Кто станет следующим врагом Навального?
Ключевой аргумент против Навального заключается в том, что «он только критикует, а сам ничего не предлагает».
Манера подачи у Навального действительно конфронтационная. Говоря о необходимости увеличения расходов на здравоохранение, он мог бы просто описать проблему и предложить рецепт ее решения, однако ему этого мало. Навальный обязательно противопоставляет простых людей чиновникам: «стыдно в складчину собирать деньги на лечение детей, в то время как чиновники открыто покупают себе яхты и дворцы».
На антитезе построен каждый пункт его программы: «Бороться с коррупцией, а не мириться с воровством», «Справедливость для всех, а не произвол силовиков», «Экономическое развитие, а не политическая изоляция», «Больницы и дороги, а не дворцы чиновников», «Доверять людям, а не решать все в Москве».
Бывают политики, которые объединяют людей, а бывают те, которые их, наоборот, разъединяют. Первые ищут общее; вторые концентрируются на различиях, противопоставляя «их» «нам». Навальный явно принадлежит ко второму типу. Сумеет ли он, придя к власти, выступить в амплуа миротворца? Протестным политикам это удается далеко не всегда.
Протестная деятельность накладывает на личность свой отпечаток. Революционеры всего мира отличаются дисциплиной, единомыслием, нетерпимостью к альтернативным точкам зрения и склонностью к централизации. В этом и заключается важнейшая негативная черта авторитаризма. Борцов с собой он превращает в свое подобие. Изучив трансформации 191 авторитарного режима, функционировавшего в промежутке между 1972 и 2003 годами, шведские исследователи А.Хадениус и Я.Теорел пришли к выводу, что лишь в 23 процентах случаев недемократический режим сменила демократия. 77 процентов привели к замене одного авторитаризма другим. В принципе, чтобы убедиться в этом, необязательно вдаваться в дебри политологии, достаточно вспомнить имена Сталина и Мао Цзэдуна, Пол Пота и Фиделя Кастро, Энвера Ходжи и Иосипа Тито, аятоллы Хомейни и Ким Ир Сена. Все они когда-то были лидерами народной борьбы с угнетателями.
Любая революция делается меньшинством. Важнейшая его характеристика - чувство важности собственной миссии и презрения к рядовым обывателям. Для революционеров большинство - это стадо, которое надо гнать в сторону светлого будущего. В этом смысле революционеры мало чем отличаются от власти. Здесь очень уместно было бы вспомнить знаменитое «вы не рефлексируйте, вы распространяйте».
Навальный ненавидит режим в целом и каждого из его руководителей в отдельности. Для консолидации недовольных в нашей нетолерантной стране - это как раз то, что нужно. Однако что произойдет с этой ненавистью, когда враг будет побежден? Исчезнет ли она, если Навальный придет к власти?
История свидетельствует, что обычно ненависть революционного фанатика никуда не девается; она заставляет хозяина искать нового врага - в стане вчерашних союзников, среди тех, кто недостаточно предан делу, в ком священный огонь полыхает не так сильно, как надо. Вкус к сильным ощущениям не позволяет революционеру заниматься рутиной. Ему нужен адреналин. После захвата власти Робеспьер обнаружил врага в Эбере, Демулене, Дантоне. Сталин - в Троцком, Каменеве, Бухарине. Мао Цзэдун - в Лю Шаоци, Пэн Дэхуае, Линь Бяо. Кто окажется очередным врагом Навального, если не будет ни Медведева, ни Усманова, ни Путина? Прохоров? Касьянов? Волков?..
Аббас Галлямов, политолог
Манера подачи у Навального действительно конфронтационная. Говоря о необходимости увеличения расходов на здравоохранение, он мог бы просто описать проблему и предложить рецепт ее решения, однако ему этого мало. Навальный обязательно противопоставляет простых людей чиновникам: «стыдно в складчину собирать деньги на лечение детей, в то время как чиновники открыто покупают себе яхты и дворцы».
На антитезе построен каждый пункт его программы: «Бороться с коррупцией, а не мириться с воровством», «Справедливость для всех, а не произвол силовиков», «Экономическое развитие, а не политическая изоляция», «Больницы и дороги, а не дворцы чиновников», «Доверять людям, а не решать все в Москве».
Бывают политики, которые объединяют людей, а бывают те, которые их, наоборот, разъединяют. Первые ищут общее; вторые концентрируются на различиях, противопоставляя «их» «нам». Навальный явно принадлежит ко второму типу. Сумеет ли он, придя к власти, выступить в амплуа миротворца? Протестным политикам это удается далеко не всегда.
Протестная деятельность накладывает на личность свой отпечаток. Революционеры всего мира отличаются дисциплиной, единомыслием, нетерпимостью к альтернативным точкам зрения и склонностью к централизации. В этом и заключается важнейшая негативная черта авторитаризма. Борцов с собой он превращает в свое подобие. Изучив трансформации 191 авторитарного режима, функционировавшего в промежутке между 1972 и 2003 годами, шведские исследователи А.Хадениус и Я.Теорел пришли к выводу, что лишь в 23 процентах случаев недемократический режим сменила демократия. 77 процентов привели к замене одного авторитаризма другим. В принципе, чтобы убедиться в этом, необязательно вдаваться в дебри политологии, достаточно вспомнить имена Сталина и Мао Цзэдуна, Пол Пота и Фиделя Кастро, Энвера Ходжи и Иосипа Тито, аятоллы Хомейни и Ким Ир Сена. Все они когда-то были лидерами народной борьбы с угнетателями.
Любая революция делается меньшинством. Важнейшая его характеристика - чувство важности собственной миссии и презрения к рядовым обывателям. Для революционеров большинство - это стадо, которое надо гнать в сторону светлого будущего. В этом смысле революционеры мало чем отличаются от власти. Здесь очень уместно было бы вспомнить знаменитое «вы не рефлексируйте, вы распространяйте».
Навальный ненавидит режим в целом и каждого из его руководителей в отдельности. Для консолидации недовольных в нашей нетолерантной стране - это как раз то, что нужно. Однако что произойдет с этой ненавистью, когда враг будет побежден? Исчезнет ли она, если Навальный придет к власти?
История свидетельствует, что обычно ненависть революционного фанатика никуда не девается; она заставляет хозяина искать нового врага - в стане вчерашних союзников, среди тех, кто недостаточно предан делу, в ком священный огонь полыхает не так сильно, как надо. Вкус к сильным ощущениям не позволяет революционеру заниматься рутиной. Ему нужен адреналин. После захвата власти Робеспьер обнаружил врага в Эбере, Демулене, Дантоне. Сталин - в Троцком, Каменеве, Бухарине. Мао Цзэдун - в Лю Шаоци, Пэн Дэхуае, Линь Бяо. Кто окажется очередным врагом Навального, если не будет ни Медведева, ни Усманова, ни Путина? Прохоров? Касьянов? Волков?..
Аббас Галлямов, политолог