(no subject)
Иногда можно услышать рассуждения о том, что деиндустриализация Украины после распада СССР связана с восторжествовавшим в ней рагульско-селянским менталитетом. На самом деле она связана, в первую очередь, с изменившейся экономической обстановкой - производства, чья продукция востребована везде (та же металлургия) вполне неплохо себя чувствовали до недавних пор, тогда как производства, плотно завязанные на партнёров из РФ, оказались на мели. Запорожские моторы нафиг не нужны ни Боингу, ни Эйрбасу, ни даже Бомбардиру (несмотря на всю горячую любовь к украинцам в Канаде). Другая немаловажная причина - специфические особенности украинского начальства. Приход инвестора из Китая мог бы спасти "Сич", но Хозяин сказал "Не сметь!" - и "Сич" осталась умирать. "Рагульско-селянский" менталитет здесь служит лишь своеобразным прикрытием, обезболивающей пилюлей, предназначенной оправдать и заглушить неприятные переживания от потери части советского наследия.
Подобный образ мыслей, когда из всего, что есть в стране, человек видит только то, что привык видеть в своём околотке, не является чем-то особенно украинским. В России такие тоже есть, их немало и они тоже весьма активны в пропихивании своих представлений о стране.
Одно из немногих моих воспоминаний детсадовских лет - песни и стихи с немудрёным посылом "Родина - это берёзки". Не сосны, не ели, не дубы, не яблони и груши, не полынь и не васильки. И вообще - не тайга, не горы, не степи, не заснеженное Заполярье, не пустыни Средней Азии. И уж тем более не БАМ и не Транссиб, не Челябинский тракторный и не Уралвагонзавод, не КАМАЗ и не АЗЛК, не Туполев и не Антонов, не Уренгой и не Самотлор, не Зеленчукская обсерватория и не Серпуховский ускоритель, не Эрмитаж и не Третьяковка, не Большой и не Мосфильм. Родина - это берёзки. Ну, ещё в какой-то мере куст ракиты над рекой.
Я помню ощущение, которое сейчас назвали бы "когнитивным диссонансом" - в нашем городе на улицах росли акации, тополя, каштаны, клёны, шелковица, которую здесь называли тютиной, а в Нахичевани - абрикосы. А вот берёзок как-то не попадалось.
Позднее, уже в школе, образцом эталонного представления о Родине считались произведения Паустовского о лесах и болотах. И снова возникало странное и неприятное ощущение: если Родина - это мещёрские болота, то мы с нашей степью - кто? И почему вообще город - это не Родина?
При таком подходе всё, что создано руками человека, начинает восприниматься как некий чужеродный нарост на теле прекрасной Родины, от которого хорошо бы избавиться. Маленькая, но активная горстка "берёзкофилов", дорвавшаяся до широкой аудитории, может при отсутствии противодействия навязать значительной части общества своё ограниченное понимание Родины как земли, на которой растут берёзки. То есть - нескольких областей в европейской части нынешней России. С населением, живущим в бревенчатых избах с дровяным отоплением.
Подобный образ мыслей, когда из всего, что есть в стране, человек видит только то, что привык видеть в своём околотке, не является чем-то особенно украинским. В России такие тоже есть, их немало и они тоже весьма активны в пропихивании своих представлений о стране.
Одно из немногих моих воспоминаний детсадовских лет - песни и стихи с немудрёным посылом "Родина - это берёзки". Не сосны, не ели, не дубы, не яблони и груши, не полынь и не васильки. И вообще - не тайга, не горы, не степи, не заснеженное Заполярье, не пустыни Средней Азии. И уж тем более не БАМ и не Транссиб, не Челябинский тракторный и не Уралвагонзавод, не КАМАЗ и не АЗЛК, не Туполев и не Антонов, не Уренгой и не Самотлор, не Зеленчукская обсерватория и не Серпуховский ускоритель, не Эрмитаж и не Третьяковка, не Большой и не Мосфильм. Родина - это берёзки. Ну, ещё в какой-то мере куст ракиты над рекой.
Я помню ощущение, которое сейчас назвали бы "когнитивным диссонансом" - в нашем городе на улицах росли акации, тополя, каштаны, клёны, шелковица, которую здесь называли тютиной, а в Нахичевани - абрикосы. А вот берёзок как-то не попадалось.
Позднее, уже в школе, образцом эталонного представления о Родине считались произведения Паустовского о лесах и болотах. И снова возникало странное и неприятное ощущение: если Родина - это мещёрские болота, то мы с нашей степью - кто? И почему вообще город - это не Родина?
При таком подходе всё, что создано руками человека, начинает восприниматься как некий чужеродный нарост на теле прекрасной Родины, от которого хорошо бы избавиться. Маленькая, но активная горстка "берёзкофилов", дорвавшаяся до широкой аудитории, может при отсутствии противодействия навязать значительной части общества своё ограниченное понимание Родины как земли, на которой растут берёзки. То есть - нескольких областей в европейской части нынешней России. С населением, живущим в бревенчатых избах с дровяным отоплением.