Казалось бы, растворение Героя "отбирает" у Трикстера его законный хлеб. Трикстер "остается без работы" в тот момент, когда Герой подает в отставку. Ведь если считать, что ремесло Трикстера - профанировать/комментировать Героя, то к чему же сводится его задача после того, как он остался без Героя как "средства существования"? Ведь Трикстер не может ни самодержавно занять место Героя (в этом случае он станет Героем), ни продолжать игру против центра, поскольку децентрация всей "конструкции Субъекта" уже произошла. Тут следует вспомнить об одном нюансе: даже в классической диспозиции граница между Героем и Трикстером не может быть четко проведена. Неопределенное "между" исключает межу и задает топологию пространства, обеспечивающего возможность взаимных переводов Героя и Трикстера (travesty), перетекание лица Героя в облик Трикстера (morfing) и переодевание Трикстера под (стать) Героя (masking). Опорным понятием в данном случае является "перевод", в котором содержится и прощание как "проводы", и растрата как "перевод впустую", и посредничество как "искусство перевода" на другой язык. Прямо или косвенно, но Трикстер всегда ведет речь о Герое, даже если тот, о ком говорится, отсутствует или удален. Трикстер служит посредником, медиумом между местом героя (центральной точкой) и бесчисленными точками, где Герою "не место" (быть). Сам факт того, что Трикстер не замолкает даже в случае молчания ("смерти") Героя или его замалчивании ("отставки"), требует считать его речь актом перевода с языка Героя на язык слушателя. При этом Трикстер, не перехватывая саму роль и место Героя, остается инстанцией, истолковывающей своего "патрона" и обеспечивающей тем самым несвойственное ему "инобытие". В случае "смерти" Героя-текста Трикстер-комментарий становится единственным хранителем места умершего. Своего рода комментарием к уничтоженному тексту.
Трикстер "работает" не со статусом Героя, но с его местом; пафос Трикстера - в сохранении этоса Героя, а не его фигуры. Поэтому изменение статуса героической составляющей Субъекта не приводит к безвозвратной "смерти субъекта", но лишь корректирует роль его иронической составляющей. Пародируя отсутствующего Героя, Трикстер маскирует сам факт его отсутствия. Иными словами, он глумится над Героем так, как будто бы Герой по-прежнему есть. Трикстер не может не указывать на то (место), где (должен быть) Герой. Тем самым он поднимает цену места обесцененного Героя, ведь то место, которое столь искусно маскируется, для чего-то/кого-то предназначено. Очевидно, что маскируемое место - сохраняется и охраняется, а сам маскирующий выполняет функции хранителя. Трикстер, который, действуя совместно с Героем, как бы хоронит его, оставшись без своего визави хранит место Героя, место, уготованное Герою. Так или иначе, Трикстер всегда указывает на того, кто "выведен из употребления" и (временно) не используется. А если есть некое указание, то, следовательно, имеет место и некое использование. И надежда на то, что (свято) место (долго) пусто не бывает.
Оставшись без Героя, Трикстер походит на Тень из одноименной сказки Шварца. В нашем случае можно сказать, что трон находится в/у тени до той поры, пока не придет Герой и не скажет: "Тень, знай свое место!"
(Полилог: Философия. Культурология. Вып. 1. Трикстер: Альманах Харьковской гос. акад. культуры, 2006 г.)
Трикстер "работает" не со статусом Героя, но с его местом; пафос Трикстера - в сохранении этоса Героя, а не его фигуры. Поэтому изменение статуса героической составляющей Субъекта не приводит к безвозвратной "смерти субъекта", но лишь корректирует роль его иронической составляющей. Пародируя отсутствующего Героя, Трикстер маскирует сам факт его отсутствия. Иными словами, он глумится над Героем так, как будто бы Герой по-прежнему есть. Трикстер не может не указывать на то (место), где (должен быть) Герой. Тем самым он поднимает цену места обесцененного Героя, ведь то место, которое столь искусно маскируется, для чего-то/кого-то предназначено. Очевидно, что маскируемое место - сохраняется и охраняется, а сам маскирующий выполняет функции хранителя. Трикстер, который, действуя совместно с Героем, как бы хоронит его, оставшись без своего визави хранит место Героя, место, уготованное Герою. Так или иначе, Трикстер всегда указывает на того, кто "выведен из употребления" и (временно) не используется. А если есть некое указание, то, следовательно, имеет место и некое использование. И надежда на то, что (свято) место (долго) пусто не бывает.
Оставшись без Героя, Трикстер походит на Тень из одноименной сказки Шварца. В нашем случае можно сказать, что трон находится в/у тени до той поры, пока не придет Герой и не скажет: "Тень, знай свое место!"
(Полилог: Философия. Культурология. Вып. 1. Трикстер: Альманах Харьковской гос. акад. культуры, 2006 г.)
Reply
Leave a comment