Моник Морелли (Monique Morelli)
Originally posted by laedel at Моник Морелли (Monique Morelli)
Чтобы читать этот рассказ, я советую скачать архив с песнями, о которых далее пойдёт речь. Читая этот текст, слушайте песни из архива, когда до них в дойдёт в здесь речь, и можете читать при этом перевод песни.
Песни Моник Морелли - не из тех, которые можно слушать, не понимая, о чём она поёт. Для восприятия её песен, для того, чтобы понять и почувствовать, что в них такого особенного надо хоть в основном понимать, что поётся в песне. И тем, кто не знает французского, её песни лучше слушать, читая перевод. Переводы здесь далее даны в виде отдельных постов, на которые сделаны (синим крупным шрифтом) гиперссылки из этого текста.
Моник Морелли (Monique Morelli) - одна из самых лучших, самых талантливых, но притом и одна из самых редко вспоминаемых гранд-дам французской поэтической песни. Её имя ничего не говорит людям, не особо интересующимся французской песней, да и среди знатоков поэтической песни её вспоминают мало, несоразмерно её таланту.
Чтобы вас сейчас поразить, я хочу дать вам послушать одну из сильнейших её песен - «La ville morte» («Мёртвый город»). Послушайте...
Песня-сон, песня-путешествие в туманный и тревожный призрак города. Вот этот сновидческий образ пары, углубляющейся в полупризрачный-полуреальный, пустой, неживой город, идущей и идущей среди абсолютно безлюдных улиц, распадающихся покинутых домов...
(01) La ville morte - Мёртвый город
Моник Морелли родилась 19 декабря 1923 года в Бетюне, маленьком городке на самом севере Франции, что рядом с Па-де-Кале и бельгийской границей. Морелли, кстати, - псевдоним, а настоящая фамилия её простецкая, Дюбуа (Monique Dubois), которую носит чуть ли не треть Франции.
(Итальянский псевдоним Морелли подталкивает меня вспомнить стихотворение Грибуй «Dès demain», про француза из глухомани, мечтавшего об Италии и из тоски по романтике называвшего себя итальянским именем. Даже фамилия его из числа столь же обыкновенных, не Дюбуа, так Дюпон.)
Моник училась в молодости на фармацевта, но учёба не заладилась. Моник отправилась в Париж, чтобы попытаться стать не аптекаршей, а актрисой. Играла в театре Viex Colombier («Старая голубятня»), выступала в цирке «Cirque d'hiver» («Зимний цирк») как наездница на слоне.
В конце 40-х годов литератор, актёр и режиссёр Саша Гитри присоветовал ей попробовать себя в качестве певицы реалистического жанра. То есть, певицы с драматическими и трагическими песнями о неустроенной жизни простых, не преуспевших людей. Такие песни до того и в то самое время пели Дамия , Берт Сильва и Фреель, с ними же лет за десять до того начинала свою карьеру Пиаф. Собственно, песни из их репертуара Моник Морелли и пела.
Вот, послушайте, «Les hiboux» типичнейшая песня этого жанра, этакий панк под аккордеон в ритмах явы или вальса. (Панк дизельной эпохи, дизельпанк в музыке, как называет этот жанр bruja-roja)
(02) Les hiboux - Нелюдимы
Эту песню обычно знают в исполнении Пиаф, которая пела её ещё в конце 30-х годов.
Но у Пиаф во многом другой вариант текста. У Морелли песня - монолог от лица уличной девицы, в версии Пиаф - речь о том же, но от мужского лица, от лица дружка и сутенёра этой девицы.
Морелли перепела весь цвет реалистической песни, все самые лучшие, самые классические в этом жанре песни. В архиве для примера есть в исполнении Морелли «La rue de la joie» известная как песня Дамии и очень для Дамии характерная, «Du gris» которую раньше пела Берт Сильва, Фреелевская «La java bleue», «Les mômes de la cloche», та самая, с которой Пиаф начинала выступать, впервые после улицы на сцене кабаре «Жернис».
Пела она и песни родоначальника реалистического жанра, Аристида Брюана. Вот, послушайте, песня «В Сен-Лазаре». Песня-письмо девицы лёгкого поведения, загремевшей за это самое поведение в женскую тюрьму Сен-Лазар. Трагедия большой любви, любви на грани гибели, к совершенно никчёмному мужичишке.
(03) A Saint-Lazare - В Сен-Лазаре
Но, сколь ни хорошо получались у Морелли реалистические песни, она была не первой, кто их пел. Уже до неё для каждой из этих песен существовала некая образцовая версия - в исполнении Дамии, Фрель, Сильва, Пиаф, а Морелли со своим прочтением их песен оказывалась второй после каждой их них.
Так и осталась бы Моник Морелли тенью Фреель, Дамии и ранней Пиаф. Но её своеобразие и её талант на самом деле больше и шире, чем повторение реалистической классики, продолжение дела, жанра и стиля Дамии, Фреель и других (Хотя, собственно, по песням реалистического жанра Морелли и показалась мне поначалу этакой второй Фреель.)
Но вот в конце 50-х Морелли ушла с хорошо протоптанной колеи реалистической песни к песням на стихи поэтов-литераторов, а не только поэтов-шансонье.
Но для стихов из книг, стихов которые написаны изначально не ради песни, а ради книги, нужна подходящая музыка. И вот с автором музыки Монике повезло чрезвычайно!
В 1958 году она встретила аккордеониста Лино Леонарди (Lino Léonardi). Леонарди стал её постоянным аккомпаниатором и её мужем. Он написал музыку для большинства песен. Они с тех пор постоянно выступали вместе - Морелли пела, Леонарди играл для неё на аккордеоне. В одном из немногих текстов о них их даже назвали квази-мифическим дуэтом.
Как раз в те годы поэт, композитор, певец Лео Ферре, взялся писать и петь песни на стихи классиков французской литературы - как тогдашнего живого классика Луи Арагона, так и классиков предыдущего века - Бодлера, Рембо, Верлена...
Морелли и Леонарди тоже двинулись по этому пути. Начали они с песен на стихи Пьера МакОрлана (Pierre MacOrlan), уже весьма признанного к тому времени романиста и поэта.
Именно с песни на его стихи и на музыку Лино Леонарди - «La ville morte» («Мёртвый город») начат этот рассказ. Переход от реалистической песни к песням на стихи МакОрлана оказался гладким, естественным очень органичным, прямо-таки как само-собой напрашивающееся продолжение и развитие.
Герои МакОрлана - такие же неприкаянные люди из придонных слоёв общества, как и типичные герои реалистической песни - чаще всего матросы, солдаты и их подружки, сюжеты - драмы и трагедии из их неустроенной жизни.
Вот послушайте, тоже одну из МакОрлановских песен, «Нелли». Героиня - из тех же птичек невысокого полёта, что и героини реалистичных песен, да к тому же не из Парижа, а из маленького провинциального городка. Она вспоминает свою, быть может единственную, и точно самую светлую любовь, которую сожрала Первая мировая. Сожрала, как чуть не сожрала и автора стихов - МакОрлан воевал на фронте Первой Мировой, и герой песни вполне мог быть одним из его однополчан... Эта тема - эхо Великой войны в воспоминаниях, тоска и печаль давней потери и давней боли, но печаль светлая от воспоминаний о предвоенных любовях появлялась в песнях-стихах МакОрлана не единожды. (Я когда-то уж показывала пронзительнейшую безумно красивую и безумно грустную песню, тоже на МакОрлановские стихи - «В Сент-Савин», которую пела Симона Бартель. Морелли эту песню тоже пела, но не столь хорошо.)
(04) Nelly - Нелли
На стихи МакОрлана и музыку Леонарди у Моник Морелли было много песен. Пожалуй, эти песни - самый цвет её репертуара.
Вот Моник Морелли с Пьером МакОрланом...
И вот одна из немногих видеозаписей, где можно не только услышать, но и увидеть как поёт Моник Морелли.
Аккомпанирует ей, конечно же, Лино Леонарди. Правда, его видно лишь мельком, в первых секундах видео. Это тоже песня на стихи МакОрлана -
(05) Les Compagnons du Tour de France - Странствующие подмастерья
(Название этой песни - историческая отсылка к средневековым компаньонажам, сообществам мастеровых и подмастерьев, среди которых было и сообщество странствовавших по Франции подмастерий, которое называлось «Les compagnons du Tour de France»)
Куда только ни забрасывала судьба героев МакОрлана - и в Китай, и по разным уголкам французских колоний по всему миру - в Бель-Аббес в Алжире, в Сайгон в Индокитае, как легионера из песни «Bel-Abbes» и морского пехотинца из песни «Marie-Dominique».
В этих солдатских песнях нет бравурного милитаризма, пафоса, воспевания армии, героизации войны. МакОрлан - сам бывший солдат - пишет о солдатах с теми же интонациями, с которыми и он сам, и Реймон Ассо (автор текстов ранних песен Пиаф), и многие другие авторы реалистической песни писали о девицах вроде героини «Les hiboux» - c интонациями сочувствия к маленькому человеку, попавшему в такой переплёт, где он и сам себе не принадлежит, где и надежды немного, и радости малы и мелки, и любовь призрачна, и жизнь не многого стоит - получишь ли нож в бок от гопника или найдёшь смерть на войне либо же буднично и тупо потеряешь в казарме или на панели лучшие годы своей жизни... Вспомним песню «Nelly». В этом будто бы полудобровольном-полубезотчётном непринадлежании себе, в этой смеси короткого счастья и обречённости герой и героиня песни - как отражения друг друга, только одно отражение мужское, другое женское. Ещё отчётливее это чувствуется, если вспомнить пару песен, как герой из «Nelly» прётся на войну fleur au fusil в буквальном смысле и как героиня «Les hiboux» ходит на панель fleur au fusil в смысле переносном. (Выражение 'fleur au fusil' - буквально 'цветок в ружье', 'цветок в стволе винтовки' чаще всего употребляется в переносном смысле, означающем легкомысленную удаль.)
Надо сказать, что между французской реалистической песней и поэзией, как частью литературы, границы-то и нет или она весьма размыта. Другой поэт, старший современник Морелли и Леонарды, Франсис Карко (Francis Carco) был известен и как литератор (романист, поэт, автор исторических книг и журналист), и как автор текстов нескольких песен, которые пели Дамия, Фреель, Пиаф. Но далеко не только известную песню из репертуара Дамии на стихи Карко «Le doux caboulot» пела Морелли. Лино Леонарди положил на музыку для Моники Морелли множество других стихов Карко.
Вот одна из лучших, послушайте --
(06) Carnaval - Карнавал
И обратите внимание не только на музыку, пленительную и зыбкую, как богемная жизнь-карнавал, но и на рифму - вся песня, всё стихотворение построено всего над двух рифмах, которые идут через строки и куплеты как стежки нити, насквозь (кроме последнего четверостишия, где рифма немного сбивается, как сбивается ход жизни вдруг под конец...)
И конечно же, живой классик и современник Морелли и Леонарди - Луи Арагон (Louis Aragon) - тоже не был обойдён вниманием. Ещё бы! И на многие его стихи Леонарди написал музыку, и Морелли превратила их в песни.
Вот одна из прекраснейших песен во всём репертуаре Моник Морелли. Безумно прекрасная, безумно пронзительна, безумно терпкая и рвущая душу в клочки. «Сумасшедшая» стихи Луи Арагона, музыка Лино Леонарди.
(07) La folle - Сумасшедшая
Я в переводе курсивом повыделяла строки, на которых голос Морелли взмывает, взлетает, прихватив за собой душу и сердце слушателя! Как она умеет одной строкой, порывом голоса в одной строке так схватить за сердце, так взмыть, так дёрнуть за душу, что до конца песни слушаешь уже сама не своя!
Эта черта таланта и стиля Морелли проявляет себя во многих песнях, и особенно ярко и головокружительно в песнях на стихи Арагона.
Вот ещё --
(08) Marguerite, Marie et Madeleine - Маргерит, Мари и Мадлен
Песня начинается так мечтательно-вспоминательно-ностальгически-мило, кружит в ласковом вальсе, а потом - хвать за сердце: «La vie et le bal ont passé trop vite - Жизнь и бал прошли слишком быстро»! Даже не птицей - ракетой в звёздное небо. Прочь с Земли - в небо, в вечность, за пределы мира...
Разве ж можно было бы без её голоса, без музыки Леонарди так остро, так пронзительно и горько пережить этот взлёт, лишь читая строки Арагона со страниц книги? Едва ли...
И вот противоположность -- не тоска безвозвратного ускользания жизни, а тёплая нежность оживания, оттаивания от тепла присутствия любимой.
(09) Il n'aurait fallu - Хватило бы лишь
Музыку к этой песне, кстати, написал не Лино Леонарди, а Лео Ферре. Ферре написал много песен на стихи Арагона, пел их сам, пела их Катрин Соваж, которая фактически была женским голосом Ферре. У Морелли в репертуаре песен Ферре было не так много как у Соваж, но многие из самых лучших этих песен Морелли тоже пела. Не хуже, чем Соваж, но иначе.
Вот можете сравнить в исполнении их обеих и не только лишь из один из шедевров Арагона и Ферре, песню «Est-ce aussi que les hommes vivent» («Неужели так живут люди»)
В 1962 году Моник Морелли открыла в Париже на Монмартре своё кабаре под названием «Le Père Ubu» («Отец Юбю») , известное также как «Chez Ubu» («У Юбю»). Она выступала в светлом платье (позднее в светлом брючном костюме) и большой красной накидке, чем-то напоминающий знаменитый красный шарф Аристида Брюана, изрядно подросший за пол-века ;) А Лино Леонарди играл для неё на аккордеоне...
В «Le Père Ubu» часто бывали многие яркие личности той эпохи - поэты, композиторы и исполнители своих песен Жорж Брассенс и Лео Ферре, фотограф Робер Дуано (тот самый, который в чёрно-белых фотографиях запечатлел лицо и дух Парижа 60-х)... Морелли под аккордеон и на музыку Леонарди пела песни на стихи многих поэтов и того времени, и недавнего прошлого. Не только уже названных МакОрлана и Арагона, песен которых в её репертуаре было больше всего, но и ещё Люка Беримона, Пьера Зегерса, Витезслава Незвала, Назыма Хикмета, Кати Гранофф, Гастона Куте и других...
Вот послушайте песню «Легендарные любови» на стихи Пьера Зегерса (Pierre Seghers).
(10) Les amours légendaires
- Легендарные любови
И - «День стирки» Гастона Куте (Gaston Couté).
(11) Jour de lessive - День стирки
И вот «Дорожная песня» на стихи Люка Беримона (Luc Bérimont)
(12) Chanson de route - Дорожная песня
У Моник Морелли удивительный голос! Это голос на грани рыданий и крика, поднимающего в последнюю отчаянную атаку. Голос, исполненный сжатой, стиснутой, сдерживаемой силы, готовой вот-вот высвободиться. В неровных строках песни её голос вздымается волнами предштормового моря, реет, словно знамя над головами протестующих демонстрантов, поднимаемое в тот момент, когда демонстрация вот-вот перерастёт в революцию, и звуки голоса Моник Морелли набегают порывами, как ветер, волнующий и полощущий это знамя на головами толпы, что сейчас вот-вот восстанет.
Надо сказать, что и выбор поэтов, песни на чьи стихи сообразен её голосу и стилю. Многие из этих поэтов (если не все - не знаю точно) были poètes engagés, т.е. поэты с активной политической позицией, выражавшие в своих стихах и свои политические взгляды, и ещё чаще - тот дух и этику, которая вела к их политическим убеждениям. Коммунисты Арагон и Хикмет, активный участник Сопротивления Зегерс, бунтарь и анархист Куте...
Впрочем, в стихах французских поэтов-леваков, кто б они ни были - коммунисты, анархисты, социалисты, левые либералы - главное и лучшее место занимает не прямая пропаганда левых идей, а выражение той этики, того духа отношений между людьми и к людям, который ведём к левым идеям к ценностям свободы, равенства и эмпатии.
Но вот песня Гастона Куте (он жил как раз на рубеже XIX и XX веков) где и прямая агитация, и левый идеал человеческих отношений выражены в равной мере хорошо. Песня-протест против призыва в армию, против милитаризма, против того милитаристского угара, который позднее затянул Европу в кошмар окопов Первой Мировой войны.
(13) Nos vingt ans - Наши двадцать лет
Но не только на стихи поэтов своего времени и недавнего прошлого пела песни Моник Морелли. Как и Ферре, видимо, подавший пример, Морелли и Леонарди обратили своё внимание к классике прошлых веков. Стихи уж скольких классиков XIX века сделал песнями Лео Ферре - Верлена, Рембо, Болдера... Морелли и Леонарди эти песни не исполняли, но обратились к стихам ещё одного классика, - их предшественника. Это был предшественник прóклятых поэтов XIX века - Тристан Корбьер (Tristan Corbière). Этот поэт прожил очень короткую жизнь, всего 30 лет, почти половину которой он медленно умирал от туберкулёза. Он успел выпустить лишь одну книгу стихов, «Жёлтые (вымученные) любови», которая успеха при жизни не имела, была почти забыта и лишь десятилетия спустя стихи Корбьера переоткрыл Верлен. А спустя ещё почти век Морелли и Леонарди дали им новый имупльс к жизни - музыкальный.
У Моник Морелли вышло две пластинки с песнями на его стихи - «люди земли» и «люди моря». Лучшая из них, на мой взгляд, - «Matelots». Эта песня составлена из фрагментов большого стихотворения Корбьера.
(14) Matelots - Матросы
Моник Морелли не только пела песни, но и декламировала стихи - Франсиса Карко, и, опять же, Корбьера. Послушайте «Жабу» Корбьера, которую Морелли читает.
Даже без музыки - голос так сыр и сумрачен, и вскрик-всквак «Horreur!» («Ужас!») как голос жабы, поющей свою жабью песню из-под холодного камня.
(15) Le crapaud - Жаба
Но, в отличие о Ферре, Морелли и Леонарди на XIX веке не остановились. Они зашли намного дальше в прошлое - к самым классикам из классиков, к самым началам французской поэзии, аж в XVI и XV век, к рубежу Средневековья и Возрождения.
К Пьеру Ронсару и Франсуа Вийону!
В 70-е годы у Морелли вышли пластинки с их песнями. По-моему, песни на стихи Ронсара у Морелли довольно хороши, песни на стихи Вийона - гениальны!
Вот по две песни того и другого... (К этим стихам, кроме одного, я нашла достаточно близкие к оригиналу поэтические переводы и потому вместо подстрочника помещу рядом с оригиналом их.)
Вот Ронсар воспевает своё бонвиванство и жизнелюбие, легкомысленное отношение к жизни вопреки краткости её зыбкости жизни.
(16) Pour boir dessus l'herbe tendre - Чтобы пить на нежной траве
Немного сумбурно, легкомысленно поэт отмахивается от тени смерти, от memento mori, словно от назойливого слепня, лёжа в траве и попивая вино - при всём совершенно ясном понимании, что от смерти-то не отмахнёшься, а лишь от мысли о ней, и о будущем вообще...
А вот и перед лицом своего конца он... Действительно, жизнь человека эпохи Возрождения была зыбка и кратка - 50-60 лет уже старость, и смерть рядом.... От наслаждений юности до умирания дистанция совсем кратка, агония мучительна, медицина ни помочь, ни облегчить страдания не может.
(17) Je n'ai plus que des os - Я высох до костей
И вот уж голос из царства Смерти, из средневековья, голос Вийона, вернее, Морелли, поющей его стихи.
Жизнь под сенью церковных крестов и виселиц Монфокона... Жизнь в узких улочках тесных городов, где всегда может появиться или грабитель, что зарежет без жалости, или стражник, что потащит к палачу, или чума. Жизнь, где госпожа Смерть и госпожа Религия, всегда вместе составляли компанию средневековому человеку. Ни одна, ни другая не оставляла человека без своего общества, куда бы он ни шёл, чем бы ни был занят. И эта неразлучная парочка, госпожа Смерть и госпожа Религия, то и дело меняясь ролями, постоянно играла с человеком в доброго и злого следователя: одна прессует и нагнетает страх, другая утешает и увещевает. Первая грозит косой, вторая говорит: делай всё, что я говорю, старайся изо всех сил, и после удара косы будет лучше, чем до. Вторая грозит адом и нагнетает страх перед грехами, а первая сулит искупление грехов через мученическое принятие смерти. И куда человеку деваться между страхом и страхом?
Мысленно тянуться изо всех сил, как дитя к маме, к женственному образу доброй Богородицы, уповать на её жалость, защиту и милосердие... Пронести через всю жизнь, вопреки страхам и жестокостям, веру в саму возможность доброты и милосердия, персонифицированные (такова та эпоха!) в образе Девы Марии. Вот как в Балладе-молитве, написанной Вийоном для его матери.
(18) Ballade pour prier Notre Dame - Баллада-молитва Богородице
На что уповать в жизни и в страдании человеку, кроме как на вымечтанный образ матерински-доброй Богородицы? Вот разве что - и в ту эпоху, как и сейчас, - на друзей уповать, быть может, можно? На друзей и товарищей есть надежда в беде и отчаянии? Или нет и её?.. О том и самая пронзительная песня на стихи Вийона, одна из самых отчаянно-сильных во всём репертуаре Морелли - «Послание к друзьям».
(19) Epître à mes amis - послание друзьям
Прожила Моник Морелли не такую уж долгую по нынешним временам жизнь - 69 лет... Выступала она до конца 80-х годов, умерла 27 апреля 1993 года. И за всю свою жизнь громкой славы не снискала, большого количества пластинок не выпустила, сыграла несколько ролей в кино. Слава её и любовь к её таланту так и остались, похоже, достоянием не такого уж большого круга ценителей поэтической песни...
P.S.
Спасибо Брухе bruja-roja за помощь в работе над переводами и спасибо Наталии sova-f за прекрасные примеры того, как писать о французской песне.
Чтобы читать этот рассказ, я советую скачать архив с песнями, о которых далее пойдёт речь. Читая этот текст, слушайте песни из архива, когда до них в дойдёт в здесь речь, и можете читать при этом перевод песни.
Песни Моник Морелли - не из тех, которые можно слушать, не понимая, о чём она поёт. Для восприятия её песен, для того, чтобы понять и почувствовать, что в них такого особенного надо хоть в основном понимать, что поётся в песне. И тем, кто не знает французского, её песни лучше слушать, читая перевод. Переводы здесь далее даны в виде отдельных постов, на которые сделаны (синим крупным шрифтом) гиперссылки из этого текста.
Моник Морелли (Monique Morelli) - одна из самых лучших, самых талантливых, но притом и одна из самых редко вспоминаемых гранд-дам французской поэтической песни. Её имя ничего не говорит людям, не особо интересующимся французской песней, да и среди знатоков поэтической песни её вспоминают мало, несоразмерно её таланту.
Чтобы вас сейчас поразить, я хочу дать вам послушать одну из сильнейших её песен - «La ville morte» («Мёртвый город»). Послушайте...
Песня-сон, песня-путешествие в туманный и тревожный призрак города. Вот этот сновидческий образ пары, углубляющейся в полупризрачный-полуреальный, пустой, неживой город, идущей и идущей среди абсолютно безлюдных улиц, распадающихся покинутых домов...
(01) La ville morte - Мёртвый город
Моник Морелли родилась 19 декабря 1923 года в Бетюне, маленьком городке на самом севере Франции, что рядом с Па-де-Кале и бельгийской границей. Морелли, кстати, - псевдоним, а настоящая фамилия её простецкая, Дюбуа (Monique Dubois), которую носит чуть ли не треть Франции.
(Итальянский псевдоним Морелли подталкивает меня вспомнить стихотворение Грибуй «Dès demain», про француза из глухомани, мечтавшего об Италии и из тоски по романтике называвшего себя итальянским именем. Даже фамилия его из числа столь же обыкновенных, не Дюбуа, так Дюпон.)
Моник училась в молодости на фармацевта, но учёба не заладилась. Моник отправилась в Париж, чтобы попытаться стать не аптекаршей, а актрисой. Играла в театре Viex Colombier («Старая голубятня»), выступала в цирке «Cirque d'hiver» («Зимний цирк») как наездница на слоне.
В конце 40-х годов литератор, актёр и режиссёр Саша Гитри присоветовал ей попробовать себя в качестве певицы реалистического жанра. То есть, певицы с драматическими и трагическими песнями о неустроенной жизни простых, не преуспевших людей. Такие песни до того и в то самое время пели Дамия , Берт Сильва и Фреель, с ними же лет за десять до того начинала свою карьеру Пиаф. Собственно, песни из их репертуара Моник Морелли и пела.
Вот, послушайте, «Les hiboux» типичнейшая песня этого жанра, этакий панк под аккордеон в ритмах явы или вальса. (Панк дизельной эпохи, дизельпанк в музыке, как называет этот жанр bruja-roja)
(02) Les hiboux - Нелюдимы
Эту песню обычно знают в исполнении Пиаф, которая пела её ещё в конце 30-х годов.
Но у Пиаф во многом другой вариант текста. У Морелли песня - монолог от лица уличной девицы, в версии Пиаф - речь о том же, но от мужского лица, от лица дружка и сутенёра этой девицы.
Морелли перепела весь цвет реалистической песни, все самые лучшие, самые классические в этом жанре песни. В архиве для примера есть в исполнении Морелли «La rue de la joie» известная как песня Дамии и очень для Дамии характерная, «Du gris» которую раньше пела Берт Сильва, Фреелевская «La java bleue», «Les mômes de la cloche», та самая, с которой Пиаф начинала выступать, впервые после улицы на сцене кабаре «Жернис».
Пела она и песни родоначальника реалистического жанра, Аристида Брюана. Вот, послушайте, песня «В Сен-Лазаре». Песня-письмо девицы лёгкого поведения, загремевшей за это самое поведение в женскую тюрьму Сен-Лазар. Трагедия большой любви, любви на грани гибели, к совершенно никчёмному мужичишке.
(03) A Saint-Lazare - В Сен-Лазаре
Но, сколь ни хорошо получались у Морелли реалистические песни, она была не первой, кто их пел. Уже до неё для каждой из этих песен существовала некая образцовая версия - в исполнении Дамии, Фрель, Сильва, Пиаф, а Морелли со своим прочтением их песен оказывалась второй после каждой их них.
Так и осталась бы Моник Морелли тенью Фреель, Дамии и ранней Пиаф. Но её своеобразие и её талант на самом деле больше и шире, чем повторение реалистической классики, продолжение дела, жанра и стиля Дамии, Фреель и других (Хотя, собственно, по песням реалистического жанра Морелли и показалась мне поначалу этакой второй Фреель.)
Но вот в конце 50-х Морелли ушла с хорошо протоптанной колеи реалистической песни к песням на стихи поэтов-литераторов, а не только поэтов-шансонье.
Но для стихов из книг, стихов которые написаны изначально не ради песни, а ради книги, нужна подходящая музыка. И вот с автором музыки Монике повезло чрезвычайно!
В 1958 году она встретила аккордеониста Лино Леонарди (Lino Léonardi). Леонарди стал её постоянным аккомпаниатором и её мужем. Он написал музыку для большинства песен. Они с тех пор постоянно выступали вместе - Морелли пела, Леонарди играл для неё на аккордеоне. В одном из немногих текстов о них их даже назвали квази-мифическим дуэтом.
Как раз в те годы поэт, композитор, певец Лео Ферре, взялся писать и петь песни на стихи классиков французской литературы - как тогдашнего живого классика Луи Арагона, так и классиков предыдущего века - Бодлера, Рембо, Верлена...
Морелли и Леонарди тоже двинулись по этому пути. Начали они с песен на стихи Пьера МакОрлана (Pierre MacOrlan), уже весьма признанного к тому времени романиста и поэта.
Именно с песни на его стихи и на музыку Лино Леонарди - «La ville morte» («Мёртвый город») начат этот рассказ. Переход от реалистической песни к песням на стихи МакОрлана оказался гладким, естественным очень органичным, прямо-таки как само-собой напрашивающееся продолжение и развитие.
Герои МакОрлана - такие же неприкаянные люди из придонных слоёв общества, как и типичные герои реалистической песни - чаще всего матросы, солдаты и их подружки, сюжеты - драмы и трагедии из их неустроенной жизни.
Вот послушайте, тоже одну из МакОрлановских песен, «Нелли». Героиня - из тех же птичек невысокого полёта, что и героини реалистичных песен, да к тому же не из Парижа, а из маленького провинциального городка. Она вспоминает свою, быть может единственную, и точно самую светлую любовь, которую сожрала Первая мировая. Сожрала, как чуть не сожрала и автора стихов - МакОрлан воевал на фронте Первой Мировой, и герой песни вполне мог быть одним из его однополчан... Эта тема - эхо Великой войны в воспоминаниях, тоска и печаль давней потери и давней боли, но печаль светлая от воспоминаний о предвоенных любовях появлялась в песнях-стихах МакОрлана не единожды. (Я когда-то уж показывала пронзительнейшую безумно красивую и безумно грустную песню, тоже на МакОрлановские стихи - «В Сент-Савин», которую пела Симона Бартель. Морелли эту песню тоже пела, но не столь хорошо.)
(04) Nelly - Нелли
На стихи МакОрлана и музыку Леонарди у Моник Морелли было много песен. Пожалуй, эти песни - самый цвет её репертуара.
Вот Моник Морелли с Пьером МакОрланом...
И вот одна из немногих видеозаписей, где можно не только услышать, но и увидеть как поёт Моник Морелли.
Аккомпанирует ей, конечно же, Лино Леонарди. Правда, его видно лишь мельком, в первых секундах видео. Это тоже песня на стихи МакОрлана -
(05) Les Compagnons du Tour de France - Странствующие подмастерья
(Название этой песни - историческая отсылка к средневековым компаньонажам, сообществам мастеровых и подмастерьев, среди которых было и сообщество странствовавших по Франции подмастерий, которое называлось «Les compagnons du Tour de France»)
Куда только ни забрасывала судьба героев МакОрлана - и в Китай, и по разным уголкам французских колоний по всему миру - в Бель-Аббес в Алжире, в Сайгон в Индокитае, как легионера из песни «Bel-Abbes» и морского пехотинца из песни «Marie-Dominique».
В этих солдатских песнях нет бравурного милитаризма, пафоса, воспевания армии, героизации войны. МакОрлан - сам бывший солдат - пишет о солдатах с теми же интонациями, с которыми и он сам, и Реймон Ассо (автор текстов ранних песен Пиаф), и многие другие авторы реалистической песни писали о девицах вроде героини «Les hiboux» - c интонациями сочувствия к маленькому человеку, попавшему в такой переплёт, где он и сам себе не принадлежит, где и надежды немного, и радости малы и мелки, и любовь призрачна, и жизнь не многого стоит - получишь ли нож в бок от гопника или найдёшь смерть на войне либо же буднично и тупо потеряешь в казарме или на панели лучшие годы своей жизни... Вспомним песню «Nelly». В этом будто бы полудобровольном-полубезотчётном непринадлежании себе, в этой смеси короткого счастья и обречённости герой и героиня песни - как отражения друг друга, только одно отражение мужское, другое женское. Ещё отчётливее это чувствуется, если вспомнить пару песен, как герой из «Nelly» прётся на войну fleur au fusil в буквальном смысле и как героиня «Les hiboux» ходит на панель fleur au fusil в смысле переносном. (Выражение 'fleur au fusil' - буквально 'цветок в ружье', 'цветок в стволе винтовки' чаще всего употребляется в переносном смысле, означающем легкомысленную удаль.)
Надо сказать, что между французской реалистической песней и поэзией, как частью литературы, границы-то и нет или она весьма размыта. Другой поэт, старший современник Морелли и Леонарды, Франсис Карко (Francis Carco) был известен и как литератор (романист, поэт, автор исторических книг и журналист), и как автор текстов нескольких песен, которые пели Дамия, Фреель, Пиаф. Но далеко не только известную песню из репертуара Дамии на стихи Карко «Le doux caboulot» пела Морелли. Лино Леонарди положил на музыку для Моники Морелли множество других стихов Карко.
Вот одна из лучших, послушайте --
(06) Carnaval - Карнавал
И обратите внимание не только на музыку, пленительную и зыбкую, как богемная жизнь-карнавал, но и на рифму - вся песня, всё стихотворение построено всего над двух рифмах, которые идут через строки и куплеты как стежки нити, насквозь (кроме последнего четверостишия, где рифма немного сбивается, как сбивается ход жизни вдруг под конец...)
И конечно же, живой классик и современник Морелли и Леонарди - Луи Арагон (Louis Aragon) - тоже не был обойдён вниманием. Ещё бы! И на многие его стихи Леонарди написал музыку, и Морелли превратила их в песни.
Вот одна из прекраснейших песен во всём репертуаре Моник Морелли. Безумно прекрасная, безумно пронзительна, безумно терпкая и рвущая душу в клочки. «Сумасшедшая» стихи Луи Арагона, музыка Лино Леонарди.
(07) La folle - Сумасшедшая
Я в переводе курсивом повыделяла строки, на которых голос Морелли взмывает, взлетает, прихватив за собой душу и сердце слушателя! Как она умеет одной строкой, порывом голоса в одной строке так схватить за сердце, так взмыть, так дёрнуть за душу, что до конца песни слушаешь уже сама не своя!
Эта черта таланта и стиля Морелли проявляет себя во многих песнях, и особенно ярко и головокружительно в песнях на стихи Арагона.
Вот ещё --
(08) Marguerite, Marie et Madeleine - Маргерит, Мари и Мадлен
Песня начинается так мечтательно-вспоминательно-ностальгически-мило, кружит в ласковом вальсе, а потом - хвать за сердце: «La vie et le bal ont passé trop vite - Жизнь и бал прошли слишком быстро»! Даже не птицей - ракетой в звёздное небо. Прочь с Земли - в небо, в вечность, за пределы мира...
Разве ж можно было бы без её голоса, без музыки Леонарди так остро, так пронзительно и горько пережить этот взлёт, лишь читая строки Арагона со страниц книги? Едва ли...
И вот противоположность -- не тоска безвозвратного ускользания жизни, а тёплая нежность оживания, оттаивания от тепла присутствия любимой.
(09) Il n'aurait fallu - Хватило бы лишь
Музыку к этой песне, кстати, написал не Лино Леонарди, а Лео Ферре. Ферре написал много песен на стихи Арагона, пел их сам, пела их Катрин Соваж, которая фактически была женским голосом Ферре. У Морелли в репертуаре песен Ферре было не так много как у Соваж, но многие из самых лучших этих песен Морелли тоже пела. Не хуже, чем Соваж, но иначе.
Вот можете сравнить в исполнении их обеих и не только лишь из один из шедевров Арагона и Ферре, песню «Est-ce aussi que les hommes vivent» («Неужели так живут люди»)
В 1962 году Моник Морелли открыла в Париже на Монмартре своё кабаре под названием «Le Père Ubu» («Отец Юбю») , известное также как «Chez Ubu» («У Юбю»). Она выступала в светлом платье (позднее в светлом брючном костюме) и большой красной накидке, чем-то напоминающий знаменитый красный шарф Аристида Брюана, изрядно подросший за пол-века ;) А Лино Леонарди играл для неё на аккордеоне...
В «Le Père Ubu» часто бывали многие яркие личности той эпохи - поэты, композиторы и исполнители своих песен Жорж Брассенс и Лео Ферре, фотограф Робер Дуано (тот самый, который в чёрно-белых фотографиях запечатлел лицо и дух Парижа 60-х)... Морелли под аккордеон и на музыку Леонарди пела песни на стихи многих поэтов и того времени, и недавнего прошлого. Не только уже названных МакОрлана и Арагона, песен которых в её репертуаре было больше всего, но и ещё Люка Беримона, Пьера Зегерса, Витезслава Незвала, Назыма Хикмета, Кати Гранофф, Гастона Куте и других...
Вот послушайте песню «Легендарные любови» на стихи Пьера Зегерса (Pierre Seghers).
(10) Les amours légendaires
- Легендарные любови
И - «День стирки» Гастона Куте (Gaston Couté).
(11) Jour de lessive - День стирки
И вот «Дорожная песня» на стихи Люка Беримона (Luc Bérimont)
(12) Chanson de route - Дорожная песня
У Моник Морелли удивительный голос! Это голос на грани рыданий и крика, поднимающего в последнюю отчаянную атаку. Голос, исполненный сжатой, стиснутой, сдерживаемой силы, готовой вот-вот высвободиться. В неровных строках песни её голос вздымается волнами предштормового моря, реет, словно знамя над головами протестующих демонстрантов, поднимаемое в тот момент, когда демонстрация вот-вот перерастёт в революцию, и звуки голоса Моник Морелли набегают порывами, как ветер, волнующий и полощущий это знамя на головами толпы, что сейчас вот-вот восстанет.
Надо сказать, что и выбор поэтов, песни на чьи стихи сообразен её голосу и стилю. Многие из этих поэтов (если не все - не знаю точно) были poètes engagés, т.е. поэты с активной политической позицией, выражавшие в своих стихах и свои политические взгляды, и ещё чаще - тот дух и этику, которая вела к их политическим убеждениям. Коммунисты Арагон и Хикмет, активный участник Сопротивления Зегерс, бунтарь и анархист Куте...
Впрочем, в стихах французских поэтов-леваков, кто б они ни были - коммунисты, анархисты, социалисты, левые либералы - главное и лучшее место занимает не прямая пропаганда левых идей, а выражение той этики, того духа отношений между людьми и к людям, который ведём к левым идеям к ценностям свободы, равенства и эмпатии.
Но вот песня Гастона Куте (он жил как раз на рубеже XIX и XX веков) где и прямая агитация, и левый идеал человеческих отношений выражены в равной мере хорошо. Песня-протест против призыва в армию, против милитаризма, против того милитаристского угара, который позднее затянул Европу в кошмар окопов Первой Мировой войны.
(13) Nos vingt ans - Наши двадцать лет
Но не только на стихи поэтов своего времени и недавнего прошлого пела песни Моник Морелли. Как и Ферре, видимо, подавший пример, Морелли и Леонарди обратили своё внимание к классике прошлых веков. Стихи уж скольких классиков XIX века сделал песнями Лео Ферре - Верлена, Рембо, Болдера... Морелли и Леонарди эти песни не исполняли, но обратились к стихам ещё одного классика, - их предшественника. Это был предшественник прóклятых поэтов XIX века - Тристан Корбьер (Tristan Corbière). Этот поэт прожил очень короткую жизнь, всего 30 лет, почти половину которой он медленно умирал от туберкулёза. Он успел выпустить лишь одну книгу стихов, «Жёлтые (вымученные) любови», которая успеха при жизни не имела, была почти забыта и лишь десятилетия спустя стихи Корбьера переоткрыл Верлен. А спустя ещё почти век Морелли и Леонарди дали им новый имупльс к жизни - музыкальный.
У Моник Морелли вышло две пластинки с песнями на его стихи - «люди земли» и «люди моря». Лучшая из них, на мой взгляд, - «Matelots». Эта песня составлена из фрагментов большого стихотворения Корбьера.
(14) Matelots - Матросы
Моник Морелли не только пела песни, но и декламировала стихи - Франсиса Карко, и, опять же, Корбьера. Послушайте «Жабу» Корбьера, которую Морелли читает.
Даже без музыки - голос так сыр и сумрачен, и вскрик-всквак «Horreur!» («Ужас!») как голос жабы, поющей свою жабью песню из-под холодного камня.
(15) Le crapaud - Жаба
Но, в отличие о Ферре, Морелли и Леонарди на XIX веке не остановились. Они зашли намного дальше в прошлое - к самым классикам из классиков, к самым началам французской поэзии, аж в XVI и XV век, к рубежу Средневековья и Возрождения.
К Пьеру Ронсару и Франсуа Вийону!
В 70-е годы у Морелли вышли пластинки с их песнями. По-моему, песни на стихи Ронсара у Морелли довольно хороши, песни на стихи Вийона - гениальны!
Вот по две песни того и другого... (К этим стихам, кроме одного, я нашла достаточно близкие к оригиналу поэтические переводы и потому вместо подстрочника помещу рядом с оригиналом их.)
Вот Ронсар воспевает своё бонвиванство и жизнелюбие, легкомысленное отношение к жизни вопреки краткости её зыбкости жизни.
(16) Pour boir dessus l'herbe tendre - Чтобы пить на нежной траве
Немного сумбурно, легкомысленно поэт отмахивается от тени смерти, от memento mori, словно от назойливого слепня, лёжа в траве и попивая вино - при всём совершенно ясном понимании, что от смерти-то не отмахнёшься, а лишь от мысли о ней, и о будущем вообще...
А вот и перед лицом своего конца он... Действительно, жизнь человека эпохи Возрождения была зыбка и кратка - 50-60 лет уже старость, и смерть рядом.... От наслаждений юности до умирания дистанция совсем кратка, агония мучительна, медицина ни помочь, ни облегчить страдания не может.
(17) Je n'ai plus que des os - Я высох до костей
И вот уж голос из царства Смерти, из средневековья, голос Вийона, вернее, Морелли, поющей его стихи.
Жизнь под сенью церковных крестов и виселиц Монфокона... Жизнь в узких улочках тесных городов, где всегда может появиться или грабитель, что зарежет без жалости, или стражник, что потащит к палачу, или чума. Жизнь, где госпожа Смерть и госпожа Религия, всегда вместе составляли компанию средневековому человеку. Ни одна, ни другая не оставляла человека без своего общества, куда бы он ни шёл, чем бы ни был занят. И эта неразлучная парочка, госпожа Смерть и госпожа Религия, то и дело меняясь ролями, постоянно играла с человеком в доброго и злого следователя: одна прессует и нагнетает страх, другая утешает и увещевает. Первая грозит косой, вторая говорит: делай всё, что я говорю, старайся изо всех сил, и после удара косы будет лучше, чем до. Вторая грозит адом и нагнетает страх перед грехами, а первая сулит искупление грехов через мученическое принятие смерти. И куда человеку деваться между страхом и страхом?
Мысленно тянуться изо всех сил, как дитя к маме, к женственному образу доброй Богородицы, уповать на её жалость, защиту и милосердие... Пронести через всю жизнь, вопреки страхам и жестокостям, веру в саму возможность доброты и милосердия, персонифицированные (такова та эпоха!) в образе Девы Марии. Вот как в Балладе-молитве, написанной Вийоном для его матери.
(18) Ballade pour prier Notre Dame - Баллада-молитва Богородице
На что уповать в жизни и в страдании человеку, кроме как на вымечтанный образ матерински-доброй Богородицы? Вот разве что - и в ту эпоху, как и сейчас, - на друзей уповать, быть может, можно? На друзей и товарищей есть надежда в беде и отчаянии? Или нет и её?.. О том и самая пронзительная песня на стихи Вийона, одна из самых отчаянно-сильных во всём репертуаре Морелли - «Послание к друзьям».
(19) Epître à mes amis - послание друзьям
Прожила Моник Морелли не такую уж долгую по нынешним временам жизнь - 69 лет... Выступала она до конца 80-х годов, умерла 27 апреля 1993 года. И за всю свою жизнь громкой славы не снискала, большого количества пластинок не выпустила, сыграла несколько ролей в кино. Слава её и любовь к её таланту так и остались, похоже, достоянием не такого уж большого круга ценителей поэтической песни...
P.S.
Спасибо Брухе bruja-roja за помощь в работе над переводами и спасибо Наталии sova-f за прекрасные примеры того, как писать о французской песне.