Литапокрифы
... - Ну и писатели же у тебя, папа, - жаловалась товарищу Сталину его дочь Светлана. - Тоже мне, «инженеры человеческих душ»!
«Потрошители человеческих душ», - подумал про себя Сталин, но не сказал.
- А ты их не читай. Ты читай Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Тургенева, Чехова, - ответил ей в сокрушении сердечном товарищ Сталин. - А других писателей у меня для тебя, Сетанка, нет.
Так товарищ Сталин в очередной раз убедился, что оргмероприятиями кардинального улучшения нравов не добиться, и впервые усомнился в том, что бытие определяет сознание.
Царь, Пушкин и душка Александр Христофорович
Царь называл Пушкина умнейшим человеком России, а Пушкин при виде Царя чувствовал подлость во всех жилках.
Пушкин частенько проигрывал в карты вторую главу «Евгения Онегина», и потому был постоянно стеснен в средствах.
Царь нуждался в правдивой информации и потому самолично устраивал ревизии, пролетая по-над Русью на птице-тройке.
Чтобы отвлечь Пушкина от карточного стола, Царь то и дело брал его с собой на ревизии.
Однажды в ходе одной из таких инспекций местные чиновники приняли Царя за Пушкина, а Пушкина за ревизора.
Николай Павлович намотал себе этот анекдот на ус и стал выдавать Пушкина за ревизора, а себя - за Пушкина и писать тургеневским барышням и гоголевским дамам стихи в альбомы.
В результате Пушкин регулярно поправлял свое материальное положение, а Николай Павлович получал достоверную информацию.
Когда же Николай Павлович с Пушкиным улетали на птице-тройке, и воцарялась немая сцена, то на авансцене появлялся душка граф Александр Христофорович Бенкендорф и приводил всех в умиление.
«Потрошители человеческих душ», - подумал про себя Сталин, но не сказал.
- А ты их не читай. Ты читай Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Тургенева, Чехова, - ответил ей в сокрушении сердечном товарищ Сталин. - А других писателей у меня для тебя, Сетанка, нет.
Так товарищ Сталин в очередной раз убедился, что оргмероприятиями кардинального улучшения нравов не добиться, и впервые усомнился в том, что бытие определяет сознание.
Царь, Пушкин и душка Александр Христофорович
Царь называл Пушкина умнейшим человеком России, а Пушкин при виде Царя чувствовал подлость во всех жилках.
Пушкин частенько проигрывал в карты вторую главу «Евгения Онегина», и потому был постоянно стеснен в средствах.
Царь нуждался в правдивой информации и потому самолично устраивал ревизии, пролетая по-над Русью на птице-тройке.
Чтобы отвлечь Пушкина от карточного стола, Царь то и дело брал его с собой на ревизии.
Однажды в ходе одной из таких инспекций местные чиновники приняли Царя за Пушкина, а Пушкина за ревизора.
Николай Павлович намотал себе этот анекдот на ус и стал выдавать Пушкина за ревизора, а себя - за Пушкина и писать тургеневским барышням и гоголевским дамам стихи в альбомы.
В результате Пушкин регулярно поправлял свое материальное положение, а Николай Павлович получал достоверную информацию.
Когда же Николай Павлович с Пушкиным улетали на птице-тройке, и воцарялась немая сцена, то на авансцене появлялся душка граф Александр Христофорович Бенкендорф и приводил всех в умиление.