Идёт 1943 год. Сталин готовит денежную реформу.
Оригинал взят у sobteo в Идёт 1943 год. Сталин думает о... борьбе с долларом
Сегодня, когда прилагательное "элитный" соседствует с аппартаментами, шмотками, унитазами, тяжело себе представить, что такое настоящая власть и настоящая элита. Потому что нынешняя элита, из которой рекрутируются властные кадры, несубъектна. Для нее не осознаваемо понятие господства в его подлинном понимании, то есть когда дееспособность элиты коррелирует не со счетами в банках, а c возлагаемыми на тебя, как элитного игрока, возможностями отстоять государство. А что такое государство? Это средство, с помощью которого народ сохраняет и развивает свое историческое предназначение.
Сталин и его госаппарат были настоящей элитой служения, в словарях которой нынешнее понятие элитарности не обнаруживалось. Сохранение государства и историческое предназначение народа занимало Сталина на всём протяжении Великой Отечественной войны. Но уже в 1943 году Сталин думал о послевоенной экономике СССР (вот оно стратегическое целеполагание с идеологическим стержнем).
Тогдашний нарком финансов Арсений Григорьевич Зверев рассказывает:
Помню, как-то в конце 1943 года часов в пять утра мне на дачу позвонил И. В. Сталин. Вечером я вернулся из Казахстана. Глава правительства извинился за поздний (правильнее было бы сказать - ранний) звонок и добавил, что речь идёт о чрезвычайно важном деле. Вопроса, который последовал, я никак не ожидал. Сталин поинтересовался, что думает Наркомат финансов по поводу послевоенной денежной реформы.
Я ответил, что уже размышлял об этом, но пока своими мыслями ни с кем не делился.
- А со мною можете поделиться?
- Конечно, товарищ Сталин!
- Я вас слушаю.
Последовал 40-минутный телефонный разговор. Я высказал две основные идеи: неизбежную частичную тяжесть от реформы, возникающую при обмене денег, переложить преимущественно на плечи тех, кто создал запасы денег спекулятивным путем; выпуская в обращение новые деньги, не торопиться и придержать определенную сумму, чтобы первоначально ощущался некоторый их недостаток, а у государства были созданы эмиссионные резервы. Сталин выслушал меня, а затем высказал свои соображения о социальных и хозяйственных основах будущего мероприятия. Мне стало ясно, что он не впервые думает о реформе. В конце разговора он предложил мне приехать на следующий день в ГКО.
[…]
Сталин дал мне ряд указаний общего характера, которые следовало понимать как директивы. Можно было отступить от них в деталях, если того требовали особенности финансовой системы, но принципы должны были сохраняться неукоснительно. Вот в чем состояли эти принципы: чтобы финансовая база СССР была не менее прочна, чем до войны; неизбежный рост общих расходов и ежегодное увеличение бюджета в целом потребуют от системы организации финансов способности на протяжении ряда лет приспосабливаться к меняющимся условиям; трудности восстановления народного хозяйства потребуют от граждан СССР дополнительных жертв, но они должны быть уверены, что эти жертвы - последние.
Сталин специально, причем трижды, оговорил требование соблюдать абсолютную секретность при подготовке реформы. Он редко повторял сказанное им. Отсюда видно, какое значение придавал он полному сохранению этой тайны.
Как говорится, нет в помине никакого таланта предсказания - есть лишь некоторые факты, говорящие о старте некого процесса. Предсказание - это умение выхватывать из многомерных процессов первые подтверждения своих гипотез и моделей. А такие гипотезы и модели у Сталина были, иначе откуда взяться разговорам в 1943 году (!) о денежной реформе 1947 года? Реформе, которая имела своей целью не только восстановление послевоенной советской экономики, но и сыграть в пику доллару, освободив рубль от Бреттон-Вудского закабаления.
Таким образом, уже в 1943 году Сталин фактически предсказал и Бреттон-Вудские соглашения 1945 года, которые фактически привязали всю мировую послевоенную экономику к доллару, и план "Немыслимое", и начало Холодной войны 1.0.
Мой комментарий: я не вижу в готовившейся денежной реформе никакой "борьбы с долларом". Реформа 1947 года была направлена на снижение размера денежной массы в обращении, раздутой в ходе длительной и очень затратной войны. Деноминация рубля в совокупности с частичной конфискацией денег у населения и снижением розничных цен носила выраженный дефляционный характер.
Важно то, что Сталин, в отличие, например, от тугодумного царя Николая II, обладал достаточно развитым абстрактным мышлением, позволявшим ему понимать финансовые категории и суть денег.
Отказавшись от ловушки Бреттон-Вудской финансовой системы, установившей доллар США мировой резервной валютой, Сталин сохранил финансовый суверенитет СССР, защитил эмиссионный механизм рубля от атаки Запада, а это было не менее важно для дальнейшей судьбы СССР, чем ядерный паритет и советская военная мощь вообще.
Сталин и здесь, в сфере мировых финансов, оказался на высоте. Что сказать - молодец!
Сегодня, когда прилагательное "элитный" соседствует с аппартаментами, шмотками, унитазами, тяжело себе представить, что такое настоящая власть и настоящая элита. Потому что нынешняя элита, из которой рекрутируются властные кадры, несубъектна. Для нее не осознаваемо понятие господства в его подлинном понимании, то есть когда дееспособность элиты коррелирует не со счетами в банках, а c возлагаемыми на тебя, как элитного игрока, возможностями отстоять государство. А что такое государство? Это средство, с помощью которого народ сохраняет и развивает свое историческое предназначение.
Сталин и его госаппарат были настоящей элитой служения, в словарях которой нынешнее понятие элитарности не обнаруживалось. Сохранение государства и историческое предназначение народа занимало Сталина на всём протяжении Великой Отечественной войны. Но уже в 1943 году Сталин думал о послевоенной экономике СССР (вот оно стратегическое целеполагание с идеологическим стержнем).
Тогдашний нарком финансов Арсений Григорьевич Зверев рассказывает:
Помню, как-то в конце 1943 года часов в пять утра мне на дачу позвонил И. В. Сталин. Вечером я вернулся из Казахстана. Глава правительства извинился за поздний (правильнее было бы сказать - ранний) звонок и добавил, что речь идёт о чрезвычайно важном деле. Вопроса, который последовал, я никак не ожидал. Сталин поинтересовался, что думает Наркомат финансов по поводу послевоенной денежной реформы.
Я ответил, что уже размышлял об этом, но пока своими мыслями ни с кем не делился.
- А со мною можете поделиться?
- Конечно, товарищ Сталин!
- Я вас слушаю.
Последовал 40-минутный телефонный разговор. Я высказал две основные идеи: неизбежную частичную тяжесть от реформы, возникающую при обмене денег, переложить преимущественно на плечи тех, кто создал запасы денег спекулятивным путем; выпуская в обращение новые деньги, не торопиться и придержать определенную сумму, чтобы первоначально ощущался некоторый их недостаток, а у государства были созданы эмиссионные резервы. Сталин выслушал меня, а затем высказал свои соображения о социальных и хозяйственных основах будущего мероприятия. Мне стало ясно, что он не впервые думает о реформе. В конце разговора он предложил мне приехать на следующий день в ГКО.
[…]
Сталин дал мне ряд указаний общего характера, которые следовало понимать как директивы. Можно было отступить от них в деталях, если того требовали особенности финансовой системы, но принципы должны были сохраняться неукоснительно. Вот в чем состояли эти принципы: чтобы финансовая база СССР была не менее прочна, чем до войны; неизбежный рост общих расходов и ежегодное увеличение бюджета в целом потребуют от системы организации финансов способности на протяжении ряда лет приспосабливаться к меняющимся условиям; трудности восстановления народного хозяйства потребуют от граждан СССР дополнительных жертв, но они должны быть уверены, что эти жертвы - последние.
Сталин специально, причем трижды, оговорил требование соблюдать абсолютную секретность при подготовке реформы. Он редко повторял сказанное им. Отсюда видно, какое значение придавал он полному сохранению этой тайны.
Как говорится, нет в помине никакого таланта предсказания - есть лишь некоторые факты, говорящие о старте некого процесса. Предсказание - это умение выхватывать из многомерных процессов первые подтверждения своих гипотез и моделей. А такие гипотезы и модели у Сталина были, иначе откуда взяться разговорам в 1943 году (!) о денежной реформе 1947 года? Реформе, которая имела своей целью не только восстановление послевоенной советской экономики, но и сыграть в пику доллару, освободив рубль от Бреттон-Вудского закабаления.
Таким образом, уже в 1943 году Сталин фактически предсказал и Бреттон-Вудские соглашения 1945 года, которые фактически привязали всю мировую послевоенную экономику к доллару, и план "Немыслимое", и начало Холодной войны 1.0.
Мой комментарий: я не вижу в готовившейся денежной реформе никакой "борьбы с долларом". Реформа 1947 года была направлена на снижение размера денежной массы в обращении, раздутой в ходе длительной и очень затратной войны. Деноминация рубля в совокупности с частичной конфискацией денег у населения и снижением розничных цен носила выраженный дефляционный характер.
Важно то, что Сталин, в отличие, например, от тугодумного царя Николая II, обладал достаточно развитым абстрактным мышлением, позволявшим ему понимать финансовые категории и суть денег.
Отказавшись от ловушки Бреттон-Вудской финансовой системы, установившей доллар США мировой резервной валютой, Сталин сохранил финансовый суверенитет СССР, защитил эмиссионный механизм рубля от атаки Запада, а это было не менее важно для дальнейшей судьбы СССР, чем ядерный паритет и советская военная мощь вообще.
Сталин и здесь, в сфере мировых финансов, оказался на высоте. Что сказать - молодец!