Говорят, из Льюиса цитата
Я как раз в последнее время много об этом думала. Вот примерно так и думала.)
А то - корысть, меркантильность... Не могу я мыслить такими категориями.
Сами по себе "блаженство" и "муки" за гробом -- вообще не предмет
религии. Тот, кто в них верит, будет, скорее всего, избегать мук и
стремиться к блаженству. Но религиозного в этом не больше, чем в накоплении
денег или в заботах о здоровье. Разница только в том, что ставка выше, тем
самым неизмеримо больше и надежда и страх. Но и надежды эти, и страхи -- о
себе, не о Боге; Бога ищут ради чего-то другого. Они могут существовать и
без веры в Бога. Буддисты очень заботятся о посмертной судьбе, а в Бога не
верят.
Может быть, Господь хотел показать людям, что истинная их цель -- Он
Сам и только Он. Тогда, конечно, нельзя открывать им сразу истины о спасении
и гибели. Если люди слишком рано в них поверят, они не научатся -- как бы
это сказать поточнее? -- алкать Бога. Позже, когда столетия духовной выучки
их этому научат, дело другое. Тот, кто любит Бога, хочет не только быть с
Ним, но быть с Ним вечно и боится Его потерять. Именно поэтому верующий
человек надеется на рай и боится ада. Когда же "рай" понимают не как
единение с Богом, "ад" -- не как отвержение от Него, вера в будущую жизнь --
злое суеверие. На одном его конце -- пошлый хэппи-энд, на другом -- кошмар,
от которого люди сходили с ума или преследовали ближних.
Но Бог наш милостив: почти невозможно всерьез исповедовать эту
эгоистическую веру, которая ниже уровня религии. Точнее, исповедовать ее
может только невротик. Большинство людей обнаруживает, что вера в посмертное
блаженство крепка тогда, когда цель их -- Бог. Что же до ада, в старину
проповедники всячески старались запугать паству его ужасами и удивлялись,
как же это люди живут потом вполне беспечно. Удивляться тут нечему.
Проповедники взывали к страху за себя, к заботе о себе, а вера этого уровня
не может постоянно определять жизнь -- она встряхивает на считанные часы, не
больше. (с)
А то - корысть, меркантильность... Не могу я мыслить такими категориями.
Сами по себе "блаженство" и "муки" за гробом -- вообще не предмет
религии. Тот, кто в них верит, будет, скорее всего, избегать мук и
стремиться к блаженству. Но религиозного в этом не больше, чем в накоплении
денег или в заботах о здоровье. Разница только в том, что ставка выше, тем
самым неизмеримо больше и надежда и страх. Но и надежды эти, и страхи -- о
себе, не о Боге; Бога ищут ради чего-то другого. Они могут существовать и
без веры в Бога. Буддисты очень заботятся о посмертной судьбе, а в Бога не
верят.
Может быть, Господь хотел показать людям, что истинная их цель -- Он
Сам и только Он. Тогда, конечно, нельзя открывать им сразу истины о спасении
и гибели. Если люди слишком рано в них поверят, они не научатся -- как бы
это сказать поточнее? -- алкать Бога. Позже, когда столетия духовной выучки
их этому научат, дело другое. Тот, кто любит Бога, хочет не только быть с
Ним, но быть с Ним вечно и боится Его потерять. Именно поэтому верующий
человек надеется на рай и боится ада. Когда же "рай" понимают не как
единение с Богом, "ад" -- не как отвержение от Него, вера в будущую жизнь --
злое суеверие. На одном его конце -- пошлый хэппи-энд, на другом -- кошмар,
от которого люди сходили с ума или преследовали ближних.
Но Бог наш милостив: почти невозможно всерьез исповедовать эту
эгоистическую веру, которая ниже уровня религии. Точнее, исповедовать ее
может только невротик. Большинство людей обнаруживает, что вера в посмертное
блаженство крепка тогда, когда цель их -- Бог. Что же до ада, в старину
проповедники всячески старались запугать паству его ужасами и удивлялись,
как же это люди живут потом вполне беспечно. Удивляться тут нечему.
Проповедники взывали к страху за себя, к заботе о себе, а вера этого уровня
не может постоянно определять жизнь -- она встряхивает на считанные часы, не
больше. (с)