Патриарх Кирилл: Я видел Афон в упадке и ныне имею счастье видеть его во славе!
Вспоминаю, как в греческой прессе появлялись статьи, в которых говорилось, что у Афона нет никакого будущего и нужно найти применение всем этим сокровищам. В трудное время, когда в Греции была политическая диктатура, возник страшный проект: превратить Афон в место европейского и всемирного туризма, а для этого нужно было убрать оставшихся иноков, и в первую очередь, русских иноков. Именно поэтому было невозможно направить сюда практически ни одного человека.
В далеком 1972 году я впервые поднялся по неосвещенной лестнице в Покровский храм Свято-Пантелеимонова монастыря, потому что в обители не было электричества. Во всем этом огромном корпусе проживало всего семь человек, один из которых даже не мог прийти на Божественную службу. Не было ни одного паломника. И этот образ величественного, наполненного видимыми, вещественными знаками любви нашего народа к Святой Горе храма выглядел одиноким, но не пустым. Хотя людей не было, мысленно каждый из нас, кто был тогда в этом храме, представлял его наполненным людьми, как это было в благочестивые времена великих паломничеств со Святой Руси на Святую Гору Афон, и каждый молился о том, чтобы эти времена вернулись.
С благоговейной памятью я выражаю признательность покойному владыке Никодиму, который сделал, казалось бы, невозможное, и было получено разрешение на приезд нескольких иноков из Советского Союза сюда, на Афон. Конечно, они не изменили радикально ситуацию, но произошло самое главное: те, кто родился в советское время, прибыли на Афон так же, как и прибывали на Святую Гору их благочестивые предки. Как будто сомкнулось время. Тогда мы почувствовали, что, несмотря на самые тяжелые условия, в которых проживали в ту пору афонские иноки здесь, в Свято-Пантелеимоновом монастыре, будет гореть лампада русского Православия на Святой Горе. И по милости Божией так и произошло.
Сегодня мы видим совершенно другой Афон: возрождаются монастыри, которые в то время, как и наша обитель, приходили в запустение. Я видел Афон в упадке и ныне имею счастье видеть его во славе. Это счастье, потому что Бог помог мне увидеть Его руку как над Святой Горой Афон, так и над Отечеством нашим.
В далеком 1972 году я впервые поднялся по неосвещенной лестнице в Покровский храм Свято-Пантелеимонова монастыря, потому что в обители не было электричества. Во всем этом огромном корпусе проживало всего семь человек, один из которых даже не мог прийти на Божественную службу. Не было ни одного паломника. И этот образ величественного, наполненного видимыми, вещественными знаками любви нашего народа к Святой Горе храма выглядел одиноким, но не пустым. Хотя людей не было, мысленно каждый из нас, кто был тогда в этом храме, представлял его наполненным людьми, как это было в благочестивые времена великих паломничеств со Святой Руси на Святую Гору Афон, и каждый молился о том, чтобы эти времена вернулись.
С благоговейной памятью я выражаю признательность покойному владыке Никодиму, который сделал, казалось бы, невозможное, и было получено разрешение на приезд нескольких иноков из Советского Союза сюда, на Афон. Конечно, они не изменили радикально ситуацию, но произошло самое главное: те, кто родился в советское время, прибыли на Афон так же, как и прибывали на Святую Гору их благочестивые предки. Как будто сомкнулось время. Тогда мы почувствовали, что, несмотря на самые тяжелые условия, в которых проживали в ту пору афонские иноки здесь, в Свято-Пантелеимоновом монастыре, будет гореть лампада русского Православия на Святой Горе. И по милости Божией так и произошло.
Сегодня мы видим совершенно другой Афон: возрождаются монастыри, которые в то время, как и наша обитель, приходили в запустение. Я видел Афон в упадке и ныне имею счастье видеть его во славе. Это счастье, потому что Бог помог мне увидеть Его руку как над Святой Горой Афон, так и над Отечеством нашим.