Ваши пальцы пахнут ладаном...
Ну вот и я вчера сходила на "Мастера и Маргариту". Неожиданно. Очень красиво, очень страшно. Очень смело. Потрясающий актёрский состав. Костюмы.
Я так понимаю, сейчас отзывы и рецензии везде. и даже на заборах. И параллели проводят всякие, и перпендикуляры. И я вот не могу не высказаться! Но давное я не смотрилеа фильма, который хочется разглядывать и обсуждать.
Мне впервые понравился Евгений Цыганов. Мастер. Она такой прям Булгаков-Булгаков в кадре. Косая челка-сигарета. Магарита - Юлия Снегирь. Красивая. старорежимная, вся из Серебряного века. Уже не блоковская - чарльстон, джаз... Красивая - глаз не отвести. С такой евагриновской резкостью взгляда.
Ну, про Воланда уже изо всех утюгов прокричали. Аугуст Диль. Хорош! Глаз не оторвать. Тем и опасен.
Был джаз. Но мне не хватило Вертинского.
Крсивые кадры. Свет, тень. Восстановили визульные проекты Москвы пролетарской - с гигантским Дворцом Советов, что предполагался на месте Василимя Блаженного.
Мастер беседует с Володном по-немецки, Иешуа с Пилатом - по-арамейски, Пилат с войском - на латыни. О как!
Коргда вышли из кинотеатра в вечерний город - хотелось гнать от себя морок города киношного. Те огни, те эмоции.
Мы побродили кгругами, разгоняя киношную картинку. И пошли в освещённый сквер. Шагали по теням деревьев как по шпалам - в остатки новогодних огней. Они не такие тревожные, как футуристичные красные звёзды Москвы из фильма.
Я так понимаю, сейчас отзывы и рецензии везде. и даже на заборах. И параллели проводят всякие, и перпендикуляры. И я вот не могу не высказаться! Но давное я не смотрилеа фильма, который хочется разглядывать и обсуждать.
Мне впервые понравился Евгений Цыганов. Мастер. Она такой прям Булгаков-Булгаков в кадре. Косая челка-сигарета. Магарита - Юлия Снегирь. Красивая. старорежимная, вся из Серебряного века. Уже не блоковская - чарльстон, джаз... Красивая - глаз не отвести. С такой евагриновской резкостью взгляда.
Ну, про Воланда уже изо всех утюгов прокричали. Аугуст Диль. Хорош! Глаз не оторвать. Тем и опасен.
Был джаз. Но мне не хватило Вертинского.
Крсивые кадры. Свет, тень. Восстановили визульные проекты Москвы пролетарской - с гигантским Дворцом Советов, что предполагался на месте Василимя Блаженного.
Мастер беседует с Володном по-немецки, Иешуа с Пилатом - по-арамейски, Пилат с войском - на латыни. О как!
Коргда вышли из кинотеатра в вечерний город - хотелось гнать от себя морок города киношного. Те огни, те эмоции.
Мы побродили кгругами, разгоняя киношную картинку. И пошли в освещённый сквер. Шагали по теням деревьев как по шпалам - в остатки новогодних огней. Они не такие тревожные, как футуристичные красные звёзды Москвы из фильма.