Письмо к twogoy.
(Здесь обрываются письма к Бланш Деларю от лейтенанта Бенца.)
Иосиф Бродский «Новый Жюль Верн»
1.
Я пишу тебе это в дороге.
Пишу в голове, и наверняка что-то из этого потеряю до того, как начну ощупывать клавиатуру. Поэтому эпизодичность и обрывочность, напросившиеся в форму и попутчики, сойдут только на конечной станции со странным названием «Дурак с соседнего ряда».
В какой-то книжке, компания богатых и праздных выловила бутылку, - без марки и штемпеля отправителя разумеется - содержание которой впоследствии и определило сюжет книги. Подтаявшие края и размытости многоязычного текста, указывающего не то географические координаты, не то допустимые границы простодушия, при котором можно было всерьез подумать, что вода была столь прихотливо-выборочна в вылизывании отдельных мест.
Правильнее, да и веселее, будет предположить, что старый морской волк, допив в одиночестве последнюю бутылку рома, решил найти ей достойное применение: но не просто послать письмо с призывом немедленно разделить с ним восторг по поводу местной природы или заняться виндсерфингом, - а еще и подшутить над командой спасателей, намухлевав с географией.
Чтобы им было что порассказать об экспедиции, а старый пропойца усмехался бы в усы, да оглаживал бакенбарды..
Как это они ему не наваляли при встречи? - удивляюсь..
Одним словом - рассчитываю на твоё великодушие. :)
Сначала старые долги: вопрос о том, а стоит ли играть в смерть, приближаться и присматриваться, рискуя привлечь её внимание? Мол, примета и все такое..
Не очень то я верю в такую приметливость.
Ну, то есть на этих бытовых и фольклорных уровнях не верю.
Другое дело воображаемое. Ветвисто-раскидистое переплетение тем и мотивов вызывает во мне душевные вибрации и радостную веру. (Слышишь, кто-то стучит молотком?)
Умирают здесь невзаправду, понарошку: да и не люди ж настоящие, - фантомы переходят из состояния в состояние: сигаретный дым на миг принимает очертание гигантской черепахи, вытянувшей шею к форточке, - но и это проходит.
Или вот: картонный полицейский с румянцем и бакенбардами, бессменно стоящий на обочине, стращающий лихачей. Но, - обойди его вокруг, и весь его картинный объем, вся его формальная и форменная убедительность превратятся в плоскую банальность фанерного щита.
А вот и автор, ремесленник подсознания, витиеватый обольститель, - подклеивает края и замазывает предательски просвечивающие щели. Главное прибить получше, чтобы иллюзия не хлопнулась на ветру и не разочаровала прогуливающихся поблизости читателей - вот и стучит молотком, вгоняя гвоздь за гвоздем в расшатавшийся сон.
Один и тот же пластилин - разноцветный, детский, коробка с цветочком, навеки оставшаяся на столе в детстве - идет у него на лепку и черепах, и кувшинов, - да таких больших, что взрослый разбойник может в них спрятаться на ночь.
Разве можно этим бутафорским скарбом привлечь реальность? Растормошить судьбу?
Всё это особы высокомерные, им нет дела до нашего балагана.
Скорее наоборот - подобно находчивому проходимцу, - то ли мужику, то ли бабе, можно пометить все дома крестами и таким образом сбить с толку не только сорок кривых ножей, но и налоговую полицию.
Разбивать зеркала в сказках; давить пауков во сне; выкрасить всех кошек в черный цвет, выдрессировать их, чтобы перебегали все, улицы в придуманном городе. Забыть про затянутую в траур приметливости угрюмую бытовуху, сделать её, суку, слепой и глухой, и пользуясь своей безнаказанностью, своей вседозволенностью, восторгом власти, раздавать виноград прохожим или их же обливать водой из шланга, переодевшись дворником.
Да, и таким образом избавляться от комплексов, невротических припадков и скуки.
Это ли не лучшая забава, душа моя?! Валять дурака Ваньку, ребячиться и кривляться.
И какая экономия на психоаналитиках! :)
2.
Пишу во время 10-ти часового перелёта из одного полушария в другое, малодушно меняя зиму на лето и решив совместить (раз уж в салоне так темно для чтения, а в душе темно для музыки) внешний рывок Боинга к экватору с переходом границы между полушариями внутренними.
Ох, как я не люблю перелеты! Особенно взлет - этот момент нарушения границы..
Пришлось мне как-то лететь в Барселону. И рядом со мной сидел католик - аккуратный такой дяденька, листавший журнал.
И вот, когда пришла пора сурдоперевода, да про свистки, да про маски, - сосед мой как-то весь собрался, затих, закрыл глаза, скрестил пальцы и склонил голову - туда, где сквозь прикрытые веки, коврик, обшивку и бегущий бетон, тянула руку провожающая земля..
Он что-то такое там себе выпросил, перекрестился и снова стал самим собой - очки в золотой оправе, журнал и стаканчик с водой.
Спустя час он преспокойно спал.
А я конечно раздумался.
Меня все это как-то свернуло на мысль что то, что я делаю - отправляюсь в небо, лечу и всё такое - является чем-то кощунственным.. Ну то есть, попытка проникнуть не в свою среду обитания что ли, не говоря уж о чертогах.
И мне тогда подумалось, что я являюсь нарушителем уже только в силу одного моего полного осознания этого акта нарушения границы. И после такого, ты уже не защищен никакими, пусть на-смех условными и успокоительно-расплывчатыми законами миропорядочности (не убий, будь честным парнем, не стой под стрелой и что-то о безопасном сексе), и по тебе можно преспокойно открыть огонь на поражения. Без предупреждения. Без малейшего намека, без машинального милосердия судьбы, вроде пробки на шоссе, или забытых дома билетов, или ошибки при регистрации, отправившей меня к другим воротам, а не дождавшийся меня самолет - вон он! ту-ту - улыбается подоспевший случай..
Человек, пренебрегший правилами миропорядка (бормотал внутри меня дурного пошиба резонер) и оказавшийся не на своем месте, может быть определен как лишняя единица при пришедшейся на время полета переписи элементов и тел, положенных к нахождению в воздухе. Птицы, облака и удравший воздушный шарик следуют дальше своими маршрутами, а вот что делать с нелегалами? Может быть, этот лот разыгрывается в кости на облачной поляне? Или где-то в подземельной духоте, при отблесках пламени на гранитных стенах на несущемся колесе рулетки уже прыгает шарик моей судьбы?
Да, а в это время бухгалтерская проверка на земле поспешно списывает с баланса недостающие средства - утряска, усушка, прочее. И тогда уж, конечно, ничто, ничто..
На этом видимо я тогда и заснул.
Продолжение следует..
Иосиф Бродский «Новый Жюль Верн»
1.
Я пишу тебе это в дороге.
Пишу в голове, и наверняка что-то из этого потеряю до того, как начну ощупывать клавиатуру. Поэтому эпизодичность и обрывочность, напросившиеся в форму и попутчики, сойдут только на конечной станции со странным названием «Дурак с соседнего ряда».
В какой-то книжке, компания богатых и праздных выловила бутылку, - без марки и штемпеля отправителя разумеется - содержание которой впоследствии и определило сюжет книги. Подтаявшие края и размытости многоязычного текста, указывающего не то географические координаты, не то допустимые границы простодушия, при котором можно было всерьез подумать, что вода была столь прихотливо-выборочна в вылизывании отдельных мест.
Правильнее, да и веселее, будет предположить, что старый морской волк, допив в одиночестве последнюю бутылку рома, решил найти ей достойное применение: но не просто послать письмо с призывом немедленно разделить с ним восторг по поводу местной природы или заняться виндсерфингом, - а еще и подшутить над командой спасателей, намухлевав с географией.
Чтобы им было что порассказать об экспедиции, а старый пропойца усмехался бы в усы, да оглаживал бакенбарды..
Как это они ему не наваляли при встречи? - удивляюсь..
Одним словом - рассчитываю на твоё великодушие. :)
Сначала старые долги: вопрос о том, а стоит ли играть в смерть, приближаться и присматриваться, рискуя привлечь её внимание? Мол, примета и все такое..
Не очень то я верю в такую приметливость.
Ну, то есть на этих бытовых и фольклорных уровнях не верю.
Другое дело воображаемое. Ветвисто-раскидистое переплетение тем и мотивов вызывает во мне душевные вибрации и радостную веру. (Слышишь, кто-то стучит молотком?)
Умирают здесь невзаправду, понарошку: да и не люди ж настоящие, - фантомы переходят из состояния в состояние: сигаретный дым на миг принимает очертание гигантской черепахи, вытянувшей шею к форточке, - но и это проходит.
Или вот: картонный полицейский с румянцем и бакенбардами, бессменно стоящий на обочине, стращающий лихачей. Но, - обойди его вокруг, и весь его картинный объем, вся его формальная и форменная убедительность превратятся в плоскую банальность фанерного щита.
А вот и автор, ремесленник подсознания, витиеватый обольститель, - подклеивает края и замазывает предательски просвечивающие щели. Главное прибить получше, чтобы иллюзия не хлопнулась на ветру и не разочаровала прогуливающихся поблизости читателей - вот и стучит молотком, вгоняя гвоздь за гвоздем в расшатавшийся сон.
Один и тот же пластилин - разноцветный, детский, коробка с цветочком, навеки оставшаяся на столе в детстве - идет у него на лепку и черепах, и кувшинов, - да таких больших, что взрослый разбойник может в них спрятаться на ночь.
Разве можно этим бутафорским скарбом привлечь реальность? Растормошить судьбу?
Всё это особы высокомерные, им нет дела до нашего балагана.
Скорее наоборот - подобно находчивому проходимцу, - то ли мужику, то ли бабе, можно пометить все дома крестами и таким образом сбить с толку не только сорок кривых ножей, но и налоговую полицию.
Разбивать зеркала в сказках; давить пауков во сне; выкрасить всех кошек в черный цвет, выдрессировать их, чтобы перебегали все, улицы в придуманном городе. Забыть про затянутую в траур приметливости угрюмую бытовуху, сделать её, суку, слепой и глухой, и пользуясь своей безнаказанностью, своей вседозволенностью, восторгом власти, раздавать виноград прохожим или их же обливать водой из шланга, переодевшись дворником.
Да, и таким образом избавляться от комплексов, невротических припадков и скуки.
Это ли не лучшая забава, душа моя?! Валять дурака Ваньку, ребячиться и кривляться.
И какая экономия на психоаналитиках! :)
2.
Пишу во время 10-ти часового перелёта из одного полушария в другое, малодушно меняя зиму на лето и решив совместить (раз уж в салоне так темно для чтения, а в душе темно для музыки) внешний рывок Боинга к экватору с переходом границы между полушариями внутренними.
Ох, как я не люблю перелеты! Особенно взлет - этот момент нарушения границы..
Пришлось мне как-то лететь в Барселону. И рядом со мной сидел католик - аккуратный такой дяденька, листавший журнал.
И вот, когда пришла пора сурдоперевода, да про свистки, да про маски, - сосед мой как-то весь собрался, затих, закрыл глаза, скрестил пальцы и склонил голову - туда, где сквозь прикрытые веки, коврик, обшивку и бегущий бетон, тянула руку провожающая земля..
Он что-то такое там себе выпросил, перекрестился и снова стал самим собой - очки в золотой оправе, журнал и стаканчик с водой.
Спустя час он преспокойно спал.
А я конечно раздумался.
Меня все это как-то свернуло на мысль что то, что я делаю - отправляюсь в небо, лечу и всё такое - является чем-то кощунственным.. Ну то есть, попытка проникнуть не в свою среду обитания что ли, не говоря уж о чертогах.
И мне тогда подумалось, что я являюсь нарушителем уже только в силу одного моего полного осознания этого акта нарушения границы. И после такого, ты уже не защищен никакими, пусть на-смех условными и успокоительно-расплывчатыми законами миропорядочности (не убий, будь честным парнем, не стой под стрелой и что-то о безопасном сексе), и по тебе можно преспокойно открыть огонь на поражения. Без предупреждения. Без малейшего намека, без машинального милосердия судьбы, вроде пробки на шоссе, или забытых дома билетов, или ошибки при регистрации, отправившей меня к другим воротам, а не дождавшийся меня самолет - вон он! ту-ту - улыбается подоспевший случай..
Человек, пренебрегший правилами миропорядка (бормотал внутри меня дурного пошиба резонер) и оказавшийся не на своем месте, может быть определен как лишняя единица при пришедшейся на время полета переписи элементов и тел, положенных к нахождению в воздухе. Птицы, облака и удравший воздушный шарик следуют дальше своими маршрутами, а вот что делать с нелегалами? Может быть, этот лот разыгрывается в кости на облачной поляне? Или где-то в подземельной духоте, при отблесках пламени на гранитных стенах на несущемся колесе рулетки уже прыгает шарик моей судьбы?
Да, а в это время бухгалтерская проверка на земле поспешно списывает с баланса недостающие средства - утряска, усушка, прочее. И тогда уж, конечно, ничто, ничто..
На этом видимо я тогда и заснул.
Продолжение следует..