Две кометы в беззвёздном небе
Сказитель
Полжизни просидела пред зеркалом она.
Любуясь отраженьем прекрасного лица.
Вот и теперь в поверхность зеркальную она
Глядит, как будто хочет там истину узреть.
"Он был убийца, ниндзя. А кто такая ты?
Кто ты на самом деле? Зачем ты родилась?"
Пытливо вопрошает у зеркала она.
Как если б отражение могло ей дать ответ...
Идзуми (экстатически)
" Без чести жить мужчине на свете ни к чему", - сказал он и покинул меня в ночи глухой. Спросить я не успела, от ужала застыв: "А женщине без чести на свете можно жить?"
Так кто же я такая? Я гейша, и мой Путь - быть женщины прекрасной нетленным образцом. А чтобы стать нетленной, отличный есть рецепт: историю Идзуми в легенду превратить. Пусть сочинят поэмы, пусть драмы сочинят о гейше и синоби, предавшихся любви. Из них был верен каждый искусству своему. Когда ж любовь внезапно им преградила Путь и невозможно было преграду обойти, они взлетели в небо, высоко над землей, туда, где честь с любовью в гармонии живут...
Достает из шкатулки стилет, смотрит на него. Продолжает тихо, безо всякой аффектации.
Всё глупости, любимый. Хочу я быть с тобой. А прочее - лишь гейши пустая болтовня. Сквозь черноту и вечность нам суждено лететь с тобой в беззвёздном небе кометами двумя...
Вонзает стилет в горло. Свет гаснет, и тут же над залом, как две кометы, загораются два луча.
Занавес.
Полжизни просидела пред зеркалом она.
Любуясь отраженьем прекрасного лица.
Вот и теперь в поверхность зеркальную она
Глядит, как будто хочет там истину узреть.
"Он был убийца, ниндзя. А кто такая ты?
Кто ты на самом деле? Зачем ты родилась?"
Пытливо вопрошает у зеркала она.
Как если б отражение могло ей дать ответ...
Идзуми (экстатически)
" Без чести жить мужчине на свете ни к чему", - сказал он и покинул меня в ночи глухой. Спросить я не успела, от ужала застыв: "А женщине без чести на свете можно жить?"
Так кто же я такая? Я гейша, и мой Путь - быть женщины прекрасной нетленным образцом. А чтобы стать нетленной, отличный есть рецепт: историю Идзуми в легенду превратить. Пусть сочинят поэмы, пусть драмы сочинят о гейше и синоби, предавшихся любви. Из них был верен каждый искусству своему. Когда ж любовь внезапно им преградила Путь и невозможно было преграду обойти, они взлетели в небо, высоко над землей, туда, где честь с любовью в гармонии живут...
Достает из шкатулки стилет, смотрит на него. Продолжает тихо, безо всякой аффектации.
Всё глупости, любимый. Хочу я быть с тобой. А прочее - лишь гейши пустая болтовня. Сквозь черноту и вечность нам суждено лететь с тобой в беззвёздном небе кометами двумя...
Вонзает стилет в горло. Свет гаснет, и тут же над залом, как две кометы, загораются два луча.
Занавес.