О пути исхода из массового лоховства
Как было показано в прошлый раз, интернет-книга «Прикладное Лоховедение» исподволь учит читателя благородству. Она корит его за мещанскую спесь, высмеивает за желание строить из себя какую-то мнимую величину и за его чувство особенности, выговаривает за двойные стандарты в восприятии себя и мира, отваживает от бессмысленной и пустой гордыни.
Это всё вещи старые, но на этот раз всё разъяснено сегодняшним языком, ясным нынешнему массовому читателю. Языком, который может затронуть его за чувства. Фактически, перед нами новое переложение старого учения - о человеческом достоинстве, о верных понятиях о зле и добре, о человеке. Другими словами, о благородстве.
Но это не всё. Книга также подспудно воспевает деятельное начало в человеке. Она хвалит представителей человечества, которые рождают идеи; которые изобретают и создают, творят, делают. Книга как будто говорит: «Послушай, лох! Не нужно пытаться требовать к себе уважения - так ты его не добьёшься. Лучше-ка попытайся что-нибудь сделать стоящее - это единственный подход».
Правда, это уже путь в настоящие крутые, и доступен он немногим. Но и не покушаясь на крутость, лохи всё равно могли бы прекратить быть лохами. Ради этого им требуется перестать думать только о себе, больше не обманывать друг друга, больше не лгать себе. Это всё не сулит ничего хорошего, а единственно лишь навлекает неприятности. Например, это может быть кризис среднего возраста - он бывает нередко, но это всего лишь одна из возможных горестей.
Людям наконец требуется включить сознательность и сообща делать общее дело. В этом случае из массы лохов сформируется нация, а дальше уж и станет по-настоящему великой. Разумеется, каждый из лохов в отдельности не окажется в результате крутым, но вот лохом больше уже не будет - а будет уже настоящим человеком с подлинным человеческим достоинством, этим сможет по праву гордиться.
Говоря коротко, автор «Лоховедения» ведёт проповедь массового человека новой формации. Потому данная книга является не столько неофрейдизмом, как её кто-то успел назвать, а скорее уж является неокастанедианством.