Крымская война была вчера
Оригинал взят у srybas в Крымская война была вчера
Возможны аналогии? Разумеется, возможны. История циклична, государственные интересы вечны, Европа и Россия держат друг друга в объятиях.
Итак, накануне Крымской (Восточной) войны обострились проблемы экономического соперничества и контроля над коммуникациями.
В России технический прогресс все сильнее охватывал текстильную промышленность, стимулировал развитие внутреннего и внешнего рынков, создание транспортной инфраструктуры; появилось пароходное речное сообщение.
Российская экономика, теснимая со стороны европейских стран, должна была активизироваться в южном и юго-восточном направлении, где стагнирующая Турция, как считали в Петербурге, не сможет оказать достойного сопротивления.
В 1820-1830-х годах Турцию потрясли несколько ударов, поставивших под вопрос ее существование. Греки подняли восстание, объединённый англо-франко-российский флот в в Наваринском сражении уничтожил османский флот. После русско-турецкой войны 1828 - 1829 гг. Греция обретает независимость.По Андрианопольскому мирному договору российские и иностранные суда получили право свободного прохода через Черноморские проливы, Сербия стала автономной, а Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) перешли под протекторат России. Кроме того, Россия получила контроль над устьем Дуная и, казалось, необходимо сделать последний шаг, чтобы завершить екатерининский Греческий проект и вырваться в Средиземноморье и к Ближнему Востоку. Обстановка, надо признать, была далеко не простой.
«Если, как мы видели, в Средней Азии и Персии Россия стойко и успешно выдерживала экономическую борьбу с Англией, то в Турции английская торговля с каждым годом за последнее пятнадцатилетие перед Крымской войной усиливала и усиливала свои позиции. Турция в 1851 и 1862 гг. ежегодно покупала больше английских товаров, чем Россия, несмотря на то, что Россия была гораздо населеннее и богаче Турции. (Тарле Е.В. Крымская война. В 2 тт. М., 1950. Т. 1. С. 52.)
К тому же через Турцию шел единственный неподконтрольный России путь для английских товаров в Персию.Лондонский Сити считал, что захват Турции Россией раносилен «разгрому и тяжкому поражению английской торговли». И с ростом протекционизма в России все упорнее делалось стремление англичан «избавиться от необходимости платить ежегодно «золотую дань» российской императорской казне, русскому помещичьему классу и русскому экспортирующему купечеству за хлеб, и, естественно, все с большей охотой английские негоцианты расширяли свои операции в двух хлебороднейших провинциях, еще числившиеся владениями султана, - в Молдавии и Валахии» (Тарле Е.В. Там же. С.52.) Турция же по договору о свободной торговле 1838 года предоставила Англии режим наибольшего благоприятствования и освободила ввоз английских товаров от таможенных сборов и пошлин.Однако, с другой, неэкономической стороны, положение России казалось вполне устойчивым. С Англией - давние партнерские отношения, союзничество в последней войне с Турцией , получение от нее кредитов, а также огромные закупки ею русского зерна (59 процентов пшеницы завезено в 1852 году из российских черноморских и азовских портов; «хлебные законы» отменены в 1846 году). Англия важнейший внешнеторговый партнер - торговый оборот между странами в период 1849-53 гг. увеличился по сравнению с периодом 1827-31 гг. почти вдвое, до 46 млн рублей, практически равен обороту со всеми другими странами. И причем, российский экспорт превышает английский на 20 млн рублей.Франция же после наполеоновских поражений, как уверяет императора Николая I его министр иностранных дел Нессельроде, «никогда не вступит в союз с англичанами». Австрия, только что спасенная русской армией от революции 1849 года, должна быть вечно благодарна Петербургу.
Здесь необходимо хотя бы кратко сказать о предыстории Крымской войны. В январе 1953 года турки с максимальной торжественностью передали в Иерусалиме французскому католическому епископу ключи от Вифлеемской церкви Рождества Христова и Храма гроба Господня. После резкого протеста русских турки были готовы удовлетворить их требования, но последовала новая нота, содержавшая неприемлемое требование признать права Петербурга вмешиваться в дела «исповедующих православный культ», то есть примерно половины населения Турции. Константин Леонтьев так определил тогда истинные цели России: «Война 53-го года возгорелась не из-за политической свободы единоплеменников наших, а из-за требований преобладания самой России в пределах Турции. Наше покровительство гораздо более, чем их свобода, - вот, что имелось в виду! Сам Государь считал себя вправе подчинить себе султана, как монарха Монарху, - а потом уже, по своему усмотрению (по усмотрению России, как великой Православной Державы), сделать для единоверцев то, что заблагорассудится нам, а не то, что они пожелают для себя сами. Вот разница - весьма, кажется, важная».
Взвешивая, на чью сторону встать, Лондон предпочел сохранить отношения свободной торговли с Константинополем. Они были гораздо важнее партнерства с Россией, ведь русские посягали на перспективный рынок, и к тому же русское зерно просто не могло быть продано в таком количестве никакому другому оптовому покупателю.
Англия в 1838 году заключила с Турцией договор о свободной торговле, который освободил ввоз ее товаров от таможенных пошлин. По мнению И. Валлерстайна, это привело к деградации турецкой промышленности и экономической и политической зависимости Турции от Англии, вытеснению русских товаров с местного рынка. Поэтому в отличие от предыдущей русско-турецкой войны (1828-1829 гг.), она была заинтересована в сохранении целостности Османской империи.
Поразительно, как совпадали при полном внешнем несходстве стратегия англичан и русских: долгосрочные интересы были важнее краткосрочных выгод. Но при этом было полное несовпадение в оценках собственных сил.
Англичане, посчитав, что наступил выгодный момент остановить соперника, пообещали туркам военную защиту. В целом Англия была обеспокоена продвижением России на Кавказе и Средней Азии, усилением ее влияния на Балканах.
Война делалась неизбежной.
В начале июля 1853 года русская армия перешла реку Прут и начала оккупацию Молдавии и Валахии, юридически принадлежавших Турции, самых плодородных зерновых зон в Европе.
Против России выступили Англия, Франция и Сардинное королевство, Австрия находилась в недружественном нейтралитете. Чтобы представить возможности сторон, достаточно сравнить соотношение их военных флотов. Английский располагал 70 кораблями, 63 фрегатами, 150 пароходами; французский - 25, 38, 108, российский - 43, 48, 24. (Тарле Е.В. Там же. С.48.)
Количество пароходов красноречиво свидетельствует о многом, прежде всего о боевом потенциале.
Доминируя на море, союзники сразу захватили инициативу и начали масштабные боевые действия по гигантской окружности в акваториях трех океанов, атакуя Крым и Кавказ, Кронштадт, Свеаборг, Соловецкий монастырь и побережье Белого моря, Петропавловск - Камчатский, распыляя таким образом российские силы. Они планировали в течение недели захватить Севастополь, но на самом деле кампания продолжилась больше года и стоила больших потерь. В других пунктах их атаки были отбиты, а на Кавказе русские войска успешно наступали и захватили турецкую крепость и город Карс. Тем не менее, результат войны был очевиден.
Поражение было оскорбительным для уже привыкшей к победам нации, оно вытесняло страну из Европы, перечеркивало плоды победы над Наполеоном, останавливало ее движение на юг. Технологическая отсталость России стала не только очевидной, но и унизительной: по условиям Парижского мира Россия не должна была иметь в Черном море военного флота.
Смерть императора Николая I опускает занавес над этим периодом беспримерного разлома между Россией и Европой. Новый император Александр II должен был начинать у развалин некогда могучей крепости.
Впрочем, трагедии не произошло. Получив отпор, Россия, как сказал канцлер А.М. Горчаков, «не обижается, а сосредоточивается». Для отечественного политического класса наступил момент переоценки принципов предыдущего развития и выбора нового пути, координаты которого были известны.
Одной из целей Англии в войне было стремление заставить Россию отказаться протекционистской политики и ввести режим свободной торговли. Действительно, не успели остыть пушки, как уже в начале 1857 г., к большому удовлетворению британцев, Россия ввела либеральный таможенный тариф.
Об этом писал Д.И.Менделеев в своей статье 1891 года «Толковый тариф»: «возможность промышленного и политического соперничества России всегда составляла предмет английских забот, ради того и была начата Крымская война, но тут у Англии оказались совсем неожиданные союзники в виде поклонников свободной торговли (в России), внушивших в эпоху крупных расходов на постройку железных дорог, что выгоднее всего их снабдить иностранным капиталом и продуктами иностранной промышленности. Это, быть может, избавило Россию и Англию от новой Крымской войны, но послужило к тому, что русская промышленность не развилась в той мере, в которой она могла бы иметь серьезное значение во всемирном промышленном соперничестве... учение о выгодности свободной торговли и о ее рациональности распространилось из Англии во многие страны, и они ослабили заботы о развитии своей национальной промышленности, открыли двери чужеземным товарам. И мы, русские, поплатились при этом».
В течение XIX в. Лондон неоднократно прибегал к военному и политическому давлению на разные страны для заключения договора о свободной торговле. Примеров тому много: поддержка греческого восстания и других сепаратистских движений внутри Османской империи, завершившаяся подписанием договора о свободной торговле в 1838 г., опиумная война с Китаем, завершившаяся подписанием с ним в 1842 г. такого же договора. Подобную же задачу решала антироссийская кампания в британских газетах накануне Крымской войны. По мнению М. Покровского, «Под именем „русского варварства“, о защите против которого английские публицисты взывали к общественному мнению и своей страны, и всей Европы, речь шла, в сущности, о борьбе с русским промышленным протекционизмом».
Однако здесь дело не только в английских интересах. Война повлекла огромные расходы (до полумиллиарда рублей), рост внутреннего и внешнего долга, 300-миллионный дефицит бюджета, поэтому российскому правительству пришлось добиваться и увеличения зернового экспорта, который сократился во время войны, и либерализовать таможенный тариф, что было выгодно не только английским промышленникам, но и российским импортерам угля, руды, машин и оборудования.
Считаю уместным вспомнить ту стародавнюю историю.
Сегодня вместо Англии - США, вместо Российской империи - Российская Федерация, вместо Черноморских проливов - газовые трубопроводы на Украине, вместо Турции - Украина...
Многое изменилось, но многое неизменно.
-------------------------------------------------------------------
P.S. У автора вкралась опечатка , конечно 1853 год.
Возможны аналогии? Разумеется, возможны. История циклична, государственные интересы вечны, Европа и Россия держат друг друга в объятиях.
Итак, накануне Крымской (Восточной) войны обострились проблемы экономического соперничества и контроля над коммуникациями.
В России технический прогресс все сильнее охватывал текстильную промышленность, стимулировал развитие внутреннего и внешнего рынков, создание транспортной инфраструктуры; появилось пароходное речное сообщение.
Российская экономика, теснимая со стороны европейских стран, должна была активизироваться в южном и юго-восточном направлении, где стагнирующая Турция, как считали в Петербурге, не сможет оказать достойного сопротивления.
В 1820-1830-х годах Турцию потрясли несколько ударов, поставивших под вопрос ее существование. Греки подняли восстание, объединённый англо-франко-российский флот в в Наваринском сражении уничтожил османский флот. После русско-турецкой войны 1828 - 1829 гг. Греция обретает независимость.По Андрианопольскому мирному договору российские и иностранные суда получили право свободного прохода через Черноморские проливы, Сербия стала автономной, а Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) перешли под протекторат России. Кроме того, Россия получила контроль над устьем Дуная и, казалось, необходимо сделать последний шаг, чтобы завершить екатерининский Греческий проект и вырваться в Средиземноморье и к Ближнему Востоку. Обстановка, надо признать, была далеко не простой.
«Если, как мы видели, в Средней Азии и Персии Россия стойко и успешно выдерживала экономическую борьбу с Англией, то в Турции английская торговля с каждым годом за последнее пятнадцатилетие перед Крымской войной усиливала и усиливала свои позиции. Турция в 1851 и 1862 гг. ежегодно покупала больше английских товаров, чем Россия, несмотря на то, что Россия была гораздо населеннее и богаче Турции. (Тарле Е.В. Крымская война. В 2 тт. М., 1950. Т. 1. С. 52.)
К тому же через Турцию шел единственный неподконтрольный России путь для английских товаров в Персию.Лондонский Сити считал, что захват Турции Россией раносилен «разгрому и тяжкому поражению английской торговли». И с ростом протекционизма в России все упорнее делалось стремление англичан «избавиться от необходимости платить ежегодно «золотую дань» российской императорской казне, русскому помещичьему классу и русскому экспортирующему купечеству за хлеб, и, естественно, все с большей охотой английские негоцианты расширяли свои операции в двух хлебороднейших провинциях, еще числившиеся владениями султана, - в Молдавии и Валахии» (Тарле Е.В. Там же. С.52.) Турция же по договору о свободной торговле 1838 года предоставила Англии режим наибольшего благоприятствования и освободила ввоз английских товаров от таможенных сборов и пошлин.Однако, с другой, неэкономической стороны, положение России казалось вполне устойчивым. С Англией - давние партнерские отношения, союзничество в последней войне с Турцией , получение от нее кредитов, а также огромные закупки ею русского зерна (59 процентов пшеницы завезено в 1852 году из российских черноморских и азовских портов; «хлебные законы» отменены в 1846 году). Англия важнейший внешнеторговый партнер - торговый оборот между странами в период 1849-53 гг. увеличился по сравнению с периодом 1827-31 гг. почти вдвое, до 46 млн рублей, практически равен обороту со всеми другими странами. И причем, российский экспорт превышает английский на 20 млн рублей.Франция же после наполеоновских поражений, как уверяет императора Николая I его министр иностранных дел Нессельроде, «никогда не вступит в союз с англичанами». Австрия, только что спасенная русской армией от революции 1849 года, должна быть вечно благодарна Петербургу.
Здесь необходимо хотя бы кратко сказать о предыстории Крымской войны. В январе 1953 года турки с максимальной торжественностью передали в Иерусалиме французскому католическому епископу ключи от Вифлеемской церкви Рождества Христова и Храма гроба Господня. После резкого протеста русских турки были готовы удовлетворить их требования, но последовала новая нота, содержавшая неприемлемое требование признать права Петербурга вмешиваться в дела «исповедующих православный культ», то есть примерно половины населения Турции. Константин Леонтьев так определил тогда истинные цели России: «Война 53-го года возгорелась не из-за политической свободы единоплеменников наших, а из-за требований преобладания самой России в пределах Турции. Наше покровительство гораздо более, чем их свобода, - вот, что имелось в виду! Сам Государь считал себя вправе подчинить себе султана, как монарха Монарху, - а потом уже, по своему усмотрению (по усмотрению России, как великой Православной Державы), сделать для единоверцев то, что заблагорассудится нам, а не то, что они пожелают для себя сами. Вот разница - весьма, кажется, важная».
Взвешивая, на чью сторону встать, Лондон предпочел сохранить отношения свободной торговли с Константинополем. Они были гораздо важнее партнерства с Россией, ведь русские посягали на перспективный рынок, и к тому же русское зерно просто не могло быть продано в таком количестве никакому другому оптовому покупателю.
Англия в 1838 году заключила с Турцией договор о свободной торговле, который освободил ввоз ее товаров от таможенных пошлин. По мнению И. Валлерстайна, это привело к деградации турецкой промышленности и экономической и политической зависимости Турции от Англии, вытеснению русских товаров с местного рынка. Поэтому в отличие от предыдущей русско-турецкой войны (1828-1829 гг.), она была заинтересована в сохранении целостности Османской империи.
Поразительно, как совпадали при полном внешнем несходстве стратегия англичан и русских: долгосрочные интересы были важнее краткосрочных выгод. Но при этом было полное несовпадение в оценках собственных сил.
Англичане, посчитав, что наступил выгодный момент остановить соперника, пообещали туркам военную защиту. В целом Англия была обеспокоена продвижением России на Кавказе и Средней Азии, усилением ее влияния на Балканах.
Война делалась неизбежной.
В начале июля 1853 года русская армия перешла реку Прут и начала оккупацию Молдавии и Валахии, юридически принадлежавших Турции, самых плодородных зерновых зон в Европе.
Против России выступили Англия, Франция и Сардинное королевство, Австрия находилась в недружественном нейтралитете. Чтобы представить возможности сторон, достаточно сравнить соотношение их военных флотов. Английский располагал 70 кораблями, 63 фрегатами, 150 пароходами; французский - 25, 38, 108, российский - 43, 48, 24. (Тарле Е.В. Там же. С.48.)
Количество пароходов красноречиво свидетельствует о многом, прежде всего о боевом потенциале.
Доминируя на море, союзники сразу захватили инициативу и начали масштабные боевые действия по гигантской окружности в акваториях трех океанов, атакуя Крым и Кавказ, Кронштадт, Свеаборг, Соловецкий монастырь и побережье Белого моря, Петропавловск - Камчатский, распыляя таким образом российские силы. Они планировали в течение недели захватить Севастополь, но на самом деле кампания продолжилась больше года и стоила больших потерь. В других пунктах их атаки были отбиты, а на Кавказе русские войска успешно наступали и захватили турецкую крепость и город Карс. Тем не менее, результат войны был очевиден.
Поражение было оскорбительным для уже привыкшей к победам нации, оно вытесняло страну из Европы, перечеркивало плоды победы над Наполеоном, останавливало ее движение на юг. Технологическая отсталость России стала не только очевидной, но и унизительной: по условиям Парижского мира Россия не должна была иметь в Черном море военного флота.
Смерть императора Николая I опускает занавес над этим периодом беспримерного разлома между Россией и Европой. Новый император Александр II должен был начинать у развалин некогда могучей крепости.
Впрочем, трагедии не произошло. Получив отпор, Россия, как сказал канцлер А.М. Горчаков, «не обижается, а сосредоточивается». Для отечественного политического класса наступил момент переоценки принципов предыдущего развития и выбора нового пути, координаты которого были известны.
Одной из целей Англии в войне было стремление заставить Россию отказаться протекционистской политики и ввести режим свободной торговли. Действительно, не успели остыть пушки, как уже в начале 1857 г., к большому удовлетворению британцев, Россия ввела либеральный таможенный тариф.
Об этом писал Д.И.Менделеев в своей статье 1891 года «Толковый тариф»: «возможность промышленного и политического соперничества России всегда составляла предмет английских забот, ради того и была начата Крымская война, но тут у Англии оказались совсем неожиданные союзники в виде поклонников свободной торговли (в России), внушивших в эпоху крупных расходов на постройку железных дорог, что выгоднее всего их снабдить иностранным капиталом и продуктами иностранной промышленности. Это, быть может, избавило Россию и Англию от новой Крымской войны, но послужило к тому, что русская промышленность не развилась в той мере, в которой она могла бы иметь серьезное значение во всемирном промышленном соперничестве... учение о выгодности свободной торговли и о ее рациональности распространилось из Англии во многие страны, и они ослабили заботы о развитии своей национальной промышленности, открыли двери чужеземным товарам. И мы, русские, поплатились при этом».
В течение XIX в. Лондон неоднократно прибегал к военному и политическому давлению на разные страны для заключения договора о свободной торговле. Примеров тому много: поддержка греческого восстания и других сепаратистских движений внутри Османской империи, завершившаяся подписанием договора о свободной торговле в 1838 г., опиумная война с Китаем, завершившаяся подписанием с ним в 1842 г. такого же договора. Подобную же задачу решала антироссийская кампания в британских газетах накануне Крымской войны. По мнению М. Покровского, «Под именем „русского варварства“, о защите против которого английские публицисты взывали к общественному мнению и своей страны, и всей Европы, речь шла, в сущности, о борьбе с русским промышленным протекционизмом».
Однако здесь дело не только в английских интересах. Война повлекла огромные расходы (до полумиллиарда рублей), рост внутреннего и внешнего долга, 300-миллионный дефицит бюджета, поэтому российскому правительству пришлось добиваться и увеличения зернового экспорта, который сократился во время войны, и либерализовать таможенный тариф, что было выгодно не только английским промышленникам, но и российским импортерам угля, руды, машин и оборудования.
Считаю уместным вспомнить ту стародавнюю историю.
Сегодня вместо Англии - США, вместо Российской империи - Российская Федерация, вместо Черноморских проливов - газовые трубопроводы на Украине, вместо Турции - Украина...
Многое изменилось, но многое неизменно.
-------------------------------------------------------------------
P.S. У автора вкралась опечатка , конечно 1853 год.