Спи спокойно страна!
Снова в бой! Химлес зовет! Друиды стонут и плачут, и бьются о борт трактора! Пакую свои скромные пожитки. Палатка, гитара, томик Мандельштама, распечатки Юры Нестеренко и НЗ ящика уиски, уложил на дно старенького рюкзачка. Разучил, спел и тут-же забыл замечательную песню о Химлесе неизвестного автора Хаима . Походный котелок, кепка, бандана и другие головные уборы полетели в рюкзак. Ящик противопихотных мин, СВД и гранатомет завершили сборы. Там война. Сколько верных экологов и моих боевы товарищей полегло в боях с чекистами, пока я томился в застенках ГПУ НКВД РФ, они требуют отмщения, и я буду мстить! Поступает нам и международная помощь. Приедут чешские господа, прошедшие школу «Пражской весны» и знающие не по наслышке, как надо мочить комунячью мразоту. Приедет и «профессор» из США по экологии. Ну, профессор по экологии, это для тупого быдла! Мы то, с Вами, знаем, что этот специалист по экологии, на самом деле, военный наставник ЦРУ, обучавший неравнодушных интеллигентов и борцов за права в Сомали, в Афганистане, в Джорджии, в Чечне и Пакестане, по кодовому имени «Профессор», а теперь протянувший руку помощи и экологам из Химлеса. При такой мощной поддержке, наймитам кровавой кремлядской клики, предётся не сладко. В эко-лагерь уже прибыли подрывники из Марокко, под видом апельсинов привезжие пластид. В лагере мелодично журчит прибалтийская речь. Это прибыли эстонские вагинальные снайперы. Посреди эко-лагеря возвышается бедуинский шатер. Шэйх Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб из Эмиратов будет осуществлять связь с диверсионными группами боевых друидов. Наш лагерь становится реально международным.
Теперь, хочу, в кратце, рассказать о моем аресте и ссылке в ГУЛАГ. После сорванной мною, попытки ареста и таинственного похищения, я затаился на конспиративной квартире, отжатой Львом Натановичем, у какого-то сталиниста-совка, на подобие Гюнтера-СПБ, в пользу подпольной ячейки московского горкома партии. После того, как закончилось пропитание, я покинул укрытие, дабы пополнить запасы уиски. Меня уже ждали. Упаковав в черный воронок, меня отвезли в ГПУ НКВД города Москоу-сити, где я подвергся издевательствам и пыткам. Затем, мня бросили в полном одиночестве, в одиночную камеру на шконку без матраса. Благодаря совестливым людям, у меня появилась возможность слепить из хлебного мякиша молочницу, с помощью которой, посредствам молока, я смог поддерживать общение с внешим миром первое время, пока другие совестливые люди солидарные со мной, не принесли мне пирожки с айфоном в нутри, и тогда я смог оставлять сообщения в твиттере. Один из вертухаев заметил у меня айфон и отобрал его. Тогда я написал на стене, в отместку, сакралные: «Путяра, пшел вон!» и меня побили. Тогда я написал, то же, но молоком, в надежд, что не заметят, побили. Но слава Ходорковскому, полиция, не то, что совковые менты, живут при капитализме и понимают толк в товарно-денежных делах. Переписав на вертухая свою вип-хрущевку, я смог на время, вновь воспользоваться айфоном, с помощью которого и продолжил информировать демократическую общественность, о своем, крайне бедственном положении. И вот после всех эитх, пыток током, частичных удушениях, утоплении, дыбы и плетей, меня вдруг, не говоря причин, отпускают. Я в недоумении. Не иначе, как Лев Натаныч шепнул своему другу Маккейну, а тот Сарочке Пейлин, та в свою очередь, надавила на Обаму, тот связался с Пан Ги Муном, тот стал вопрошать Чуркина, Чуркин в панике метнулся до Медведева, а тот стремительным домратом полетел к Путину. Тот цыкнул и меня отпустили, дабы не раздувать международного скандала. Теперь я вновь на тропе войны с чекистким беспределом, на страже прав и закнности. Страна может спать спокойно.
С уважением, всегда Ваш, Соломон.