Берлин 1945 года
Немцы защищались героически. Особенно отчаянно дрались подростки и пожилые резервисты из «фольксштурма», которые не пережили внутреннего краха, какой испытали кадровые войска в России. Берлинская группировка немцев насчитывала 1,5 миллиона человек. И в душе почти каждого германского солдата томился страх расплаты за преступления на Востоке.
Советская пропаганда не давала утихнуть жажде справедливой мести: почти каждый воин Красной Армии имел в своем личном счете к немцам погибших родителей, детей, жен, сестер и братьев. Как писал Илья Эренбург в статье «Расплата»: «Кто нас остановит? Генерал Модель? Одер? Фольксштурм? Нет, поздно. Кружитесь, кричите, войте смертным воем - настала расплата» (Эренбург И. Война.С. 712).
Военные типографии советских армий печатали плакаты: «Солдат Красной Армии, ты находишься теперь на германской земле; час расплаты пробил». В приказе Жукова войскам 1-го Белорусского фронта говорилось: «Горе земле убийц. Мы будем страшно мстить за все».
Вряд ли в апреле 1945 года в полушаге от Победы кто-то из наступавших солдат думал иначе. (Потери мирного населения СССР составляют не менее 13,7 миллиона человек, включая 7,4 миллиона преднамеренно уничтоженных оккупантами и 2,1 миллиона погибших на принудительных работах в Германии (Итоги Второй мировой войны. М., 1957. С. 330.)
Вечером 20 апреля Конев подписал новый приказ: «Войска маршала Жукова в 10 км от восточной окраины Берлина. Приказываю обязательно сегодня ночью ворваться в Берлин первыми».
Жуков через два часа поставил такую же задачу: «2-й гвардейской танковой армии поручается историческая задача: первой ворваться в Берлин и водрузить знамя Победы... Не позднее утра 21 апреля любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедленно донести для доклада т. Сталину и объявления в прессе» (Смирнов В. П. Краткая история Второй мировой войны. С. 280-281).
Состязание маршалов достигло пика. У Жукова оно выразилось более резко, слова «любой ценой» прямо кричат об этом. «Любой ценой» - это значило: не считаясь ни с какими жертвами.
25 апреля Берлин был окружен. В тот же день американские части, не встречая сопротивления, вышли к реке Эльбе и в районе города Торгау соединились с частями 1-го Украинского фронта. Встреча союзников, по замыслу гитлеровского командования, должна была привести к конфликту, но на самом деле вылилась в демонстрацию дружеских чувств. И что еще важно: германский фронт оказался раздроблен и лишен коммуникационного единства; можно сказать, у него вырвали сердце.
28 апреля был расстрелян плененный итальянскими партизанами Муссолини, что случайно или неслучайно совпало с пожеланием Рузвельта, высказанным в разговоре с Черчиллем: «Если Муссолини умрет до того, как подобный процесс будет иметь место, это будет наилучший выход для нас со всех точек зрения» (Дуглас Г. Шеф гестапо Генрих Мюллер... С. 60).
30 апреля покончил жизнь самоубийством Гитлер.
В тот же день над рейхстагом было водружено Знамя Победы.
1 мая ранним утром Жукову сообщили, что доставленный на командный пункт 8-й гвардейской армии генерал Кребс заявил, что Гитлер покончил с собой, и предложил от имени нового рейхсканцлера Геббельса мирные переговоры.
Кребс был начальником генерального штаба сухопутных сил, до войны был военным атташе в Москве. Сейчас генералы битой в 1941 году Красной Армии стояли в Берлине - профессиональный крах немецкого командования был очевиден.
Жуков сразу позвонил Сталину. Тот недавно лег спать, но маршал потребовал, чтобы его разбудили.
Сталин быстро взял трубку и, выслушав Жукова, сказал: «Доигрался, подлец! Жаль, что не удалось взять его живым».
Вспоминал ли он декабрь 1941 года, когда тот же Жуков грубо послал его?..
1 мая Сталин «отдал» Берлин Жукову, приказав Коневу вывести свои войска из города.
Ранним утром 1 мая 1945 года заканчивался их небывалый союз, союз вождя и маршала. Через несколько часов в Москве состоится праздничный первомайский парад, Сталин будет стоять на трибуне Мавзолея и слушать радостные приветствия. Сейчас Москва еще спала.
Сталин попросил Жукова не будить его до утра, так как хотел выспаться перед парадом.
Но неизвестно, смог ли вождь быстро заснуть.
Ночь кончилась. Она длилась целую вечность.
9 мая Сталин через прессу обратился к народу: «Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию».
Дальше он говорил о «предварительной» капитуляции в Реймсе и «окончательной» в Берлине и объяснил, почему не сразу объявил о Победе: «Мы не имеем основания верить гитлеровцам на слово. Однако сегодня немецкие войска во исполнение акта капитуляции стали в массовом порядке складывать оружие и сдаваться в плен нашим войскам».
Он вспомнил «великие жертвы», лишения, страдания, «напряженный труд в тылу и на фронте, отданный на алтарь отечества», и подчеркнул свою новую, «славянскую» идею: «Вековая борьба славянских народов за свое существование и свою независимость окончилась победой над немецкими захватчиками и немецкой тиранией».
Надо подчеркнуть, что это было стратегическое направление послевоенной политики. Но, кроме него, было обозначено еще одно: «Советский Союз... не собирается ни уничтожать, ни расчленять Германию».
Американцы и англичане хотели расчленить, а Сталин, который совсем недавно говорил Бенешу, что через пятнадцать лет неизбежна новая война с Германией, теперь хотел сохранить это государство. Почему? Похоже, он уже считал, что послевоенная Германия будет его союзником в противовес Лондону и Вашингтону.
(Поразительно, но еще 14 апреля накануне Берлинской операции по указанию Сталина в «Правде» была напечатана статья начальника Управления пропаганды и агитации ЦК партии Г. Ф. Александрова «Товарищ Эренбург упрощает», в которой отвергался антинемецкий пафос публициста. Призыв «Убей немца» сдавался в архив. Теперь немцы должны были стать союзниками.)
Сталин из донесений разведки знал, что его друг Черчилль готов тут же начать третью мировую войну. Трудно поверить? «Однако у медали имелась обратная сторона. Еще не была побеждена Япония. Атомная бомба еще не родилась. Мир был в смятении. Основа связи - общая опасность, объединившая великих союзников, - исчезла мгновенно. В моих глазах советская угроза уже заменила нацистского врага» (Черчилль У. Вторая мировая война. Т. 3. С. 631).
9 мая Черчилль написал Эйзенхауэру, что не следует уничтожать немецкие самолеты, они еще могут пригодиться. Еще раньше он телеграфировал английскому фельдмаршалу Монтгомери, что следует собирать и складировать немецкое оружие.
Черчилль был против отвода далеко продвинувшихся в Германии американских войск, так как это означало бы распространение русского господства еще на 120 миль на фронте протяжением 300-400 миль.
12 мая 1945 года был утвержден окончательный вариант плана «Немыслимое», в котором рассматривалась перспектива ведения военных действий против СССР в Европе
(10 германских и 47 американских и английских дивизий). Вывод был отрицательный: в этом случае перевес Красной Армии над английской был бы подавляющим, в четыре раза - в пехоте, в два - в бронетанковых войсках. Кроме того, указывалось, что начнется «тотальная война с Россией» с непредсказуемым результатом.
Американцы тоже проанализировали результаты возможного военного столкновения с СССР, и Комитет по стратегическим вопросам при Объединенном комитете начальников штабов Великобритании и США пришел к выводу, что ни США, ни СССР не смогут нанести друг другу поражения.
К тому же надо учесть особую атмосферу, царившую тогда в странах-победительницах.
Значит, военное давление отпадало. Надо было договариваться.
Тем временем началась подготовка к встрече «большой тройки», и на предложение английского премьера не выводить американские войска из советской зоны оккупации до начала встречи Трумэн ответил, что это невозможно, так как причинит ущерб «нашим отношениям с Советским Союзом».
Советская пропаганда не давала утихнуть жажде справедливой мести: почти каждый воин Красной Армии имел в своем личном счете к немцам погибших родителей, детей, жен, сестер и братьев. Как писал Илья Эренбург в статье «Расплата»: «Кто нас остановит? Генерал Модель? Одер? Фольксштурм? Нет, поздно. Кружитесь, кричите, войте смертным воем - настала расплата» (Эренбург И. Война.С. 712).
Военные типографии советских армий печатали плакаты: «Солдат Красной Армии, ты находишься теперь на германской земле; час расплаты пробил». В приказе Жукова войскам 1-го Белорусского фронта говорилось: «Горе земле убийц. Мы будем страшно мстить за все».
Вряд ли в апреле 1945 года в полушаге от Победы кто-то из наступавших солдат думал иначе. (Потери мирного населения СССР составляют не менее 13,7 миллиона человек, включая 7,4 миллиона преднамеренно уничтоженных оккупантами и 2,1 миллиона погибших на принудительных работах в Германии (Итоги Второй мировой войны. М., 1957. С. 330.)
Вечером 20 апреля Конев подписал новый приказ: «Войска маршала Жукова в 10 км от восточной окраины Берлина. Приказываю обязательно сегодня ночью ворваться в Берлин первыми».
Жуков через два часа поставил такую же задачу: «2-й гвардейской танковой армии поручается историческая задача: первой ворваться в Берлин и водрузить знамя Победы... Не позднее утра 21 апреля любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедленно донести для доклада т. Сталину и объявления в прессе» (Смирнов В. П. Краткая история Второй мировой войны. С. 280-281).
Состязание маршалов достигло пика. У Жукова оно выразилось более резко, слова «любой ценой» прямо кричат об этом. «Любой ценой» - это значило: не считаясь ни с какими жертвами.
25 апреля Берлин был окружен. В тот же день американские части, не встречая сопротивления, вышли к реке Эльбе и в районе города Торгау соединились с частями 1-го Украинского фронта. Встреча союзников, по замыслу гитлеровского командования, должна была привести к конфликту, но на самом деле вылилась в демонстрацию дружеских чувств. И что еще важно: германский фронт оказался раздроблен и лишен коммуникационного единства; можно сказать, у него вырвали сердце.
28 апреля был расстрелян плененный итальянскими партизанами Муссолини, что случайно или неслучайно совпало с пожеланием Рузвельта, высказанным в разговоре с Черчиллем: «Если Муссолини умрет до того, как подобный процесс будет иметь место, это будет наилучший выход для нас со всех точек зрения» (Дуглас Г. Шеф гестапо Генрих Мюллер... С. 60).
30 апреля покончил жизнь самоубийством Гитлер.
В тот же день над рейхстагом было водружено Знамя Победы.
1 мая ранним утром Жукову сообщили, что доставленный на командный пункт 8-й гвардейской армии генерал Кребс заявил, что Гитлер покончил с собой, и предложил от имени нового рейхсканцлера Геббельса мирные переговоры.
Кребс был начальником генерального штаба сухопутных сил, до войны был военным атташе в Москве. Сейчас генералы битой в 1941 году Красной Армии стояли в Берлине - профессиональный крах немецкого командования был очевиден.
Жуков сразу позвонил Сталину. Тот недавно лег спать, но маршал потребовал, чтобы его разбудили.
Сталин быстро взял трубку и, выслушав Жукова, сказал: «Доигрался, подлец! Жаль, что не удалось взять его живым».
Вспоминал ли он декабрь 1941 года, когда тот же Жуков грубо послал его?..
1 мая Сталин «отдал» Берлин Жукову, приказав Коневу вывести свои войска из города.
Ранним утром 1 мая 1945 года заканчивался их небывалый союз, союз вождя и маршала. Через несколько часов в Москве состоится праздничный первомайский парад, Сталин будет стоять на трибуне Мавзолея и слушать радостные приветствия. Сейчас Москва еще спала.
Сталин попросил Жукова не будить его до утра, так как хотел выспаться перед парадом.
Но неизвестно, смог ли вождь быстро заснуть.
Ночь кончилась. Она длилась целую вечность.
9 мая Сталин через прессу обратился к народу: «Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию».
Дальше он говорил о «предварительной» капитуляции в Реймсе и «окончательной» в Берлине и объяснил, почему не сразу объявил о Победе: «Мы не имеем основания верить гитлеровцам на слово. Однако сегодня немецкие войска во исполнение акта капитуляции стали в массовом порядке складывать оружие и сдаваться в плен нашим войскам».
Он вспомнил «великие жертвы», лишения, страдания, «напряженный труд в тылу и на фронте, отданный на алтарь отечества», и подчеркнул свою новую, «славянскую» идею: «Вековая борьба славянских народов за свое существование и свою независимость окончилась победой над немецкими захватчиками и немецкой тиранией».
Надо подчеркнуть, что это было стратегическое направление послевоенной политики. Но, кроме него, было обозначено еще одно: «Советский Союз... не собирается ни уничтожать, ни расчленять Германию».
Американцы и англичане хотели расчленить, а Сталин, который совсем недавно говорил Бенешу, что через пятнадцать лет неизбежна новая война с Германией, теперь хотел сохранить это государство. Почему? Похоже, он уже считал, что послевоенная Германия будет его союзником в противовес Лондону и Вашингтону.
(Поразительно, но еще 14 апреля накануне Берлинской операции по указанию Сталина в «Правде» была напечатана статья начальника Управления пропаганды и агитации ЦК партии Г. Ф. Александрова «Товарищ Эренбург упрощает», в которой отвергался антинемецкий пафос публициста. Призыв «Убей немца» сдавался в архив. Теперь немцы должны были стать союзниками.)
Сталин из донесений разведки знал, что его друг Черчилль готов тут же начать третью мировую войну. Трудно поверить? «Однако у медали имелась обратная сторона. Еще не была побеждена Япония. Атомная бомба еще не родилась. Мир был в смятении. Основа связи - общая опасность, объединившая великих союзников, - исчезла мгновенно. В моих глазах советская угроза уже заменила нацистского врага» (Черчилль У. Вторая мировая война. Т. 3. С. 631).
9 мая Черчилль написал Эйзенхауэру, что не следует уничтожать немецкие самолеты, они еще могут пригодиться. Еще раньше он телеграфировал английскому фельдмаршалу Монтгомери, что следует собирать и складировать немецкое оружие.
Черчилль был против отвода далеко продвинувшихся в Германии американских войск, так как это означало бы распространение русского господства еще на 120 миль на фронте протяжением 300-400 миль.
12 мая 1945 года был утвержден окончательный вариант плана «Немыслимое», в котором рассматривалась перспектива ведения военных действий против СССР в Европе
(10 германских и 47 американских и английских дивизий). Вывод был отрицательный: в этом случае перевес Красной Армии над английской был бы подавляющим, в четыре раза - в пехоте, в два - в бронетанковых войсках. Кроме того, указывалось, что начнется «тотальная война с Россией» с непредсказуемым результатом.
Американцы тоже проанализировали результаты возможного военного столкновения с СССР, и Комитет по стратегическим вопросам при Объединенном комитете начальников штабов Великобритании и США пришел к выводу, что ни США, ни СССР не смогут нанести друг другу поражения.
К тому же надо учесть особую атмосферу, царившую тогда в странах-победительницах.
Значит, военное давление отпадало. Надо было договариваться.
Тем временем началась подготовка к встрече «большой тройки», и на предложение английского премьера не выводить американские войска из советской зоны оккупации до начала встречи Трумэн ответил, что это невозможно, так как причинит ущерб «нашим отношениям с Советским Союзом».