Энергетические мотивы большинства геополитических процессов
Энергетические мотивы - стержень большинства геополитических процессов после изобретения Рудольфом Дизелем пригодного для широкого использования двигателя внутреннего сгорания (ДВС).
Кстати, первоначально Дизель создавал свой ДВС в расчете на то, что он будет работать не на жидком топливе, а на угольном порошке. Недаром первый рейхсканцлер Германии (1871-1890 гг.) Отто фон Бисмарк утверждал:
«Железо и уголь - вот полюсы, вокруг которых вращается вся жизнь нашего времени».
Можно вспомнить и слова Дмитрия Ивановича Менделеева о том, что каменноугольное топливо Великобритании определило в XIX веке всю ее мировую и вытекающую отсюда политическую силу.
Не случайно историки окрестили Первую мировую войну - «войной моторов».
В начале войны у Франции, например, было всего 110 грузовиков, 50 тракторов и 132 аэроплана. А в 1918 году французы имели 70 тыс. грузовиков и 12 тыс. аэропланов! Добавьте к этому 100 тыс. грузовиков британской и американской армий, находившихся на территории Франции. Нет ничего удивительного в том, что потребление бензина войсками союзников доходило до 12 тыс. тонн в сутки.
В итоге к концу войны родилось даже крылатое выражение: «Победа союзников над Германией - это победа грузовика над паровозом».
Впервые в истории человеческой цивилизации война стала закономерным продолжением развития энерготехнологий. Именно после начала Первой мировой войны стало очевидно, что нефть превращается в важнейший стратегический фактор.
Накануне Первой мировой войны импорт нефти в Германию составлял 1250 тысяч тонн. 749 тысяч тонн из них ввозились из США, 220 тысяч тонн - из Галиции, 158 тысяч тонн - из России.
Естественно, что после начала войны Германия лишилась этих источников важнейшего энергоносителя. Отсутствие собственных источников и запасов нефти стало главной причиной поражения Германии и ее союзников...
Источник: «Белая книга ядерной энергетики», М., 2001 г.
Кстати, первоначально Дизель создавал свой ДВС в расчете на то, что он будет работать не на жидком топливе, а на угольном порошке. Недаром первый рейхсканцлер Германии (1871-1890 гг.) Отто фон Бисмарк утверждал:
«Железо и уголь - вот полюсы, вокруг которых вращается вся жизнь нашего времени».
Можно вспомнить и слова Дмитрия Ивановича Менделеева о том, что каменноугольное топливо Великобритании определило в XIX веке всю ее мировую и вытекающую отсюда политическую силу.
Не случайно историки окрестили Первую мировую войну - «войной моторов».
В начале войны у Франции, например, было всего 110 грузовиков, 50 тракторов и 132 аэроплана. А в 1918 году французы имели 70 тыс. грузовиков и 12 тыс. аэропланов! Добавьте к этому 100 тыс. грузовиков британской и американской армий, находившихся на территории Франции. Нет ничего удивительного в том, что потребление бензина войсками союзников доходило до 12 тыс. тонн в сутки.
В итоге к концу войны родилось даже крылатое выражение: «Победа союзников над Германией - это победа грузовика над паровозом».
Впервые в истории человеческой цивилизации война стала закономерным продолжением развития энерготехнологий. Именно после начала Первой мировой войны стало очевидно, что нефть превращается в важнейший стратегический фактор.
Накануне Первой мировой войны импорт нефти в Германию составлял 1250 тысяч тонн. 749 тысяч тонн из них ввозились из США, 220 тысяч тонн - из Галиции, 158 тысяч тонн - из России.
Естественно, что после начала войны Германия лишилась этих источников важнейшего энергоносителя. Отсутствие собственных источников и запасов нефти стало главной причиной поражения Германии и ее союзников...
Источник: «Белая книга ядерной энергетики», М., 2001 г.