ФОРМУЛА ВОЙНЫ. Нестареющая система ценностей и подсчетов
Ливано-Израильская, противостояние Донбаса и Киева. Меняются только названия стран и населенных пунктов. Суть одна: глобальная бессмысленность происходящего и момент, после которого обстрелы и даже листовки "покиньте дом, он будет разрушен, в нем находится убежище террористов" становятся нормой. Тексту 10 лет, но актуальности он, к сожалению, никогда не потеряет.
Специальный корреспондент "Газеты" передает из Израиля
...ЦАХАЛ, Армия обороны Израиля, теперь осторожнее докладывает о своих успехах в Южном Ливане. В районе населенного пункта Бинт-Джебейль, который пару дней назад сгоряча объявили захваченным, продолжаются бои. Артиллерия, расположенная в приграничных районах, бьет практически без перерыва. Правительство, комментируя бои на севере страны, за две с половиной недели так и не разобралось с терминологией. Пока армия увязает в нескольких километрах от границы, на линии огня снова оказались тыловые города Хайфа, Акко, Цфат, Кирьят-Шмона. Ракеты "Хезболлы" летят в белый свет как в копеечку. Две из них упали в деревнях друзов, Мраре и Пкеине.
Друзы аполитичны. Друзы -малый израильский народ. Живут обособленно, в свою веру, когда-то отпочковавшуюся от ислама, никого не посвящают. Друзы - полноправные граждане Израиля, служат в армии, иногда даже занимают государственные посты, но когда вся страна увешана национальными флагами, они держат строгий нейтралитет. На чемпионатах мира по футболу друзские деревни едва ли не поголовно выражают симпатии Бразилии. Очень редко - Франции.
1 5 лет детства
Друзов обстреливают наравне со всеми. Вчера ракета разорвалась в поселке Пкеин. Жертв и разрушений нет, хотя старожилы забеспокоились: эпицентр взрыва оказался в пятистах метрах от древней шелковицы, главной местной достопримечательности. Она была изображена на старой купюре в сто шекелей, и этот факт позволял изредка, но все же заманивать туристов в соседние кафе.
Второе попадание - Мрар. Там снаряд "Катюши" днем раньше упал на дом семьи Абас. У Абасов очень большая семья.Чуть ли не пол-Мрара - Абасы. Усама Абас, обладатель уникального сочетания имени и фамилии, - племянник тех Абасов, чей дом пострадал от "Хезболлы".
- Смотри, какое место красивое: отсюда Галилейское море видно, там пророк Иса проповедовал. - Усама показывает на горизонт.
Мрар лепится к склону горы, и пока мы идем к разрушенному дому, действительно можно увидеть едва ли не всю Галилею.
- Дети у них разъехались, взрослые уже, - рассказывает Усама. - С дядей осталась одна дочка, младшая, пятнадцати лет, Даа. Избаловали ее, но что тут сделаешь - младшим всегда все самое лучшее достается.
Вообще-то баловать друзскую девушку не положено. Но Даа удалось невозможное: она умудрилась выпросить на 15-летие велосипед. Настоящий, спортивный, с кучей передач. Он уцелел и стоит в гараже. Рядом две машины, на которых нет ни царапины. Разрушенный дом - все же слишком громко сказано. Лишь с крыльца соседнего, который стоит еще выше, замечаешь небольшую дыру в крыше.
- Почему не уезжаете, здесь же опасно? - спрашиваю я соседку Абасов.
Она отмахивается, говорит, что друзы с родного места никогда не уходят. И правда, в Пкеине я не видел ни одного покинутого дома. Дети запускали воздушных змеев, а взрослые неспешно возвращались из магазинов, даже когда силы ПВО в очередной раз сообщили о ракетной атаке.
В Мраре опустел лишь дом Абасов. На крыше около пробоины стоит пара стульев, они даже не сдвинулись с места. Ракета разорвалась в гостиной. В это время там была только Даа. После похорон ее родители куда-то уехали. Куда - никто не знает.
2 часа 20 минут до войны
В Израиле расстояние от мира до войны можно измерить хронологически. Оно меняется в зависимости от квалификации водителя, но обычно составляет 2 часа 20 минут. Ровно столько займет дорога от Тель-Авива до ливанской границы. Даже при условии, что вы в первый раз за рулем в Израиле. И с учетом десятиминутного перекура под каким-нибудь укрытием у обочины, который, скорее всего, придется устроить из-за сирены воздушной тревоги, сработавшей, пока вы проезжали через опустевшую Хайфу.
Если уж уехали с войны, сразу идите на Хайаркон, набережную Тель-Авива. Там есть шанс увидеть над морем беспилотный самолет-разведчик, направляющийся в сторону Ливана, и боевые вертолеты, но следуйте общему примеру: не обращайте на них внимания. Мимо вас обязательно будут прогуливаться красивые девушки. В будущем - идеальные еврейские жены. Правда, некоторые из них целуются с другими, причем не обязательно с мужчинами, но не суть.
Главное, что разделение страны на мирный центр и воюющий север начинает вызывать живейшее беспокойство у все более широких масс. Если умиротворение, царящее южнее Хайфы, просто удивляет северян, то неравноправие, возникшее вследствие стойкого нежелания чиновников признавать войну войной, откровенно злит.
Ведь из-за этого возникает масса проблем. От концептуальных до сугубо частных и тем более важных, касающихся компенсаций, льгот и зарплат. Те, кто выезжают в лагеря беженцев, мало того, что живут в огромных шатрах-общежитиях, так еще и делают это под свою ответственность: формально никто в эвакуацию большинство из этих людей не отправлял.
Израильский премьер на днях выбрался в северные районы. Приободрил их жителей, ответил на вопросы. Например, с гневом отверг обвинения в том, что нынешняя операция была давно задумана министерством обороны. "Она отличается от всех наших прошлых войн, поскольку не была запланирована", - сказал Ольмерт. Впрочем, не называть же хорошо подготовленной акцию, которой не видно ни конца, ни края.
Хотя Ольмерт красиво решил и эту задачу. Мол, военная операция не затянется на месяцы, но он не собирается сообщать, когда именно она прекратится: "Хезболла" узнает об этом в свое время - и узнает первой.
С финансами получилось не столь изящно. "Сейчас, спустя две недели после начала военных действий, государство оказывает всю возможную помощь территории, которая стала прифронтовой", - заявил Ольмерт. Однако многие жители северных районов считают эту помощь, мягко говоря, недостаточной.
Израиль действительно оказался не готов к войне, в первую очередь - законодательно. Компенсации (не буду называть их размер, чтобы не ронять престиж родной нефтяной державы) предусмотрены почти во всех случаях - смерти, ранения, порчи имущества. С небольшим уточнением: в результате действий террористов или, так сказать, приравненных к ним.
Для тех, кто устал жить в ожидании очередной воздушной тревоги и решился уехать из дому, компенсаций нет. Инициативе министра обороны Израиля Амира Переца ввести на всем севере особое положение исполнилось три дня, а она так и не получила одобрения правительства и парламента. Люди оказались перед выбором: сидеть на месте и ждать ракет или уезжать и ждать увольнения.
Большинство пока ждет ракет. Но о том, чем может закончиться это ожидание, если особое положение все же введут, свидетельствует простой факт. Из Кирьят-Шмоны, находящейся у самой границы и официально считающейся прифронтовой (а значит, ее обитатели имеют полное право покинуть свой дом без последствий для трудовой биографии), в настоящий момент уехало около 60% жителей ("Газета" рассказывала об этом 26 июля).
Месяц до дома
Есть еще одна категория граждан, которым компенсация не положена, - жители палестинских территорий.
Предположим, среди ночи раздается телефонный звонок: "Говорит ЦАХАЛ. Ваш дом будет уничтожен, поскольку в нем находится склад террористов. Пожалуйста, в течение пяти минут отойдите на безопасное расстояние".
Дальше - точечный удар артиллерии или авиации, база разрушена, невинные остаются живы. На улице. С тем, что успели прихватить (и это в лучшем случае - если телефон исправен, листовки, которые также разбрасывают перед ударом, не сдуло ветром и адресат с ними ознакомился).
Насер Заарор обычно представляется Виктором. Ему кажется, что так солиднее. Виктор перебивается случайными заработками в Иерусалиме - еще одном по-настоящему мирном городе Израиля. Как-то месяц назад Виктор утром ушел на работу, а вернуться домой до сих пор не может. "У меня квартира в секторе Газа, в Бейт-Лахии, - говорит Виктор. - Там постоянно либо бомбят, либо стреляют, либо арестовывают".
Газу полностью блокировали, после того как 25 июня был похищен капрал Гилад Шалит. Теперь там идет операция "Летние дожди": ЦАХАЛ разыскивает своего бойца и борется с террористами. Параллельно серия контртеррористических операций началась на Западном берегу Иордана.
В отличие от Северного фронта на Южном и невидимом Западном все же наблюдаются положительные тенденции. Вчера объявлено о снятии блокады с палестинских населенных пунктов в Иудее и Самарии. Газа закрыта, но попытки достичь компромисса предпринимаются: ХАМАС и более мелкие группировки неоднократно заявляли, что полностью прекратят обстрелы Израиля и выдадут пленного в обмен на вывод израильских войск.
Лишь одно препятствие кажется непреодолимым. ХАМАС требует освободить из израильских тюрем тысячу палестинцев. В начале конфронтации речь шла о боевиках, теперь говорят о женщинах и детях, об осужденных за незначительные преступления и о тех, кому приговор вообще не выносили.
- Наш дом, родительский, еще лет десять назад попал под удар. Так и не знаю, то ли ошиблись, то ли по делу, - рассказывает Виктор. - Брат психанул, связался с хамасовцами, его взяли четыре года назад, до сих пор сидит. А меня год назад два месяца продержали в тюрьме, ноги сломали. Отпустили. Сказали: проверяли - не подтвердилось. Извинились. А мне куда теперь деваться? Куда деваться людям, если жить негде и не на что? Идиот какой-нибудь что-то натворил, а проход в Израиль закрывают. Работы в Газе и на Западном берегу почти нет. С голода дохнуть? Вот и звереют, действительно становятся террористами.
Иерусалимский пройдоха Насер-Виктор тычет мне в нос какие-то бумажки, покрытые арабской вязью.
- Это справка из нашей полиции, что меня израильтяне задерживали. А вот рецепт - ноги болят, лекарство нужно. Дашь несколько шекелей? А я тебя к храму Гроба Господня отведу.
Бумажки с тем же успехом могут быть и выпиской из домовой книги, и штрафом за превышение скорости. Арабского я не знаю, и меня легко провести. Не исключено, что Виктор врет, но это вранье очень похоже на правду.
328 лет до конца
- Закрытая зона. Извините, снимать нельзя. - Сержант вежливо, но очень настойчиво просит уехать с места, где разворачивается в боевой порядок очередное танковое подразделение.
После гибели наблюдателей ООН ЦАХАЛ начал проявлять осмотрительность. В первые дни боев журналисты беспрепятственно перемещались вдоль линии фронта, теперь во многих районах для прессы вводят ограничения. (Справедливости ради отмечу: пока незначительные.)
О том, что 2 часа 20 минут мира истекли, можно догадаться по вою автомобильных покрышек. На приграничных шоссе они гудят: асфальт изрезан гусеницами бронетехники.
Продолжается призыв резервистов, у ливанской границы скапливаются автобусы, автомобили. Бойцы съезжаются к оборудованным прямо в поле местам сбора и готовятся к боевым действиям в Ливане.
Война затягивается, это очевидно. Уже можно вывести и ее формулу: в среднем каждый день в Израиле погибает три человека, в Ливане - 25. При сохранении этой пропорции Ливан перестанет существовать через 328 лет. Израиль победит с ощутимым перевесом: выживет шесть с половиной миллионов из шести миллионов семисот пятидесяти тысяч его жителей. Конечно, если вывести из уравнения палестинские территории...