Двадцать лет спустя "Чужие среди своих"
Леонид Ивашов, генерал-полковник, бывший начальник Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны, и в советское, и в российское время не однажды участвовал в переговорах с американцами. Он дает свои ответы на те же роковые вопросы по СНВ-1.
- Леонид Григорьевич, как вы думаете, чем именно было вызвано столь рьяное стремление Горбачева договориться с американцами на столь «лояльных» условиях?
- Насколько мне известно из надежных источников, к тому времени Нэнси Рейган, супруга Рональда Рейгана, через Раису Горбачеву сообщила о намерении американского президента представить Михаила Горбачева на Нобелевскую премию мира. Но при условии, если все сложится хорошо на переговорах по стратегическим вооружениям. Но я бы обратил внимание и на другое, не менее важное.
Если вернуться к риторике Горбачева и Шеварднадзе тех лет, то знаменательна одна деталь: оба распространялись на тему общечеловеческих ценностей, безопасности Европы и всего мирового сообщества, американцы - только о своих национальных интересах.
- Что вам больше всего запомнилось в ходе советско-американских переговоров?
- Неожиданностью для советских военных в ходе переговоров на высшем уровне по проблемам СНВ в Вашингтоне стало подключение к стратегической проблематике известного музыканта с не вполне определенным гражданством М. Ростроповича. Последний, не вступая в полемику по военным вопросам, акцентировал внимание на негативной роли Политбюро ЦК КПСС в вопросах музыкального искусства. Активизировал свою деятельность в этот период и академик Г. А. Арбатов, директор Института США и Канады АН СССР. Лейтмотив его публикаций и служебных записок таков: во имя безопасности человечества советской стороне нужно идти на уступки.
- А как вы оцениваете роль Шеварднадзе, Яковлева в переговорном процессе?
- Шеварднадзе - человек регионального масштаба, не владеющий стратегическим кругозором, не понимающий глубин международных проблем. Яковлев - личность с проамериканскими взглядами, люто ненавидевший, как мне кажется, все советское и русское. В ходе переговоров по ограничению стратегических вооружений сложилась парадоксальная ситуация: и Горбачев, и Яковлев, и Шеварднадзе играли, по сути дела, на американской стороне. И совместно - против советского военного руководства.
- Как изменились отношения Кремля и Минобороны при выработке переговорных позиций с американцами после прихода Горбачева?
- Ранее никто, никакое ведомство не могло игнорировать или каким-то образом корректировать мнение Минобороны и Генштаба в вопросах ограничения и сокращения вооружений. При Горбачеве ситуация изменилась. Минобороны и Генштаб были отведены на вторые позиции. Затем начались уступки. Первой серьезной уступкой советской стороны по проблеме СНВ стала сдача американцам Красноярской загоризонтной РЛС, строящейся для ввода в систему СПРН.
Станция строилась в нарушение Договора по ПРО 1972 года. Но решение советским руководством принималось (до Горбачева и Шеварднадзе) по причине более раннего строительства Соединенными Штатами РЛС в Туле, Гренландия, что было явным нарушением того же Договора по ПРО. На претензии советской стороны они заявили, что РЛС им нужна для обеспечения безопасности и демонтировать ее не будут. Горбачев и Шеварднадзе Красноярскую РЛС сдали без сопротивления.
Выступая 23 октября 1989 года в Верховном Совете СССР, Шеварднадзе заявил: «Стоит эта станция размером с египетскую пирамиду, демонстрируя собой, прямо скажем, нарушение Договора по ПРО... Не сразу руководству страны стала известна вся истина». Здесь министр иностранных дел одновременно высказал две лжи. Первая: Шеварднадзе и Горбачев знали об этом прекрасно еще в 1985 году. Вторая ложь - станция не являлась нарушением Договора по ПРО, потому что она находилась еще в стадии строительства.
Ну а, в-третьих, уничтожая еще не достроенную сложнейшую систему загоризонтной локации, Горбачев и Шеварднадзе почему-то забыли американскую РЛС в Туле. А страна лишалась элемента раннего обнаружения старта американских ракет. Но чего не сделаешь во имя благополучия человечества!
- А какие еще позиции на вашей памяти мы сдавали?
- Серьезной уступкой являлось также согласие советской стороны на условный зачет 10 крылатых ракет на тяжелых бомбардировщиках США, в то время как реально они подвешивали 20 КРВБ (крылатых ракет воздушного базирования). То есть, договариваясь на ограничение ядерных боезарядов потолком 6000 единиц, американская сторона получала фору примерно в 800 боезарядов. Кроме того, Шеварднадзе единолично (конечно, не без согласия Горбачева) дал представителям США обязательство не ограничивать число тяжелых американских бомбардировщиков, носителей КРВБ. Далее. Советские военные категорически настаивали на ограничении конкретным количеством крылатых ракет морского базирования (здесь, как и по КРВБ, американцы имели преимущество перед СССР).
Американцы вообще старались вывести их за скобки переговорного процесса. Договоренности в этом вопросе достигнуто не было. Но каково было удивление маршала Ахромеева, его коллег да и министра обороны СССР Д. Язова, когда в совместном заявлении министра иностранных дел СССР и госсекретаря США от 11 февраля 1990 года говорилось, что по проблемам КРВБ и КРМБ достигнуто полное согласие.
- И во что это вылилось?
- Разгорелся серьезный скандал между военным ведомством и МИДом. С. Ф. Ахромеев докладывал министру обороны, например, такой эпизод. В ходе переговоров госсекретарь США Бейкер отозвал Ахромеева и заявил: «Господин маршал. Вы не в курсе событий. По этому вопросу (СНВ. - Л. И.) мы уже договорились с господином Шеварднадзе»... После этого, насколько мне известно, маршал Язов подал Горбачеву рапорт об отставке.
Но Горбачев попытался примирить стороны конфликта, заявив, что Эдуард Амвросиевич «просто ошибся» и это надо поправить. Сегодня американцы имеют десятки тысяч крылатых ракет воздушного и морского базирования. Такова цена этой «ошибки»... Еще одной из «ошибок» является выведение советских тяжелых ракет (Р-36 «Воевода») в особую категорию. У американцев столь мощных ракетных комплексов не было, а наши подлежали ускоренной ликвидации.
- На какие хитрости еще шли американцы, дабы переиграть нашу переговорную команду?
- Если говорить о структуре сокращения стратегических ядерных сил, то просматривается четкая логика: американцы требовали сокращения и уничтожения наших самых современных и эффективных ракетно-ядерных систем, чего они, как ни пытались, создать не могли (СС-20, Р-36м, УР 100Н), взамен отдавали старье, при этом закладывали возможность сохранения возвратного потенциала. Второе: они сохраняли структуру своих ядерных сил, лишь сокращая численность носителей и боезарядов. Нам же предлагалось перепрофилировать свою структуру, кардинально сократив наземную группировку, что являлось основой советских СЯС.
- Леонид Григорьевич, как вы думаете, чем именно было вызвано столь рьяное стремление Горбачева договориться с американцами на столь «лояльных» условиях?
- Насколько мне известно из надежных источников, к тому времени Нэнси Рейган, супруга Рональда Рейгана, через Раису Горбачеву сообщила о намерении американского президента представить Михаила Горбачева на Нобелевскую премию мира. Но при условии, если все сложится хорошо на переговорах по стратегическим вооружениям. Но я бы обратил внимание и на другое, не менее важное.
Если вернуться к риторике Горбачева и Шеварднадзе тех лет, то знаменательна одна деталь: оба распространялись на тему общечеловеческих ценностей, безопасности Европы и всего мирового сообщества, американцы - только о своих национальных интересах.
- Что вам больше всего запомнилось в ходе советско-американских переговоров?
- Неожиданностью для советских военных в ходе переговоров на высшем уровне по проблемам СНВ в Вашингтоне стало подключение к стратегической проблематике известного музыканта с не вполне определенным гражданством М. Ростроповича. Последний, не вступая в полемику по военным вопросам, акцентировал внимание на негативной роли Политбюро ЦК КПСС в вопросах музыкального искусства. Активизировал свою деятельность в этот период и академик Г. А. Арбатов, директор Института США и Канады АН СССР. Лейтмотив его публикаций и служебных записок таков: во имя безопасности человечества советской стороне нужно идти на уступки.
- А как вы оцениваете роль Шеварднадзе, Яковлева в переговорном процессе?
- Шеварднадзе - человек регионального масштаба, не владеющий стратегическим кругозором, не понимающий глубин международных проблем. Яковлев - личность с проамериканскими взглядами, люто ненавидевший, как мне кажется, все советское и русское. В ходе переговоров по ограничению стратегических вооружений сложилась парадоксальная ситуация: и Горбачев, и Яковлев, и Шеварднадзе играли, по сути дела, на американской стороне. И совместно - против советского военного руководства.
- Как изменились отношения Кремля и Минобороны при выработке переговорных позиций с американцами после прихода Горбачева?
- Ранее никто, никакое ведомство не могло игнорировать или каким-то образом корректировать мнение Минобороны и Генштаба в вопросах ограничения и сокращения вооружений. При Горбачеве ситуация изменилась. Минобороны и Генштаб были отведены на вторые позиции. Затем начались уступки. Первой серьезной уступкой советской стороны по проблеме СНВ стала сдача американцам Красноярской загоризонтной РЛС, строящейся для ввода в систему СПРН.
Станция строилась в нарушение Договора по ПРО 1972 года. Но решение советским руководством принималось (до Горбачева и Шеварднадзе) по причине более раннего строительства Соединенными Штатами РЛС в Туле, Гренландия, что было явным нарушением того же Договора по ПРО. На претензии советской стороны они заявили, что РЛС им нужна для обеспечения безопасности и демонтировать ее не будут. Горбачев и Шеварднадзе Красноярскую РЛС сдали без сопротивления.
Выступая 23 октября 1989 года в Верховном Совете СССР, Шеварднадзе заявил: «Стоит эта станция размером с египетскую пирамиду, демонстрируя собой, прямо скажем, нарушение Договора по ПРО... Не сразу руководству страны стала известна вся истина». Здесь министр иностранных дел одновременно высказал две лжи. Первая: Шеварднадзе и Горбачев знали об этом прекрасно еще в 1985 году. Вторая ложь - станция не являлась нарушением Договора по ПРО, потому что она находилась еще в стадии строительства.
Ну а, в-третьих, уничтожая еще не достроенную сложнейшую систему загоризонтной локации, Горбачев и Шеварднадзе почему-то забыли американскую РЛС в Туле. А страна лишалась элемента раннего обнаружения старта американских ракет. Но чего не сделаешь во имя благополучия человечества!
- А какие еще позиции на вашей памяти мы сдавали?
- Серьезной уступкой являлось также согласие советской стороны на условный зачет 10 крылатых ракет на тяжелых бомбардировщиках США, в то время как реально они подвешивали 20 КРВБ (крылатых ракет воздушного базирования). То есть, договариваясь на ограничение ядерных боезарядов потолком 6000 единиц, американская сторона получала фору примерно в 800 боезарядов. Кроме того, Шеварднадзе единолично (конечно, не без согласия Горбачева) дал представителям США обязательство не ограничивать число тяжелых американских бомбардировщиков, носителей КРВБ. Далее. Советские военные категорически настаивали на ограничении конкретным количеством крылатых ракет морского базирования (здесь, как и по КРВБ, американцы имели преимущество перед СССР).
Американцы вообще старались вывести их за скобки переговорного процесса. Договоренности в этом вопросе достигнуто не было. Но каково было удивление маршала Ахромеева, его коллег да и министра обороны СССР Д. Язова, когда в совместном заявлении министра иностранных дел СССР и госсекретаря США от 11 февраля 1990 года говорилось, что по проблемам КРВБ и КРМБ достигнуто полное согласие.
- И во что это вылилось?
- Разгорелся серьезный скандал между военным ведомством и МИДом. С. Ф. Ахромеев докладывал министру обороны, например, такой эпизод. В ходе переговоров госсекретарь США Бейкер отозвал Ахромеева и заявил: «Господин маршал. Вы не в курсе событий. По этому вопросу (СНВ. - Л. И.) мы уже договорились с господином Шеварднадзе»... После этого, насколько мне известно, маршал Язов подал Горбачеву рапорт об отставке.
Но Горбачев попытался примирить стороны конфликта, заявив, что Эдуард Амвросиевич «просто ошибся» и это надо поправить. Сегодня американцы имеют десятки тысяч крылатых ракет воздушного и морского базирования. Такова цена этой «ошибки»... Еще одной из «ошибок» является выведение советских тяжелых ракет (Р-36 «Воевода») в особую категорию. У американцев столь мощных ракетных комплексов не было, а наши подлежали ускоренной ликвидации.
- На какие хитрости еще шли американцы, дабы переиграть нашу переговорную команду?
- Если говорить о структуре сокращения стратегических ядерных сил, то просматривается четкая логика: американцы требовали сокращения и уничтожения наших самых современных и эффективных ракетно-ядерных систем, чего они, как ни пытались, создать не могли (СС-20, Р-36м, УР 100Н), взамен отдавали старье, при этом закладывали возможность сохранения возвратного потенциала. Второе: они сохраняли структуру своих ядерных сил, лишь сокращая численность носителей и боезарядов. Нам же предлагалось перепрофилировать свою структуру, кардинально сократив наземную группировку, что являлось основой советских СЯС.