Волчица и уголок политинформации
В дни моей фронтовой юности, которая плавно вышла из безоблачного босоногого детства, я была неусидчивым и беспокойным ребенком. Но уже тогда предельно хозяйственным, в чем-то даже слишком. Я тащила в дом все, что плохо лежало на окрестных помойках. Кстати, раньше помойки были по интересам. Никто в здравом уме не полезет в бачки овощного магазина, но мы с друзьями периодически шмонали контейнеры завода "Глобус", управления желдортранса и еще какого-то министерства почти в самом нашем дворе. О, там были такие трофеи... Раз мы вытащили фанерный ящичек, полный дивных простых карандашей, проложенных папиросной бумагой и мама даже испугалась, не грабанули ли мы с моими лихими друзьями магазин канцтоваров. Потом у железнодорожников выудили титанический подшипник, шириной сантиметров двадцать пять и в диаметре почти с локоть. Пока тащили, все взмокли, право слово, но этот артефакт смотрел весь двор. И мы на нем катались, сколотив трайк из неструганых досок. Но то, что изменило меня, мы нашли совершенно случайно. Сухим сентябрем во дворе министерства уженепомнючего работники сдавали макулатуру. Собрали гигантскую кучу, но машина не пришла . И все плюнули, и пошли обедать и тут мы налетели. Я сделала тогда восемь рейсов, клянусь, не меньше. Четыре года журнала "Охота и охотничье хозяйство" (замечу в скобках, каждая обложка рисовалась вручную, фотожопа не было, как и цветные вкладки по разделке, например, зайца) на толстой бумаге, плюс четыре года "Зарубежного Военного обозрения, вообще не листаного, кто-то получал и клал в стол.
Бабушка проснулась, когда прихожая была почти полна. И сказала, что наверное пока хватит, милая, а то надорвешься. Я послушалась. А с тех пор во дворе меня видели только по знаковым событиям. Я не просто читала журналы, я владела огромным богатством! Даже папа брал у меня почитать ЗВО, а я у него брала изрядно потертую перепечатку улитки на склоне. О времена, когда это все имело цену, а простите, израильтяне звались не иначе, как израильская военщина и приспешники американского империализма. Я как-то не заметила, как ушел этот термин, израильская военщина, но пора ему вернуться, кмк.
Из охотничьих журналов я узнала способы зарядки патронов и методы установки силков. Составы варов для смазывания обуви на походе и варианты раскладки костра. Рецепты ухи и готовки дичи вызывали у меня просто бешеный голод!)). А еще там были выкройки варежек из разных шкурок. И фото бобров в природе. Зарубежное же военное обозрение я читала пацанам на лавке, состав авианосных групп и флотов, показывала силуэты самолетов вероятного противника (F104, тандерчифы и прочие дельта даггеры с третьими миражами). Мы их чертили на песке, помню.
Знаете, может, время такое было тогда, но мы росли примерно в одном поле ягоды и даже из помоек доставали знания, развлечения и, как теперь говорят, тимбилдинг. Сейчас это все за деньги и наше помоечное детство многим кажется неуместным зашкваром. Но оно было, и было много счастья, и штаны порванные зашивали, кто умел, тем, кто не умел, лишь бы матери не злились и не лишали нас часов совместного гульбища. Потом я переехала из бабушкиного двора в новостройку, там маме дали просто так квартиру двушку. И мать наотрез отказалась тащить мои журналы в новый дом. Тогда вступился дед, выделил полку в шкафу и бережно по годам все сложил, и еще долго, навещая их, читала им охотничьм байки.
Зачем я пишу все это, вам и так есть, чем заняться, я уверена. Просто мелькнула эта израильская военщина на экране и все вот таким комом вспомнилось. Как прошел день?