Персоналии РВММ. Продолжение.
...На сербском театре офицер Волковицкий проявил себя как жесткий командир.
Любопытной является белградская телеграмма, характеризующая нашего героя и адресованная военному министру Российской империи, которая сообщает о бесчеловечном отношении старшего лейтенанта Волковицкого к своим подчиненным.
«Доведенные до отчаяния, солдаты разослали на Родину прощальные письма, слагая с себя ответственность за могущую произойти кровавую катастрофу между ними и лейтенантом Волковицким»
После революции Волковицкий присоединился к польской армии генерала Галлера во Франции, а затем вернулся на родину. В Польше Ежи Волковицкий находился на командных и штабных должностях.
В ноябре 1939 г. (после Томашув-Любельски) он был этапирован в лагерь в Козельске, в июне 1940 г. переведен в Грязовец. Однако репрессиям не подвергся.
Согласно опубликованным документам по Катынскому делу Волковицкий выглядит как безусловный лидер среди попавших в плен поляков. В частности, известна телеграмма на имя Л.П.Берия, которая сообщает о контрреволюционной деятельности Волковицкого, его нежелании сотрудничать с администрацией. Пытаясь бороться против порядков Грязовецкого лагеря, он объявлял голодовку с целью разрешения переписки с родными.
После подписания соглашения Сикорского-Майского, будучи в СССР Волковицкий занимал должность заместителя командира 6-й пехотной дивизии Польских вооруженных сил (назначен - 27.08.1941 г.).
После войны Ежи Волковицкий уехал в Англию, где проживал в местечке Пенроус (графство Гвинед), на территории Уэльса.
Вместе с тем, трудно представить, и то, что такой офицер как Михаил Веселкин признал бы над собой командование английского адмирала. Вся его деятельность демонстрировала полную самостоятельность как в военных, так и в дипломатических вопросах. Глава ЭОН прославился как энергичный администратор, не ограничивавший фронт своих работ военно-морской деятельностью. Отказавшись от существенного вмешательства в дела минного отряда, он сосредоточил свою деятельность в области разведки и налаживания собственной агентуры в Румынии и Болгарии.
Михаил Веселкин собственной персоной
Интересна также сама личность Веселкина - будучи внебрачным сыном Александра III (так считает историк Г.Д. Шкундин, "Первая мировая война. Пролог XX века") он пользовался особым расположением императорской семьи и в частности - Николая II, что способствовало лояльному отношению к его «причудам на службе». Тем не менее, Веселкин не пользовался расположением руководителей других ведомств, и согласно выводам Г.Д. Шкундина - был «на ножах» с дипломатическим ведомством. Подтверждением этому служит телеграмма посланника в Бухаресте Поклевского в МИД, в которой автор резко критикует Веселкина и просит оградить его деятельность от инициатив активного флигель-адъютанта. Причиной послужило разглашение Веселкиным дипломатической переписки о предложении румынскому правительству занять Трансильванию и Буковину.
Однако в целом флигель-адъютант пользовался доброй репутацией среди коллег, слыл балагуром и весельчаком.
При этом вопрос о родстве Веселкина и императорской фамилии остается открытым - Г. Шкундин не приводит никаких ссылок для подтверждения этого факта. Однако то, что флигель-адъютант пользовался покровительственным отношением правящей династии, кажется несомненным.
Михаил Веселкин и Николай II. Яхта "Штандарт". (уперто с Цусимы)
Руководство Михаила Веселкина имело ряд особенностей. Так, минный и инженерный отряд в отношении военного подчинения был предоставлен воле сербского командования. Веселкин сосредоточил в своих руках административные функции и создал агентурную сеть в Болгарии и Румынии, а также делал попытки поставить под свой контроль поставки от союзников, шедшие в Россию через Салоники, что привело к конфликту с военным ведомством.
Представляется вероятным, что «самостоятельная разведка» и была причиной разногласий между ним и министерством иностранных дел. Так, Веселкин предлагал генералу Алексееву совершить весьма сомнительную авантюру: за 400 тысяч франков произвести анти-германский скандал в Бухаресте вплоть до взрыва зданий германской и австрийской миссий. Возможность осуществления подобной операции флигель-адъютант объяснял «подходящим политическим моментом».
Михаил Веселкин активно вербовал агентов в Румынии. Так в телеграмме начальнику Моргенштаба Веселкин представляет к награждению российскими орденами ряд лиц, которые своевременно выявили и задержали злоумышленников, возглавляемых австрийскими офицерами, которые собирались взорвать суда ЭОН. Помимо контрразведывательной деятельности, Веселкин регулярно сообщал сведения о снабжении Румынией Центральных держав:
«Несмотря на заверения Братиану Румынское правительство пропустило через Журжево-Рущук в Константинополь 71 вагон боевых морских припасов. Сведения эти верного источника из Пера».
Эти сообщения свидетельствовали об очень непрочном положении Румынии в рамках конвенции о нейтралитете. Так как, несмотря на официальное заявление румынского правительства о нежелании присоединится к австро-германскому блоку и обещаний Братиану «стеснять» провоз боеприпасов и пропускать лишь «второстепенные материалы», реальная политика Румынии придерживалась принципа «лавирования» между воюющими блоками.
Агентура в Болгарии также поставляла Веселкину важные сведения, так в ноябре 1914 г. Веселкин телеграфировал в МГШ о серьезной опасности со стороны Болгарии, которая фиктивно скупила австрийские пароходы, и, открыв рейсы до Оршовы, обещала уничтожить русские суда, если сербы воспрепятствуют свободному движению болгарских. Полученные от агентов сведения также касались настроений болгарского кабинета, мобилизации войск и торговли военным снаряжением со странами Тройственного соглашения. При этом некоторые сообщения МИД, сообщаемые Веселкину, не были для него новостью - многие официальные разведданные он узнавал от своих агентов задолго до получения информации от МИД или МГШ.
Любопытной является белградская телеграмма, характеризующая нашего героя и адресованная военному министру Российской империи, которая сообщает о бесчеловечном отношении старшего лейтенанта Волковицкого к своим подчиненным.
«Доведенные до отчаяния, солдаты разослали на Родину прощальные письма, слагая с себя ответственность за могущую произойти кровавую катастрофу между ними и лейтенантом Волковицким»
После революции Волковицкий присоединился к польской армии генерала Галлера во Франции, а затем вернулся на родину. В Польше Ежи Волковицкий находился на командных и штабных должностях.
В ноябре 1939 г. (после Томашув-Любельски) он был этапирован в лагерь в Козельске, в июне 1940 г. переведен в Грязовец. Однако репрессиям не подвергся.
Согласно опубликованным документам по Катынскому делу Волковицкий выглядит как безусловный лидер среди попавших в плен поляков. В частности, известна телеграмма на имя Л.П.Берия, которая сообщает о контрреволюционной деятельности Волковицкого, его нежелании сотрудничать с администрацией. Пытаясь бороться против порядков Грязовецкого лагеря, он объявлял голодовку с целью разрешения переписки с родными.
После подписания соглашения Сикорского-Майского, будучи в СССР Волковицкий занимал должность заместителя командира 6-й пехотной дивизии Польских вооруженных сил (назначен - 27.08.1941 г.).
После войны Ежи Волковицкий уехал в Англию, где проживал в местечке Пенроус (графство Гвинед), на территории Уэльса.
Вместе с тем, трудно представить, и то, что такой офицер как Михаил Веселкин признал бы над собой командование английского адмирала. Вся его деятельность демонстрировала полную самостоятельность как в военных, так и в дипломатических вопросах. Глава ЭОН прославился как энергичный администратор, не ограничивавший фронт своих работ военно-морской деятельностью. Отказавшись от существенного вмешательства в дела минного отряда, он сосредоточил свою деятельность в области разведки и налаживания собственной агентуры в Румынии и Болгарии.
Михаил Веселкин собственной персоной
Интересна также сама личность Веселкина - будучи внебрачным сыном Александра III (так считает историк Г.Д. Шкундин, "Первая мировая война. Пролог XX века") он пользовался особым расположением императорской семьи и в частности - Николая II, что способствовало лояльному отношению к его «причудам на службе». Тем не менее, Веселкин не пользовался расположением руководителей других ведомств, и согласно выводам Г.Д. Шкундина - был «на ножах» с дипломатическим ведомством. Подтверждением этому служит телеграмма посланника в Бухаресте Поклевского в МИД, в которой автор резко критикует Веселкина и просит оградить его деятельность от инициатив активного флигель-адъютанта. Причиной послужило разглашение Веселкиным дипломатической переписки о предложении румынскому правительству занять Трансильванию и Буковину.
Однако в целом флигель-адъютант пользовался доброй репутацией среди коллег, слыл балагуром и весельчаком.
При этом вопрос о родстве Веселкина и императорской фамилии остается открытым - Г. Шкундин не приводит никаких ссылок для подтверждения этого факта. Однако то, что флигель-адъютант пользовался покровительственным отношением правящей династии, кажется несомненным.
Михаил Веселкин и Николай II. Яхта "Штандарт". (уперто с Цусимы)
Руководство Михаила Веселкина имело ряд особенностей. Так, минный и инженерный отряд в отношении военного подчинения был предоставлен воле сербского командования. Веселкин сосредоточил в своих руках административные функции и создал агентурную сеть в Болгарии и Румынии, а также делал попытки поставить под свой контроль поставки от союзников, шедшие в Россию через Салоники, что привело к конфликту с военным ведомством.
Представляется вероятным, что «самостоятельная разведка» и была причиной разногласий между ним и министерством иностранных дел. Так, Веселкин предлагал генералу Алексееву совершить весьма сомнительную авантюру: за 400 тысяч франков произвести анти-германский скандал в Бухаресте вплоть до взрыва зданий германской и австрийской миссий. Возможность осуществления подобной операции флигель-адъютант объяснял «подходящим политическим моментом».
Михаил Веселкин активно вербовал агентов в Румынии. Так в телеграмме начальнику Моргенштаба Веселкин представляет к награждению российскими орденами ряд лиц, которые своевременно выявили и задержали злоумышленников, возглавляемых австрийскими офицерами, которые собирались взорвать суда ЭОН. Помимо контрразведывательной деятельности, Веселкин регулярно сообщал сведения о снабжении Румынией Центральных держав:
«Несмотря на заверения Братиану Румынское правительство пропустило через Журжево-Рущук в Константинополь 71 вагон боевых морских припасов. Сведения эти верного источника из Пера».
Эти сообщения свидетельствовали об очень непрочном положении Румынии в рамках конвенции о нейтралитете. Так как, несмотря на официальное заявление румынского правительства о нежелании присоединится к австро-германскому блоку и обещаний Братиану «стеснять» провоз боеприпасов и пропускать лишь «второстепенные материалы», реальная политика Румынии придерживалась принципа «лавирования» между воюющими блоками.
Агентура в Болгарии также поставляла Веселкину важные сведения, так в ноябре 1914 г. Веселкин телеграфировал в МГШ о серьезной опасности со стороны Болгарии, которая фиктивно скупила австрийские пароходы, и, открыв рейсы до Оршовы, обещала уничтожить русские суда, если сербы воспрепятствуют свободному движению болгарских. Полученные от агентов сведения также касались настроений болгарского кабинета, мобилизации войск и торговли военным снаряжением со странами Тройственного соглашения. При этом некоторые сообщения МИД, сообщаемые Веселкину, не были для него новостью - многие официальные разведданные он узнавал от своих агентов задолго до получения информации от МИД или МГШ.