Национал-социализм и политическая проституция.
Немецкий драматург, Бертольд Брехт, в своей статье о нацистском герое - "Легенда о Хорсте Весселе" очень ярко и образно раскрывает суть национал-социализма, как политической проституции.
Внимание! Текст приведённый ниже может вызвать разочарование нынешней политической системой установившейся как в нашей стране, так и большинстве стран мира.
"...
Существуют разные сорта сутенеров. Есть обычные сутенеры, те, которые
заставляют проституток зарабатывать для них деньги, и есть сутенеры
политические.
Если обычный сутенер становится между работающей проституткой и ее
клиентом, контролирует акт сделки и вносит в дело порядок, то политический
сутенер становится между рабочими и их покупателями, контролирует акт
продажи товара - рабочей силы и вносит в дело порядок.
Действительно, для национал-социализма нет лучшей школы, 'чем
сутенерство. Национал-социализм - это политическое сутенерство. Он живет за
счет того, что поставляет эксплуататорскому классу классы эксплуатируемые.
Соединению капитала и труда, чудовищному насилию он придает законность и,
став тотальным государством, заботится о том, чтобы законность не содержала
ничего такого, что не служило бы этому насилию. Используя наготу и голод
неимущего класса, используя вожделение алчущего прибылей 'имущего класса,
огромный паразит, казалось бы, поднимается над обоими классами, на самом же
деле он целиком и полностью служит имущему классу.
Как обычный сутенер "защищает" проститутку, так сутенер политический
защищает пролетариат; как первый защищает проститутку не от проституции, а
только от нарушений правил игры, от недозволенных приемов, так второй
защищает пролетариат не от эксплуатации, а лишь от недозволенных приемов
эксплуатации. Обычный сутенер, если он находится поблизости, отклоняет иной
раз чрезвычайные требования клиента при половом акте, которые выходят за
пределы обычного и богоугодного. Он требует нормального полового общения. С
проституткой-де тоже надо обходиться как с человеком. Она вправе требовать,
чтобы не оскорбляли ее честь (у нее тоже есть честь). Национал-социалист
очень против отдельных лестниц для прислуги. Прислуга-де имеет право таскать
рыночные сумки по парадной лестнице.
Обычный сутенер требует от клиента, что вполне понятно, определенной
чистоплотности при сношениях и доказывает, что это в интересах самого
клиента. Со своей стороны, он гарантирует клиенту определенную гигиену со
стороны проститутки.
Однако иногда он очень строг по отношению к клиенту, что весьма
импонирует проститутке. Он не скрывает, что, по его мнению, интимные
отношения за деньги вещь весьма сомнительная с нравственной точки зрения.
Да-да, он даже разыгрывает иногда, к ужасу клиента, весьма неприятные сцены
в гостиничных номерах, появившись вдруг в качестве законного мужа
проститутки, и его возмущение развратом принимает такие формы, что унять его
можно только _добровольным пожертвованием_ значительных сумм.
Во всех случаях он требует, чтобы условленная цена была уплачена
полностью; правда, затем он удерживает часть выручки своей подопечной, тоже
часто в форме добровольного пожертвования, которое и здесь не всегда
добровольно, ибо часто выколачивается побоями. Он дает понять, что охотно
примет и самые малые дары, если они идут от чистого сердца, а если нет -
тоже. Каждую попытку протеста он жестоко подавляет, но он готов вступить в
любовные отношения со своей подопечной, чтобы таким образом _дать ей силу
через радость_, а именно силу для ее любовной деятельности в другом месте.
Если проститутка наденет новое платье, она говорит всем, что ей подарил его
ее сутенер, хотя оно, конечно, куплено на ее деньги.
Он воспитывает в ней строжайшую бережливость и выступает перед ней в
роли экономного, рачительного отца семейства, который день и ночь заботится
о ней. Он часто упоминает о сберегательной книжке, которую он, мол, для нее
завел, и хотя он и не называет цифр (малейший признак сомнения глубоко
огорчает его и приводит к побоям), она должна знать, что там есть кое-что на
черный день. Если она недовольна, он говорит ей, что найдутся и помоложе. Он
сторонник _молодежи_, с нею лучше работается. За то, что он обеспечивает ей
надежное положение, он требует от нее некоторых жертв. Он учит ее не очень
ценить все материальное. Чего стоит хлеб с маслом по сравнению с его
взглядом? Он заботится о ней, она должна чувствовать это, раз он ее
поколачивает. Разве ей не нужен кто-то, кто заботился бы о ней? Он осыпает
ее не только побоями, но и похвалами. Она лучше всех проституток, ни одна не
сравнится с ней. И именно он приведет ее к богатству. Впрочем, сам он лишен
какой-либо корысти, у него нет ни именья, ни текущего счета в банке.
Разумеется, он придает очень большое значение своей одежде, он
заботливо подбирает галстуки и ботинки, не оставляя без внимания ни одной
мелочи. Он вообще художественная натура. Целыми часами он может
рассказывать, как будет выглядеть домик, который он ей построит, когда
времена станут получше. Речи - его главная страсть, лучше всего ему удаются
моральные проповеди. Когда измученная, своей работой проститутка борется со
сном, он без устали указывает ей на ее ошибки и перечисляет все, что он для
нее сделал.
Его главная заслуга перед ней - _обеспечение ее работой_. Без него она
лежала бы в постели одна.
В интересах дела он выучил ее подавлять некоторую враждебность по
отношению к клиентам, которая легко возникает вследствие мизерности оплаты и
мучительности совокупления. Он без устали доказывает ей, что плохие
отношения между проституткой и клиентом - прежде всего приносят вред ей. В
момент соединения - на производстве, как он цинично выражается иногда, - она
должна во всем подчиниться руководству клиента. Она должна радостно
_следовать его указаниям_.
Она должна - так он учит ее - показывать клиентам, что вступает с ними
в сношения ради самого сношения, а не ради денег.
Что она стала бы делать, если бы клиенты совершенно отказались от
сожительства? _Это было бы просто концом проституции_! Об этом она, конечно,
не подумала. Кто, как не она, призван утверждать ценность -частной
инициативы_?
Но независимо от того, принимает она подобные аргументы или нет, он
железной рукой заставляет ее продолжать свое ремесло. Всякую попытку
отказаться от проституции и покончить с положением, которое принуждает ее
продавать любовь, он безжалостно пресекает. Ибо куда бы девался тогда он?
Таков сутенер, и каждый с легкостью откроет все эти черты в образе
действий национал-социализма, этого политического сутенера, который
обращается с пролетариатом, как с проституткой капитала.
..."