Не стершийся иероглиф Николая Гоголя
Будете мимоходом в Краснодарском театре драмы имени Горького с двумя часами времени в рукаве, обязательно загляните на "Панночку" Заранее окрещенная СМИ города как «спектакль-хоррор», (а окрестить, или, вернее, заштамповать и зафиксировать у нашей немногочисленной критической клики, состоящей, к вящей печали изрядной части читающей публики, преимущественно из бывших завлитов театра, считается делом скорее сомнительной чести, нежели критического ума), постановка краснодарского новатора Александра Огарева определенно вызвала у зрителя неопределенные настроения и неоднозначные впечатления.
Хрестоматийная повест классика, переосмысленная драматургом Ниной Садур, «Панночка» Огарева обрела зримый голос, кому-то невидимый, но кем-то услышанный; для кого-то едва звучащий, но предельно образный. Убрав из постановки излишки этнической бутафории и инфернальной атрибутики, Огарев, на мой взгляд, сохранил в сценической обработке самое главное - движение к зрителю, а не от него. Зашифрованные послания лежат прямо под ногами - в немых лицах камней, в ненаглядности дневного света, сдобренного жизнеутверждающей житейской философией, простой, как пробка от горилки, и трудной, как долгая ночь. Имеющий уши да увидит. Зритель верит - этого у воплощения пьесы не отнять. Зритель охотно присоединяется к медитативному созерцанию горшков на плетне и так же не прочь заиметь на шее какой-никакой оберег, чтоб переждать до утра - условность успешно преодолена и забыта. Настоящая пьянящая живая жизнь растворена повсюду - в бывалых усах Спирита, во вьющихся озорных кудрях Хвеськи, в глубоком халате Явтуха, облегающем его мудрые, выверенные годами речи. Будто малороссийский Дэвид Линч, режиссер три раза проводит зрителя в холодное и жуткое измерение; охранительные предметы символически дублируются - из безопасного цилиндра-круга Хома попадает прямо в бочку с водой.
Сцены трех ночей вышли действительно ужасно жуткими и не в шутку моментами жалеешь, что не слеп и не глух и что вообще пришел; хотя, впрочем, я лично не любитель жанра; однако финальное появление бурсака на пляжном кресле в черных очках выглядит как щадящий компромиссный вывод зрителя из ситуации, как мне показалось.
Бессмертный классик вновь у всех на устах, на экраны вскоре выходит переписанная история «Вия», а свое собственное видение постановки Александра Огарева у многих еще впереди.
Желание жизни, сочная почва многовекового человеческого бытия под ногами и код обращения к свету, любви и богу - эти три послания скрыты за занавесом нашего театра в нашумевшей за сутки премьере сезона. Хватит ли у вас смелости открыть его?
P.S. Заранее подсмотреть можно здесь http://www.youtube.com/watch?v=ZIQFZaMdzh8
P.S. Это не "Вий" Гоголя))) Это постановка пьесы Нины Садур!
P.P.S. фото Алеко Мирзояна http://vk.com/id6673583
