Сны Бьянки. Птичье молоко.
На обратном пути им повстречалась статная, красивая женщина с пунцовым маком в чёрных, как смоль волосах. Раньше Бьянка её никогда не видела. Женщина не прошла мимо, не посторонилась, а встала у них на дороге.
- Это ты что ли птичники чистишь? И не надоело в грязи ковыряться? - спросила с ходу, без предисловий. Тёмные глаза смотрели с бездонным теплом и заботой, - другой работы себе не нашла?
- Здрасьте, - Бьянка слегка растерялась , - да, вот, не нашла, - и почувствовала, что краснеет.
- Шла бы лучше ко мне, - добавила незнакомка мягким, глубоким голосом.
- А что у Вас за работа? - Бьянка почувствовала доверие к этой яркой, приятной даме. Она была такой уверенной, такой чистой, от неё сладко пахло свежей пудрой и накрахмаленным бельём.
- Работа? - дама вдруг хохотнула не к месту, - работа не бей лежачего, и уж точно получше твоей, - она расправила кружевной воротник, на шее блеснуло увесистое ожерелье, - мои девушки всем довольны.
- А сколько.., - Бьянка только хотела спросить, сколько же та собирается ей платить за работу.
- Если позволите, - встрял между ними Осёл, - не сомневаюсь, что предложение будет достойным, - он что, подмигнул незнакомке? - но нужда заставляет, должен поинтересоваться, - Осёл покосился на Бьнку и перешёл на гнусавый шёпот, - умеют ли у вас оказывать помощь при нервных припадках? - он закатил глаза, свесил на бок язык, а потом опять подмигнул, - потому как, если работа не на свежем воздухе, могут быть осложнения.
Брюнетка перевела взгляд с Осла на Бьянку, потом опять на него.
- А ты кто такой?
- Антрепренер, - Осёл обиделся её недогадливости, - так сказать, содержатель данного предприятия.
Тётка брезгливо поморщилась, взгляд её опустел. Она тряхнула юбкой и, не сказав больше ни слова, пошла своею дорогой.
- Ты что заладил про эти припадки! - Бьянке стало до слёз обидно, - только перед людьми меня всё время позоришь! - и она отвесила Ослу смачную затрещину.
- Причём здесь ты? - он шарахнулся с дороги в траву и спрятался от разъярённой фурии за кустом жгучей крапивы, - я и слова про тебя не сказал. Так, поинтересовался диапазоном услуг.
- Да? - ей хотелось наброситься на него с кулаками, - и как?
- Диапазон то? А, - он разочарованно прищёлкнул языком, - узковат.
На следующий день, выгребая грязь из очередного курятника, Бьянка подсыпала в корм горсть цветов, принесённых с холма.
* * *
Ясмина потёрла яйцо о передник. Не помогло. Облила его водой из кувшина и тщательно вытерла чистым полотенцем. Ничего не изменилось, яйцо оставалось ярко-синим. Синим, как кусок чистого неба, проглянувший сквозь тучи в дождливый день. Может, попробовать уксусом? М-нет. Что это? Птичья болезнь? Проклятье? Прошлый раз на ярмарке она бросилась в попрошайку-цыганку протухшим яйцом. Так та в ответ задрала грязные юбки и показала ей…э, да…а потом вытаращила свои страшные глазищи и выругалась на непонятном языке. Ясмина схватилась за сердце и тяжело опустилась на лавку. Вот напасть! Что теперь будет? Неужели придётся забить всю птицу? О-ох! Ладно, это решится, а сейчас нужно срочно избавиться от яиц, пока никто не увидел. В дверь постучали. Едва Ясмина успела прикрыть полотенцем корзинку с яйцами, как на пороге появилась Тина, главная сплетница и вдобавок ближайшая соседка.
- Чего тебе? - Ясмина постаралась скрыть растерянность и приняла озабоченный вид.
Тина, молча, прошла к столу, держа свой передник собранным на животе.
- Ну? Чего шляешься по дворам, людей от дел отвлекаешь? - Ясмина загородила собой корзинку от любопытных глаз.
- А вот чего, - и Тина раскрыла передник.
Батюшки! В переднике Тины лежали яйца - оранжевые, синие, лимонно-жёлтые, бирюзово-голубые, малиновые и ещё Бог знает какие.
- И у тебя!? - Ясмина прижала ладони к щекам и, раз такое дело, решилась, выставила на стол корзинку. После чего, ноги её окончательно ослабели, и она снова плюхнулась на лавку, перекрестилась. Хоть не одной ей страдать. На пару с бойкой Тиной будет ни в пример веселее.
- Ты что ж думаешь? Только у нас? - соседка скривила губы, - и у Христины, и у Гражины, и у этой…ну, как её… одноглазого плотника вторая жена.
- Полина, - одними губами подсказала Ясмина.
- Ага, у неё, у Полины. Да, что там. У всех!
- Били? Я не успела ещё, - встрепенулась Ясмина.
- А как же. С десяток разбили. Обычные яйца, как и положено им быть.
- А…
- Да, - перебила Тина, - Гражина скормила псу, тому, с которым её непутёвый муж на охоту ходит.
- И?
- Сожрал. Всё до последнего яйца сожрал и не поморщился. Кобель, что с него взять!
- Батюшке показывали?
- А чего показывать? Дочка его первой шум подняла: «Чудо! Чудо!» Тьфу, дубина стоеросовая. Ну, какое об эту пору может быть чудо?
- И что? Что он сам то говорит?
- Сперва ничего не говорил, в дому у себя заперся. Потом уже, ну. когда Гражиненого мужа пёс не околел, велел всем помолиться, и тоже одно попробовал. Нормальное, говорит яйцо, даже очень вкусное. Как думаешь, если до завтра ничего не случиться, можно их будет везти на ярмарку?
- И почём же теперь просить за эти яйца? А? - Ясмина уже смекнула, что ожидаемые убытки могут обернуться приличным доходом.
* * *
- Ты зачем это сделала? - Осёл поджидал Бьянку в заброшенной баньке, которую только по чистой случайности не разобрали ещё на дрова, - чего тебе не живётся спокойно?
- Я не знала, - она вошла и поплотнее прикрыла скрипучую дверь, - не знала я. Я думала…
- Расскажи теперь, о чём ты думала?
- Я думала, в птичниках будет вони поменьше.
- Вонь, видите ли, ей не угодила! - Осёл топнул ногой. Банька дрогнула. На пол посыпались комья пакли и древесная труха, - Посмотрите, какая фифа! И что теперь? Вот скажи, это что обязательно вмешиваться в порядок вещей?
- Я больше не буду, - она начала оправдываться и тут же сама на себя разозлилась - а что такого? Ни во что я не вмешивалась. Ни в какой такой порядок. Подумаешь! Так даже веселее.
- Подумаешь, подумаешь, - передразнил Осёл и погрузился в раздумье, - Ладно..
- И я говорю, ладно, - Бьянка принялась накручивать на палец прядь волос, - давай, успокоимся. Всё равно никто не догадается. Нам и так скоро отсюда уходить. Пойдём лучше спать, я очень устала.
- Иди-иди. Видеть тебя не могу,- Осёл уткнулся лбом в угол предбанника, - кстати сказать, змей твой пропал, - пробурчал он из угла.
- Как пропал!? - усталость сдуло, как ветром.
- А тут, знаешь, всяк делает, что посчитает нужным. Когда я пришёл, его уже не было. Обойдётся. Поползает по соседским огородам и вернётся.
- Поползает? Ты с ума что ли сошёл! А если его поймают? - и Бьянка выскочила на улицу.
- Темнеет, авось не поймают, - Осёл выглянул из-за угла. Вот так всегда! Теперь он чувствовал себя виноватым, - и вообще, им ведь сейчас не до него? Правда?
* * *
Дверь распахнулась с предсмертным скрипом, и в баньку ввалился хозяин злобных индюшек.
- Ну, и н-натворили вы д-дел!
Осёл с Бьянкой сидели, тесно прижавшись друг к другу. Они искали Жужу до самого утра. Бродили в темноте между дворами и огородами, прислушивались, не зашуршит ли где ботва, не дрогнет ли старая яблоня, не зайдётся ли лаем собака, но так и не нашли. Теперь они во все глаза смотрели на индюшатника и боялись спросить.
- Та-та-там, - мужчина не мог справиться со словами и поспешил обратно на улицу, сделав знак Бьянке следовать за ним.
Бьянкой робко выбралась наружу и посмотрела в сторону холмов, туда, куда указывал ей селянин. По склону неровным ручейком змеился ряд молодых деревьев. Над вершиной переливалось большое радужное облако. Бьянка присмотрелась, напрягла уставшие от бессонной ночи глаза и поняла, что приняла за облако стаю птиц.
- Откуда...
- Яйца! Яйца!! Индюшки, куры, гуси! - Мужчина вдруг перестал заикаться, - Я могу спрятать вас у себя, пока всё не утрясётся.
- Зачем нас прятать? Мы ничего плохого не сделали,- Бьянка задиристо подняла подбородок.
- Все знают, только ты на холмы ходила. Твоих рук дело!
Со стороны домов нарастал подозрительный гул. Бьянка усомнилась в неуязвимости их положения.
- Смотри! - неожиданно сбоку появился Осёл.
Она проследила за его взглядом. Не увидела, нет, скорее, догадалась, птицы не просто так собрались над холмом в стаю, они нападали и преследовали. Улучив момент, их жертва вырвалась из пёстрого окружения. Она была… он был…
- Жужа! - Бьянка прикусила язык.
Гнев райских птиц заставил змеёныша встать на крыло. Охваченный ужасом, не зная, где искать спасения, он несколько раз перекувырнулся в воздухе, наконец, развернулся и полетел прочь, в сторону, противоположенную от селения.
Бьянка, не раздумывая, метнулась в баньку и через считанные секунды появилась растрёпанная, держа в руках второпях собранные пожитки.
- Быстрее! Что встал! Ну! Давай! До чего же ты не расторопный! Ну, же! Ну! - без остановки выкрикивала она и от нетерпения пританцовывала на месте.
- Да иду я, иду, - Осёл послушно подставил спину, - вот теперь вижу, стало повеселее.
- А к-как же?
Бьянка вспомнила про доброго селянина.
- Я…ты… твои индюшки очень хорошие, правда, - сказала единственное, что пришло ей в голову, - спасибо.
И они помчались вдогонку за змеем(окончание)