Пенской В.В. Вооруженные силы Крымского ханства в конце XV - начале XVII вв.
Пенской В.В. Вооруженные силы Крымского ханства в конце XV - начале XVII вв. // Средневековые тюрко-татарские государства. 2010. №2. Сс. 208-216
Пенской В.В. Вооруженные силы Крымского ханства в конце XV - начале XVII вв. // Восток (Oriens). - 2010. - №2. - С. 56-66.
Или вот тут.
Часть первая - численность войск ханства. Занимает примерно 3,5 страницы. Так как надежных "внутренних данных" нет - следует попытка пройти по цепочке "численность населения => максимальный мобилизационный потенциал". Подход не новый - к примеру, по той же схеме написал свою работу Ольгерд Гурка 80 лет тому назад, только вместо 3,5 страниц у него получилось под сотню.
Olgierd Górka. Liczebność Tatarów krymskich i ich wojsk // Przegląd Historyczno-Wojskowy. 1935 T.8 zeszyt 2. Ss. 185(1)-295(111)
Д.М. Исхаков, к примеру, полагал, что численность населения Крымского ханства при первых Гиреях колебалась в пределах от 300 до 600 тыс. человек [Исхаков, 2004, c. 34-36]. Ряд других исследователей, используя отрывочные сведения о переписях населения, производившихся при последних ханах, и результаты ревизий конца XVIII в., полагают, что в начале 80-х гг. XVIII в. под властью крымского хана находилось от 250-300 тыс. до примерно 430 тыс. или несколько более человек [Айбабин, Герцен, Храпунов, 1993, c. 217; Андреев, 1997, c. 168; Рославцева, 2008, c. 32]. Эти цифры представляются более точными и могут быть использованы в качестве основы при дальнейших расчетах. Несомненно, что за три столетия существования Крымского ханства численность его населения должна была вырасти, и, учитывая, что к этому времени способ хозяйствования крымских татар существенно изменился по сравнению с начальным периодом истории ханства, можно полагать, что на протяжении большей части XVI в. под властью крымских ханов находилось вряд ли намного больше 250 тыс. человек.
и
Большинство современных специалистов сходятся на том, что для кочевников в случае тотальной мобилизации соотношение количества выставляемых воинов к общей численности населения составляло примерно 1 к 5 (см. [Крадин, 2002, c. 71-72; Плетнева, 1990, c. 79, 114]).
и
Таким образом, приводимая некоторыми авторами для второй половины XVI - первой половины XVII в. цифра в 40-60 тыс. воинов (с учетом союзников и вассалов), которыми могли располагать крымские Гиреи в больших походах, представляется отражающей реальную действительность [Каргалов, 2002, с. 47-48; Скрынников, 1986, с. 46].
Это - "скелет" рассуждений о численности. А дальше начинаются проблемы.
Скорректируем эти данные, рассчитав биопродуктивность степи [Крадин, 2002, с. 78-79]. Расчеты показывают, что при сохранении чисто кочевого образа жизни собственно крымская степь могла прокормить никак не более 25-30 тыс. кочевников.
и
Применяя к новым владениям крымских ханов формулы расчета биопродуктивности пастбищ, получаем, что к концу правления Менгли-Гирея число его подданных могло приблизиться к 200 тыс. человек, т.е. (с учетом неизбежных при такого рода расчетах погрешностей) в целом укладывается в приведенные выше нормы призыва.
Но в книге "Империя хунну" на страницах 75-79 присутствует только оценка численности населения Монголии на основе данных биопродуктивности. Разброс, кстати, между "минимум-максимум" дается "от 330 до 830 тысяч человек". То есть - 1 к 2,5. Уже немало.
"Но оценивать силы боевого корпуса в диапазоне 300-1400 человек - значит выводить военно-исторический вопрос за рамки строгого исследования"(с) Курбатов О.А.
Далее - формула формулой, она несложная, но для вычисления этих данных нужна площадь пастбищ, биопродуктивность, характер ведения хозяйства и так далее. Множество чисел. И ссылок на работы, где эти числа даны.
Крадин Н.Н. Империя хунну. 2002. С.76.
Урожайность различных участков монгольских степей колеблется в зависимости от природно-климатических зон и от времени года от 0,6-2 ц/га в пустынях до 9-20 ц/га в долинах рек. Средняя урожайность колеблется в пределах 2,5-3,5 ц/га [Цэрэндулам 1975; Динесман, Болд 1992: 172; Dugarjav, Galbaatar'2000: 241]
Однако необходимо иметь в виду два важных обстоятельства: во-первых, величина (У) не должна была равняться 100%, так как стравливание всей травы вело к дигрессии пастбищ (в современном кочевом скотоводстве в Монголии коэффициент использования травяного покрова принимается за 0,5; для древности и средневековья, видимо, следует принять величину 0,3 [Динесман, Болд 1992: 209]); во-вторых, продуктивность пастбищ в осенний период была примерно на 30% меньше, чем в летнее время года, а в весеннее и зимнее время составляла 35-38% от валового урожая трав [Динесман, Болд 1992: 198-199].
Примем условную величину отчуждаемого травостоя с зимних пастбищ при нагрузке на пастбища в 30% за 1 ц/га. Также известно, что питательная ценность одного килограмма зимних трав (ветоши) равняется примерно 0,32 кг условных кормовых единиц (1 к.е. = 2500 ккал энергии) [Виноградов 1986; пит. по: Тайшин, Лхасаранов 1997: 77].
В статье уважаемого В.В. Пенского ничего подобного нет. Только ссылка на страницы с формулой расчета биопродуктивности и сентенция "получаем". Господа, а как мы это получаем? В статье не приведено ни одной ссылки на работы с опорными данными, ни методов расчета. То есть - материала для какого-то предметного обсуждения просто нет. Выводы В.В. Пенского можно либо "на веру брать", либо "на веру не брать".
Далее - если не ошибаюсь, население собственно Крыма на конец 18 века, с преимущественно земледельческим населением, составляло около 150 тысяч человек, из них татар мужского пола - 55 тысяч. Насколько понимаю - сходным оно было уже во второй половине 17 века. По крайне мере - число деревень отличается мало. Примерно 1400 деревень на конец 18 века и 1300 на 17 век по Хюсейну Хазарфенну.
С другой стороны - данные по численности населения ханства во второй половине 18 века, масштабам убыли (миграции, война, чума) и её динамике у разных исследователей различается кратно, что опять не оставляет места для точных чисел, только для широких диапазонов... "Население ханства на пике составляло от менее 300 тысяч до значительно более полумиллиона человек".
Сам уважаемый В.В. Пенской пишет
В дальнейшем численность населения Крыма неизбежно должна была расти, тем более что при преемниках Менгли-Гирея наметился переход татар к полуоседлому, а затем и оседлому образу жизни. Традиция приписывает особые заслуги в этом шестому крымскому хану Сахиб-Гирею I, сыну Менгли-Гирея [Смирнов, 2005, с. 312]. Соответственно росла и численность татарского войска.
Господа, если значительную, а то и большую часть населения ханства составляет оседлое и полуоседлое население - какой смысл в вычислении "максимального мобилизационного напряжения" по нормам для кочевников?
То есть - численность населения ханства в том же 17-м веке оценивается в диапазоне от 250 тысяч до полумиллиона. Разлет в два раза. Теперь нужно сделать скидку на пониженный мобилизационный потенциал оседлого населения. И даже тут, кроме самого коэффициента, скажется доля оседлого населения среди общей численности подданных хана. 150 тысяч от 250 тысяч и от 500 тысяч - это очень разные результаты на выходе.
Далее уважаемый В.В. Пенской пытается привлечь данные Хюсейна Хазарфенна по мобилизационной способности ханства.
Османский писатель второй половины XVII в. Хюсейн Хезарфенн отмечал, что когда крымский хан собирался в поход, “…то /каждые/ семь человек выставляют одного и выделяют пару лошадей…” [Хезарфенн, 1990, c. 269].
и
Так, в ходе отражения в 1555 г. набега крымского войска во главе с ханом Девлет-Гиреем I московские ратники захватили ханский лагерь с обозом (кошем) и 60 тыс. лошадей [Никоновская летопись, 2000, с. 257]. Известно, что каждый татарский воин, выступая в поход, вел за собой не менее двух запасных коней [Боплан, 2004, с. 231]. Исходя из текста летописи, можно предположить, что, направляясь со своим войском к Туле и предполагая встретить там русское войско, хан оставил в лагере лишних лошадей (вступать в бой, имея на поводу запасных лошадей неудобно) и что именно эти запасные лошади и были захвачены русскими. Отсюда следует, что в походе участвовало около 30 тыс. татарских воинов. И так как это был, видимо, обычный поход, не имевшей своей целью, как в 1571 г. (согласно ливонскому хронисту Б. Рюссову, в этом походе принимало участие 40 тыс. татар [Рюссов, 1879, с. 205]), тотального сокрушения неприятеля, то скорее всего хан набирал воинов по “обычной” норме, указанной Хезарфенном. Отсюда следует, что под властью хана находилось около 210 тыс. или несколько более собственно татар. Учитывая, что у татар как обычных кочевников всякий взрослый мужчина был потенциальным воином [Тунманн, 1991, с. 24; Хазанов, 2006, с. 475], можно предположить, что в середине XVI в. крымский хан мог выставить в поле при тотальной мобилизации всех боеспособных мужчин до 40-50 тыс. воинов.
Сразу бросается в глаза, что уважаемый В.В. Пенской полагает, что "семь человек" это "вообще население, считая женщин и детей", а не "главы семей" или "взрослые мужчины", к примеру. Но это, в общем, не из чего не следует. Особенно если учитывать факт, что при Хюсейне Крымский полуостров это "1300 деревень", а не "дом кочевников". Опять же - "7 душ" не слишком отличаются от обычной численности малой семьи. Сам Хазарфенн так пишет о численности войска:
Армию от 4000 до 12000 называют харар, а еще ее называют хамис. Хамис говорят потому, что она имеет пять основных частей: центр /сердце/ - это место, где находится падишах; меймэне - так называют правое крыло /армии/, мейсэре - так называют левое крыло /армии/, талиая /авангард/, являющийся караулом; а затем дондар /арьергард/ <..>
Что характерно - в качестве максимальной силы войска названы 12 тысяч человек. Опять же - "минимум две лошади" это максимум 30 тысяч человек. Так как в 1555 лошадей потеряли явно не всех - не пешком же крымское войско до Перекопа шло? - весь расчет опять повисает в воздухе. Можно число людей накрутить, можно - лошадей, можно в сведениях Никоновской летописи о трофеях усомниться. Простор для творческих интерпретаций практически неограниченный...
То есть - численность населения ханства может быть оценена только очень приблизительно, с большими допусками. Нужно вносить коррективы на оседлое население. Нужно вносить коррективы на реальный уровень мобилизационного напряжения - мог ли хан в принципе выжать из государства эту "теоретическую 1/5" или нет, собрав ее "в точке". И мы как не знали, так и не знаем собственно состава войска - сколько там было воинов, а сколько - лагерной обслуги. Для понимания проблемы - можно посчитать даточных и кошевых вместе с бойцами на Полоцкую осаду 1563-го и попытаться дать "интегральную оценку вооружению армии". При таких вводных - на вторую половину 16 и 17 века рать хана "в силе тяжкой" будет непринужденно прыгать где-то между 25 и 100 тысячами человек с неизвестной пропорцией комбатантов и некомбатантов. "Порядок цифр знаем - уже хорошо".
С вооружение ситуация похожая.
Теперь коснемся технологического аспекта военной мощи Крымского ханства. Сохранилось немало свидетельств современников относительно вооружения и внешнего вида воинов Крымского ханства. ... [Барбаро и Контарини, 1971, c. 224; Боплан, 2004, c. 219-221; Герберштейн, 2002, c. 257, 258; Литвин, 1994, c. 66; Флетчер, 1991, c. 91].
Пять свидетельств, часть - в одну строку, часто - с чужих слов. И это на два века. "Немало свидетельств"? При этом описание Броневского волевым решением отнесено к знать и отборные воины ханской свиты на турецкий манер, хотя сам Броневский ничего такого не писал. Есть Литвин, хоть и с пометкой следуя античной традиции, в полемическом задоре ..., но нет Челеби. Того же С.Герберштейна уважаемый В.В. Пенской сам особо надежным источником по русскому воинству не считает. Но почему он становится таковым в отношении татар? Опять же - советую обратить внимание на используемые в статье тексты.
“Оружие их состоит в луке и стрелах; копье у них редкость…”, - писал в начале ХVI в. имперский посол С. Герберштейн и далее подчеркивал, что татары уклоняются от ближнего боя, не выдерживая его, “…не имея ни щита, ни копья, ни шлема…”.
Наша старая знакомая "framea/Säbln", да.
Самое интересное начинается потом. Уважаемый В.В. Пенской переходит к описанию паноплии татарских воинов.
Стандартный комплект вооружения рядового татарского воина в это время составляли, судя по всему, саадак, сабля и нож, а для защиты использовались скорее всего мягкие, стеганые доспехи типа хорошо известного русского тегиляя и подобные же защитные наголовья. Знать и отборные воины из ханской свиты (о последних см.: [Броневский, 1867, c. 362, 367]) вооружались, как было отмечено выше, по турецкому образцу (о комплексе вооружения богатых татарских воинов см.: [Броневский, 1867, c. 366]). Возможно, что в отдельных случаях знатные и богатые воины могли использовать и конский доспех - стеганые попоны и маски.
Господа, простой вопрос. "В каком источнике крымская паноплия описана именно так?" Ответ - ни в каком. Это авторский конструкт. Понятно, что основанный на чтении источников, но ни какими специальными обоснованиями не оснащенный. Автор полагает, как кажется, что Литвин "недосаливает", а Броневский "пересаливает". "Татарин с палкой - слишком мало, татарин в кольчуге - слишком много, а вот саадак, сабля и мягкий доспех - в самый раз"? Проблема в том, что - "на вкус автора" и "без дополнительных обоснований".*
Промежуточные выводы. В статье нет, имхо, четкой структуры "материал => анализ => вывод". Есть материл, есть выводы. Как первое превращалось во второе - толком не описано. У меня лично возникло впечатление, что оценки численности и комплекса вооружения опираются на "вооруженные силы русского государства" едва не в большей степени, чем на "оценки биопродуктивности, свидетельства Боплана и Герберштейна". "Как должно было бы выглядеть войско Крыма, чтобы боевые действия с русской ратью, как мне она представляется, выглядели так, как они проходили?" Понятно, что это гадание на кофейной гуще в исполнении любителя, но вот такое вот мнение сложилось.
"Во-вторых, если великий князь литовский мог выставить, по оценке А.Н. Лобина, в поле 14-16 000 человек, крымский хан мог отмобилизовать 25-30 000 всадников, и, надо полагать, не меньше мог выставить воинов и казанский хан, то невольно возникает вопрос - как при двукратном общем превосходстве неприятеля русские сумели выдержать длившееся несколько десятилетий противостояние?"
P.S. Чтобы два раза не вставать.
Барбаро и Контарини о России к истории итало-русских связей в XV в. 1971. С. 154.
"Татар очень много, и при надобности они могли бы поставить от трех до четырых тысяч конников."
Barbaro I. Viaggi fatti da Vinetia, alla Tana, in Persia, in India, et in Costantinopoli. 1540-е. S. 18.
Sono buon numero di popolo, s fariano a un bisogno da tre o quatro mila caualli.
P.P.S. В статье Бобров Л.А., Рюмшин М.А. «…И против них не стаивали они нигде и биться с ними не умеют». Оружейный и военно-тактический аспект калмыцко-ногайских и калмыцко-татарских войн первой половины - середины XVII в. описание вооружения волжских калмыков выглядит следующим образом:
- Автор «Летописи самовидца» (вторая половина XVII в.): «Вправдi, люд военнiй, с копием всiдает на коня, а нiкоторiе и сагайдаки и стрiли великiе с площиками широкими. Тилко найбольше до потреби копiй заживают кожен, бо справне умiют вбити копiем, в нiкоторих и панцiри, а иннiе и наго идут до потреби» [28, с. 328].
- Так, например, османский путешественник Э.Челеби побывавший у калмыков в конце 1666 - начале 1667 гг. с удивлением отмечал: «Все они носят луки, стрелы и копья… Сабли же встречаются редко. Но непременно требуется, чтобы в руках были копья. В самом крайнем случае вооружение состоит из [одной только] пики» [32, с. 170,171].
- Э.Челеби живописуя вооружение волжских калмык 60-х гг. XVII в. отмечал: «…наконечники копий - из рогов дикого буйвола, или быка. Тем не менее копья пронзают кремень» [32, с. 171]. Цельнодеревянные пики джунгарских воинов упомянуты российскими авторами [8, с. 296].
Но крымцы - рвань, а калмыки - "куяшная конница", да...
P.P.P.S. Статья написана годы назад, поэтому в данный момент уважаемый В.В. Пенской может иметь какое-то иное мнение о крымской военной системе. Абзац помеченный звездочкой следует переписать - "говорить от чужого лица есть плохая практика". Но - увы, слишком привык к риторическим вопросам - пока не знаю, как изложить мысль более пристойным образом.