Однажды Кремль решился принять Украйну
Начнется ли война?
Наверное, начнется, если войска отмобилизованы.
В этой связи хочу провести историческую параллель, когда Москва, никак не желавшая войны. все же начала воевать за Украину, ибо мир означал еще большие потери.
После поражения России в Ливонской войне, для того, чтобы выжить, следовало как-то преодолеть плотный заслон со стороны более сильных европейских стран, бороться с которыми, как показали войны с поляками и шведами, оказалось чрезвычайно тяжело. Балтика была наглухо отрезана, даже Днепр от самого истока уже не был своим, а западная граница Московии с Польшей проходила примерно в ста километрах от Москвы. Русские порты на севере работали на ввоз английских и голладских товаров и фактически были иностранными факториями. Русским оставалась единственная возможность - развернуться на юг в сторону полудикой Украйны, которая находилась под слабым контролем Польши и под присмотром крымских татар, совершающим регулярные набеги.
В экономическом отношении территория бывшей Киевской Руси была не совсем чужой, с ней велась устойчивая торговля: украинские купцы доставляли на запряженных волами возах селитру, хлеб, вино, поташ, русские - возили на Украину пушнину, полотно, оружие, металлические изделия, церковные украшения, соль.
Но вся эта торговля теряла все значение перед огромной величины проблемой - налицо была угроза подпасть под политическую зависимость от Польши или же совсем уйти из Европы, стать азиатской страной.
В российском историческом сознании борьба за Украину отпечаталась героическими образами повести Николая Гоголя «Тарас Бульба», в которой запорожские казаки сражаются «за Веру Православную» с поляками-католиками и мысленно обращаются к далекому «белому царю», то есть к Москве. На самом деле религиозные вопросы стояли на втором месте и служили оформлением вопросов экономических и социальных.
Запорожское казачество было «дочерним предприятием» мелкопоместных украинских собственников-хуторян, усиленное разбойным людом разной веры и происхождения, которого было немало в этих диких местах. Поляки как более культурная и организованная сила стремились увеличить свои владения, чтобы расширить хлебную запашку, ибо хлеб был в Европе одним из первых товаров. Эта борьба естественно приобрела характер национальной и религиозной, получила на Украине название «Хмельниччина» по имени Богдана Хмельницкого, православного украинца, служившего польской короне и пострадавшего от польского шляхтича, захватившего его хутор. Жестокость той войны поражает воображение современного человека. Вот что говорит украинский историк о расправах поляков над восставшими: «Все попались в его руки; князь (Вишневецкий) сажал на кол, тиранил мучительно виновных и невиновных, особенно мучил священников «ничтоже согрешивших», по замечанию русского летописца: им просверливали буравом глаза». (Костомаров Н. Исторические монографии и исследования. 11-й том. С.-Петербург. С. 331.)
Английский историк считал, что Польша превратилась «в форпост западного мира, принимающий на себя давление православного христианства» (Тойнби А. Дж. Постижение истории. С. 147.)
Действия запорожцев были ничуть не милосерднее. Пока внутренняя казацко-польская война не набрала хода, Москва спокойно взирала на нее, не собираясь вмешиваться и навлекать на себя ненужные беды. В той смуте был еще один аспект, который ее вполне устраивал, - запорожцы были противниками и крымских татар, совершали налеты на крымские селения и пиратские рейды на турецкое побережье в своих лодках-чайках, грабили, угоняли скот, и вот что существенно - разрывали коммуникацию, по которой велась торговля продовольствием из польских латифундий.
Варшава постоянно боролась с этим разбоем, стремясь привести «рыцарей-запорожцев» к какому-то порядку, но не могла добиться своего. Дело в том, что она имела дело с казацкой старшиной, вооружала ее отряды, используя их (например, в Тридцатилетней войне, против татар или против москалей), а казачьи низы жили своими интересами, прекрасно понимая, что если поддадутся полякам, то завтра же будут закабалены.
(Показательно, что переход украинского гетмана И. Мазепы на сторону шведов был связан с наказанием его Петром I за грабежи купцов во время Северной войны и мира с Турцией.)
Казацкое восстание быстро пополнялось закрепощенными крестьянами, которые видели в войне единственную возможность приобрести свободу и «добыть зипунов». В итоге Хмельниччина не могла замириться, постоянно разгораясь снизу, и в конце концов борьба приобрела характер национальной.
Москва пока что ограничивалась неопределенными обещаниями и сочувствием, имея, впрочем, тайную мысль при удобном случае вмешаться.
Тем временем казацко-польская война достигла апогея: Хмельницкий, потерпевший жестокое поражение под Берестечком, стоял перед выбором: либо стать вассалом Турции, либо добиться союза с Москвой. И оттягивать решение Кремль больше не мог, ибо отдать Украину Турции означало еще большее бедствие, чем неизбежная война с Польшей.
1 октября 1653 года царь Алексей Михайлович созвал Земский собор всех чинов Московского государства в Грановитой палате Кремля, и было решено «принять гетмана Богдана Хмельницкого со всем войском Запорожским под царскую руку». Патриарх и духовенство благословили этот выбор, купцы обязались участвовать пожертвованиями в предстоящей войне, служилые люди «обещались биться против польского короля, не щадя голов своих и умирать за честь своего государя».
8 января 1954 года Генеральная рада Войска запорожского проголосовала за союз с Россией. По условиям договора вся Украина присоединялась под именем Малой России к Московскому государству, с правом сохранять особый свой суд, управление, выбор гетмана вольными людьми, право последнего принимать послов и сноситься с иноземными государствами (кроме крымского хана и польского короля), неприкосновенность прав шляхетского, духовного и мещанского сословий. Налоги должны были платиться без вмешательства московских сборщиков. Число реестровых казаков в войске увеличивалось до шестидесяти тысяч.
Таким образом, на Украине появилось собственное дворянство, многие казаки, получившие налоговые привилегии и хутора, стали мелкопоместной шляхтой. Очевидно, у этих новоявленных собственников были свои интересы, порой не совпадавшие с интересами метрополии, но все же главной цели Хмельниччина достигла, добившись защиты у родственного православного народа.
Москва вскоре должна была пройти через две трудные войны с Польшей, чтобы окончательно утвердиться на обширной украинской территории с богатой черноземной почвой обильные урожаи. С этого времени российский хлебный экспорт набирает обороты.
Наверное, начнется, если войска отмобилизованы.
В этой связи хочу провести историческую параллель, когда Москва, никак не желавшая войны. все же начала воевать за Украину, ибо мир означал еще большие потери.
После поражения России в Ливонской войне, для того, чтобы выжить, следовало как-то преодолеть плотный заслон со стороны более сильных европейских стран, бороться с которыми, как показали войны с поляками и шведами, оказалось чрезвычайно тяжело. Балтика была наглухо отрезана, даже Днепр от самого истока уже не был своим, а западная граница Московии с Польшей проходила примерно в ста километрах от Москвы. Русские порты на севере работали на ввоз английских и голладских товаров и фактически были иностранными факториями. Русским оставалась единственная возможность - развернуться на юг в сторону полудикой Украйны, которая находилась под слабым контролем Польши и под присмотром крымских татар, совершающим регулярные набеги.
В экономическом отношении территория бывшей Киевской Руси была не совсем чужой, с ней велась устойчивая торговля: украинские купцы доставляли на запряженных волами возах селитру, хлеб, вино, поташ, русские - возили на Украину пушнину, полотно, оружие, металлические изделия, церковные украшения, соль.
Но вся эта торговля теряла все значение перед огромной величины проблемой - налицо была угроза подпасть под политическую зависимость от Польши или же совсем уйти из Европы, стать азиатской страной.
В российском историческом сознании борьба за Украину отпечаталась героическими образами повести Николая Гоголя «Тарас Бульба», в которой запорожские казаки сражаются «за Веру Православную» с поляками-католиками и мысленно обращаются к далекому «белому царю», то есть к Москве. На самом деле религиозные вопросы стояли на втором месте и служили оформлением вопросов экономических и социальных.
Запорожское казачество было «дочерним предприятием» мелкопоместных украинских собственников-хуторян, усиленное разбойным людом разной веры и происхождения, которого было немало в этих диких местах. Поляки как более культурная и организованная сила стремились увеличить свои владения, чтобы расширить хлебную запашку, ибо хлеб был в Европе одним из первых товаров. Эта борьба естественно приобрела характер национальной и религиозной, получила на Украине название «Хмельниччина» по имени Богдана Хмельницкого, православного украинца, служившего польской короне и пострадавшего от польского шляхтича, захватившего его хутор. Жестокость той войны поражает воображение современного человека. Вот что говорит украинский историк о расправах поляков над восставшими: «Все попались в его руки; князь (Вишневецкий) сажал на кол, тиранил мучительно виновных и невиновных, особенно мучил священников «ничтоже согрешивших», по замечанию русского летописца: им просверливали буравом глаза». (Костомаров Н. Исторические монографии и исследования. 11-й том. С.-Петербург. С. 331.)
Английский историк считал, что Польша превратилась «в форпост западного мира, принимающий на себя давление православного христианства» (Тойнби А. Дж. Постижение истории. С. 147.)
Действия запорожцев были ничуть не милосерднее. Пока внутренняя казацко-польская война не набрала хода, Москва спокойно взирала на нее, не собираясь вмешиваться и навлекать на себя ненужные беды. В той смуте был еще один аспект, который ее вполне устраивал, - запорожцы были противниками и крымских татар, совершали налеты на крымские селения и пиратские рейды на турецкое побережье в своих лодках-чайках, грабили, угоняли скот, и вот что существенно - разрывали коммуникацию, по которой велась торговля продовольствием из польских латифундий.
Варшава постоянно боролась с этим разбоем, стремясь привести «рыцарей-запорожцев» к какому-то порядку, но не могла добиться своего. Дело в том, что она имела дело с казацкой старшиной, вооружала ее отряды, используя их (например, в Тридцатилетней войне, против татар или против москалей), а казачьи низы жили своими интересами, прекрасно понимая, что если поддадутся полякам, то завтра же будут закабалены.
(Показательно, что переход украинского гетмана И. Мазепы на сторону шведов был связан с наказанием его Петром I за грабежи купцов во время Северной войны и мира с Турцией.)
Казацкое восстание быстро пополнялось закрепощенными крестьянами, которые видели в войне единственную возможность приобрести свободу и «добыть зипунов». В итоге Хмельниччина не могла замириться, постоянно разгораясь снизу, и в конце концов борьба приобрела характер национальной.
Москва пока что ограничивалась неопределенными обещаниями и сочувствием, имея, впрочем, тайную мысль при удобном случае вмешаться.
Тем временем казацко-польская война достигла апогея: Хмельницкий, потерпевший жестокое поражение под Берестечком, стоял перед выбором: либо стать вассалом Турции, либо добиться союза с Москвой. И оттягивать решение Кремль больше не мог, ибо отдать Украину Турции означало еще большее бедствие, чем неизбежная война с Польшей.
1 октября 1653 года царь Алексей Михайлович созвал Земский собор всех чинов Московского государства в Грановитой палате Кремля, и было решено «принять гетмана Богдана Хмельницкого со всем войском Запорожским под царскую руку». Патриарх и духовенство благословили этот выбор, купцы обязались участвовать пожертвованиями в предстоящей войне, служилые люди «обещались биться против польского короля, не щадя голов своих и умирать за честь своего государя».
8 января 1954 года Генеральная рада Войска запорожского проголосовала за союз с Россией. По условиям договора вся Украина присоединялась под именем Малой России к Московскому государству, с правом сохранять особый свой суд, управление, выбор гетмана вольными людьми, право последнего принимать послов и сноситься с иноземными государствами (кроме крымского хана и польского короля), неприкосновенность прав шляхетского, духовного и мещанского сословий. Налоги должны были платиться без вмешательства московских сборщиков. Число реестровых казаков в войске увеличивалось до шестидесяти тысяч.
Таким образом, на Украине появилось собственное дворянство, многие казаки, получившие налоговые привилегии и хутора, стали мелкопоместной шляхтой. Очевидно, у этих новоявленных собственников были свои интересы, порой не совпадавшие с интересами метрополии, но все же главной цели Хмельниччина достигла, добившись защиты у родственного православного народа.
Москва вскоре должна была пройти через две трудные войны с Польшей, чтобы окончательно утвердиться на обширной украинской территории с богатой черноземной почвой обильные урожаи. С этого времени российский хлебный экспорт набирает обороты.