Украинизация. Эпизоды - 3

[sozecatel_51]

Ленино-фанам на заметку

21 сентяб­ря 1920 г. Совнарком УССР принял постановление о вве­дении украинского «языка» в школах и советских учреж­дениях республики. Постановление особо настаивало на «изучении» его во всех «учреждениях по подготовке ра­ботников просвещения». Государственному издательству вменялось в обязанность «озаботиться изданием... доста­точного количества учебных пособий на украинском язы­ке, равно как художественной литературы и всех прочих изданий», популярной и пропагандистской литературы. Исполкомы в обязательном порядке должны были изда­вать в каждом губернском городе «не менее одной укра­инской газеты». Во всех губернских и уездных городах должны были создаваться вечерние школы для обучения украинскому языку советских служащих.
В приказном порядке украинизировались пресса, изда­тельская деятельность, радио, кино, театры, концертные организации. Украинизация прессы достигла в 1930 г. 68,8%, а в 1932 г. эта цифра поднялась до 87,5%.
К 1930 г. осталось только три крупные газеты на русском языке (в Одессе, Донецке и Мариуполе). Борьба с газетами на русском языке достигла такого накала, что на Украине ограничили распространение даже центральных газет, в том числе главного печатного органа ВКП(б) - газеты «Правда».
Но прежде, чем переводит все на мову, ее требовалось еще создать, и работа закипела. В 1921 г. был открыт Институт украинского научного языка, который разрабатывал научную терминологию. С 1925 г. при украинском Совнаркоме работала Государственная комиссия для разработки правил правописания укра­инского новояза. В 1927 г. была проведена так называе­мая Правописная конференция, на которой предметом обсуждения стала единая система орфографии (она была введена в действие постановлением Совнаркома УССР в 1928 г.). Реформа правописания укромовы, осуществленная под руководством Н. Скрыпника (в 33-м он застрелится), сменившего на посту наркома просвещения УССР Шумского, не только закрепила результат аналогичной «работы» Гру­шевского, но и пошла еще дальше в деле окончательного отрыва ее от русского языка. Вот только некоторые перлы украинского «правопысу» 1928-1929 гг.: «дЬшектика», «плян», «парлямент», «соцiяльний», «нарщ», «мапа», «фльота», «карафа», «фiранка» и т.д. и т.п. В докладе, зачитанном в январе 1929 г. в Коммунистической академии, специалист по «культурному строительству в национальных республиках» С. Диманштейн отмечал главное достижение украинизации: «Возьмем дореволюционный украинский язык на Украине, скажем, язык Шевченко, и теперешний украинский язык, с одной стороны, и русский язык - с другой: Шевченко почти каждый из вас поймет. А если возьмете какого-либо современного украинского писателя - Ты­чину, Досвитского или другого из новых, - я не знаю, кто из вас, не знающих украинского или хотя бы польского языка, поймет этот язык на основе русского. По отношению к русскому языку мы видим здесь значительное увеличение расхождения». Это, собственно, и являлось подлинной целью украинизации: любыми способами увеличить расхождения с русским языком вновь создаваемого украинского новояза. При этом откровенное признание странной и диковинной особенности этого вновь изобретенного «языка»: он мог быть понятен только при знании польского.
Что до старого большевика Скрыпника - бывшего чекиста и доброго знакомца и протеже Ленина, - то он был вполне откровенен: «Украинизация проводится и будет проводиться решительными мерами... Тот, кто это не понимает или не хочет понять, не может не рассматриваться правительством как контрреволюционер и сознательный или бессознательный враг Советской власти».
К 1927 г. 82% школ УССР были украинизированы, 76% от общего числа учащихся посещали украинские школы.
Чтобы восполнить острую нехватку «украинцев», их начали завозить из Галиции. Одного из изобретателей украинского новояза, М.С. Грушевского, стали приглашать переехать в УССР еще в 1923 г., сразу же после XII съезда РКП(б), уверив, что «по желанию Ленина теперь национальный вопрос решен в пользу нерусских народов твердо и бесповоротно». Бывший австрийский агент, высокопоставленный масон и заклятый враг России охотно откликнулся на приглашение и в 1924 г. прибыл в УССР. Но это стало лишь первым шагом на пути массового завоза галичан в республику. 6 августа 1925 г. комиссия по украинизации Политбюро ЦК КП(б)У специально рассмотрела вопрос об использовании «украинцев» из Восточной Галиции. Было решено выявить «все способные к работе силы и использовать их» в УССР. Уже к концу 1925 г. в республике орудовала многотысячная армия галицких «янычар», подготовленных еще при австрийском императоре Франце-Иосифе, и с каждым месяцем число их увеличивалось. В одном из своих писем Грушевский сооб­щал, что в УССР из Галиции переехало около 50 тыс. человек, многие с женами и семьями, молодые люди и мужчины. Надо ли говорить, что эта братия тут же начала занимать ключевые посты. Не командные, но ключевые.
Уже в 1921 г. было принято решение о субсиди­ровании львовского «Наукового товариства им. Шевченко». Выплаты по тем временам достигали немалой величины. Например, на 1927 г. планировалось выделить этой организации дотацию в размере 24 тыс. рублей (пример­но 12000 дол.). Такой же размер субсидий сохранялся и в последующие годы. Так, в 1933 г. планировалось выде­лить 9000 долларов. Оказывалась материальная помощь и наиболее известным деятелям «украинской культуры», проживавшим в Галиции, между прочим, иностранным гражданам. Например, в 1928 г. было принято решение о назначении пенсий «вьщатным украинськым пысьмэнныкам» - О.Ю.Кобылянской, проживавшей в Черновцах на Буковине, и В.С.Стефанику из Галиции. В том же году назначена пенсия вдове еще одного галицкого деятеля - В.Гнатюка. Всего же на начало 1930-х годов Советское правительство перечисляло за границу деньги семи персональным пенсионерам УССР на общую сумму 7920 руб. золотом. Помимо вышеперечисленных деятелей пенсию получала и вдова Ивана Франко. Эти пенсии были отменены только в мае 1934 г. (кроме пенсии семье И.Франко).
Заезжие украинизаторы весьма высоко оценивали политику коммунистов в Малороссии. Грушевский, например, в письме одному из своих соратников восторженно писал: «Я здесь, несмотря на все недостатки, чувствую себя в Украинской Республике, которую мы начали строить в 1917 г.».
С.Родин. http://zapravdu.ru/content/view/151/
Не отставали от восточно-украинских коммунистов их единоверцы с Запада. «Часть украинских крестьян еще и до сих пор попадает под влияние реакционной москвофильской агитации, главным образом на Полесье и в округах Золочев, Львов, Перемышль», - отмечал в 1928 г. в своей резолюции III съезд Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ). «Галицкое москвофильство... представляет теперь серьезную опасность для западноукраинского революционного движения», - отмечалось в тезисах пленума ЦК КПЗУ (1930).
Понятно, что деятельность КПЗУ финансировалась из СССР. Отсюда же осуществлялось и идейное руковод­ство. «Галицкое москвофильство - корень графов Бобринских, епископов Евлогиев, русской черной сотни - необходимо уничтожить. И сделать это нужно как можно быстрее», - формулировал задание главный идеолог КП(б)У А. А.Хвыля (Олинтер).

"Точно бог времени Хронос бег времени вспять обратил" (с).