Прямая линия с Владимиром Путиным (текстовая трансляция, часть 9)
М.Гладких: Да, коллеги, на данную минуту у нас уже 1345 тысяч звонков по телефону. И 474 тысячи SMS-сообщений мы получили для Владимира Путина. 25 процентов дозвонившихся - это люди в возрасте от 35 до 55 лет, и 63 процента - это люди старше 56 лет.
Не знаю, сколько лет следующему дозвонившемуся, но мне редакторы подсказывают, что у нас на связи Крым и Александр Бочкарёв с вопросом, который волнует не только жителей Крыма, собственно, но и туристов.
А.Бочкарёв: Здравствуйте, Владимир Владимирович. Александр Бочкарёв. У меня вопрос: будет ли построен Керченский мост в срок, как Вы нам обещали? Очень важно, чтобы к этому времени к нему были построены удобные подъездные дороги.
В.Путин: Керченский, или Крымский, мост строится в соответствии с графиком, даже с небольшим опережением. Поэтому я сейчас не буду говорить про это опережение, но на данный момент времени нет сомнений в том, что все планы будут реализованы в срок и с должным качеством, что самое важное.
Стоимость там известна - 200 с лишним миллиардов, но подъездные пути - это отдельная, острая тема. Нам нужно сделать так, чтобы и со стороны Крымского полуострова, и со стороны Керчи были построены дороги, но и со стороны Тамани тоже.
В целом работы развёрнуты. Будем за этим самым внимательным образом наблюдать, следить. Надеюсь, что и это тоже будет реализовано. Без подъездных путей, конечно, ситуация будет совсем нелепая: там будет узкое горлышко либо с одной, либо с другой стороны. Ни в коем случае этого нельзя допустить.
Д.Борисов: У нас, кстати, я смотрю, через соцсети «Одноклассники» пришёл вопрос. Ирина Шпакович из Хабаровского края спрашивает: «Мост через Керченский пролив почти построен, а мост на остров Сахалин когда-нибудь будет строиться?»
В.Путин: Да, такие идеи были уже давно: ещё в 30-е и 50-е годы. Ещё при Иосифе Виссарионовиче думали на эту тему и даже строили соответствующие планы, но эти планы так и не были реализованы.
Сейчас мы занимаемся реанимированием этих планов и думаем над этой проблемой. Конечно, это было бы очень полезно для восстановления территориальной целостности страны, за счёт Сахалина в том числе.
Можно было бы в этом случае организовать и движение товаров из Азии через нас в Европу и, таким образом, повысить значение Транссибирской магистрали. Но мост построить недостаточно. В этом случае нужно было бы расширять и Транссиб, хотя он и так нуждается в расширении.
Привлекать нужно, конечно, и заинтересованные государства, а такие, в принципе, есть, к финансированию. Но в целом стоимость, по предварительным оценкам, должна быть даже ниже, чем Крымский мост, это около 286 миллиардов. Это предварительные подсчёты. Этих денег недостаточно, потому что одного мостового перехода мало. Там нужны тоже подъездные пути, нужна развязка всего дорожного комплекса.
Кстати говоря, были идеи, сейчас они тоже прорабатываются, строить не мост, а тоннель, что тоже возможно. Решение пока не принято, но мы, конечно, над этим думаем.
Д.Борисов: Ирина получила ответ.
Продолжим говорить о проблемах, с которыми обращаются наши телезрители.
Сейчас на связь с нами выйдет далёкий город Нягань, это Ханты-Мансийский округ. Туда наша съёмочная группа отправилась после обращения Энжи Барсуковой.
Слово Антону Лядову.
А.Лядов: Москва, здравствуйте!
Мы работаем в вагон-городке в Нягани. Трудно поверить, но эти вагончики, которые в советское время возводили для рабочих в качестве временного жилья, сейчас не какие-нибудь гаражи или лачуги - это дома, где люди семьями живут постоянно. Например, вот тот вагончик стоит здесь с 1979 года, то есть почти 40 лет. Канализации здесь нет, все удобства находятся на улице. Например, с краю находится туалет, причём каждый жители должны были строить своими руками. Для того чтобы помыться, люди раньше использовали корыто или бегали по знакомым. Сейчас в некоторых домах появились бани, но не во всех, и здесь нет канализационных труб: когда люди моются, вода сквозь доски стекает прямо на землю. Вагончики постепенно углубляются в грунт.
Сейчас мы входим в тот самый 40‑летний вагончик. Летом горячей воды здесь нет в принципе, течёт только холодная, если нет фильтров, она буроватого цвета, с ржавчиной. В зимнее время здесь, наоборот, нет холодной воды. Дело в том, что две трубы, теплотрасса и вода, идут параллельно, одна согревает другую, поэтому из крана периодически течёт настоящий кипяток.
Например, Анастасия живёт здесь с двухлетнего возраста, недавно у неё родился свой малыш, Арсений. Владимир и Ирина живут 35 лет. Энжи Камиловна, которая обратилась, живёт здесь 30 лет.
Энжи Камиловна, у вас здесь зимой морозы минус пятьдесят. Что делаете, чтобы не замёрзнуть?
Э.Барсукова: Пойдёмте, я расскажу. Жители нашего вагон-городка вешают на двери одеяла, утепляют дверные проёмы одеялами, ветхой одеждой, стелют, что найдут, чтобы сохранять здесь тепло.
Т.Ремезова: К сожалению, пропала связь.
В.Путин: Техника не выдерживает этот репортаж.
Т.Ремезова: Даже техника не выдержала такой картинки кричащей, но мы видим, что там происходит.
В.Путин: Подождите, может, вернёмся сейчас ещё? Нет?
Т.Ремезова: Попробуем восстановить связь.
Пока давайте переключимся на другой город, где также работает наша съёмочная группа, которая выехала по обращению к Вам, Владимир Владимирович.
Итак, это Ижевск и наш коллега Павел Краснов.
П.Краснов: Добрый день!
Это город Ижевск, откуда поступил один из множества вопросов, касающихся ЖКХ вообще и ветхого жилья в частности. Но насколько оно ветхое, вы можете увидеть сами.
Это деревянный барак, каких в России, к сожалению, пока ещё тысячи. Но именно этот барак в Ижевске в проезде Чапаева всё‑таки действительно находится в ужасающем состоянии. Я думаю, что камера, видеоизображение не дают полного представления о том, как всё это выглядит в реальности. Этот барак уже признан аварийным, но ситуация такова, что людям всё равно приходится обращаться на «Прямую линию», к главе государства.
Анастасия, здравствуйте!
Вы задавали свой вопрос. Расскажите, в чём дело, Президент Вас слушает.
Вопрос: Здравствуйте Владимир Владимирович!
Меня зовут Анастасия.
Вы видите, в каких условиях мы живём. У нас летом в квартирах очень сыро, зимой очень холодно. Мы печку топим просто круглосуточно, но через щели в стенах всё равно всё выдувает. Дети у нас постоянно болеют, а в каждой квартире по двое-трое детей. Но самое страшное, мы боимся, что просто потолок обрушится, не дай бог, на детей, на взрослых. Наш дом уже признали аварийным, поставили в очередь на снос и расселение в 2029 году. Владимир Владимирович, как нам прожить в таких условиях еще 12 лет?
В.Путин: Что могу сказать? Чушь, конечно.
Соответствующие ресурсы на расселение из федерального бюджета выделяются, мы продлили эту программу расселения аварийного жилья, а оно у вас явно аварийное, что там говорить. И примерно я представляю, что в республике происходит на этот счёт, и знаю и количество денег, выделяемых на решение проблемы расселения аварийного жилья. В целом оно по стране идёт и развивается неплохими темпами, но вот так переносить сроки на десятилетия совершенно нелепо и неприемлемо.
Я к Вам заеду. Я планирую быть в Ижевске, я к Вам заеду и посмотрю, что там у вас происходит. Там поговорим уже лично, хорошо? Договорились. У меня просто командировка в республику планируется, я просто приеду. Я был в таких домах, как вы знаете. Это беда, конечно, большая, но для меня там ничего необычного нет. Мы поэтому и создали программу расселения аварийного фонда. Его, кстати говоря, у нас в стране очень много, к сожалению. Это примерно два процента от всего жилищного фонда страны, примерно 80 миллионов квадратных метров. Мы в год столько строим на всю страну. Поэтому эта проблема острая и большая, но решать её надо. И будем её решать дальше.
Я к вам заеду, поговорим.
Д.Борисов: Но не только из Ижевска такие сообщения приходят, Владимир Владимирович.
В.Путин: Я знаю.
Д.Борисов: У нас много из разных-разных регионов. Люди живут в деревянном аварийном жилье и в Кировской области, много-много таких точек.
Сейчас у нас снова на связи Нягань, Ханты-Мансийский округ. Давайте попробуем. Восстановилась ли связь, Антон?
А.Лядов: Здравствуйте, коллеги!
Да, мы вас слышим. Действительно, здесь нестабильная сеть.
Энжи Камиловна как раз рассказывала, как людям удаётся выживать в 40‑летних вагончиках в минус пятьдесят - здесь такая температура зимой.
Продолжите.
Э.Барсукова: Мы утепляемся с помощью завалинок, засыпается опил, и таким образом утепляемся, сохраняем тепло.
А.Лядов: Вы много лет пытаетесь решить эту проблему. Сейчас Вас слышит и видит Президент. Можете обратиться к нему напрямую.
Э.Барсукова: Спасибо.
Уважаемый Владимир Владимирович!
У нас в округе работает программа по сносу и расселению вагон-городков, но она растянута по времени. Я сюда приехала ещё молодая. Сейчас работающий уже пенсионер. В этих суровых условиях вырастила двоих детей. До каких пор люди на Севере будут жить в таких условиях? Мы очень Вас просим, чтобы ускорили программу расселения и сноса вагон-городков в городе Нягань.
Спасибо.
В.Путин: Эта проблема в принципе известна. Если Вы обратили внимание, где‑то ещё в 2010 году, я был Председателем Правительства, был впервые поставлен вопрос о расселении бараков в районе БАМа, и тогда у нас даже была прямая видеосвязь, по‑моему, с Тындой. Была принята программа о расселении временного жилья в районе БАМа, и мы переселили, дай бог памяти, девять тысяч семей, а посчитали, что это примерно девять тысяч. Мы их расселили, но неожиданно оказалось, что плюс ещё 10 тысяч появилось. Так у нас подсчёт, наверное, ведётся, я не знаю. Тем не менее мы и дальше будем этим заниматься.
Что касается вагон-городков. Проблема заключалась в том, и вы это тоже знаете, что они и жильём‑то не являются, поэтому они не попадали под программу расселения аварийного жилья. Тем не менее программа такая была создана, и местные власти насчитали где‑то полторы тысячи с небольшим семей. Согласно информации, которая у меня есть, где‑то 500 с лишним семей расселено, осталась тысяча с небольшим.
Во-первых, деньги в программе «Жилище» на это и есть, в том числе и на 2017 год. Мы будем выделять эти средства до тех пор, пока задача решена не будет, мы обязательно её решим и постараемся, конечно, ускорить. Что нужно сделать и что я прошу сделать своих коллег из регионов? Нужно точно совершенно нам понимать объём этой беды, сколько людей нуждается в расселении. Полторы тысячи с небольшим - мне кажется, это заниженная цифра, и чтобы она не появилась, как в районе БАМа: девять тысяч, а потом десять появляется. Деньги же заранее надо предусматривать. Поэтому я прошу рассматривать это как поручение: посчитать как следует количество людей, нуждающихся в помощи и поддержке.
Программу продолжим, постараемся её ускорить. Повторяю ещё раз: деньги на это выделены.
Д.Борисов: Спасибо, Нягань. Город далёкий, но зрителям Первого канала, например, известна одна из лучших команд КВН, она выступает, несмотря на все те условия, в которых живут люди, одна из самых весёлых, смешных, доходила до финала, видимо, наши люди хорошо шутят, когда не очень хорошо живётся. А ещё, кстати, там родилась Мария Шарапова, в Нягани.
В.Путин: Да. Но жила она, насколько я понимаю, в Сочи в основном.
Д.Борисов: Но родилась там. Нягань гордится Марией.
В.Путин: Да, мы все гордимся.
Не знаю, сколько лет следующему дозвонившемуся, но мне редакторы подсказывают, что у нас на связи Крым и Александр Бочкарёв с вопросом, который волнует не только жителей Крыма, собственно, но и туристов.
А.Бочкарёв: Здравствуйте, Владимир Владимирович. Александр Бочкарёв. У меня вопрос: будет ли построен Керченский мост в срок, как Вы нам обещали? Очень важно, чтобы к этому времени к нему были построены удобные подъездные дороги.
В.Путин: Керченский, или Крымский, мост строится в соответствии с графиком, даже с небольшим опережением. Поэтому я сейчас не буду говорить про это опережение, но на данный момент времени нет сомнений в том, что все планы будут реализованы в срок и с должным качеством, что самое важное.
Стоимость там известна - 200 с лишним миллиардов, но подъездные пути - это отдельная, острая тема. Нам нужно сделать так, чтобы и со стороны Крымского полуострова, и со стороны Керчи были построены дороги, но и со стороны Тамани тоже.
В целом работы развёрнуты. Будем за этим самым внимательным образом наблюдать, следить. Надеюсь, что и это тоже будет реализовано. Без подъездных путей, конечно, ситуация будет совсем нелепая: там будет узкое горлышко либо с одной, либо с другой стороны. Ни в коем случае этого нельзя допустить.
Д.Борисов: У нас, кстати, я смотрю, через соцсети «Одноклассники» пришёл вопрос. Ирина Шпакович из Хабаровского края спрашивает: «Мост через Керченский пролив почти построен, а мост на остров Сахалин когда-нибудь будет строиться?»
В.Путин: Да, такие идеи были уже давно: ещё в 30-е и 50-е годы. Ещё при Иосифе Виссарионовиче думали на эту тему и даже строили соответствующие планы, но эти планы так и не были реализованы.
Сейчас мы занимаемся реанимированием этих планов и думаем над этой проблемой. Конечно, это было бы очень полезно для восстановления территориальной целостности страны, за счёт Сахалина в том числе.
Можно было бы в этом случае организовать и движение товаров из Азии через нас в Европу и, таким образом, повысить значение Транссибирской магистрали. Но мост построить недостаточно. В этом случае нужно было бы расширять и Транссиб, хотя он и так нуждается в расширении.
Привлекать нужно, конечно, и заинтересованные государства, а такие, в принципе, есть, к финансированию. Но в целом стоимость, по предварительным оценкам, должна быть даже ниже, чем Крымский мост, это около 286 миллиардов. Это предварительные подсчёты. Этих денег недостаточно, потому что одного мостового перехода мало. Там нужны тоже подъездные пути, нужна развязка всего дорожного комплекса.
Кстати говоря, были идеи, сейчас они тоже прорабатываются, строить не мост, а тоннель, что тоже возможно. Решение пока не принято, но мы, конечно, над этим думаем.
Д.Борисов: Ирина получила ответ.
Продолжим говорить о проблемах, с которыми обращаются наши телезрители.
Сейчас на связь с нами выйдет далёкий город Нягань, это Ханты-Мансийский округ. Туда наша съёмочная группа отправилась после обращения Энжи Барсуковой.
Слово Антону Лядову.
А.Лядов: Москва, здравствуйте!
Мы работаем в вагон-городке в Нягани. Трудно поверить, но эти вагончики, которые в советское время возводили для рабочих в качестве временного жилья, сейчас не какие-нибудь гаражи или лачуги - это дома, где люди семьями живут постоянно. Например, вот тот вагончик стоит здесь с 1979 года, то есть почти 40 лет. Канализации здесь нет, все удобства находятся на улице. Например, с краю находится туалет, причём каждый жители должны были строить своими руками. Для того чтобы помыться, люди раньше использовали корыто или бегали по знакомым. Сейчас в некоторых домах появились бани, но не во всех, и здесь нет канализационных труб: когда люди моются, вода сквозь доски стекает прямо на землю. Вагончики постепенно углубляются в грунт.
Сейчас мы входим в тот самый 40‑летний вагончик. Летом горячей воды здесь нет в принципе, течёт только холодная, если нет фильтров, она буроватого цвета, с ржавчиной. В зимнее время здесь, наоборот, нет холодной воды. Дело в том, что две трубы, теплотрасса и вода, идут параллельно, одна согревает другую, поэтому из крана периодически течёт настоящий кипяток.
Например, Анастасия живёт здесь с двухлетнего возраста, недавно у неё родился свой малыш, Арсений. Владимир и Ирина живут 35 лет. Энжи Камиловна, которая обратилась, живёт здесь 30 лет.
Энжи Камиловна, у вас здесь зимой морозы минус пятьдесят. Что делаете, чтобы не замёрзнуть?
Э.Барсукова: Пойдёмте, я расскажу. Жители нашего вагон-городка вешают на двери одеяла, утепляют дверные проёмы одеялами, ветхой одеждой, стелют, что найдут, чтобы сохранять здесь тепло.
Т.Ремезова: К сожалению, пропала связь.
В.Путин: Техника не выдерживает этот репортаж.
Т.Ремезова: Даже техника не выдержала такой картинки кричащей, но мы видим, что там происходит.
В.Путин: Подождите, может, вернёмся сейчас ещё? Нет?
Т.Ремезова: Попробуем восстановить связь.
Пока давайте переключимся на другой город, где также работает наша съёмочная группа, которая выехала по обращению к Вам, Владимир Владимирович.
Итак, это Ижевск и наш коллега Павел Краснов.
П.Краснов: Добрый день!
Это город Ижевск, откуда поступил один из множества вопросов, касающихся ЖКХ вообще и ветхого жилья в частности. Но насколько оно ветхое, вы можете увидеть сами.
Это деревянный барак, каких в России, к сожалению, пока ещё тысячи. Но именно этот барак в Ижевске в проезде Чапаева всё‑таки действительно находится в ужасающем состоянии. Я думаю, что камера, видеоизображение не дают полного представления о том, как всё это выглядит в реальности. Этот барак уже признан аварийным, но ситуация такова, что людям всё равно приходится обращаться на «Прямую линию», к главе государства.
Анастасия, здравствуйте!
Вы задавали свой вопрос. Расскажите, в чём дело, Президент Вас слушает.
Вопрос: Здравствуйте Владимир Владимирович!
Меня зовут Анастасия.
Вы видите, в каких условиях мы живём. У нас летом в квартирах очень сыро, зимой очень холодно. Мы печку топим просто круглосуточно, но через щели в стенах всё равно всё выдувает. Дети у нас постоянно болеют, а в каждой квартире по двое-трое детей. Но самое страшное, мы боимся, что просто потолок обрушится, не дай бог, на детей, на взрослых. Наш дом уже признали аварийным, поставили в очередь на снос и расселение в 2029 году. Владимир Владимирович, как нам прожить в таких условиях еще 12 лет?
В.Путин: Что могу сказать? Чушь, конечно.
Соответствующие ресурсы на расселение из федерального бюджета выделяются, мы продлили эту программу расселения аварийного жилья, а оно у вас явно аварийное, что там говорить. И примерно я представляю, что в республике происходит на этот счёт, и знаю и количество денег, выделяемых на решение проблемы расселения аварийного жилья. В целом оно по стране идёт и развивается неплохими темпами, но вот так переносить сроки на десятилетия совершенно нелепо и неприемлемо.
Я к Вам заеду. Я планирую быть в Ижевске, я к Вам заеду и посмотрю, что там у вас происходит. Там поговорим уже лично, хорошо? Договорились. У меня просто командировка в республику планируется, я просто приеду. Я был в таких домах, как вы знаете. Это беда, конечно, большая, но для меня там ничего необычного нет. Мы поэтому и создали программу расселения аварийного фонда. Его, кстати говоря, у нас в стране очень много, к сожалению. Это примерно два процента от всего жилищного фонда страны, примерно 80 миллионов квадратных метров. Мы в год столько строим на всю страну. Поэтому эта проблема острая и большая, но решать её надо. И будем её решать дальше.
Я к вам заеду, поговорим.
Д.Борисов: Но не только из Ижевска такие сообщения приходят, Владимир Владимирович.
В.Путин: Я знаю.
Д.Борисов: У нас много из разных-разных регионов. Люди живут в деревянном аварийном жилье и в Кировской области, много-много таких точек.
Сейчас у нас снова на связи Нягань, Ханты-Мансийский округ. Давайте попробуем. Восстановилась ли связь, Антон?
А.Лядов: Здравствуйте, коллеги!
Да, мы вас слышим. Действительно, здесь нестабильная сеть.
Энжи Камиловна как раз рассказывала, как людям удаётся выживать в 40‑летних вагончиках в минус пятьдесят - здесь такая температура зимой.
Продолжите.
Э.Барсукова: Мы утепляемся с помощью завалинок, засыпается опил, и таким образом утепляемся, сохраняем тепло.
А.Лядов: Вы много лет пытаетесь решить эту проблему. Сейчас Вас слышит и видит Президент. Можете обратиться к нему напрямую.
Э.Барсукова: Спасибо.
Уважаемый Владимир Владимирович!
У нас в округе работает программа по сносу и расселению вагон-городков, но она растянута по времени. Я сюда приехала ещё молодая. Сейчас работающий уже пенсионер. В этих суровых условиях вырастила двоих детей. До каких пор люди на Севере будут жить в таких условиях? Мы очень Вас просим, чтобы ускорили программу расселения и сноса вагон-городков в городе Нягань.
Спасибо.
В.Путин: Эта проблема в принципе известна. Если Вы обратили внимание, где‑то ещё в 2010 году, я был Председателем Правительства, был впервые поставлен вопрос о расселении бараков в районе БАМа, и тогда у нас даже была прямая видеосвязь, по‑моему, с Тындой. Была принята программа о расселении временного жилья в районе БАМа, и мы переселили, дай бог памяти, девять тысяч семей, а посчитали, что это примерно девять тысяч. Мы их расселили, но неожиданно оказалось, что плюс ещё 10 тысяч появилось. Так у нас подсчёт, наверное, ведётся, я не знаю. Тем не менее мы и дальше будем этим заниматься.
Что касается вагон-городков. Проблема заключалась в том, и вы это тоже знаете, что они и жильём‑то не являются, поэтому они не попадали под программу расселения аварийного жилья. Тем не менее программа такая была создана, и местные власти насчитали где‑то полторы тысячи с небольшим семей. Согласно информации, которая у меня есть, где‑то 500 с лишним семей расселено, осталась тысяча с небольшим.
Во-первых, деньги в программе «Жилище» на это и есть, в том числе и на 2017 год. Мы будем выделять эти средства до тех пор, пока задача решена не будет, мы обязательно её решим и постараемся, конечно, ускорить. Что нужно сделать и что я прошу сделать своих коллег из регионов? Нужно точно совершенно нам понимать объём этой беды, сколько людей нуждается в расселении. Полторы тысячи с небольшим - мне кажется, это заниженная цифра, и чтобы она не появилась, как в районе БАМа: девять тысяч, а потом десять появляется. Деньги же заранее надо предусматривать. Поэтому я прошу рассматривать это как поручение: посчитать как следует количество людей, нуждающихся в помощи и поддержке.
Программу продолжим, постараемся её ускорить. Повторяю ещё раз: деньги на это выделены.
Д.Борисов: Спасибо, Нягань. Город далёкий, но зрителям Первого канала, например, известна одна из лучших команд КВН, она выступает, несмотря на все те условия, в которых живут люди, одна из самых весёлых, смешных, доходила до финала, видимо, наши люди хорошо шутят, когда не очень хорошо живётся. А ещё, кстати, там родилась Мария Шарапова, в Нягани.
В.Путин: Да. Но жила она, насколько я понимаю, в Сочи в основном.
Д.Борисов: Но родилась там. Нягань гордится Марией.
В.Путин: Да, мы все гордимся.