Много флирта вокруг...
...но странного какого-то. .
Утром в кафе. Бодрые молодые сотрудники шуршат по части чай-кофе. Седой моложавый вледелец в крутых роговых очках скучает у ноутбука и отдает ценные указания - чайник влево, чайник вправо. Подлетает официанточка, на белой тарелке какие-то черные кругляши: "Ой, Петриваныч! Блинчиков хотите?" Игриво постучала копытцами, высекла сноп искр. "Чёта они у вас горелые... Не хочу-уу" уныло вздыхает патриарх. "Да, горелые получились, мы клиентам предложить не можем!" Покрутила головой, хвостом, тряхнула кудрями и ускакала, коза! А он даже не глянул! Какой медведь! Несносный, несносный Петр Иваныч!
(За кадром играет бодрая музыка, но одна труба отчаянно фальшивит).
В метро к юной леди подсаживается крепкий, монументальный дядька. В монументальных же роговых очках. (Опять очки - но персонаж!) С министерским портфелем. Шапка сдвинута на могучий затылок. Достает какие-то книжицы с виршами, подсовывает их раскрытыми барышне (она вся такая городская цаца-цаца, зая-зая - шубка, длинные волосы, шапка с помпоном, тонкие каблучки) и спрашивает, любит ли она стихи. Барышня куксится и пытается отодвинуться. Упирается в меня. Я - в соседку. "Вот почитайте!" - напирает очкастый. Я косю глазом - первая строка "жизнь пройти - не поле перейти!" Уф. Неужели для этого еще и рифму нашли?! Дядька пристает с вопросами ачемвызанимаетесь и комментариями ойнадоже! Барышня отчаянно хлопает ресницами, но взлететь не может.
Занавес.
Раздаются вялые аплодисменты поклонников вирш из книжицы. Музыка шипит и срывается. А намечался приличный вальс!
У кафе парочка - он в белой рубахе, она в легком платице - отчаянно целуется. Друзья снимают их на сотик. Шубы греются в кафе. От пары летят искры. От искр загораются электрические гирлянды. (тут можно пустить что-нибудь из Ф.Синатры - трубы такие - туру-туру-туру-ту-ту-ту-ру! Ай лав ю бэйби!)
У прохожих кружится голова. Их кружит в огнях и метели. Все разлетаются на свои орбиты, но некоторые - со спутниками.
Утром в кафе. Бодрые молодые сотрудники шуршат по части чай-кофе. Седой моложавый вледелец в крутых роговых очках скучает у ноутбука и отдает ценные указания - чайник влево, чайник вправо. Подлетает официанточка, на белой тарелке какие-то черные кругляши: "Ой, Петриваныч! Блинчиков хотите?" Игриво постучала копытцами, высекла сноп искр. "Чёта они у вас горелые... Не хочу-уу" уныло вздыхает патриарх. "Да, горелые получились, мы клиентам предложить не можем!" Покрутила головой, хвостом, тряхнула кудрями и ускакала, коза! А он даже не глянул! Какой медведь! Несносный, несносный Петр Иваныч!
(За кадром играет бодрая музыка, но одна труба отчаянно фальшивит).
В метро к юной леди подсаживается крепкий, монументальный дядька. В монументальных же роговых очках. (Опять очки - но персонаж!) С министерским портфелем. Шапка сдвинута на могучий затылок. Достает какие-то книжицы с виршами, подсовывает их раскрытыми барышне (она вся такая городская цаца-цаца, зая-зая - шубка, длинные волосы, шапка с помпоном, тонкие каблучки) и спрашивает, любит ли она стихи. Барышня куксится и пытается отодвинуться. Упирается в меня. Я - в соседку. "Вот почитайте!" - напирает очкастый. Я косю глазом - первая строка "жизнь пройти - не поле перейти!" Уф. Неужели для этого еще и рифму нашли?! Дядька пристает с вопросами ачемвызанимаетесь и комментариями ойнадоже! Барышня отчаянно хлопает ресницами, но взлететь не может.
Занавес.
Раздаются вялые аплодисменты поклонников вирш из книжицы. Музыка шипит и срывается. А намечался приличный вальс!
У кафе парочка - он в белой рубахе, она в легком платице - отчаянно целуется. Друзья снимают их на сотик. Шубы греются в кафе. От пары летят искры. От искр загораются электрические гирлянды. (тут можно пустить что-нибудь из Ф.Синатры - трубы такие - туру-туру-туру-ту-ту-ту-ру! Ай лав ю бэйби!)
У прохожих кружится голова. Их кружит в огнях и метели. Все разлетаются на свои орбиты, но некоторые - со спутниками.
Click to view