Франция: Гражданская война на пороге
Оригинал взят у spiderlog в Франция: Гражданская война на пороге
Ровно год назад...
***
Франция: Гражданская война на пороге
Ив Маму
Президент Франции Франсуа Олланд представляет противника абстрактно: "терроризм" или "фанатики".
Французский президент вновь подтверждает свою решимость вести военные действия за рубежом.
"Мы намерены усилить наши действия в Сирии и Ираке", - сказал президент после Ниццы.
И если провалилась наша элита, которая была избрана, чтобы провести страну сквозь внутренние и международные угрозы, стоит ли удивляться, что военизированные группы организуются для принятия ответных мер?
Во Франции глобальные элиты сделали выбор. Они решили, что "плохие" избиратели во Франции были слишком глупы, чтобы увидеть красоту общества, открытого для людей, которые не хотят ассимилироваться, которые хотят, чтобы вы уподобились им, и кто угрожает убить вас, если вы не согласны. Элита встала против своих старых и бедных, потому что эти люди больше не хотят голосовать за неё . И она решила не бороться с исламизмом, потому что мусульмане - это её коллективный избиратель.
"Мы находимся на грани гражданской войны"
Эта цитата не из речей фанатика или безумца. Нет, она пришла от главы внутренней безопасности Франции, DGSI (Генеральная дирекция внутренней безопасности), Патрика Кальвара. Он, по сути, говорил об опасности гражданской войны много раз. 12 июля он предупредил об этом комиссию членов парламента, отвечая на вопрос о террористических атаках 2015 года.
В мае 2016 года он передал почти то же самое сообщение в другую комиссию членов парламента, на этот раз по национальной обороне.
"Европа," - сказал он, -"находится в опасности. Экстремизм на подъеме во всем мире, и мы сейчас обращаем наше внимание на некоторые крайне правые движения, которые готовятся к конфронтации".
Какого рода конфронтации?
"Межобщинные противостояния",- сказал он, - "война против мусульман". "Еще одна или две террористические атаки",- добавил он, - "и мы вполне можем увидеть гражданскую войну".
В феврале 2016 года, перед сенатской комиссией, ответственной за разведывательную информацию, он снова сказал:
"Сейчас мы смотрим на крайне правых экстремистов, которые только и ждут большего количества террористических нападений, чтобы вступить в насильственную конфронтацию".
Никто не знает, станет ли террорист, который на грузовике врезался 14 июля в День взятия Бастилии в толпу в Ницце и убил более 80 человек, спусковым механизмом для французской гражданской войны, но это может помочь взглянуть на то, что создает риск для Франции и других стран, таких как Германия или Швеция.
Основная причина - несостоятельность государства.
1. Франция находится в состоянии войны, но её враг не имеет имени.
Франция является главным объектом повторных исламистских нападений; наиболее важные исламистские террористические кровопролития имели место в редакции журнала Charlie Hebdo и супермаркете Hypercacher, Венсен (2015); в театре Bataclan, близлежащих ресторанах и на стадионе Stade de France (2015); вспомним также неудавшуюся атаку на поезд Thalys, обезглавливание Эрве Корнара (2015), убийство двух полицейских в Magnanville в июне (2016 г.), а теперь и таран в Ницце, в день памяти французской революции 1789 года.
Большинство из этих нападений были совершены французскими мусульманами: бывшие граждане Сирии (братья Kouachi в Charlie Hebdo), или французские исламисты (Larossi Abballa, убивший семью полицейского в Magnanville в июне прошлого года), который позже утверждал свою верность Исламскому Государству (ISIS). Убийца на грузовике в Ницце был тунисцем, но женат он был на француженке, у них было трое детей, и он спокойно жил в Ницце, пока не решил убить более 80 человек и ранить еще несколько десятков.
После каждого из этих трагических эпизодов президент Франсуа Олланд отказывался назвать исламизм врагом - и особенно старательно избегал назвать французских исламистов врагами французских граждан.
Для Олланда противник абстрактен: "терроризм" или "фанатики". Даже если президент действительно осмеливается назвать "исламизм" противником, он отказывается говорить, что он закроет все салафистские мечети, запретит салафитские организации и Братьев-мусульман во Франции, или запретит женщинам носить паранджу на улице и в университете. Нет, вместо этого французский президент вновь подтверждает свою решимость вести военные действия за рубежом:
"Мы намерены усилить наши действия в Сирии и Ираке",
- сказал президент после Ниццы.
Для президента Франции, развертывание солдат на родине годится только для оборонительных действий: политика сдерживания, а не наступательное перевооружение Республики против внутреннего врага.
И если провалилась наша элита, которая была избрана, чтобы провести страну сквозь внутренние и международные угрозы, стоит ли удивляться, что военизированные группы организуются для принятия ответных мер?
Как говорит социолог Матье Бок-Коте в Le Figaro:
"Западные элиты с суицидальным упорством выступают против именования врага. Столкнувшись с нападениями в Брюсселе или Париже, они предпочитают представлять себе философскую борьбу между демократией и терроризмом, между открытым обществом и фанатизмом, между цивилизацией и варварством".
2. Гражданская война уже началась, и никто не хочет это признать.
Гражданская война началась шестнадцать лет назад, со второй интифады. Когда палестинцы устраивали теракты в Тель-Авиве и Иерусалиме, французские мусульмане стали терроризировать евреев, мирно живущих во Франции. В течение шестнадцати лет во Франции французские граждане-мусульмане убивали, нападали, пытали и резали евреев, якобы из мести за палестинский народ на Западном берегу.
Когда группа французских граждан, мусульмане, объявляют войну другой группе французских граждан, которые являются евреями, как вы это называете? Для французского государства это не гражданская война, лишь досадное недоразумение между двумя "этническими" общинами.
До сих пор никто не хотел установить связь между этими нападениями и убийственной атакой в Ницце против людей, которые не обязательно были евреями - и назвать эти явления так, как они должны быть названы: гражданской войной.
Для очень политкорректного французского истеблишмента опасность гражданской войны возникает только тогда, когда кто-то мстит французским мусульманам; если каждый раз мы подчиняемся их требованиям, все в порядке.
До сих пор никто как-то не подумал, что террористические нападения на евреев - дело рук французских мусульман; против журналистов Charlie Hebdo - дело рук французских мусульман; что предпринимателя обезглавил год назад французский мусульманин; что группа французских мусульман напала на молодого Илан Халими; на школьников в Тулузе напал французский мусульманин; теракт против пассажиров поезда Thalys планировал французский мусульманин, что таранил невинных людей в Ницце почти французский мусульманин - что все это признаки гражданской войны. Эти люди и по сей день предпочитают рассматривать кровопролития как нечто подобное трагическим недоразумениям.
3. Французский истеблишмент считает своим врагом бедных, старых и разочаровавшихся
Кто больше всех во Франции жалуется на мусульманскую иммиграцию? Кто больше всех страдает от местного исламизма? Кто больше всего любит выпить бокал вина или съесть бутерброд с ветчиной и маслом? Бедные и старые, которые живут рядом с мусульманскими общинами, потому что они не имеют денег, чтобы переехать куда-то еще.
В результате, на сегодняшний день, миллионы бедных и старых во Франции готовы избрать Марин Ле Пен, президента правого крыла Национального фронта, в качестве следующего президента Республики - по той простой причине, что единственной партией, которая хочет бороться с нелегальной иммиграцией, является Национальный фронт.
Поскольку, однако, эти французские старые и бедные хотят голосовать за Национальный Фронт, они стали врагом французского истеблишмента, справа и слева. Что Национальный фронт говорит этим людям?
"Мы намерены восстановить Францию как государство французского народа".
Бедные и старые верят в это - потому что у них нет выбора.
Аналогичным образом, бедные и старые в Британии не имели другого выбора, кроме как голосовать за Brexit. Они взяли первый же инструмент, который им дали, чтобы выразить свое разочарование жизнью в обществе, которое им не нравится. Они не голосовали за то , чтобы
"убить этих мусульман, которые меняют мою страну, крадут мою работу и жируют на мои налоги".
Они просто протестуют против преобразования общества, которое глобальная элита начала без их согласия.
Во Франции глобальные элиты сделали выбор. Они решили, что "плохие" избиратели во Франции были слишком глупы, чтобы увидеть красоту общества, открытого для людей, которые не хотят ассимилироваться, которые хотят, чтобы вы уподобились им, и кто угрожает убить вас, если вы не согласны.
Элита встала против своих старых и бедных, потому что эти люди больше не хотят голосовать за неё . И она решила не бороться с исламизмом, потому что мусульмане - это её коллективный избиратель.
Мусульмане в Европе также предлагают большой "пряник" для глобальной элиты: они голосуют коллективно.
Во Франции 93% мусульман проголосовали за действующего президента Франсуа Олланда, в 2012 году в Швеции социал-демократы сообщили, что 75% шведских мусульман голосовали за них в ходе всеобщих выборов 2006 года; и исследования показывают, что "красно-зеленый" блок получает 80-90% мусульманского голосования.
4. Неизбежна ли гражданская война? Да!
Если истеблишмент не хочет увидеть, что мусульмане-экстремисты первыми объявили нам войн, если они не хотят увидеть, что враг не Национальный фронт во Франции, AfD в Германии, или демократы Швеции - но исламизм во Франции, в Бельгии, в Великобритании, в Швеции - тогда начнется гражданская война.
Франция, как Германия и Швеция, имеет достаточно военных и полицейских сил , чтобы бороться с внутренним исламистским врагом. Но, в первую очередь, они должны назвать его и принять меры против него. Если они этого не делают, если они бросают своих граждан в отчаянии, не оставляя им иных способов защиты, кроме как вооружиться и принять ответные меры - да, гражданская война неизбежна.
Ив Маму живёт во Франции; работал в течение двух десятилетий в качестве журналиста Le Monde.
Ровно год назад...
***
Франция: Гражданская война на пороге
Ив Маму
Президент Франции Франсуа Олланд представляет противника абстрактно: "терроризм" или "фанатики".
Французский президент вновь подтверждает свою решимость вести военные действия за рубежом.
"Мы намерены усилить наши действия в Сирии и Ираке", - сказал президент после Ниццы.
И если провалилась наша элита, которая была избрана, чтобы провести страну сквозь внутренние и международные угрозы, стоит ли удивляться, что военизированные группы организуются для принятия ответных мер?
Во Франции глобальные элиты сделали выбор. Они решили, что "плохие" избиратели во Франции были слишком глупы, чтобы увидеть красоту общества, открытого для людей, которые не хотят ассимилироваться, которые хотят, чтобы вы уподобились им, и кто угрожает убить вас, если вы не согласны. Элита встала против своих старых и бедных, потому что эти люди больше не хотят голосовать за неё . И она решила не бороться с исламизмом, потому что мусульмане - это её коллективный избиратель.
"Мы находимся на грани гражданской войны"
Эта цитата не из речей фанатика или безумца. Нет, она пришла от главы внутренней безопасности Франции, DGSI (Генеральная дирекция внутренней безопасности), Патрика Кальвара. Он, по сути, говорил об опасности гражданской войны много раз. 12 июля он предупредил об этом комиссию членов парламента, отвечая на вопрос о террористических атаках 2015 года.
В мае 2016 года он передал почти то же самое сообщение в другую комиссию членов парламента, на этот раз по национальной обороне.
"Европа," - сказал он, -"находится в опасности. Экстремизм на подъеме во всем мире, и мы сейчас обращаем наше внимание на некоторые крайне правые движения, которые готовятся к конфронтации".
Какого рода конфронтации?
"Межобщинные противостояния",- сказал он, - "война против мусульман". "Еще одна или две террористические атаки",- добавил он, - "и мы вполне можем увидеть гражданскую войну".
В феврале 2016 года, перед сенатской комиссией, ответственной за разведывательную информацию, он снова сказал:
"Сейчас мы смотрим на крайне правых экстремистов, которые только и ждут большего количества террористических нападений, чтобы вступить в насильственную конфронтацию".
Никто не знает, станет ли террорист, который на грузовике врезался 14 июля в День взятия Бастилии в толпу в Ницце и убил более 80 человек, спусковым механизмом для французской гражданской войны, но это может помочь взглянуть на то, что создает риск для Франции и других стран, таких как Германия или Швеция.
Основная причина - несостоятельность государства.
1. Франция находится в состоянии войны, но её враг не имеет имени.
Франция является главным объектом повторных исламистских нападений; наиболее важные исламистские террористические кровопролития имели место в редакции журнала Charlie Hebdo и супермаркете Hypercacher, Венсен (2015); в театре Bataclan, близлежащих ресторанах и на стадионе Stade de France (2015); вспомним также неудавшуюся атаку на поезд Thalys, обезглавливание Эрве Корнара (2015), убийство двух полицейских в Magnanville в июне (2016 г.), а теперь и таран в Ницце, в день памяти французской революции 1789 года.
Большинство из этих нападений были совершены французскими мусульманами: бывшие граждане Сирии (братья Kouachi в Charlie Hebdo), или французские исламисты (Larossi Abballa, убивший семью полицейского в Magnanville в июне прошлого года), который позже утверждал свою верность Исламскому Государству (ISIS). Убийца на грузовике в Ницце был тунисцем, но женат он был на француженке, у них было трое детей, и он спокойно жил в Ницце, пока не решил убить более 80 человек и ранить еще несколько десятков.
После каждого из этих трагических эпизодов президент Франсуа Олланд отказывался назвать исламизм врагом - и особенно старательно избегал назвать французских исламистов врагами французских граждан.
Для Олланда противник абстрактен: "терроризм" или "фанатики". Даже если президент действительно осмеливается назвать "исламизм" противником, он отказывается говорить, что он закроет все салафистские мечети, запретит салафитские организации и Братьев-мусульман во Франции, или запретит женщинам носить паранджу на улице и в университете. Нет, вместо этого французский президент вновь подтверждает свою решимость вести военные действия за рубежом:
"Мы намерены усилить наши действия в Сирии и Ираке",
- сказал президент после Ниццы.
Для президента Франции, развертывание солдат на родине годится только для оборонительных действий: политика сдерживания, а не наступательное перевооружение Республики против внутреннего врага.
И если провалилась наша элита, которая была избрана, чтобы провести страну сквозь внутренние и международные угрозы, стоит ли удивляться, что военизированные группы организуются для принятия ответных мер?
Как говорит социолог Матье Бок-Коте в Le Figaro:
"Западные элиты с суицидальным упорством выступают против именования врага. Столкнувшись с нападениями в Брюсселе или Париже, они предпочитают представлять себе философскую борьбу между демократией и терроризмом, между открытым обществом и фанатизмом, между цивилизацией и варварством".
2. Гражданская война уже началась, и никто не хочет это признать.
Гражданская война началась шестнадцать лет назад, со второй интифады. Когда палестинцы устраивали теракты в Тель-Авиве и Иерусалиме, французские мусульмане стали терроризировать евреев, мирно живущих во Франции. В течение шестнадцати лет во Франции французские граждане-мусульмане убивали, нападали, пытали и резали евреев, якобы из мести за палестинский народ на Западном берегу.
Когда группа французских граждан, мусульмане, объявляют войну другой группе французских граждан, которые являются евреями, как вы это называете? Для французского государства это не гражданская война, лишь досадное недоразумение между двумя "этническими" общинами.
До сих пор никто не хотел установить связь между этими нападениями и убийственной атакой в Ницце против людей, которые не обязательно были евреями - и назвать эти явления так, как они должны быть названы: гражданской войной.
Для очень политкорректного французского истеблишмента опасность гражданской войны возникает только тогда, когда кто-то мстит французским мусульманам; если каждый раз мы подчиняемся их требованиям, все в порядке.
До сих пор никто как-то не подумал, что террористические нападения на евреев - дело рук французских мусульман; против журналистов Charlie Hebdo - дело рук французских мусульман; что предпринимателя обезглавил год назад французский мусульманин; что группа французских мусульман напала на молодого Илан Халими; на школьников в Тулузе напал французский мусульманин; теракт против пассажиров поезда Thalys планировал французский мусульманин, что таранил невинных людей в Ницце почти французский мусульманин - что все это признаки гражданской войны. Эти люди и по сей день предпочитают рассматривать кровопролития как нечто подобное трагическим недоразумениям.
3. Французский истеблишмент считает своим врагом бедных, старых и разочаровавшихся
Кто больше всех во Франции жалуется на мусульманскую иммиграцию? Кто больше всех страдает от местного исламизма? Кто больше всего любит выпить бокал вина или съесть бутерброд с ветчиной и маслом? Бедные и старые, которые живут рядом с мусульманскими общинами, потому что они не имеют денег, чтобы переехать куда-то еще.
В результате, на сегодняшний день, миллионы бедных и старых во Франции готовы избрать Марин Ле Пен, президента правого крыла Национального фронта, в качестве следующего президента Республики - по той простой причине, что единственной партией, которая хочет бороться с нелегальной иммиграцией, является Национальный фронт.
Поскольку, однако, эти французские старые и бедные хотят голосовать за Национальный Фронт, они стали врагом французского истеблишмента, справа и слева. Что Национальный фронт говорит этим людям?
"Мы намерены восстановить Францию как государство французского народа".
Бедные и старые верят в это - потому что у них нет выбора.
Аналогичным образом, бедные и старые в Британии не имели другого выбора, кроме как голосовать за Brexit. Они взяли первый же инструмент, который им дали, чтобы выразить свое разочарование жизнью в обществе, которое им не нравится. Они не голосовали за то , чтобы
"убить этих мусульман, которые меняют мою страну, крадут мою работу и жируют на мои налоги".
Они просто протестуют против преобразования общества, которое глобальная элита начала без их согласия.
Во Франции глобальные элиты сделали выбор. Они решили, что "плохие" избиратели во Франции были слишком глупы, чтобы увидеть красоту общества, открытого для людей, которые не хотят ассимилироваться, которые хотят, чтобы вы уподобились им, и кто угрожает убить вас, если вы не согласны.
Элита встала против своих старых и бедных, потому что эти люди больше не хотят голосовать за неё . И она решила не бороться с исламизмом, потому что мусульмане - это её коллективный избиратель.
Мусульмане в Европе также предлагают большой "пряник" для глобальной элиты: они голосуют коллективно.
Во Франции 93% мусульман проголосовали за действующего президента Франсуа Олланда, в 2012 году в Швеции социал-демократы сообщили, что 75% шведских мусульман голосовали за них в ходе всеобщих выборов 2006 года; и исследования показывают, что "красно-зеленый" блок получает 80-90% мусульманского голосования.
4. Неизбежна ли гражданская война? Да!
Если истеблишмент не хочет увидеть, что мусульмане-экстремисты первыми объявили нам войн, если они не хотят увидеть, что враг не Национальный фронт во Франции, AfD в Германии, или демократы Швеции - но исламизм во Франции, в Бельгии, в Великобритании, в Швеции - тогда начнется гражданская война.
Франция, как Германия и Швеция, имеет достаточно военных и полицейских сил , чтобы бороться с внутренним исламистским врагом. Но, в первую очередь, они должны назвать его и принять меры против него. Если они этого не делают, если они бросают своих граждан в отчаянии, не оставляя им иных способов защиты, кроме как вооружиться и принять ответные меры - да, гражданская война неизбежна.
Ив Маму живёт во Франции; работал в течение двух десятилетий в качестве журналиста Le Monde.