О кризисе и самоотречении
Если в ночь перед рождеством (плюс-минус) вам случилось написать архигениальнейший (ну ладно - просто стебный) текст, и вам как аффтару охота поделиться им с любезными френдами…
…но вы, как честный ситуайен, не можете сослаться на свой креатифф, чтобы ненароком не разрекламировать свежевысмеянную глупость…
… это, вполне вероятно, кризис самоидентификации, когда правая рука не согласна с тем, что делает левая нога.
(Тут, конечно, дискурс диктует слово "идентичность" - но я пока держусь, о любезные мои френды).
Если вам (ну хорошо, ладно - нам) охота открыть другой дневник про рукава-фонарики и "такие губы уже не носят" - это уже непременно кризис самоидентификации.
Но нет, нет, к черту самоидентификацию и иже с ней идентичность! Не кризис, а стилистическое единство требует отдельного дневника в цветочек для девочковых радостей, рюшей и размышлений. Даже и название такое славное придумалось.
Название просит краткой апологии в форме эссе, эссе требует немного углубиться в теорию романа XVIII века - ну вы улавливаете суть проблемы. И по-прежнему некуда девать рюши.
Но это сухая теория. Самоидентификация требует практических жертв, желательно ритуальных, можно с нотой самоотречения. Во святая святых мира гламура, не склоняемой ни кризисом, ни словарем, где зеркала во всю стену теряются на фоне футуристического интерьера, мастер сказал: "Видишь блондинку?"
В кубическом зазеркалье я видела двух. Олицетворения глянца, с интересной асимметрией прядей, высокими сапогами и этакими сумками. Их сестры отражались кучно из зала ожидания. Разве не за инициацией в их ряды был затеян поход? В зеркале, мокрая и тщательно расчесанная на прямой пробор, сидела японская стилизация. Ее - несмотря на див, а может, даже и смотря - почему-то было жалко до тех самых слез, которые Поход Стричься вызывал в детстве.
"Так вот, так я делать не буду", эффектно заключил мастер. Идентичность восторжествовала. Кое-кто оказался привязан сам к себе, как ослик Иа к хвосту, а кризис самоидентификации на данном витке придется считать несостоявшимся.
…но вы, как честный ситуайен, не можете сослаться на свой креатифф, чтобы ненароком не разрекламировать свежевысмеянную глупость…
… это, вполне вероятно, кризис самоидентификации, когда правая рука не согласна с тем, что делает левая нога.
(Тут, конечно, дискурс диктует слово "идентичность" - но я пока держусь, о любезные мои френды).
Если вам (ну хорошо, ладно - нам) охота открыть другой дневник про рукава-фонарики и "такие губы уже не носят" - это уже непременно кризис самоидентификации.
Но нет, нет, к черту самоидентификацию и иже с ней идентичность! Не кризис, а стилистическое единство требует отдельного дневника в цветочек для девочковых радостей, рюшей и размышлений. Даже и название такое славное придумалось.
Название просит краткой апологии в форме эссе, эссе требует немного углубиться в теорию романа XVIII века - ну вы улавливаете суть проблемы. И по-прежнему некуда девать рюши.
Но это сухая теория. Самоидентификация требует практических жертв, желательно ритуальных, можно с нотой самоотречения. Во святая святых мира гламура, не склоняемой ни кризисом, ни словарем, где зеркала во всю стену теряются на фоне футуристического интерьера, мастер сказал: "Видишь блондинку?"
В кубическом зазеркалье я видела двух. Олицетворения глянца, с интересной асимметрией прядей, высокими сапогами и этакими сумками. Их сестры отражались кучно из зала ожидания. Разве не за инициацией в их ряды был затеян поход? В зеркале, мокрая и тщательно расчесанная на прямой пробор, сидела японская стилизация. Ее - несмотря на див, а может, даже и смотря - почему-то было жалко до тех самых слез, которые Поход Стричься вызывал в детстве.
"Так вот, так я делать не буду", эффектно заключил мастер. Идентичность восторжествовала. Кое-кто оказался привязан сам к себе, как ослик Иа к хвосту, а кризис самоидентификации на данном витке придется считать несостоявшимся.