Моя акция накануне референдума
В 1991 году я работал главным редактором главной редакции литературно-художественных программ Центрального телевидения СССР (аналог - современный канал "Культура"). Тогда на ЦТ явно обозначились две полярные группировки, я входил в одну из них.
Накануне референдума о судьбе СССР в моей редакции были созданы две программы: концерт Кубанского казачьего хора под управлением Виктора Захарченко и встреча в концертной студии "Останкино" с академиком Игорем Шафаревичем, известным диссидентом, соавтором Солженицына по публицистическому сборнику "Из-под глыб".
Эмоциональных заряд казачьих песен понятен, объяснять не надо. А вот Шафаревич выступил за сохранение Советского Союза. И поскольку академика нельзя было причислить к номенклатуре, его мнение должно было иметь особое значение.
В общем, картина понятная.
И что интересно: я передал записи обеих программ руководителю ЦТ Кравченко (это происходило в обстановке секретности), и тот распорядился, сломав сетку вещания, выпустить программы накануне референдума в эфир.
Я бы не вспомнил этот эпизод, если бы не напряженная, почти военная обстановка на тогдашнем телевидении. Его руководство чувствовало себя даже не защитниками осажденной крепости, а Штирлицами во враждебной среде.
За сохранение СССР проголосовало 76 процентов населения страны.
Накануне референдума о судьбе СССР в моей редакции были созданы две программы: концерт Кубанского казачьего хора под управлением Виктора Захарченко и встреча в концертной студии "Останкино" с академиком Игорем Шафаревичем, известным диссидентом, соавтором Солженицына по публицистическому сборнику "Из-под глыб".
Эмоциональных заряд казачьих песен понятен, объяснять не надо. А вот Шафаревич выступил за сохранение Советского Союза. И поскольку академика нельзя было причислить к номенклатуре, его мнение должно было иметь особое значение.
В общем, картина понятная.
И что интересно: я передал записи обеих программ руководителю ЦТ Кравченко (это происходило в обстановке секретности), и тот распорядился, сломав сетку вещания, выпустить программы накануне референдума в эфир.
Я бы не вспомнил этот эпизод, если бы не напряженная, почти военная обстановка на тогдашнем телевидении. Его руководство чувствовало себя даже не защитниками осажденной крепости, а Штирлицами во враждебной среде.
За сохранение СССР проголосовало 76 процентов населения страны.