Почему я давно не писала в ЖЖ
Прошло около 3х месяцев с того дня, как я в последний раз писала что-то в ЖЖ. Петя неоднократно спрашивал, что случилось и почему я его забросила, а я честно отвечала, что не знаю.
Но недавно я поняла, почему мне совсем не хотелось писать.
Думаю, есть смысл рассказать, как вообще завелся этот ЖЖ.
Я начала вести его около 5 лет назад, когда я училась в 9 классе. Тогда в моей жизни начал твориться какой-то кромешный и нестерпимый пиздец, который нарастал с каждым годом. Не скажу, что все было без продыху, но после каждого промежутка, где график убывал, он делал внезапный стремительный скачок вверх, делая все еще нестерпимее. Да что я объясняю, смотрите рис.1.
Если честно, я и не помню, с чего все тогда началось. Но помню, что до начала жуткого периода, я была очень счастливым человеком. Я думала: странные люди взрослые, они умеют держать себя в руках и не радоваться, не прыгать из-за каких-то мелочей: шоколадки, похода в ресторан, в кино, нового платья или красивого подарка. Их мысли занимают более серьезные вещи - всегда. Вот бы мне тоже когда-нибудь так.
Уже не раз замечалось, что глупые желания имеют возможность сбываться, чтобы показать тебе во всей красе, что ничегошеньки ты в устройстве мира не понимаешь, раз загадываешь такие тупости. У меня правда получилось научиться искренне спокойно реагировать на простые радости жизни - но не от того, что я стала взрослым человеком, а от того, что превратилась в несчастного. Страдание пошло постоянным тоном, этаким монотонным рефреном - как гудение холодильника. Краткий перерыв в страданиях заменил чувство счастья.
Мне ужасно хотелось жить с кем-то - именно этого мне и не хватало. Я имею в виду не соседку по общаге, не подружку и не котика - нужно было жить с кем-то, кто обеспечивал достаточно близкий контакт и не держал в постоянном напряжении. Это была моя идея-фикс, одержимость; в отсутствие такого человека я начинала метаться вправо-влево и делать-делать-делать хоть что-нибудь, чтобы мое страдание от этой неудовлетворенной потребности прекратилось. Это как когда резким движением вкалываешь себе обезболивающее нестерильной иглой, не заботясь ни о каких последствиях и побочных эффектах препарата.
Поэтому я не испытывала никакой ностальгии или страха, когда уезжала навсегда из Казани - у меня было чувство эйфории от того, что наконец у меня есть возможность избавиться от мерзкой болячки, от постоянного чувства надутого нарыва в груди, мешающего дышать в особо тяжелые дни. Поэтому я покидала вещи в Питере и умотала оттуда уже с большим пофигизмом, чем из Казани - мне все равно, лишь бы это закончилось уже.
Стараясь решить свою проблему, я подпускала близко людей, которые были не готовы строить близкие и добрые отношения со мной. В основном это были мужчины, потому что модель семьи, где я - ребенок меня уже не устраивала - нужна была модель, где я - жена. Но в каждых более-менее близких отношениях мы с этим мужчиной просто давили друг другу на любимые мозоли и все.
В Москве это привело к тому, что я оставила у себя жить человека, с которым была знакома один день. Я тебя люблю, да, только не уходи пожалуйста, оставайся. Да-да, мы такие готовили еду, напивались через вечер, я курила каждый день - а не так, как раньше - по две в год. Атрофировались не только чувство радости, но и чувство брезгливости и вины. Так 2 недели прожили, потом я, наконец, встретила Петю.
Как мне кажется, в момент, когда жуткий период начался, я прошлая начала засыпать. Я имею в виду человека, который радовался простым вещам и часто-часто улыбался. И за штурвал постепенно начал вставать другой человек - более мрачный, именно ему требовалось писать, писать, писать - он старался выговориться. Постепенно я заснула совсем. И начала просыпаться не сразу, но начала:
Познакомившись с Петей, на следующий же день я бросила курить, смяв две пачки и сразу их выкинув; вылила остатки рома из бутылки, выселила того товарища и порвала старые связи. Но волшебства не бывает, Петя лечил меня долго и упорно. Бросал курить и еще пол-года жил с Петей тот самый мрачный человек. Но раз за разом, когда я ожидала подвох, его не было. Каждый раз, как мне нужно было внимание и забота, я их получала - так же легко и просто, как это было в моей семье, где я была ребенком. Роли изменились, но прежний комфорт вернулся. И через какое-то время я снова начала улыбаться каждый день. А потом по много раз в день. Человек, который страдал, заснул и начал просыпаться старый.
Мне казалось, взрослым хочется общаться с другими взрослыми - но на самом деле, они пытаются вспомнить, какого это - танцевать от новости, что сейчас в театр пойдем. И именно к тем, кто не разучился, их и тянет. И Петя не говорил этому мрачному человеку, что он любит его - редко влюбляются в обыкновенных мрачных людей - он молча его чинил-чинил-чинил. А когда починил и вышел старый, его Петя и стал любить. И это первый мужчина в серьезных отношениях со мной, который повел себя не по схеме "полюбил => сломал", а по схеме "починил => полюбил".
Иногда я замечаю остатки характера мрачного человека - например, теперь я могу ненавидеть. Раньше все легко забывалось и я чувствовала, что обида не может держаться больше одного дня - теперь есть люди, с которыми мне противно касаться одних и тех же предметов.
Про страдания, в которых я теперь спец, могу сказать, что:
1) Страдание - это болезнь. Она мешает радоваться так же, как и хромая нога мешает бегать.
2) Страдание нужно лечить - самому, но с помощью родных.
3) Человек меняется, учится, думает - через пот и слезы. Поэтому советую не упускать часов страдания даром.
Мне кажется, что я буду продолжать писать в ЖЖ, оставленный мне мрачным человеком.
Но недавно я поняла, почему мне совсем не хотелось писать.
Думаю, есть смысл рассказать, как вообще завелся этот ЖЖ.
Я начала вести его около 5 лет назад, когда я училась в 9 классе. Тогда в моей жизни начал твориться какой-то кромешный и нестерпимый пиздец, который нарастал с каждым годом. Не скажу, что все было без продыху, но после каждого промежутка, где график убывал, он делал внезапный стремительный скачок вверх, делая все еще нестерпимее. Да что я объясняю, смотрите рис.1.
Если честно, я и не помню, с чего все тогда началось. Но помню, что до начала жуткого периода, я была очень счастливым человеком. Я думала: странные люди взрослые, они умеют держать себя в руках и не радоваться, не прыгать из-за каких-то мелочей: шоколадки, похода в ресторан, в кино, нового платья или красивого подарка. Их мысли занимают более серьезные вещи - всегда. Вот бы мне тоже когда-нибудь так.
Уже не раз замечалось, что глупые желания имеют возможность сбываться, чтобы показать тебе во всей красе, что ничегошеньки ты в устройстве мира не понимаешь, раз загадываешь такие тупости. У меня правда получилось научиться искренне спокойно реагировать на простые радости жизни - но не от того, что я стала взрослым человеком, а от того, что превратилась в несчастного. Страдание пошло постоянным тоном, этаким монотонным рефреном - как гудение холодильника. Краткий перерыв в страданиях заменил чувство счастья.
Мне ужасно хотелось жить с кем-то - именно этого мне и не хватало. Я имею в виду не соседку по общаге, не подружку и не котика - нужно было жить с кем-то, кто обеспечивал достаточно близкий контакт и не держал в постоянном напряжении. Это была моя идея-фикс, одержимость; в отсутствие такого человека я начинала метаться вправо-влево и делать-делать-делать хоть что-нибудь, чтобы мое страдание от этой неудовлетворенной потребности прекратилось. Это как когда резким движением вкалываешь себе обезболивающее нестерильной иглой, не заботясь ни о каких последствиях и побочных эффектах препарата.
Поэтому я не испытывала никакой ностальгии или страха, когда уезжала навсегда из Казани - у меня было чувство эйфории от того, что наконец у меня есть возможность избавиться от мерзкой болячки, от постоянного чувства надутого нарыва в груди, мешающего дышать в особо тяжелые дни. Поэтому я покидала вещи в Питере и умотала оттуда уже с большим пофигизмом, чем из Казани - мне все равно, лишь бы это закончилось уже.
Стараясь решить свою проблему, я подпускала близко людей, которые были не готовы строить близкие и добрые отношения со мной. В основном это были мужчины, потому что модель семьи, где я - ребенок меня уже не устраивала - нужна была модель, где я - жена. Но в каждых более-менее близких отношениях мы с этим мужчиной просто давили друг другу на любимые мозоли и все.
В Москве это привело к тому, что я оставила у себя жить человека, с которым была знакома один день. Я тебя люблю, да, только не уходи пожалуйста, оставайся. Да-да, мы такие готовили еду, напивались через вечер, я курила каждый день - а не так, как раньше - по две в год. Атрофировались не только чувство радости, но и чувство брезгливости и вины. Так 2 недели прожили, потом я, наконец, встретила Петю.
Как мне кажется, в момент, когда жуткий период начался, я прошлая начала засыпать. Я имею в виду человека, который радовался простым вещам и часто-часто улыбался. И за штурвал постепенно начал вставать другой человек - более мрачный, именно ему требовалось писать, писать, писать - он старался выговориться. Постепенно я заснула совсем. И начала просыпаться не сразу, но начала:
Познакомившись с Петей, на следующий же день я бросила курить, смяв две пачки и сразу их выкинув; вылила остатки рома из бутылки, выселила того товарища и порвала старые связи. Но волшебства не бывает, Петя лечил меня долго и упорно. Бросал курить и еще пол-года жил с Петей тот самый мрачный человек. Но раз за разом, когда я ожидала подвох, его не было. Каждый раз, как мне нужно было внимание и забота, я их получала - так же легко и просто, как это было в моей семье, где я была ребенком. Роли изменились, но прежний комфорт вернулся. И через какое-то время я снова начала улыбаться каждый день. А потом по много раз в день. Человек, который страдал, заснул и начал просыпаться старый.
Мне казалось, взрослым хочется общаться с другими взрослыми - но на самом деле, они пытаются вспомнить, какого это - танцевать от новости, что сейчас в театр пойдем. И именно к тем, кто не разучился, их и тянет. И Петя не говорил этому мрачному человеку, что он любит его - редко влюбляются в обыкновенных мрачных людей - он молча его чинил-чинил-чинил. А когда починил и вышел старый, его Петя и стал любить. И это первый мужчина в серьезных отношениях со мной, который повел себя не по схеме "полюбил => сломал", а по схеме "починил => полюбил".
Иногда я замечаю остатки характера мрачного человека - например, теперь я могу ненавидеть. Раньше все легко забывалось и я чувствовала, что обида не может держаться больше одного дня - теперь есть люди, с которыми мне противно касаться одних и тех же предметов.
Про страдания, в которых я теперь спец, могу сказать, что:
1) Страдание - это болезнь. Она мешает радоваться так же, как и хромая нога мешает бегать.
2) Страдание нужно лечить - самому, но с помощью родных.
3) Человек меняется, учится, думает - через пот и слезы. Поэтому советую не упускать часов страдания даром.
Мне кажется, что я буду продолжать писать в ЖЖ, оставленный мне мрачным человеком.