Наталья Жукова: Если журналисту становится всё «по барабану», он должен уходить из профессии
Давненько у нас уже не было интервью с журналистами и редакторами пермских СМИ. Исправляемся.
О сотрудничестве и борьбе пресс-служб и представителей СМИ, работе с источниками, комсомольском запале и любви к профессии я поговорила с Натальей Жуковой. Под её руководством я работала обозревателем в РИА «ФедералПресс», сейчас же Наталья - специальный корреспондент в Пермском крае молодой, но уже завоевавшей скандальную славу интернет-газеты «Знак».
- Вы работали и пресс-секретарем, и учителем, и журналистом, и редактором. Какая из этих ролей вам больше по душе?
- Ближе всего то, чем я занимаюсь сейчас. Журналистика - это тот пункт, куда я пришла в результате долгого поиска. Не скажу, что эта профессия самая приятная из всего, чем я занималась.
Но у меня до сих пор есть тот позыв, который был с самого начала - с университета, когда я пошла с комсомольским запалом на журфак поступать и начала работать журналистом. Наверное, мне повезло, что я этот запал до сих пор пронесла.
- Множество стереотипов связано с журналистами: это и циничность, и беспринципность. Какие из них правдивы, а какие больше плод мифологизации?
- Если мы говорим о подобных стереотипах, то чаще всего имеется в виду профессиональная деформация. Ты говоришь - цинизм. Он формируется тоже не с первого дня работы. Человек сначала в любую профессию приходит с открытыми, горящими глазами, у него есть благая цель, идеалистическая такая. А потом вдруг… Просто у кого-то раньше, а у кого-то позже. Но такой цинизм, безразличие могут в любой профессии возникнуть, не важно: булками ли человек торгует, стоит на перекрестке регулировщиком или пишет статьи.
Журналист ежедневно пропускает через себя огромный массив информации, контактирует с большим количеством людей. Поэтому, конечно, у многих формируется цинизм, это больше психологическая защита. Потому что профессия очень нерво- и трудозатратная, связана с постоянными переживаниями. Не получается сделать хороший качественный материал, не пропуская все через себя.
Но есть явление и хуже цинизма - пофигизм. Такого журналиста уже ничем не удивить, ничем не растормошить. Он сидит равнодушный, что-то там написал, что-то тут кинул. Как только журналист натыкается на такое - не важно, произошло это спустя 3 года или 20 лет - все-это ему уже «звоночек». Пора задуматься - может, стоит уйти из профессии. Журналисту важно самому понимать, что он отработал качественно, нужно ставить самому себе оценки.
- А что значит «журналист отработал качественно»? Как и чем меряется эффективность работы журналиста?
- Журналист должен цеплять эмоционально, задевать информацией. Как и уже готовым материалом, так и в общении со спикером. Можно же ответить дежурными фразами, а может спикер завестись, начать говорить то, что думает на самом деле. Если человек не равнодушен, то это и есть один из показателей хорошей работы. Когда выстаиваешь отношения со спикерами, то на начальном этапе очень важны эмоции. Иногда нам, журналистам, сначала необходимо расположить к себе спикера, а иногда, наоборот, - правду-матку нужно ему сказать.
- А бывают ли для журналиста запретные вопросы?
- Журналист находится в рамках, потому что он же не личные отношения с чиновником или депутатом выясняет, а выполняет свой профессиональный долг. Для меня запретных вопросов вообще нет. Вопрос в другом - в уместности: когда можно задавать, а когда нет.
Я считаю, что могу задать любой вопрос, если это не касается личной жизни человека: кто на ком женился, а кто развелся. Но вопрос зарплаты чиновника - уже не личный. Когда некоторых из них об этом спрашиваешь, они отвечают: «вообще-то я не привык считать деньги в чужом кармане». А при чем тут это? Вы же не в бизнесе работаете, а министром. Вы получаете зарплату из бюджета. Следовательно, мы вас наняли.
- Наталья, в ваших материалах много информации, полученной не из официальных пресс-релизов, от представителей пресс-служб, а именно от источников. Как формируется сеть источников и как с ними дальше работать?
- Источник - это кто? Это, прежде всего, человек, который тебе доверяет и уважает тебя. Мы порой сами не подозреваем, где мы можем приобрести источник. Источниками могут быть кто угодно: начиная от бомжа и заканчивая генералом, начальником управления краевого какого-нибудь. И губернатор может быть источником.
Иногда получается очень интересно, пресс-секретарь тебя посылает, а ты с его начальником напрямую общаешься. Тогда уже и на пресс-секретаря тебе наплевать. Бывает, звонишь в пресс-службу, а тебе там: «Мы не справочное бюро». Ничего кроме смеха это не вызывает.
Я уверена, что пресс-служба не может быть источником информации - они ничего не скажу неофициально. У них есть служебный долг - если что-то говорить нельзя - они тебе все равно не скажут этого.
- Вы так говорите, словно журналисты и пресс-служба стоят по разные стороны баррикад…
- Я думаю, да. Я думаю, что на сегодняшний день так построена система власти, что пресс-службы любых ведомств и госструктур в первую очередь являются охранительной структурой своего начальства. Если хотите - структурой обеспечивающей информационную безопасность. Структурой, которая бережет с одной стороны реноме своего начальника, с другой стороны предотвращает любую утечку негативной информации как о ведомстве, так и о его руководстве. У пресс-службы, прежде всего, охранительная функция.
Только где-то на последних местах стоит задача взаимодействия с журналистами, осуществления всякого содействия СМИ в получении информации о ведомстве. Хотя везде во всех циркулярах пишется, что пресс-служба обеспечивает максимальную открытость, взаимодействует с гражданским обществом, со СМИ.
Но, даже выполняя эту охранительную функцию, можно выстраивать отношения с журналистами. Делать их выгодными и удобными для обеих сторон. Спрашивают тебя что-то - ну так ты скажи. Пусть в этом ответе будет кусочек маленький, который тебе очень выгоден для имиджа твоей конторы. Скажи что-то, правду, только ты не ври и уж тем более не посылай на три буквы журналиста.
- Есть у вас как у журналиста какие-то несбывшиеся интервью, которые хочется провести, но они пока еще не случились?
- Да, я хотела у Путина взять интервью, а сейчас как-то это желание уже прошло. Я с Путиным встречалась, пару раз присутствовала с ним на мероприятиях. Нас журналистов всегда до президента допускают в качестве декораций: постойте сбоку, послушайте, что он говорит.
Как-то в Пермь приезжал наш коллега-журналист из Госдумы - Пушков. Я у него спрашиваю: «Алексей Константинович, посоветуйте: Путин приезжает скоро, есть шанс задать ему вопрос?». Он мне посоветовал выкрикнуть громко «Владимир Владимирович!», когда он мимо проходить будет - он на женские возгласы обычно обращает внимание и останавливается. Но вот вы знаете, когда Путин здесь был, я не решилась выкрикнуть. Путин был окружен сотрудниками ФСО, а они же очень трепетно реагируют на любые телодвижения и крики.
- А какой вопрос хотели задать?
- Я уже не помню. Если ты журналист, у тебя все равно всегда найдутся вопросы.
Еще одним несбывшимся пока остается интервью с Басаргиным. Я к нему хожу с мая, ну то есть год уже. Он обещает, но какой-то дальнейшей реакции от пресс-службы его нет. С Чиркуновым было проще, он никогда не отказывался. То есть если он сказал «да», то тут же звонит его пресс-секретарь и уточняет время интервью. С Чиркуновым вообще было проще общаться. С ним по Skype можно было хоть каждый день списываться. Там хоть и не все для печати, но на какие-то вопросы лично для себя ты находил ответ. А сейчас у нас очень закрытый губернатор.
О сотрудничестве и борьбе пресс-служб и представителей СМИ, работе с источниками, комсомольском запале и любви к профессии я поговорила с Натальей Жуковой. Под её руководством я работала обозревателем в РИА «ФедералПресс», сейчас же Наталья - специальный корреспондент в Пермском крае молодой, но уже завоевавшей скандальную славу интернет-газеты «Знак».
- Вы работали и пресс-секретарем, и учителем, и журналистом, и редактором. Какая из этих ролей вам больше по душе?
- Ближе всего то, чем я занимаюсь сейчас. Журналистика - это тот пункт, куда я пришла в результате долгого поиска. Не скажу, что эта профессия самая приятная из всего, чем я занималась.
Но у меня до сих пор есть тот позыв, который был с самого начала - с университета, когда я пошла с комсомольским запалом на журфак поступать и начала работать журналистом. Наверное, мне повезло, что я этот запал до сих пор пронесла.
- Множество стереотипов связано с журналистами: это и циничность, и беспринципность. Какие из них правдивы, а какие больше плод мифологизации?
- Если мы говорим о подобных стереотипах, то чаще всего имеется в виду профессиональная деформация. Ты говоришь - цинизм. Он формируется тоже не с первого дня работы. Человек сначала в любую профессию приходит с открытыми, горящими глазами, у него есть благая цель, идеалистическая такая. А потом вдруг… Просто у кого-то раньше, а у кого-то позже. Но такой цинизм, безразличие могут в любой профессии возникнуть, не важно: булками ли человек торгует, стоит на перекрестке регулировщиком или пишет статьи.
Журналист ежедневно пропускает через себя огромный массив информации, контактирует с большим количеством людей. Поэтому, конечно, у многих формируется цинизм, это больше психологическая защита. Потому что профессия очень нерво- и трудозатратная, связана с постоянными переживаниями. Не получается сделать хороший качественный материал, не пропуская все через себя.
Но есть явление и хуже цинизма - пофигизм. Такого журналиста уже ничем не удивить, ничем не растормошить. Он сидит равнодушный, что-то там написал, что-то тут кинул. Как только журналист натыкается на такое - не важно, произошло это спустя 3 года или 20 лет - все-это ему уже «звоночек». Пора задуматься - может, стоит уйти из профессии. Журналисту важно самому понимать, что он отработал качественно, нужно ставить самому себе оценки.
- А что значит «журналист отработал качественно»? Как и чем меряется эффективность работы журналиста?
- Журналист должен цеплять эмоционально, задевать информацией. Как и уже готовым материалом, так и в общении со спикером. Можно же ответить дежурными фразами, а может спикер завестись, начать говорить то, что думает на самом деле. Если человек не равнодушен, то это и есть один из показателей хорошей работы. Когда выстаиваешь отношения со спикерами, то на начальном этапе очень важны эмоции. Иногда нам, журналистам, сначала необходимо расположить к себе спикера, а иногда, наоборот, - правду-матку нужно ему сказать.
- А бывают ли для журналиста запретные вопросы?
- Журналист находится в рамках, потому что он же не личные отношения с чиновником или депутатом выясняет, а выполняет свой профессиональный долг. Для меня запретных вопросов вообще нет. Вопрос в другом - в уместности: когда можно задавать, а когда нет.
Я считаю, что могу задать любой вопрос, если это не касается личной жизни человека: кто на ком женился, а кто развелся. Но вопрос зарплаты чиновника - уже не личный. Когда некоторых из них об этом спрашиваешь, они отвечают: «вообще-то я не привык считать деньги в чужом кармане». А при чем тут это? Вы же не в бизнесе работаете, а министром. Вы получаете зарплату из бюджета. Следовательно, мы вас наняли.
- Наталья, в ваших материалах много информации, полученной не из официальных пресс-релизов, от представителей пресс-служб, а именно от источников. Как формируется сеть источников и как с ними дальше работать?
- Источник - это кто? Это, прежде всего, человек, который тебе доверяет и уважает тебя. Мы порой сами не подозреваем, где мы можем приобрести источник. Источниками могут быть кто угодно: начиная от бомжа и заканчивая генералом, начальником управления краевого какого-нибудь. И губернатор может быть источником.
Иногда получается очень интересно, пресс-секретарь тебя посылает, а ты с его начальником напрямую общаешься. Тогда уже и на пресс-секретаря тебе наплевать. Бывает, звонишь в пресс-службу, а тебе там: «Мы не справочное бюро». Ничего кроме смеха это не вызывает.
Я уверена, что пресс-служба не может быть источником информации - они ничего не скажу неофициально. У них есть служебный долг - если что-то говорить нельзя - они тебе все равно не скажут этого.
- Вы так говорите, словно журналисты и пресс-служба стоят по разные стороны баррикад…
- Я думаю, да. Я думаю, что на сегодняшний день так построена система власти, что пресс-службы любых ведомств и госструктур в первую очередь являются охранительной структурой своего начальства. Если хотите - структурой обеспечивающей информационную безопасность. Структурой, которая бережет с одной стороны реноме своего начальника, с другой стороны предотвращает любую утечку негативной информации как о ведомстве, так и о его руководстве. У пресс-службы, прежде всего, охранительная функция.
Только где-то на последних местах стоит задача взаимодействия с журналистами, осуществления всякого содействия СМИ в получении информации о ведомстве. Хотя везде во всех циркулярах пишется, что пресс-служба обеспечивает максимальную открытость, взаимодействует с гражданским обществом, со СМИ.
Но, даже выполняя эту охранительную функцию, можно выстраивать отношения с журналистами. Делать их выгодными и удобными для обеих сторон. Спрашивают тебя что-то - ну так ты скажи. Пусть в этом ответе будет кусочек маленький, который тебе очень выгоден для имиджа твоей конторы. Скажи что-то, правду, только ты не ври и уж тем более не посылай на три буквы журналиста.
- Есть у вас как у журналиста какие-то несбывшиеся интервью, которые хочется провести, но они пока еще не случились?
- Да, я хотела у Путина взять интервью, а сейчас как-то это желание уже прошло. Я с Путиным встречалась, пару раз присутствовала с ним на мероприятиях. Нас журналистов всегда до президента допускают в качестве декораций: постойте сбоку, послушайте, что он говорит.
Как-то в Пермь приезжал наш коллега-журналист из Госдумы - Пушков. Я у него спрашиваю: «Алексей Константинович, посоветуйте: Путин приезжает скоро, есть шанс задать ему вопрос?». Он мне посоветовал выкрикнуть громко «Владимир Владимирович!», когда он мимо проходить будет - он на женские возгласы обычно обращает внимание и останавливается. Но вот вы знаете, когда Путин здесь был, я не решилась выкрикнуть. Путин был окружен сотрудниками ФСО, а они же очень трепетно реагируют на любые телодвижения и крики.
- А какой вопрос хотели задать?
- Я уже не помню. Если ты журналист, у тебя все равно всегда найдутся вопросы.
Еще одним несбывшимся пока остается интервью с Басаргиным. Я к нему хожу с мая, ну то есть год уже. Он обещает, но какой-то дальнейшей реакции от пресс-службы его нет. С Чиркуновым было проще, он никогда не отказывался. То есть если он сказал «да», то тут же звонит его пресс-секретарь и уточняет время интервью. С Чиркуновым вообще было проще общаться. С ним по Skype можно было хоть каждый день списываться. Там хоть и не все для печати, но на какие-то вопросы лично для себя ты находил ответ. А сейчас у нас очень закрытый губернатор.