Опять метель... Беззащитны шипы!
Пошла рано утром в магазин за круассанами и шампанским сметаной и яйцами, попала в серую метель. Голубизна неба временно отключена, видимо, экономят на май. Нагнали облаков целое небо. Сыпят мелкий, холодный, колючий пух.
В магазине пусто. Волна школьников и студентов - один кофе один булочка - уже схлынула. Прилив бабушек ещё не начался. Пахло кофе. Остатки выпечки грустили за пластиковой витриной.
На окне, около кассы, сидел, сутулясь, молодой человек разночинец по виду. Строил глазки касссирше - такая вся сдобная, по-ренуаровски. Между ними сверкали молнии и какие-то рифмы. Подошла ближе. Молодой человек вспоминал строки ласковомаевских белых роз. Подсматривал в конспект - телефон. Кассирша игриво хлопала ресницами. Ну, такими современными - лопаточкой. Подсказывала слова.
На прилавке у кассы - ведро жёлтых тюлпанов. Это даже лучше круассанов и шаманского! Схватила два букета. Унесла в серую метель. Поставила в мамину хрустальную вазу. Вот, стоят, светят мартовским солнцем.
Всё! Работаю, не отвлекаюсь!
В магазине пусто. Волна школьников и студентов - один кофе один булочка - уже схлынула. Прилив бабушек ещё не начался. Пахло кофе. Остатки выпечки грустили за пластиковой витриной.
На окне, около кассы, сидел, сутулясь, молодой человек разночинец по виду. Строил глазки касссирше - такая вся сдобная, по-ренуаровски. Между ними сверкали молнии и какие-то рифмы. Подошла ближе. Молодой человек вспоминал строки ласковомаевских белых роз. Подсматривал в конспект - телефон. Кассирша игриво хлопала ресницами. Ну, такими современными - лопаточкой. Подсказывала слова.
На прилавке у кассы - ведро жёлтых тюлпанов. Это даже лучше круассанов и шаманского! Схватила два букета. Унесла в серую метель. Поставила в мамину хрустальную вазу. Вот, стоят, светят мартовским солнцем.
Всё! Работаю, не отвлекаюсь!