Кандидат в Московскую городскую Думу Александр Грузинов о себе.
Выборы в Мосгордуму должны состоятся не позднее сентября 2014 года. Борьба за избирателя началась, район обильно оклеили портретами кандидата, которого власть старается нам навязать. В прочем нет у меня желания критиковать власть и ее позицию в этом посте, так что я просто выкладываю рассказ кандидата которого нам ни кто не навязывает, а главное он коренной москвич. Лично для меня это важно, потому как сам я живу по принципу выраженному следующей поговоркой - Где родился, там и сгодился!
Грузинов Александр Иванович, русский, 1960 г.р., коренной житель района Хорошево-Мневники, кандидат технических наук. Издаёт Русскую православную газету "РУССКИЙ ВЫБОР". Член Этнополитического объединения "Русские".
О себе:
Родился я в Москве, на Хуторских улицах, куда в 30-ые годы переехала семья моего деда, бежавшего с Дона от расказачивания.
До революции у деда было три своих хутора по-над батюшкой Доном, два из которых,- Куренное и Семейки,- сохранились и до сей поры, пережив и лихолетье гражданки, и ужасы Отечественной. В отличие от этих выживших хуторов, семья деда,- он сам, жена и годовалая дочка, мать моя будущая,- была вынуждена, начиная с 1926 года, скитаться по матушке России,- всё-ж-таки, дед был казачьим офицером, подъесаулом, с Георгием за Брусиловский прорыв, да и в гражданку воевал вовсе не за красных…. В 1930-ом семья оказалась в Москве, которая напоминала тогда большой муравейник, ведь сюда ехали со всей страны, здесь было легче затеряться, да и прокормиться, ведь в стране бушевал голод…. Вот и осели на Хуторских улицах, которые и название-то своё получили оттого, что здесь поселялись, в основном, беглые казачки с донских хуторов.
Здесь же, на этих улицах, перед самой войной, моя мать познакомилась и с моим будущим отцом, семья которого происходила из зажиточного крестьянского рода Кораблинского уезда Рязанской губернии и тоже, волею судеб, оказалась в 30-ых в Москве.
Пожениться, правда, не успели, грянуло 22 июня. Отец ушёл в армию; ему немного повезло, два самых страшных года он учился в Вольском училище химзащиты, и лишь в январе 1943-го попал младшим лейтенантом на фронт,- аккурат под Сталинград. Войну закончил старлеем, под Кёнигсбергом, с одной Красной Звездой, четырьмя медалями и слегка покалеченной ногой, что было совсем не редкостью в те суровые годы. Вот тогда, после войны, когда отец приехал в московский госпиталь подлечиться,- они и поженились.
Дальше были долгие годы скитаний по гарнизонам нашей Великой страны, а в 1960-ом, когда отца перевели служить в Москву, в Академию Химзащиты, у них на свет появился и второй ребёнок, то-бишь, я.
Проживали семья всё на той же Хуторской, где, в одной из комнат большой коммунальной квартиры, на кожаном диване с валиками, под Божницей, было отведено место и мне. Воспитанием моим, по занятости отца и болезни матери, занимались дед и бабуся, последняя, пожалуй, в гораздо большей степени. По-крайней мере, её вразумления по толстой церковной книге,- вероятно, это было Евангелие, а, может, Жития Святых, теперь и не упомнить,- мне запомнились куда больше, чем прогулки с дедом. Да и осталось это бабусино вразумление,- Слово Божие,- со мной на всю жизнь, предопределив, вероятно, всю мою судьбу, да и сегодняшние события.
В середине 60-ых, после ряда трагических событий постигших семью,- сразу один за другим, ушли мать, дед, брат,- мы переехали на Новохорошевское шоссе, как тогда назывался проспект маршала Жукова, в одну из пятиэтажек Министерства Обороны, где и поселились, вероятно, на всю оставшуюся жизнь.
Так что, юность моя, да и пора возмужания, прошли уже в наших сиреневых дворах по теперешнему проспекту маршала Жукова и бульвару генерала Карбышева.
Впрочем, от тех дворов и сирени теперь мало что осталось: перестройка с последующей дерьмократией и урбанизацией всего и вся прокатилась по этим дворам, да и нашим судьбам, тяжёлым бетонным катком, подмяв под себя всё живое….
Сообразно этому и меня дальше запуржило, понесло. После окончания 115-ой школы, что до сих пор стоит близ 67-ой больницы, поступил я в Московский Инженерно-Строительный Институт, на факультет гидротехнического строительства, который и окончил в 1982-ом году с отличием. А постольку, поскольку заканчивал я спецгруппу, каких тогда много было в гражданских, вроде бы, ВУЗах, то дальнейшая моя судьба была вполне предопределена: аспирантура по тематике ВМФ СССР, защита диссертации, служение Родине….
Наверное, как и многие тогда,- я ощущал себя частью единого, великого, целого, был счастлив и горд тем, что Родина доверила мне пусть малый, но ответственный участок работы во благо её безопасности,- тем, что я тоже нужен и без моего труда может случиться непоправимое….
Однако, счастье продлилось недолго. В начале 90-ых грянула горбачевская катастройка со всеми вытекающими последствиями. Военная наука оказалась не нужна и я, кандидат ненужных теперь наук, как и многие мои товарищи, оказался за бортом. Коммерция мне претила, я никогда не был торгашем и не имел к тому генетических предрасположенностей, все мои предки служили Родине, а не маммоне,- потому не влился я в кооперативное движение борцов за длинный рубль…. Помню ощущение потерянности. Потерянности и, одновременно, ненависти ко всему происходящему в стране и к тем паразитам, кто это сотворил с моей страной. И не думаю, что я тогда был одинок с этим ощущением,- его, наверное, помнят многие.
Помню также и разноцветье флагов на манифестациях начала девяностых, крики «даёшь», «долой»,- только вот чего даёшь и зачем долой,- мало кто доходчиво объяснял. Создавалось впечатление ненужности, театральности и очевидной постановочности происходящего. И, наверное, у многих тогда, от изумления происходящим, поехала крыша,- никогда не забуду, например, идиотов, ходящих со значком, размером с блюдце, Ельцина на груди. И, вот, по прошествии каких-то трёх лет, эти же самые идиоты, ограбленные и оскорблённые в самых лучших своих чувствах,- кляли своего кумира на чём свет стоит и, тут же, не отходя от кассы, покупались на другого, такого же, благодетеля…. Как поется в известной песне «что творилось, что творится на моей земле…».
Меня же от всех этих соблазнов и искушений спасло тогда бабусино воспитание. Я не влился в стройные колонны явно управляемых марионеток, идущих в ад. Я пошёл в Храм Божий, уже тогда искренне полагая, что лишь Господь может спасти Россию и её народ. Храма, правда, как такового, у нас в Хорошево-Мневниках ещё не было, в нём была мерзость и запустение, а точнее,- типографский склад. Однако, весной 1989 года появилась приходская община, во главе с первым настоятелем, отцом Алексеем Чулеем, и приснопамятным старостой Виталием Савельевым. Эти подвижники Божии и затеяли вычищение авгиевых конюшен, в результате чего мы и любуемся теперь Храмом Живоначальной Троицы на Карамышевской набережной, во всём его великолепии.
Вот, на восстановлении этого Храма я и подвизался в качестве трудника. Нет, я, конечно, сообразно полученному образованию, не месил раствор и не таскал кирпичи (хотя и это изредка бывало), но электрокабель от трансформаторной подстанции (что в 76-ом квартале) к Храму проложил лично я, чем по сей день, и горжусь. Как это было,- отдельная история, тут и смех, и грех,- всяко разно…. Но ведь проложил! Без документов, без Актов, без НИЧЕГО (всё это потом оформили),- токмо по воле Божией….
Вероятно, моё радение на ниве Божиего делания оценили и по весне того же года выдвинули меня депутатом райсовета, куда я, естественно, прошёл со свистом. С одной стороны,- это было хорошо, престиж какой-никакой и прочее, но здесь меня, все-таки, захлестнула политика; тут от нее уже некуда было деться.
Конечно, с КПРФ и прочими опереточными партиями я связываться не стал. Меня тянуло туда, где был Русский дух, где Русью пахло, и где разделялись мои религиозные убеждения. Так я оказался вначале в Союзе Русского Народа, а, затем, в более крупной и консолидирующей организации,- Русском Национальном Соборе, который возглавлял генерал А.Н.Стерлигов.
С ними я и вошёл в трагический 1993 год. Несмотря на призывы сведущего генерала, уже в самом октября объяснявшего, что всё происходящее,- не более, чем постановка,- многие соборяне оказались в Белом Доме, где и встретили ужасный рассвет 4 октября. Был в их числе и я. Не знаю, как мне удалось тогда, уже во время обстрела, выбраться, наверное, Бог спас, а может просто случайность. Но, выбрался. И явился домой, оглохший, пропахший дымом костров и пожарищ и подавленный случившимся.
Самое же страшное из тех воспоминаний,- это даже не трупы соратников, которых, по моим прикидкам, там было никак не менее трёхсот. Самое страшное, что я там видел,- это толпа безразличных ко всему зевак, для которых происходящее было не более, чем зрелищем…. Этот психологический удар дополнил сосед Мишка, простой парень и работяга, водила грузовика, которого я встретил по возвращении. Учуяв от меня запах костров, и видя перемазанное сажей лицо, он спросил тогда: откуда это я, в таком перпендикулярном виде? И когда я ответил, что вот, дескать, советскую власть защищал,- Мишка долго смеялся и так ничего и не понял….
И это был для меня последний, самый сильный удар,- понять, насколько уже одурманен и оглуплён наш народ.
Буквально через год соседа Мишку уволили с работы,- и он, оставшись без гроша, клял, на чём свет стоит, и своих начальничков и новую власть. Но, всё равно, так ничего и не понял. А ещё через год он просто тихо угорел в своей ракушке, приняв, для успокоения и забытья, поллитру и забыв выключить двигатель старенького «Москвича»….. Может, на том, лучшем свете, встретившись с моими погибшими соратниками, он поймёт, наконец, что и зачем…. Вечная ему память и земля пухом!
После 1993 года я пытался ещё как-то трепыхаться, помогал то КПРФ, то ЛДПР,- ведь ничего другого просто не оставалось, все Русские партии были просто разогнаны и запрещены. Однако, разочарование наступило быстро. После 1996 года, когда господин-товарищ Зюганов слил очевидно выигранные выборы, предав, тем самым, своих сторонников, да и весь народ,- я окончательно понял, что вся эта парламентская оппозиция,- не более чем управляемые, карманные марионетки. Понял,- и отошёл от дел. На долгие 16 лет. Даже на выборы больше не ходил, искренне полагая, что садиться играть в карты с сатаною нельзя,- в любом случае проиграешь.
Так прошли долгие 16 лет стагнации. В 2012-ом, вроде бы, задул ветер перемен. Как-то под вечер явился ко мне мой старый товарищ, коммунист, с которым мы вместе прошли белодомовскую трагедию, и предложил возглавить шествие дураков на выборы,- т.е. выдвигаться в депутаты Муниципального Собрания района. Я долго отнекивался, но товарищ мой был убедителен, поясняя, что зюгановщине приходит конец, наступает время реальной оппозиции. И я согласился.
В итоге, я «паровозом» возглавил группу из четырёх товарищей, включая себя, во втором многомандатном избирательном округе и довёл их до выборов. Результаты тех выборов нельзя трактовать однозначно. По моим данным, на 5 часов утра, в ночь подсчета голосов, из нашей группы проходило 3 человека; однако, в пять часов утра на одном из участков случилось нечто, после чего оказалось, что проходят только двое, а третий (третья,- Кураева Людмила) не добирает каких-то 15 голосов!!! Что это за «нечто»,- наверное, каждому ясно. А вот почему это случилось…,- тут я должен взять вину на себя. Устал. Просто устал и к 5 ночи перестал контролировать ситуацию,- ведь не спал уже двое суток, подменить было некем. Тут-то нас и подловили, мгновенно скорректировав результаты в пользу чиновного кандидата.
Недостаток этого нашего бойца сказался на всём последующем. Расклад в Муниципальном Собрании оказался 7 на 8,- причём не в нашу пользу, а в пользу чиновного клана. Что, во многом, отразилось на нашей способности вести свою политику и принимать нужные нам решения.
Впрочем, я говорю «во многом»,- но это не значит «во всём». Надо понять, что в сегодняшних условиях, даже будь нас большинство,- мы не смогли бы принимать каких-либо кардинальных, значимых, решений. Во-первых, потому, что у Муниципального Собрания и полномочий-то таких нет,- они сильно урезаны действующим законодательством в пользу исполнительной власти. Во-вторых, потому, что даже из нас семерых, якобы, «оппозиционных», депутатов, двое,- представители «славной» КПРФ, отличающейся склонностью к сговору и соглашательству. Это последнее проявилось сразу же; так, наши коммунисты, обманув нас всех, проголосовали за представителя «Единой России» на выборах председателя Муниципального Собрания, дав ему недостающие 2 голоса (для избрания председателя требуется 2/3 голосов, т.е. 10 человек). Ну, а после того, как мы проиграли бой за место председателя, обладающего правом подписи и, формально, руководящим районом,- всё дальнейшее становилось уже профанацией. Можно сколь угодно орать, писать жалобы, биться лбом в закрытые двери, потрясать удостоверением депутата,- толку не будет….
Вот в таких условиях пришлось начать работать. Впрочем, я изначально понимал, что иначе и быть не может. Ведь Муниципальное Собрание,- это всего лишь ширма для придания видимости легитимности действующей на местах власти. Точно так же, как и городская, и государственная Дума…. Это и есть квинтэссенция демократии,- строя основанного на лжи и подтасовках.
Наверное, здесь некоторые спросят: ну, а зачем же тогда было туда избираться?! Резонный вопрос. Но, только для тех, кто живет по принципу «моя хата с краю…». Кстати, сам принцип херовый. Потому, как объяснял ещё мне мой дед, несомненно знавший в этом толк,- что хутора поджигают как раз с краёв.
Избираться надо. Потому, что сейчас это единственная легальная возможность для продолжения нашей борьбы. Это доступ к информации, это возможность расширить агитацию и пропаганду своих идей и воззрений. Другого пути пока нет.
Конечно, вполне возможно, что некоторые, особо одарённые, граждане могут спросить: а, вот чё, ты Александра Иваныч, сделал такого великого для канкретных граждан, будучи депутатом Муниципального Собрания? Вот у мине, например, талчок текёт, а ты чё же, депутатская твая душа?!
Мне, безусловно, есть что ответить и на этот вопрос. Потому, что сделано совсем не мало, так уж получилось. Однако, я отвечать не буду. Потому, что сам вопрос этот задаётся, как правило, гражданами, просидевшими задницу перед телевизором и отупевшими от дебилизирующих сериалов. И, по этой самой причине, искренне полагающих, что депутат, - это нечто типа социальной скорой помощи. Или жилищно-коммунальной. Или ещё какой. Но,- я не главный по унитазам. И никогда им не был. И не буду. И очень хочу, чтобы граждане, задающие такие вопросы, наконец, оторвались от телесериалов и начали дружить с мозгами. И уразумели бы, наконец, что и унитаз-то у них течет не потому, что вот, им конкретно, не повезло, а потому,- что прогнила вся государственная система. Которая не только не интересуется жизнью своих граждан, но и не хочет этого делать. Потому, как она антинародна по сути своей. И, соответственно, граждане наши, с их проблемами,- лишняя для власти обуза. И вот депутат, как раз, и должен прилагать усилия к изменению этой государственной системы в лучшую сторону. В меру своих способностей, состояния здоровья и полученного образования. А если он этого не делает, а всего лишь проштамповывает решения власти, или бегает по квартирам унитазы починяет,- то ему место, в лучшем случае, в ЖЭКе, а не в депутатском Собрании.
Вот, пожалуй, и всё, что я хотел, пока, сказать. Кто-то захочет спросить: а что дальше? Жить-то как, депутат? И я отвечу так, как отвечал мой дед своей жене, моей бабушке, году, эдак, в 1920-ом: сейчас надо думать не том, как жить, а о том,-как выжить! И в этом горькая правда.
Спаси Вас Бог, Ваш Александр Грузинов
Предвыборная программа:
Господи! Неисповедимы пути твои. Снова выборы. И всё время кукловоды от демокрадии придумывают что-то новое, чтобы окончательно заморочить голову очумевшим от сериалов и беспросветности расейской жизни гражданам. Вот, на энтот раз праймериз придумали. Чтоб народ, дескать, получше своих избранников узнал, познакомился, так сказать….На следующий же раз предвыборную встречу с марсиянами устроят, наверное….
На самом же деле, всё это,- лишь очередной способ одурачивания. Что очевидно и вполне объективно. Так как демократия, прежде всего,- власть, основанная на лжи и очковтирательстве.
Но поражает даже не это. Поражает другое. То, с каким упорством и тщанием многие кандидаты в малые, большие и средние думки пишут свои «программы» и прочие эпохальные заявления. С выражением значимости на холёном лице. Прекрасно понимая при этом, что все эти «программы» есть ничто иное, как пустой перевод бумаги. Столь нужной стране и гражданам в определённых случаях, для срочного похода в сортир, например.
Это именно пустой перевод бумаги. Постольку, поскольку в нашей Богом оставленной стране всё решают вовсе не народные избранники, а исполнительная власть. И, поэтому, как она решит, так оно и будет. Не взирая на лучезарные проекты борцов за народное счастье. Нет, конечно, отдельные наиболее одарённые, а, точнее, приближенные к власти, кандидаты поступают хитрее. Просто сдирают свою «программу» с заранее известных им городских или районных планов. Чтобы потом, ежели спрос какой с них будет, с важным видом ответствовать: а вот, вишь, я всё выполнил….
Я не хочу участвовать в этом скоморошестве. Вот не хочу и всё. Хотя планы администрации по развитию района и мне известны. И я мог бы выдать их за свои. Но не буду. Потому что я не крадун. И врать тоже не приучен. Да и вырос я здесь, даже все кошки во дворах меня знают. Поэтому, примите меня таким, каков я есть. Вот ежели стакан налить кому,- приходите. Это всенепременно. Или по душам поговорить, или за державу нашу поруганную. Тоже приходите. Да и пульку расписать,- тоже запросто. А что же до «программы»…. То она у меня одна. За отечество мне обидно. И за народ мой, Русский, православный. И я буду делать всё, чтобы ему стало жить легче. И буду бороться за это. На любом посту и в любой ситуации. И не надо меня пугать и оказывать давление. Как, начиная с Нового Года, это стали делать,- то офис мой поджигая, то шофёра моего арестовывая ни за что, ни про что…. Я лишь Бога боюсь. И Его Суда. И это и есть моя главная программа.
Ваш Александр Грузинов
Грузинов Александр Иванович, русский, 1960 г.р., коренной житель района Хорошево-Мневники, кандидат технических наук. Издаёт Русскую православную газету "РУССКИЙ ВЫБОР". Член Этнополитического объединения "Русские".
О себе:
Родился я в Москве, на Хуторских улицах, куда в 30-ые годы переехала семья моего деда, бежавшего с Дона от расказачивания.
До революции у деда было три своих хутора по-над батюшкой Доном, два из которых,- Куренное и Семейки,- сохранились и до сей поры, пережив и лихолетье гражданки, и ужасы Отечественной. В отличие от этих выживших хуторов, семья деда,- он сам, жена и годовалая дочка, мать моя будущая,- была вынуждена, начиная с 1926 года, скитаться по матушке России,- всё-ж-таки, дед был казачьим офицером, подъесаулом, с Георгием за Брусиловский прорыв, да и в гражданку воевал вовсе не за красных…. В 1930-ом семья оказалась в Москве, которая напоминала тогда большой муравейник, ведь сюда ехали со всей страны, здесь было легче затеряться, да и прокормиться, ведь в стране бушевал голод…. Вот и осели на Хуторских улицах, которые и название-то своё получили оттого, что здесь поселялись, в основном, беглые казачки с донских хуторов.
Здесь же, на этих улицах, перед самой войной, моя мать познакомилась и с моим будущим отцом, семья которого происходила из зажиточного крестьянского рода Кораблинского уезда Рязанской губернии и тоже, волею судеб, оказалась в 30-ых в Москве.
Пожениться, правда, не успели, грянуло 22 июня. Отец ушёл в армию; ему немного повезло, два самых страшных года он учился в Вольском училище химзащиты, и лишь в январе 1943-го попал младшим лейтенантом на фронт,- аккурат под Сталинград. Войну закончил старлеем, под Кёнигсбергом, с одной Красной Звездой, четырьмя медалями и слегка покалеченной ногой, что было совсем не редкостью в те суровые годы. Вот тогда, после войны, когда отец приехал в московский госпиталь подлечиться,- они и поженились.
Дальше были долгие годы скитаний по гарнизонам нашей Великой страны, а в 1960-ом, когда отца перевели служить в Москву, в Академию Химзащиты, у них на свет появился и второй ребёнок, то-бишь, я.
Проживали семья всё на той же Хуторской, где, в одной из комнат большой коммунальной квартиры, на кожаном диване с валиками, под Божницей, было отведено место и мне. Воспитанием моим, по занятости отца и болезни матери, занимались дед и бабуся, последняя, пожалуй, в гораздо большей степени. По-крайней мере, её вразумления по толстой церковной книге,- вероятно, это было Евангелие, а, может, Жития Святых, теперь и не упомнить,- мне запомнились куда больше, чем прогулки с дедом. Да и осталось это бабусино вразумление,- Слово Божие,- со мной на всю жизнь, предопределив, вероятно, всю мою судьбу, да и сегодняшние события.
В середине 60-ых, после ряда трагических событий постигших семью,- сразу один за другим, ушли мать, дед, брат,- мы переехали на Новохорошевское шоссе, как тогда назывался проспект маршала Жукова, в одну из пятиэтажек Министерства Обороны, где и поселились, вероятно, на всю оставшуюся жизнь.
Так что, юность моя, да и пора возмужания, прошли уже в наших сиреневых дворах по теперешнему проспекту маршала Жукова и бульвару генерала Карбышева.
Впрочем, от тех дворов и сирени теперь мало что осталось: перестройка с последующей дерьмократией и урбанизацией всего и вся прокатилась по этим дворам, да и нашим судьбам, тяжёлым бетонным катком, подмяв под себя всё живое….
Сообразно этому и меня дальше запуржило, понесло. После окончания 115-ой школы, что до сих пор стоит близ 67-ой больницы, поступил я в Московский Инженерно-Строительный Институт, на факультет гидротехнического строительства, который и окончил в 1982-ом году с отличием. А постольку, поскольку заканчивал я спецгруппу, каких тогда много было в гражданских, вроде бы, ВУЗах, то дальнейшая моя судьба была вполне предопределена: аспирантура по тематике ВМФ СССР, защита диссертации, служение Родине….
Наверное, как и многие тогда,- я ощущал себя частью единого, великого, целого, был счастлив и горд тем, что Родина доверила мне пусть малый, но ответственный участок работы во благо её безопасности,- тем, что я тоже нужен и без моего труда может случиться непоправимое….
Однако, счастье продлилось недолго. В начале 90-ых грянула горбачевская катастройка со всеми вытекающими последствиями. Военная наука оказалась не нужна и я, кандидат ненужных теперь наук, как и многие мои товарищи, оказался за бортом. Коммерция мне претила, я никогда не был торгашем и не имел к тому генетических предрасположенностей, все мои предки служили Родине, а не маммоне,- потому не влился я в кооперативное движение борцов за длинный рубль…. Помню ощущение потерянности. Потерянности и, одновременно, ненависти ко всему происходящему в стране и к тем паразитам, кто это сотворил с моей страной. И не думаю, что я тогда был одинок с этим ощущением,- его, наверное, помнят многие.
Помню также и разноцветье флагов на манифестациях начала девяностых, крики «даёшь», «долой»,- только вот чего даёшь и зачем долой,- мало кто доходчиво объяснял. Создавалось впечатление ненужности, театральности и очевидной постановочности происходящего. И, наверное, у многих тогда, от изумления происходящим, поехала крыша,- никогда не забуду, например, идиотов, ходящих со значком, размером с блюдце, Ельцина на груди. И, вот, по прошествии каких-то трёх лет, эти же самые идиоты, ограбленные и оскорблённые в самых лучших своих чувствах,- кляли своего кумира на чём свет стоит и, тут же, не отходя от кассы, покупались на другого, такого же, благодетеля…. Как поется в известной песне «что творилось, что творится на моей земле…».
Меня же от всех этих соблазнов и искушений спасло тогда бабусино воспитание. Я не влился в стройные колонны явно управляемых марионеток, идущих в ад. Я пошёл в Храм Божий, уже тогда искренне полагая, что лишь Господь может спасти Россию и её народ. Храма, правда, как такового, у нас в Хорошево-Мневниках ещё не было, в нём была мерзость и запустение, а точнее,- типографский склад. Однако, весной 1989 года появилась приходская община, во главе с первым настоятелем, отцом Алексеем Чулеем, и приснопамятным старостой Виталием Савельевым. Эти подвижники Божии и затеяли вычищение авгиевых конюшен, в результате чего мы и любуемся теперь Храмом Живоначальной Троицы на Карамышевской набережной, во всём его великолепии.
Вот, на восстановлении этого Храма я и подвизался в качестве трудника. Нет, я, конечно, сообразно полученному образованию, не месил раствор и не таскал кирпичи (хотя и это изредка бывало), но электрокабель от трансформаторной подстанции (что в 76-ом квартале) к Храму проложил лично я, чем по сей день, и горжусь. Как это было,- отдельная история, тут и смех, и грех,- всяко разно…. Но ведь проложил! Без документов, без Актов, без НИЧЕГО (всё это потом оформили),- токмо по воле Божией….
Вероятно, моё радение на ниве Божиего делания оценили и по весне того же года выдвинули меня депутатом райсовета, куда я, естественно, прошёл со свистом. С одной стороны,- это было хорошо, престиж какой-никакой и прочее, но здесь меня, все-таки, захлестнула политика; тут от нее уже некуда было деться.
Конечно, с КПРФ и прочими опереточными партиями я связываться не стал. Меня тянуло туда, где был Русский дух, где Русью пахло, и где разделялись мои религиозные убеждения. Так я оказался вначале в Союзе Русского Народа, а, затем, в более крупной и консолидирующей организации,- Русском Национальном Соборе, который возглавлял генерал А.Н.Стерлигов.
С ними я и вошёл в трагический 1993 год. Несмотря на призывы сведущего генерала, уже в самом октября объяснявшего, что всё происходящее,- не более, чем постановка,- многие соборяне оказались в Белом Доме, где и встретили ужасный рассвет 4 октября. Был в их числе и я. Не знаю, как мне удалось тогда, уже во время обстрела, выбраться, наверное, Бог спас, а может просто случайность. Но, выбрался. И явился домой, оглохший, пропахший дымом костров и пожарищ и подавленный случившимся.
Самое же страшное из тех воспоминаний,- это даже не трупы соратников, которых, по моим прикидкам, там было никак не менее трёхсот. Самое страшное, что я там видел,- это толпа безразличных ко всему зевак, для которых происходящее было не более, чем зрелищем…. Этот психологический удар дополнил сосед Мишка, простой парень и работяга, водила грузовика, которого я встретил по возвращении. Учуяв от меня запах костров, и видя перемазанное сажей лицо, он спросил тогда: откуда это я, в таком перпендикулярном виде? И когда я ответил, что вот, дескать, советскую власть защищал,- Мишка долго смеялся и так ничего и не понял….
И это был для меня последний, самый сильный удар,- понять, насколько уже одурманен и оглуплён наш народ.
Буквально через год соседа Мишку уволили с работы,- и он, оставшись без гроша, клял, на чём свет стоит, и своих начальничков и новую власть. Но, всё равно, так ничего и не понял. А ещё через год он просто тихо угорел в своей ракушке, приняв, для успокоения и забытья, поллитру и забыв выключить двигатель старенького «Москвича»….. Может, на том, лучшем свете, встретившись с моими погибшими соратниками, он поймёт, наконец, что и зачем…. Вечная ему память и земля пухом!
После 1993 года я пытался ещё как-то трепыхаться, помогал то КПРФ, то ЛДПР,- ведь ничего другого просто не оставалось, все Русские партии были просто разогнаны и запрещены. Однако, разочарование наступило быстро. После 1996 года, когда господин-товарищ Зюганов слил очевидно выигранные выборы, предав, тем самым, своих сторонников, да и весь народ,- я окончательно понял, что вся эта парламентская оппозиция,- не более чем управляемые, карманные марионетки. Понял,- и отошёл от дел. На долгие 16 лет. Даже на выборы больше не ходил, искренне полагая, что садиться играть в карты с сатаною нельзя,- в любом случае проиграешь.
Так прошли долгие 16 лет стагнации. В 2012-ом, вроде бы, задул ветер перемен. Как-то под вечер явился ко мне мой старый товарищ, коммунист, с которым мы вместе прошли белодомовскую трагедию, и предложил возглавить шествие дураков на выборы,- т.е. выдвигаться в депутаты Муниципального Собрания района. Я долго отнекивался, но товарищ мой был убедителен, поясняя, что зюгановщине приходит конец, наступает время реальной оппозиции. И я согласился.
В итоге, я «паровозом» возглавил группу из четырёх товарищей, включая себя, во втором многомандатном избирательном округе и довёл их до выборов. Результаты тех выборов нельзя трактовать однозначно. По моим данным, на 5 часов утра, в ночь подсчета голосов, из нашей группы проходило 3 человека; однако, в пять часов утра на одном из участков случилось нечто, после чего оказалось, что проходят только двое, а третий (третья,- Кураева Людмила) не добирает каких-то 15 голосов!!! Что это за «нечто»,- наверное, каждому ясно. А вот почему это случилось…,- тут я должен взять вину на себя. Устал. Просто устал и к 5 ночи перестал контролировать ситуацию,- ведь не спал уже двое суток, подменить было некем. Тут-то нас и подловили, мгновенно скорректировав результаты в пользу чиновного кандидата.
Недостаток этого нашего бойца сказался на всём последующем. Расклад в Муниципальном Собрании оказался 7 на 8,- причём не в нашу пользу, а в пользу чиновного клана. Что, во многом, отразилось на нашей способности вести свою политику и принимать нужные нам решения.
Впрочем, я говорю «во многом»,- но это не значит «во всём». Надо понять, что в сегодняшних условиях, даже будь нас большинство,- мы не смогли бы принимать каких-либо кардинальных, значимых, решений. Во-первых, потому, что у Муниципального Собрания и полномочий-то таких нет,- они сильно урезаны действующим законодательством в пользу исполнительной власти. Во-вторых, потому, что даже из нас семерых, якобы, «оппозиционных», депутатов, двое,- представители «славной» КПРФ, отличающейся склонностью к сговору и соглашательству. Это последнее проявилось сразу же; так, наши коммунисты, обманув нас всех, проголосовали за представителя «Единой России» на выборах председателя Муниципального Собрания, дав ему недостающие 2 голоса (для избрания председателя требуется 2/3 голосов, т.е. 10 человек). Ну, а после того, как мы проиграли бой за место председателя, обладающего правом подписи и, формально, руководящим районом,- всё дальнейшее становилось уже профанацией. Можно сколь угодно орать, писать жалобы, биться лбом в закрытые двери, потрясать удостоверением депутата,- толку не будет….
Вот в таких условиях пришлось начать работать. Впрочем, я изначально понимал, что иначе и быть не может. Ведь Муниципальное Собрание,- это всего лишь ширма для придания видимости легитимности действующей на местах власти. Точно так же, как и городская, и государственная Дума…. Это и есть квинтэссенция демократии,- строя основанного на лжи и подтасовках.
Наверное, здесь некоторые спросят: ну, а зачем же тогда было туда избираться?! Резонный вопрос. Но, только для тех, кто живет по принципу «моя хата с краю…». Кстати, сам принцип херовый. Потому, как объяснял ещё мне мой дед, несомненно знавший в этом толк,- что хутора поджигают как раз с краёв.
Избираться надо. Потому, что сейчас это единственная легальная возможность для продолжения нашей борьбы. Это доступ к информации, это возможность расширить агитацию и пропаганду своих идей и воззрений. Другого пути пока нет.
Конечно, вполне возможно, что некоторые, особо одарённые, граждане могут спросить: а, вот чё, ты Александра Иваныч, сделал такого великого для канкретных граждан, будучи депутатом Муниципального Собрания? Вот у мине, например, талчок текёт, а ты чё же, депутатская твая душа?!
Мне, безусловно, есть что ответить и на этот вопрос. Потому, что сделано совсем не мало, так уж получилось. Однако, я отвечать не буду. Потому, что сам вопрос этот задаётся, как правило, гражданами, просидевшими задницу перед телевизором и отупевшими от дебилизирующих сериалов. И, по этой самой причине, искренне полагающих, что депутат, - это нечто типа социальной скорой помощи. Или жилищно-коммунальной. Или ещё какой. Но,- я не главный по унитазам. И никогда им не был. И не буду. И очень хочу, чтобы граждане, задающие такие вопросы, наконец, оторвались от телесериалов и начали дружить с мозгами. И уразумели бы, наконец, что и унитаз-то у них течет не потому, что вот, им конкретно, не повезло, а потому,- что прогнила вся государственная система. Которая не только не интересуется жизнью своих граждан, но и не хочет этого делать. Потому, как она антинародна по сути своей. И, соответственно, граждане наши, с их проблемами,- лишняя для власти обуза. И вот депутат, как раз, и должен прилагать усилия к изменению этой государственной системы в лучшую сторону. В меру своих способностей, состояния здоровья и полученного образования. А если он этого не делает, а всего лишь проштамповывает решения власти, или бегает по квартирам унитазы починяет,- то ему место, в лучшем случае, в ЖЭКе, а не в депутатском Собрании.
Вот, пожалуй, и всё, что я хотел, пока, сказать. Кто-то захочет спросить: а что дальше? Жить-то как, депутат? И я отвечу так, как отвечал мой дед своей жене, моей бабушке, году, эдак, в 1920-ом: сейчас надо думать не том, как жить, а о том,-как выжить! И в этом горькая правда.
Спаси Вас Бог, Ваш Александр Грузинов
Предвыборная программа:
Господи! Неисповедимы пути твои. Снова выборы. И всё время кукловоды от демокрадии придумывают что-то новое, чтобы окончательно заморочить голову очумевшим от сериалов и беспросветности расейской жизни гражданам. Вот, на энтот раз праймериз придумали. Чтоб народ, дескать, получше своих избранников узнал, познакомился, так сказать….На следующий же раз предвыборную встречу с марсиянами устроят, наверное….
На самом же деле, всё это,- лишь очередной способ одурачивания. Что очевидно и вполне объективно. Так как демократия, прежде всего,- власть, основанная на лжи и очковтирательстве.
Но поражает даже не это. Поражает другое. То, с каким упорством и тщанием многие кандидаты в малые, большие и средние думки пишут свои «программы» и прочие эпохальные заявления. С выражением значимости на холёном лице. Прекрасно понимая при этом, что все эти «программы» есть ничто иное, как пустой перевод бумаги. Столь нужной стране и гражданам в определённых случаях, для срочного похода в сортир, например.
Это именно пустой перевод бумаги. Постольку, поскольку в нашей Богом оставленной стране всё решают вовсе не народные избранники, а исполнительная власть. И, поэтому, как она решит, так оно и будет. Не взирая на лучезарные проекты борцов за народное счастье. Нет, конечно, отдельные наиболее одарённые, а, точнее, приближенные к власти, кандидаты поступают хитрее. Просто сдирают свою «программу» с заранее известных им городских или районных планов. Чтобы потом, ежели спрос какой с них будет, с важным видом ответствовать: а вот, вишь, я всё выполнил….
Я не хочу участвовать в этом скоморошестве. Вот не хочу и всё. Хотя планы администрации по развитию района и мне известны. И я мог бы выдать их за свои. Но не буду. Потому что я не крадун. И врать тоже не приучен. Да и вырос я здесь, даже все кошки во дворах меня знают. Поэтому, примите меня таким, каков я есть. Вот ежели стакан налить кому,- приходите. Это всенепременно. Или по душам поговорить, или за державу нашу поруганную. Тоже приходите. Да и пульку расписать,- тоже запросто. А что же до «программы»…. То она у меня одна. За отечество мне обидно. И за народ мой, Русский, православный. И я буду делать всё, чтобы ему стало жить легче. И буду бороться за это. На любом посту и в любой ситуации. И не надо меня пугать и оказывать давление. Как, начиная с Нового Года, это стали делать,- то офис мой поджигая, то шофёра моего арестовывая ни за что, ни про что…. Я лишь Бога боюсь. И Его Суда. И это и есть моя главная программа.
Ваш Александр Грузинов