Голодомор, евреи и 4000% прибыли.
Представляю вниманию читателей несколько путанную, но вполне понятную версию Голодомора, высказанную С.Мирониным и С.Покровским, и основанную на двух тезисах:
1. Украинцы умирали в 1932-33 гг. не от голода, а от отравления грибковыми заболеваниями злаков.
2. Заказчиками Голодомора были еврейские спекулянты хлебом, получавшие до Голодомора 4000% прибыли от перепродажи хлеба.
С такой оригинальной трактовкой Катастрофы я сталкиваюсь впервые.
«И казалось бы: причем здесь евреи?
73% хлеботорговли Российской империи к 1910 году были в руках хлеботорговых еврейских акционерных обществ. Крупнейшие владельцы … эмигрировали … Главные действующие лица - всевозможные приказчики, заведующие складами, приемщики, счетоводы [остались] … на месте.
И когда наметилась победа большевиков, они еще и толпами влились в большевистскую партию. Поворот к политике НЭПа призвал всю эту гвардию к хорошо известному ей оружию - к аршину, торговым весам, к костяшкам счет.
И ведь никто же не строил новую систему амбаров, складов, весовых и пр. Все это оставалось на своих местах. … И специалисты для этого бизнеса были, и дореволюционные деловые связи между ссыпными пунктами, мельницами, хлебопекарнями, пронизывающие насквозь Страну Советов, тоже оставались.
Немножко их потрепало, конечно, но в основном все сохранилось. И нуждалось только в праве нэпмана на спекуляцию. А тут еще и своя рука владыка.
На Украине к началу коллективизации, как мы уже отмечали, 97% аппарата ГПУ составляли евреи. И вообще «украинизированные» кадры почти поголовно еврейские.
И ведь они продолжают подчиняться принципу взаимной поддержки. Еврей-нэпман зарабатывает деньги не только для себя, но и для поддержки руководящих партийных товарищей. Обеспечивает работой местечковых евреев и евреев Одессы, Киева, Харькова, Полтавы, Шепетовки и Жмеринки…
А вот теперь его роль в качестве заказчика террора против хлебозаготовителей становится практически неоспоримой. Не на себя только трудится нэпман. Если не будет товарного хлеба, то без денег и продовольственных пайков останутся 1.5-2 миллиона единоплеменников в городах и местечках Украины.
Потеряют возможность шикарно жить ответственные работники советского и партийного аппарата Украины. Единоплеменники и просто нужные, полезные товарищи на ответственных должностях. Украина просто наиболее яркий пример. Но почти то же самое можно говорить про всю страну.
НЭП дал стране несколько прийти в себя после разрухи гражданской войны. То, что в условиях военного коммунизма не работало, в условиях НЭПа заработало. Акционерные общества и всевозможные конторки «Рога и копыта» с зиц-председателями Фунтами в кратчайший срок вернули всему, что могло приносить деньги, эту функцию.
И хлебная торговля была центральной в списке того, что могло приносить деньги законным путем. Ничего серьезного нэпман не создал, но уж что взял, из того выжимал все.
Недостаток хлеба был ему только на руку. В неурожайный голодный 1928 год спекулятивная закупочная цена на хлеб была в 6 раз выше, чем цена покупки зерна государством. А эту цену мы знаем из рассказа Кондрата Майданникова в «Поднятой целине» на собрании по поводу создания колхоза. 1 рубль 10 коп. за пуд пшеницы (кстати, эта цена ровно соответствовала типичной рыночной цене закупок хлеба в царской России).
А горожанам спекулятивный хлеб в голодные годы (а 1928 был голодным) стоил 15 рублей за буханку. 4000%, однако.
И зачем такой хороший процент снижать повышением урожайности полей? И как можно допускать, чтобы государство обеспечивало горожан пайковым существенно более дешевым хлебом?
Высокая урожайность полей при таком подходе совершенно не нужна. Если в стране хлебное обилие, товарный хлеб дешев, доходность хлебной торговли снижается. Загнать избыток хлеба за границу («недоедим, но вывезем») - уже не получится. Хлебный экспорт в руках государства.
Но предстоящая коллективизация как раз и нацелена на повышение продуктивности земледелия. Об этом Сталин в 1928 году говорит прямо. Из статистики Немчинова автоматически следует, что главной причиной низкой урожайности является индивидуальное мелкое землепользование.
А мы уже вычислили ту самую силу, которой позарез необходим был товарный хлеб в условиях общей хлебной недостаточности.
У этой силы был весьма серьезный мотив к тому, чтобы не допустить коллективизации, дискредитировать ее. И была возможность это делать. Причем руками работников ГПУ, милиционеров, руководящих работников всех уровней. Была возможность изымать у крестьян и у колхозов больше, чем положено, чтобы в неразберихе часть отобранного отправить в спекулятивную хлеботорговлю.
Была возможность на той же Украине затягивать активные хлебозаготовки до ноября, пока «хитрые крестьяне» часть хлеба продадут спекулянтам, а остальное попрячут. Была возможность маневрировать планами хлебозаготовок, назначая невыносимые планы тем, у кого реально урожай погиб, и давая послабление нужным хозяйствам.
Была возможность на основании распоряжения о срочных мерах по борьбе со спорыньей забирать хлеб, нуждавшийся в очистке от спорыньи, но не объяснять это крестьянину, и не возвращать ему очищенное зерно. Была возможность смотреть на умирающих явно не голодной смертью, а в докладной писать, что умер от голода.
Кстати, не напоминает ли все это «второй этаж» общества Речи Посполитой? Отнимающий у первого практически все, кроме необходимого для поддержания нищенского существования, ничего не дающий первому этажу взамен. И наиболее завершенной постройка «второго этажа» оказалась именно на Украине.
Этот «второй этаж» имел не только мотив, в период коллективизации этому мотиву не было альтернативы.
В условиях нараставшего из года в год хлебного дефицита спекулятивный рынок продовольствия был невидимой властью. Практически весь заработок рабочих и специалистов изымался в форме оплаты за дефицитное спекулятивное продовольствие.
Средства можно было направлять на подкуп морально неустойчивых кадров. И возникала именно власть. Власть, воспроизводящую беспросветную нищету как крестьянства, так и рабочих, но обеспечивающее сытость и самодовольство всем тем, кто нужен этой власти.
Все сказанное можно было бы легко отнести на счет просто большевистского руководства страны. Что, собственно, и делается параллельно рассказам о голодоморе. Но есть след, который невозможно спрятать. Местечковое еврейство, на благополучное прохождение которым голода 1932-33 годов мы обратили внимание.
Абсолютно чуждые Советской власти миллионы евреев, вполне нормально пережившие голод, и на той же Украине еще в 1941 году ожидавшие от немцев возвращения им вожделенной возможности торговать, - в 1932-33 году прямо указали собой на совершенно конкретную группировку в партии и Советском государстве, на ее цели и средства.
Сразу становится понятным свертывание системы еврейских школ с преподаванием на идиш на Украине после 1933 года. Экономическая база - спекулятивная хлеботорговля - приказала долго жить.
Вопрос о том, кто в доме хозяин, который был так близок к окончательному решению на «украинизированной» Украине, - откладывался на неопределенный срок»
Полный текст см. http://supernovum.ru/public/index.php?doc=101
С. Миронин, С.Покровский. Голодомор? - Предупреждение!
1. Украинцы умирали в 1932-33 гг. не от голода, а от отравления грибковыми заболеваниями злаков.
2. Заказчиками Голодомора были еврейские спекулянты хлебом, получавшие до Голодомора 4000% прибыли от перепродажи хлеба.
С такой оригинальной трактовкой Катастрофы я сталкиваюсь впервые.
«И казалось бы: причем здесь евреи?
73% хлеботорговли Российской империи к 1910 году были в руках хлеботорговых еврейских акционерных обществ. Крупнейшие владельцы … эмигрировали … Главные действующие лица - всевозможные приказчики, заведующие складами, приемщики, счетоводы [остались] … на месте.
И когда наметилась победа большевиков, они еще и толпами влились в большевистскую партию. Поворот к политике НЭПа призвал всю эту гвардию к хорошо известному ей оружию - к аршину, торговым весам, к костяшкам счет.
И ведь никто же не строил новую систему амбаров, складов, весовых и пр. Все это оставалось на своих местах. … И специалисты для этого бизнеса были, и дореволюционные деловые связи между ссыпными пунктами, мельницами, хлебопекарнями, пронизывающие насквозь Страну Советов, тоже оставались.
Немножко их потрепало, конечно, но в основном все сохранилось. И нуждалось только в праве нэпмана на спекуляцию. А тут еще и своя рука владыка.
На Украине к началу коллективизации, как мы уже отмечали, 97% аппарата ГПУ составляли евреи. И вообще «украинизированные» кадры почти поголовно еврейские.
И ведь они продолжают подчиняться принципу взаимной поддержки. Еврей-нэпман зарабатывает деньги не только для себя, но и для поддержки руководящих партийных товарищей. Обеспечивает работой местечковых евреев и евреев Одессы, Киева, Харькова, Полтавы, Шепетовки и Жмеринки…
А вот теперь его роль в качестве заказчика террора против хлебозаготовителей становится практически неоспоримой. Не на себя только трудится нэпман. Если не будет товарного хлеба, то без денег и продовольственных пайков останутся 1.5-2 миллиона единоплеменников в городах и местечках Украины.
Потеряют возможность шикарно жить ответственные работники советского и партийного аппарата Украины. Единоплеменники и просто нужные, полезные товарищи на ответственных должностях. Украина просто наиболее яркий пример. Но почти то же самое можно говорить про всю страну.
НЭП дал стране несколько прийти в себя после разрухи гражданской войны. То, что в условиях военного коммунизма не работало, в условиях НЭПа заработало. Акционерные общества и всевозможные конторки «Рога и копыта» с зиц-председателями Фунтами в кратчайший срок вернули всему, что могло приносить деньги, эту функцию.
И хлебная торговля была центральной в списке того, что могло приносить деньги законным путем. Ничего серьезного нэпман не создал, но уж что взял, из того выжимал все.
Недостаток хлеба был ему только на руку. В неурожайный голодный 1928 год спекулятивная закупочная цена на хлеб была в 6 раз выше, чем цена покупки зерна государством. А эту цену мы знаем из рассказа Кондрата Майданникова в «Поднятой целине» на собрании по поводу создания колхоза. 1 рубль 10 коп. за пуд пшеницы (кстати, эта цена ровно соответствовала типичной рыночной цене закупок хлеба в царской России).
А горожанам спекулятивный хлеб в голодные годы (а 1928 был голодным) стоил 15 рублей за буханку. 4000%, однако.
И зачем такой хороший процент снижать повышением урожайности полей? И как можно допускать, чтобы государство обеспечивало горожан пайковым существенно более дешевым хлебом?
Высокая урожайность полей при таком подходе совершенно не нужна. Если в стране хлебное обилие, товарный хлеб дешев, доходность хлебной торговли снижается. Загнать избыток хлеба за границу («недоедим, но вывезем») - уже не получится. Хлебный экспорт в руках государства.
Но предстоящая коллективизация как раз и нацелена на повышение продуктивности земледелия. Об этом Сталин в 1928 году говорит прямо. Из статистики Немчинова автоматически следует, что главной причиной низкой урожайности является индивидуальное мелкое землепользование.
А мы уже вычислили ту самую силу, которой позарез необходим был товарный хлеб в условиях общей хлебной недостаточности.
У этой силы был весьма серьезный мотив к тому, чтобы не допустить коллективизации, дискредитировать ее. И была возможность это делать. Причем руками работников ГПУ, милиционеров, руководящих работников всех уровней. Была возможность изымать у крестьян и у колхозов больше, чем положено, чтобы в неразберихе часть отобранного отправить в спекулятивную хлеботорговлю.
Была возможность на той же Украине затягивать активные хлебозаготовки до ноября, пока «хитрые крестьяне» часть хлеба продадут спекулянтам, а остальное попрячут. Была возможность маневрировать планами хлебозаготовок, назначая невыносимые планы тем, у кого реально урожай погиб, и давая послабление нужным хозяйствам.
Была возможность на основании распоряжения о срочных мерах по борьбе со спорыньей забирать хлеб, нуждавшийся в очистке от спорыньи, но не объяснять это крестьянину, и не возвращать ему очищенное зерно. Была возможность смотреть на умирающих явно не голодной смертью, а в докладной писать, что умер от голода.
Кстати, не напоминает ли все это «второй этаж» общества Речи Посполитой? Отнимающий у первого практически все, кроме необходимого для поддержания нищенского существования, ничего не дающий первому этажу взамен. И наиболее завершенной постройка «второго этажа» оказалась именно на Украине.
Этот «второй этаж» имел не только мотив, в период коллективизации этому мотиву не было альтернативы.
В условиях нараставшего из года в год хлебного дефицита спекулятивный рынок продовольствия был невидимой властью. Практически весь заработок рабочих и специалистов изымался в форме оплаты за дефицитное спекулятивное продовольствие.
Средства можно было направлять на подкуп морально неустойчивых кадров. И возникала именно власть. Власть, воспроизводящую беспросветную нищету как крестьянства, так и рабочих, но обеспечивающее сытость и самодовольство всем тем, кто нужен этой власти.
Все сказанное можно было бы легко отнести на счет просто большевистского руководства страны. Что, собственно, и делается параллельно рассказам о голодоморе. Но есть след, который невозможно спрятать. Местечковое еврейство, на благополучное прохождение которым голода 1932-33 годов мы обратили внимание.
Абсолютно чуждые Советской власти миллионы евреев, вполне нормально пережившие голод, и на той же Украине еще в 1941 году ожидавшие от немцев возвращения им вожделенной возможности торговать, - в 1932-33 году прямо указали собой на совершенно конкретную группировку в партии и Советском государстве, на ее цели и средства.
Сразу становится понятным свертывание системы еврейских школ с преподаванием на идиш на Украине после 1933 года. Экономическая база - спекулятивная хлеботорговля - приказала долго жить.
Вопрос о том, кто в доме хозяин, который был так близок к окончательному решению на «украинизированной» Украине, - откладывался на неопределенный срок»
Полный текст см. http://supernovum.ru/public/index.php?doc=101
С. Миронин, С.Покровский. Голодомор? - Предупреждение!