Чтиво номер 62: Джонатан Литтел, Диана Сеттерфильд, Герман Кох, Джон Уильямс
Джонатан Литтел, «Благоволительницы». История второй мировой и Холокоста в непривычном ракурсе - рассказанная с точки зрения двинутого на всю голову интеллектуала-эсэсовца. Тяжелая книга, не каждый сможет читать. Я за себя тоже не была уверена - а в результате местами не могла оторваться. Впечатляют уровень, глубина и ощущение исторической достоверности. С отсылками к греческой мифологии, русской литературе (от Достоевского до Лермонтова и Гроссмана), истории музыки и я уж не знаю к чему еще. И эта вот двуплановость, которая для меня всегда признак хорошей литературы - когда под написанным текстом просматривается и считывается более глубокий слой - она тоже тут есть. Даже в описаниях природы, сделанных как бы вскользь, чувствуется мастерство. Отдельно (не по теме) отмечу злорадство, с которым отслеживаешь все более тяжелое положение немцев по мере продвижения романа: мы-то знаем, чем закончится эта война. А больше всего меня поразили два эпизода: разговор Ауэ с политруком и убийство в Антибе. Роман получил кучу премий, был переведен на двадцать с лишним языков, сделался европейским бестселлером и был назвал лучшей книгой 2006 года, а Литтел - человеком года. The Times написала о нем как о «великом литературном событии, обращаться к которому читатели и исследователи будут в течение многих десятилетий». Таки да, недаром многие уважаемые френды рекомендовали прочесть (dyrbulschir, hahi, dejapris, mi_ze, callasfan - кого еще забыла?), а критики написали две тысячи томов. Литература с большой буквы.
Диана Сеттерфильд, «Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном». С самого начала не нравилось. То ли как начитано, то ли перевод, то ли сам роман - то ли все это вместе. Хотела бросить прямо в начале, но сама не заметила, как нечувствительно дослушала до трети, пришлось продолжить. Где колдовство и волшебство « Тринадцатой сказки»? Нате вам производственный роман, а чтоб не казался плоским и одномерным (он таки кажется) - посолим-поперчим «грачиной мистикой». И вдвинута эта мистика ни к селу, ни к городу, и белыми нитками шита. Это правда, что писатель не обязан всю жизнь писать продолжение или аналоги той книги, что имела счастье мне понравиться - но хотя бы уровень соблюсти.
Герман Кох, «Ужин». Читали (то есть слушали) по рекомендации sumka_mumi_mamy. Очень живо, захватывающе и остро написано. Первая половина слушается с большим интересом и удовольствием, во второй удовольствие перерастает в тягостное недоумение, зато интрига становится все напряженнее и занимательнее. В конце книги волосы на голове немножко дыбом - хоть мы и догадывались о чем-то подобном. Между прочим, с литературной точки зрения была бы совершенная вещь, если б не несколько (слишком много) досадных сюжетных недоразумений. Например, какого черта для обсуждения достаточно интимной проблемы две парочки собираются в претенциозном кафе у всех на виду? Или болезнь Клер, которая так и осталась подвешенной в воздухе. Самый, на мой взгляд, облом - история с амниоцентезом, который тут вообще не пришей кобыле хвост. Непростительная авторская и редакторская небрежность.
Джон Уильямс, «Стоунер». Ух! Вневременная и, возможно, вечная книга, безупречная по стилю, поражающая своей «настоящестью». Совершенно замечательный язык - точный и ритмичный (отчасти благодаря замечательному переводу Л. Мотылева). Читается как поэма, затягивает, захватывает, магическим образом перехватывает дыхание от такого будничного (казалось бы) описания незаметной (казалось бы) жизни. Читая параллельно с Франзеном, не могла не заметить, что образ Эдит странным образом перекликается с Анабел из только что прочитанной « Безгрешности». Удивительна история романа: изданный в 1965 году, он прошел незамеченным, а полвека спустя неожиданно стал литературной сенсацией. Интересен мне также человек с незаметным именем Джон Уильямс, написавший этот роман. Если сходство автора с Уильямом Стоунером не только отдаленно-биографическое, хочется крепко его обнять и прижать к сердцу, как самого близкого человека, как себя самого.
Диана Сеттерфильд, «Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном». С самого начала не нравилось. То ли как начитано, то ли перевод, то ли сам роман - то ли все это вместе. Хотела бросить прямо в начале, но сама не заметила, как нечувствительно дослушала до трети, пришлось продолжить. Где колдовство и волшебство « Тринадцатой сказки»? Нате вам производственный роман, а чтоб не казался плоским и одномерным (он таки кажется) - посолим-поперчим «грачиной мистикой». И вдвинута эта мистика ни к селу, ни к городу, и белыми нитками шита. Это правда, что писатель не обязан всю жизнь писать продолжение или аналоги той книги, что имела счастье мне понравиться - но хотя бы уровень соблюсти.
Герман Кох, «Ужин». Читали (то есть слушали) по рекомендации sumka_mumi_mamy. Очень живо, захватывающе и остро написано. Первая половина слушается с большим интересом и удовольствием, во второй удовольствие перерастает в тягостное недоумение, зато интрига становится все напряженнее и занимательнее. В конце книги волосы на голове немножко дыбом - хоть мы и догадывались о чем-то подобном. Между прочим, с литературной точки зрения была бы совершенная вещь, если б не несколько (слишком много) досадных сюжетных недоразумений. Например, какого черта для обсуждения достаточно интимной проблемы две парочки собираются в претенциозном кафе у всех на виду? Или болезнь Клер, которая так и осталась подвешенной в воздухе. Самый, на мой взгляд, облом - история с амниоцентезом, который тут вообще не пришей кобыле хвост. Непростительная авторская и редакторская небрежность.
Джон Уильямс, «Стоунер». Ух! Вневременная и, возможно, вечная книга, безупречная по стилю, поражающая своей «настоящестью». Совершенно замечательный язык - точный и ритмичный (отчасти благодаря замечательному переводу Л. Мотылева). Читается как поэма, затягивает, захватывает, магическим образом перехватывает дыхание от такого будничного (казалось бы) описания незаметной (казалось бы) жизни. Читая параллельно с Франзеном, не могла не заметить, что образ Эдит странным образом перекликается с Анабел из только что прочитанной « Безгрешности». Удивительна история романа: изданный в 1965 году, он прошел незамеченным, а полвека спустя неожиданно стал литературной сенсацией. Интересен мне также человек с незаметным именем Джон Уильямс, написавший этот роман. Если сходство автора с Уильямом Стоунером не только отдаленно-биографическое, хочется крепко его обнять и прижать к сердцу, как самого близкого человека, как себя самого.