«Никто». Глава 24. Юг
Мы живём в северной стране. Но летом, как перелётные птицы, отправляемся на юг. Конечно, не каждый год и не каждый, а кому-то удаётся это сделать и зимой, но вы меня поняли…
О первой поездке к морю я живописал в главе 11, которая так и называлась - «Море». Речь шла о районе Туапсе, а если ещё точнее - посёлке (местечке) Агой, отдых в котором в далёком 1989 году я никогда не забуду.
Спустя четыре года мы вернулись почти туда же. У дяди появился свой дом в соседней с черноморским побережьем Адыгее. И в июне 93-го я, брат и мама поехали туда к родственникам.
В детстве отсутствует понимание, что более важно, а что менее, отсутствует осознание скоротечности времени - чего не сделал сейчас, в это лето, может быть, не сделаешь уже никогда. Я благодарен взрослым за то, что порой они принимали правильные решения за нас. Одним из таких решений была поездка на юг летом 93-го.
Помню, как мы с братом этому сопротивлялись. Дело в том, что на даче уже была своя, устоявшаяся жизнь. В начале июня мы готовились праздновать день рождения нашего друга Димы Романова. Но мама волевым решением «посадила» нас на поезд, чтобы праздновать день рождения другого человека - нашего двоюродного брата Жени.
В поезде, во сне, я упал с верхней полки. Но сам этого даже не заметил. И только потом узнал, что произошло.
Потом был город Сочи. Не очень чистый пляж, брат, упавший в море прямо в одежде, дендрарий и поиски ночёвки. Ночевали мы дома у незнакомой женщины… торгующей лотерейными билетами. Шли по парку, разговорились: «А нет ли у вас места переночевать?», «А вы тогда купите у меня лотерейный билет?», «Конечно!» Помню, что ночью смотрели по телевизору «Молчание ягнят». А из окна этой квартиры открывался шикарный вид на город.
После Сочи мы сели на электричку и поехали вглубь Краснодарского края. Потом был ужасный львовский автобус Белореченск - Ханская. В Ханской на своей «копейке» нас уже встречал мой дядя.
Станица Ханская… Деревня с населением больше 10 тыс. человек, бесконечный ряд деревянных домов, выстроенных в одну линию плюс огромное поле между ними и шоссе, по которому мы ехали.
Мы подъезжаем к одному из домов с несколькими пристройками. И из дома выбегают два незнакомых мне человека. Рослые, крупные подростки, которые, как ни в чём ни бывало, начинают с нами говорить. И только всмотревшись и вслушавшись, я понимаю, что это Евгений Кузнецов (Jenja Kuznetsov) и Vladimir Kuznetsov - наши двоюродные братья! Те, с кем мы неоднократно тусили в детстве, ездили в Агой в 89-м, да виделись и позже. Просто за то время, что мы не виделись, братья существенно увеличились в размерах и я их не узнал…
Ханская запомнилась бурной рекой Белой, дядей на надувном матрасе, который боролся с её течением, тётей, рисующий на пленэре, озером с ужами, которые плавали под водой и почему-то не смущали других купающихся, плюшками и печеньками в ящиках Жениного стола, ореховым деревом на участке, Майклом Джексоном и «Комиссаром Каттани» по телевизору и поездкой в Майкоп, где мы ели мороженое, мылись в общественной бане и отметились на каком-то авиашоу…
В следующий раз мы были на юге два года спустя, в 95-м. И в первый раз в Крыму. Судак. Первое впечатление от Крыма оказалось не очень. На пляже много народу, сам город не впечатлил, вдобавок было очень жарко и сухо.
После Судака я ездил, в основном, уже по югам заграничным. Снова в Краснодарский край и Крым судьба забросила меня только лет этак через 17 после описываемых событий. Я увидел Крым с другой, более привлекательной для меня стороны (Коктебель, Ялта). Но то, что бывает во второй и третий раз, быстрее стирается из памяти, а первое впечатление остаётся навсегда.