Гига.
Гига (русское обозначение: Г; международное: G) - одна из приставок, используемых в Международной системе единиц (СИ) для образования наименований и обозначений десятичных кратных единиц. Единица, наименование которой образовано путём присоединения приставки "гига" к наименованию исходной единицы, получается в результате умножения исходной единицы на число 10^9, т. е. на один миллиард.
Наименование происходит от греческого слова γίγας, означающего «Гигант». (с) Википедия.
Холодный, ледяной воздух Ленинградской области жжет кисти. Миллиарды маленьких и тонких иголок колят кожу. Шарф - взял. Шапку с пумпоном - взял. Варежки - нет. О тканевых перчатках, в которых предстоит работать, вспоминаю слишком поздно - руки уже фиолетовые.
Тяжело дышать. Очень. Воздух не только холодный, но и очень влажный. Очень. В груди - ком, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Считай, не считай - не получается. Добрались.
Я бываю здесь 2 раза в год - один раз в июне, с отцом, второй раз в ноябре, уже один. За лето вырастает много травы, мха, бурьяна. В сентябре-октябре ветер укрывает всё листьями. К моему приезду они уже коричневые, жухлые, без капельки цвета, без признаков жизни.
Шёл по дороге и считал березы. Не помню точных номеров участков и кварталов - иду так, как запомнил.
Собственно, и ехал я также - просто по направлению, как помню с прошлого раза, так и добирался - не будешь же в навигаторе прокладывать маршрут до кладбища.
...7...8...9.... налево, между рядами. Вот, скамейка и зеленый стекляный столик. Его еще мой дед делал....
Первым захожу к дяде, старшему брату моего отца. Я его совсем не помню - мне был год, когда он погиб в ДТП. Мой крёстный. Первая потеря в моей жизни, когда я этого ещё не осознавал. У меня даже фотографии нет. Кроме той, что на могиле...
Срезаешь траву, выносишь к дороге, выбрасываешь в большой мусорный контейнер. Думаешь о том, что надо ещё вот здесь убрать, здесь оставить цветы. И обязательно обрезать стебель. Иначе их, цветы, оказывается, уносят...
Шаги тяжёлые, ноги ватные, не слушаются. Где-то проезжает трактор. Налево или направо? Забыл. В ноябре все выглядит совсем не так, как в начале июня. А, вот. Вон там, ориентир - лопасть от самолета.... Значит, где-то рядом... "Здравствуй, деда...".
Это самое тихое место. Очень холодно и тихо. Убирая листья, останавливаешься, упираясь коленями в холод бетона могилы....
Уже как-то рассказывал про единственного в мире человека, который знал, что у него будет внук.
Моё первое слово было не "мама" и не "папа". "Деда". Никто вокруг не был удивлен, так как дед возился со мной чуть ли не столько же, сколько родители. У деда болела нога и он ходил с палкой-тростью. Несмотря на это, он специально приезжал на трамвае, чтобы со мной гулять, отец тогда ещё спускал коляску со мной с четвертого этажа на Чернышеской... Потом я слово "деда" забыл и называл дедушку "Гига". Лет до пяти называл...
Помню вкус яблочно-грушевого мармелада. Он был темно-зелёного цвета и очень-очень сладкий. Я любил слизывать с него сахар. Бабушка ругалась, но дед разрешал. Раз дед разрешал, значит, можно было...
А ещё помню Пасху. Бабушка красила много яиц. И мы с дедом стукали их, выясняя, чьё крепче. Дед часто отдавал мне яйцо-"чемпион" - все крашеные яйца на тарелки были "битыми". Бабушка снова ругалась, но деда уже разрешил...
Помню, как дедушка с бабушкой переезжали с улицы Чайковского на Савушкина - я ехал с ними в тёмно-зелёной (как тот мармелад) "Жигули" шестой модели. Помню как открывали "барханы" на месте нынешнего парка 300-летия....
Помню, как дед подарил мне складной перочиный нож. Мне было 6 лет и свой собственный перочиный нож делал меня крутым среди сверстников. Отец тогда еще твердил, мол, не таскай его на улицу, это же подарок деда, можешь потерять. Прости, деда.... потерял... по собственной глупости потерял, играя с ним и друзьями в дождливую погоду... Нож сейчас под слоем земли и асфальта, между тропинкой гравия (что идёт вдоль 4/к2) и жёлтой трансформаторной будкой...
Помню, как дед играл на баяне, сразу после нескольких партий в шахматы на красно-белой доске. И аккордеон у него был. Я любил его песни. Теперь, проезжая в метро или проходя через парк, чуствую огромную эмоциональную подпитку, когда какой-нибудь дедуля нажимает клавиши на столь хитром инструменте... и не могу не оставить денег...
Если бы я тогда, в октябре 94-го, знал, что вижу его в последний раз - я бы не ушел. Как вчера помню - Савушкина, вокруг стройка. На мокрой земле лежат кирпичи, по которым, вместо мостков, нужно идти, если не хочешь промочить ноги. Впереди идёт отец, несёт на руках моего двухлетнего брата. Я иду следом и смотрю на балкон, откуда всегда нам махал рукой дед. Он и тогда махал. Стоял на балконе, курил, махал. Через неделю его не стало....
Через год не стало и союза моей мамы и отца. Как потом скажет мама, именно на дедушке всё держалось - это он "вправлял мозги" отцу...
Коленям холодно, но это почти не ощущается. Это очень тихое и честное место... Всё, что меня беспокоило в последнее время - уходит на второй план. С фотографии на могиле деда смотрит очень строго...
Именно тут становятся очевидными, настолько явными вещи, которые я не мог признать в себе и для себя несколько лет... Всю мою жизнь мне не хватало человека, которому я мог бы довериться и который мог бы дать мне совет. Уверен, дед бы мне его дал, не позволил бы мне совершить эти десять тысяч ошибок, чтобы понять...
А потом, собираешься, готовишься уезжать... Чёрта с два я сдамся. Чёрта с два я скажу, что "не могу". Я выберуюсь, выкарабкаюсь, справлюсь с этим тотальным прессом, с этими нагрузками, со всей этой ядовитой хернёй... не только потому, что я сын, старший брат, отец. Потому что... дед смотрит.
Май, 1987
Наименование происходит от греческого слова γίγας, означающего «Гигант». (с) Википедия.
Холодный, ледяной воздух Ленинградской области жжет кисти. Миллиарды маленьких и тонких иголок колят кожу. Шарф - взял. Шапку с пумпоном - взял. Варежки - нет. О тканевых перчатках, в которых предстоит работать, вспоминаю слишком поздно - руки уже фиолетовые.
Тяжело дышать. Очень. Воздух не только холодный, но и очень влажный. Очень. В груди - ком, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Считай, не считай - не получается. Добрались.
Я бываю здесь 2 раза в год - один раз в июне, с отцом, второй раз в ноябре, уже один. За лето вырастает много травы, мха, бурьяна. В сентябре-октябре ветер укрывает всё листьями. К моему приезду они уже коричневые, жухлые, без капельки цвета, без признаков жизни.
Шёл по дороге и считал березы. Не помню точных номеров участков и кварталов - иду так, как запомнил.
Собственно, и ехал я также - просто по направлению, как помню с прошлого раза, так и добирался - не будешь же в навигаторе прокладывать маршрут до кладбища.
...7...8...9.... налево, между рядами. Вот, скамейка и зеленый стекляный столик. Его еще мой дед делал....
Первым захожу к дяде, старшему брату моего отца. Я его совсем не помню - мне был год, когда он погиб в ДТП. Мой крёстный. Первая потеря в моей жизни, когда я этого ещё не осознавал. У меня даже фотографии нет. Кроме той, что на могиле...
Срезаешь траву, выносишь к дороге, выбрасываешь в большой мусорный контейнер. Думаешь о том, что надо ещё вот здесь убрать, здесь оставить цветы. И обязательно обрезать стебель. Иначе их, цветы, оказывается, уносят...
Шаги тяжёлые, ноги ватные, не слушаются. Где-то проезжает трактор. Налево или направо? Забыл. В ноябре все выглядит совсем не так, как в начале июня. А, вот. Вон там, ориентир - лопасть от самолета.... Значит, где-то рядом... "Здравствуй, деда...".
Это самое тихое место. Очень холодно и тихо. Убирая листья, останавливаешься, упираясь коленями в холод бетона могилы....
Уже как-то рассказывал про единственного в мире человека, который знал, что у него будет внук.
Моё первое слово было не "мама" и не "папа". "Деда". Никто вокруг не был удивлен, так как дед возился со мной чуть ли не столько же, сколько родители. У деда болела нога и он ходил с палкой-тростью. Несмотря на это, он специально приезжал на трамвае, чтобы со мной гулять, отец тогда ещё спускал коляску со мной с четвертого этажа на Чернышеской... Потом я слово "деда" забыл и называл дедушку "Гига". Лет до пяти называл...
Помню вкус яблочно-грушевого мармелада. Он был темно-зелёного цвета и очень-очень сладкий. Я любил слизывать с него сахар. Бабушка ругалась, но дед разрешал. Раз дед разрешал, значит, можно было...
А ещё помню Пасху. Бабушка красила много яиц. И мы с дедом стукали их, выясняя, чьё крепче. Дед часто отдавал мне яйцо-"чемпион" - все крашеные яйца на тарелки были "битыми". Бабушка снова ругалась, но деда уже разрешил...
Помню, как дедушка с бабушкой переезжали с улицы Чайковского на Савушкина - я ехал с ними в тёмно-зелёной (как тот мармелад) "Жигули" шестой модели. Помню как открывали "барханы" на месте нынешнего парка 300-летия....
Помню, как дед подарил мне складной перочиный нож. Мне было 6 лет и свой собственный перочиный нож делал меня крутым среди сверстников. Отец тогда еще твердил, мол, не таскай его на улицу, это же подарок деда, можешь потерять. Прости, деда.... потерял... по собственной глупости потерял, играя с ним и друзьями в дождливую погоду... Нож сейчас под слоем земли и асфальта, между тропинкой гравия (что идёт вдоль 4/к2) и жёлтой трансформаторной будкой...
Помню, как дед играл на баяне, сразу после нескольких партий в шахматы на красно-белой доске. И аккордеон у него был. Я любил его песни. Теперь, проезжая в метро или проходя через парк, чуствую огромную эмоциональную подпитку, когда какой-нибудь дедуля нажимает клавиши на столь хитром инструменте... и не могу не оставить денег...
Если бы я тогда, в октябре 94-го, знал, что вижу его в последний раз - я бы не ушел. Как вчера помню - Савушкина, вокруг стройка. На мокрой земле лежат кирпичи, по которым, вместо мостков, нужно идти, если не хочешь промочить ноги. Впереди идёт отец, несёт на руках моего двухлетнего брата. Я иду следом и смотрю на балкон, откуда всегда нам махал рукой дед. Он и тогда махал. Стоял на балконе, курил, махал. Через неделю его не стало....
Через год не стало и союза моей мамы и отца. Как потом скажет мама, именно на дедушке всё держалось - это он "вправлял мозги" отцу...
Коленям холодно, но это почти не ощущается. Это очень тихое и честное место... Всё, что меня беспокоило в последнее время - уходит на второй план. С фотографии на могиле деда смотрит очень строго...
Именно тут становятся очевидными, настолько явными вещи, которые я не мог признать в себе и для себя несколько лет... Всю мою жизнь мне не хватало человека, которому я мог бы довериться и который мог бы дать мне совет. Уверен, дед бы мне его дал, не позволил бы мне совершить эти десять тысяч ошибок, чтобы понять...
А потом, собираешься, готовишься уезжать... Чёрта с два я сдамся. Чёрта с два я скажу, что "не могу". Я выберуюсь, выкарабкаюсь, справлюсь с этим тотальным прессом, с этими нагрузками, со всей этой ядовитой хернёй... не только потому, что я сын, старший брат, отец. Потому что... дед смотрит.
Май, 1987