Feb 26, 2009 20:38
Дорогая бабушка, Аполлинария Прокопьевна! Пишу Вам из уютного гнезда в славном городе Понаехавске. По роковой случайности приютом моим стал дом в смрадном районе Марьино, где еще чуть более полувека назад протекали ручьи городского отходника, но были осушены и прибраны в пользу строительства исполинских домов. Комната моя, хоть и скромная, но светлая, и окнами обращена к рассвету, который с пушкинским задором будит меня каждое утро; вечерние марьинские огни, освещают бетонные аллеи, бесконечным горизонтом простираясь за МКАД. Признаюсь, не выношу местного климата. Он нещадно ветреннный и пробирающий до костей, угрюм и грязен, как лондоновский Морской Волк. Ни в какое сравнение не идет он нашему, чистому, свежему, солнечному. К слову, как Ваши хрупкие суставы перенесли заморозки? Не случалось ли подскальзываться и падать? Берегите себя и не подвергайте опасности разбиться по пути в театр! Наша медицина безусловно достигла невиданных высот в хирургии, но, увы, все еще лишь в заграничных санаториях могут оказывать должный уход. Впрочем, я уверена, что Вы, моя дорогая, как всегда мудры и не покидаете имения без крайней надобности.
Если Вы обеспокоены моим одиночеством и неприкаянностью на новом месте - спешу Вас утешить: друзья мои живут со мною, и все тяготы студенческого быта мы делим поровну, не ропща на усталость и несправедливость бюрократического аппарата. Недавно выходили в свет. О, как прелестны были музыканты из горного зарубежья! (джангл-хачи!О небо!! Удивительно всеяден и безвкусен все-таки столичный свет!) Веселье лилось рекой и несло нас любовно в своих ромовых водах, пока не смолкла музыка. Домой вернулись поздно, на оказии.
Впрочем, не хочу утомлять Вас долгим чтением строк о суете столичных празднеств, поэтому кончаю письмо и в нетерпении буду ждать ответа.
Сердечно и тепло поцелуйте от меня maman и papa и передайте им, чтоб ожидали от меня письма в скором времени.
Ваша дрожайшая внучка, Софи!
epistolary,
sentimentality