Волчица и 17 километров весны
Люблю Родину, отчасти и за то, что к ней, как к контратаке на линии фронта, всегда нужно быть готовым. Окликнет тебя Родина, а ты не готов - стыдоба, да и только. Так что нужно быть готовым. И это легче, чем думается, хотя у нас тут не Сан-Марино и даже не Угорщина.
Я вот готова к своей новой Родине, и всегда получаю от этого удовольствие. Могу выйти с ней один на один в любой момент и не испытать отчаяния... Электричка с визгом начала торможение, почти что экстренное, и я проснулась. Декабрьский скупой рассвет с трудом поднимал себя из мутного туманного горизонта, как бы решая, а может не надо, а? Места были незнакомые, да и откуда взяться знакомству, если все поля у нас выглядят по зиме однообразно, как старые больничные одеяла. Мы встали в 17 км от разъезда пол причине аварии там на путях, сказал в говорилку машинист. Возможно, надолго. Я оправила парку и пошла к командирскому вагону, чтобы понять, как оно все на деле. Из тамбура вился дым неположенных тут сигарет - экипаж курил, открыв дверь. Знали они не больше моего, но выпустили меня через свою дверь на волю, в пампасы. Что такое 17 км для меня, в общем-то тьфу, конечно, если не принимать во внимание граничные условия. Раскинув карты, я поняла, что если идти по шпалам, то это 17 км до разъезда и потом еще эн до периметра, где меня подберут. А если напрямки, то я упрусь в стену уже всего-то через 12. Утянула рюкзачок и покралась к полю. Машинист пожал плечами, размахнулся и кинул окурок в туман.
Если кто из вас хочет полностью раскрыть для себя глубокий смысл слов классика "мать сыра земля", ему стоит таким вот декабрьским утром оказаться в среднем подмосковье. Поле чмякнуло и я по щиколотки проникла в добротный глинозем, под которым явно чувствовался лед. Но ботинки австрийской горной пехоты, пропитанные смесью касторового масла и медвежьего сала, этого даже не заметили. Тепло, сухо. Идти только трудно, но если соблюдать ритм, то ничего. Ммматтььь! Сыра земля! Вот как это звучало в оригинале, но нежное русское ухо все склонило на свой добрый лад. В какой-то момент я оказалась равноудалена от насыпи, забора, Луны, Эфиопии и всего прочего. Как свечка посреди пирога, честное слово - впечатление захватывающее. Наверное так выходят в открытый космос, в море или просто выходят туда, где ты точно знаешь, что никого нет. Стал накрапывать теплый декабрьский дождик, но моя мембрана, которую носил когда то капрал Дидриксон Чарльз из SAS, о чем он написал маркером на подкладке слева, ничего не почувствовала. Она продержится сухой еще часа три. За это время я дойду.
Всегда будьте готовы встретить объятия Родины, где бы вы ни были - в уютном мегаполисе, в суровой колыбели трех революций, в степях или в неотдаленной от центра масс глубинке. Родина всегда внезапна, как молодая любовница, всегда стремительна и отчетлива, как оплеуха. Но если вы готовы, то получите удовольствие и преклоняясь, и уклоняясь, если понимаете, о чем я. Ладно, мне еще идти почти пятеру, а связи может не быть. Поэтому доброго утра и будьте готовы))).
Я вот готова к своей новой Родине, и всегда получаю от этого удовольствие. Могу выйти с ней один на один в любой момент и не испытать отчаяния... Электричка с визгом начала торможение, почти что экстренное, и я проснулась. Декабрьский скупой рассвет с трудом поднимал себя из мутного туманного горизонта, как бы решая, а может не надо, а? Места были незнакомые, да и откуда взяться знакомству, если все поля у нас выглядят по зиме однообразно, как старые больничные одеяла. Мы встали в 17 км от разъезда пол причине аварии там на путях, сказал в говорилку машинист. Возможно, надолго. Я оправила парку и пошла к командирскому вагону, чтобы понять, как оно все на деле. Из тамбура вился дым неположенных тут сигарет - экипаж курил, открыв дверь. Знали они не больше моего, но выпустили меня через свою дверь на волю, в пампасы. Что такое 17 км для меня, в общем-то тьфу, конечно, если не принимать во внимание граничные условия. Раскинув карты, я поняла, что если идти по шпалам, то это 17 км до разъезда и потом еще эн до периметра, где меня подберут. А если напрямки, то я упрусь в стену уже всего-то через 12. Утянула рюкзачок и покралась к полю. Машинист пожал плечами, размахнулся и кинул окурок в туман.
Если кто из вас хочет полностью раскрыть для себя глубокий смысл слов классика "мать сыра земля", ему стоит таким вот декабрьским утром оказаться в среднем подмосковье. Поле чмякнуло и я по щиколотки проникла в добротный глинозем, под которым явно чувствовался лед. Но ботинки австрийской горной пехоты, пропитанные смесью касторового масла и медвежьего сала, этого даже не заметили. Тепло, сухо. Идти только трудно, но если соблюдать ритм, то ничего. Ммматтььь! Сыра земля! Вот как это звучало в оригинале, но нежное русское ухо все склонило на свой добрый лад. В какой-то момент я оказалась равноудалена от насыпи, забора, Луны, Эфиопии и всего прочего. Как свечка посреди пирога, честное слово - впечатление захватывающее. Наверное так выходят в открытый космос, в море или просто выходят туда, где ты точно знаешь, что никого нет. Стал накрапывать теплый декабрьский дождик, но моя мембрана, которую носил когда то капрал Дидриксон Чарльз из SAS, о чем он написал маркером на подкладке слева, ничего не почувствовала. Она продержится сухой еще часа три. За это время я дойду.
Всегда будьте готовы встретить объятия Родины, где бы вы ни были - в уютном мегаполисе, в суровой колыбели трех революций, в степях или в неотдаленной от центра масс глубинке. Родина всегда внезапна, как молодая любовница, всегда стремительна и отчетлива, как оплеуха. Но если вы готовы, то получите удовольствие и преклоняясь, и уклоняясь, если понимаете, о чем я. Ладно, мне еще идти почти пятеру, а связи может не быть. Поэтому доброго утра и будьте готовы))).