Зарисовка к роли, которую хочу сыграть
Тёмные коридоры эхом сопровождают каждый шаг. Тусклый свет электрических ламп лениво отсвечивают в рыжих волосах. Обыск на входе. Мобильный, авторучка, заколка для волос, сережки, часы, кулончик - всё сдать. Распахнутая железная дверь ведет в одиночную камеру. Глубокий вдох перед тем как переступить высокий порог. Там, за стеной из пуленепробиваемого прозрачного пластика сидит зверь в человеческом обличье. Кто-то считает, что он заслужил смерти, кто-то - что даже её он не заслужил, а кто-то почитает его, приобщая к великим мыслителям, философам и психоаналитикам этого мира. Гениальный безумец. Безумный гений. В первый раз было очень страшно переступать порог его камеры. При взгляде в его глаза, безмерно добрые глаза, бездонные глаза маньяка, появлялась дрожь в коленях. Глаза - это зеркало души. Но мне страшно еще раз заглядывать в его глаза.
Да, я могу себе признаться в том, что мне ведомо такое чувство как страх. Это чувство заставляет шевелиться волосы на затылке, а тело - покрываться гусиной кожей. Это словно первородный природный страх кролика перед удавом, который, вздрагивая от ужаса, всё равно продолжает смотреть в эти мудрые бессмертные глаза, пока холодные скользкие кольца опутывают его тело, сжимаясь всё сильнее. И в последний миг хватает сил только на тихий писк, когда ломаются кости, сминаемые стальными мышцами удавьих колец. Но уже поздно.
Поэтому лучше стараться не смотреть ему в глаза. Очень неуютно чувствовать себя жертвой, даже зная, что хищник находится в клетке, откуда ему никогда не вырваться. Рука машинально ползет поправить кобуру, но её тоже пришлось сдать. Поэтому пальцы, нервно дернувшись, прошлись по волосам, прежде чем вновь сжаться в кулак в кармане пиджака.
Последний шаг. Я останавливаюсь у пластиковой клетки.
- Отлично выглядишь, Кларисса.
- Здравствуйте, мистер Лектор.
...
Да, я могу себе признаться в том, что мне ведомо такое чувство как страх. Это чувство заставляет шевелиться волосы на затылке, а тело - покрываться гусиной кожей. Это словно первородный природный страх кролика перед удавом, который, вздрагивая от ужаса, всё равно продолжает смотреть в эти мудрые бессмертные глаза, пока холодные скользкие кольца опутывают его тело, сжимаясь всё сильнее. И в последний миг хватает сил только на тихий писк, когда ломаются кости, сминаемые стальными мышцами удавьих колец. Но уже поздно.
Поэтому лучше стараться не смотреть ему в глаза. Очень неуютно чувствовать себя жертвой, даже зная, что хищник находится в клетке, откуда ему никогда не вырваться. Рука машинально ползет поправить кобуру, но её тоже пришлось сдать. Поэтому пальцы, нервно дернувшись, прошлись по волосам, прежде чем вновь сжаться в кулак в кармане пиджака.
Последний шаг. Я останавливаюсь у пластиковой клетки.
- Отлично выглядишь, Кларисса.
- Здравствуйте, мистер Лектор.
...