444
444
Лерочка должна была насторожиться, когда он приехал на шаббат к Менделевичам со своей подушкой под мышкой. Но она, непуганая, щебетала, перебирала тонкими ножками, позволяла тетке Геуле, шадханит, рисовать на ее веках толстые вульгарные черные стрелки
- Потому что очень красиво ведь. Разве сама не видишь?
Она кивала.
На первом из четырех положенных свиданий Лерочка оставила Элиягу у касс на старой, открытой еще, автобусной станции и убежала в туалет, умываться.
- Зря ты,- сказал Элиягу,- она ведь старалась.
- А у меня лицо тянет от ее стараний - капризно возразила Лерочка.
Элиягу был аккуратен, мечтателен и труслив, а Лерочка неряшлива, бесшабашна и глубоко практична в душе. Только тетка Геула в съехавшем набок веселеньком кисуе с маками могла свести этих двоих. Очевидно, по росту подбирала, Элиягу был плечо в плечо Лерочке, если та без каблуков.
В пятницу девочки в общей квартире пели и щелкали семечки. Лерочка подвывала не в лад и все пыталась уговорить кого-то на джокер или мафию. Когда не получилось - ушла читать английскую книгу о кашруте и писать стихи. Стихи - ее фишка, лет с одиннадцати, не страсть, не карьерная опция, Боже упаси, а именно фишка, рюшечка.
- Я еще и стихи пишу. Сборник вот выходит, сто экземпляров тираж.
Она как раз думала о русской рифме к имени Ноах, когда наверху, у Менделевичей, загрюкотало отчаянно.
- Лови ее! - вопил дискантом Ицик - Нет, не лови, лучше дверь запирай!
- Запирай, говорят, дверь в ванную,- прогудел Песах.
- Не могу, в душ собрался,- спокойным тенорком возразил Элиягу.
- Обождать придется, там как раз гадюка душ принимает.
- Так поймайте ее, пока шаббат не зашел,- предложила тетка Геула.
- Я устраняюсь. Я не профессионал - объявил Элиягу.
Лерочка взяла швабру и поднялась наверх.
- Иди отсюда! - сказали ей.
- Веди себя разумно,- поморщился Элиягу.
Он сделал ей предложение на лавочке в ботаническом саду, между круассаном с шоколадом и маленьким эклером из промасленного бумажного пакета.
- Кажется, мы друг другу подойдем,- сказал он.
Лерочке захотелось выдуть крошки из его бородки.
- Подойдем.
На самом деле, только дураки женятся по любви.
Нормальные люди выбирают нормальных и стабильных.
Ей очень хотелось доказать свою стабильность.
Ошибка стала очевидна на следующий день после свадьбы, когда Элиягу придирчиво осмотрел ее юбку, кряхтя, достал из ящичка сантиметр, измерил и объявил:
- Нужно длиннее.
Она кивнула и пошла ставить чайник.
- Птичка, уж эти ваши привычки из Урюпинска,- поморщился муж,- в центре Москвы женщина сперва убирает постели и готовит завтрак, а потом уже думает о кофе. Мне в ешиву через двадцать минут.
- Ага - кивнула Лерочка.
Это было все. Просто вопрос времени.
- И не считай себя творческой личностью. Творческая личность - Окуджава.
Зачем добавлять, когда и так - все?
Лерочка должна была насторожиться, когда он приехал на шаббат к Менделевичам со своей подушкой под мышкой. Но она, непуганая, щебетала, перебирала тонкими ножками, позволяла тетке Геуле, шадханит, рисовать на ее веках толстые вульгарные черные стрелки
- Потому что очень красиво ведь. Разве сама не видишь?
Она кивала.
На первом из четырех положенных свиданий Лерочка оставила Элиягу у касс на старой, открытой еще, автобусной станции и убежала в туалет, умываться.
- Зря ты,- сказал Элиягу,- она ведь старалась.
- А у меня лицо тянет от ее стараний - капризно возразила Лерочка.
Элиягу был аккуратен, мечтателен и труслив, а Лерочка неряшлива, бесшабашна и глубоко практична в душе. Только тетка Геула в съехавшем набок веселеньком кисуе с маками могла свести этих двоих. Очевидно, по росту подбирала, Элиягу был плечо в плечо Лерочке, если та без каблуков.
В пятницу девочки в общей квартире пели и щелкали семечки. Лерочка подвывала не в лад и все пыталась уговорить кого-то на джокер или мафию. Когда не получилось - ушла читать английскую книгу о кашруте и писать стихи. Стихи - ее фишка, лет с одиннадцати, не страсть, не карьерная опция, Боже упаси, а именно фишка, рюшечка.
- Я еще и стихи пишу. Сборник вот выходит, сто экземпляров тираж.
Она как раз думала о русской рифме к имени Ноах, когда наверху, у Менделевичей, загрюкотало отчаянно.
- Лови ее! - вопил дискантом Ицик - Нет, не лови, лучше дверь запирай!
- Запирай, говорят, дверь в ванную,- прогудел Песах.
- Не могу, в душ собрался,- спокойным тенорком возразил Элиягу.
- Обождать придется, там как раз гадюка душ принимает.
- Так поймайте ее, пока шаббат не зашел,- предложила тетка Геула.
- Я устраняюсь. Я не профессионал - объявил Элиягу.
Лерочка взяла швабру и поднялась наверх.
- Иди отсюда! - сказали ей.
- Веди себя разумно,- поморщился Элиягу.
Он сделал ей предложение на лавочке в ботаническом саду, между круассаном с шоколадом и маленьким эклером из промасленного бумажного пакета.
- Кажется, мы друг другу подойдем,- сказал он.
Лерочке захотелось выдуть крошки из его бородки.
- Подойдем.
На самом деле, только дураки женятся по любви.
Нормальные люди выбирают нормальных и стабильных.
Ей очень хотелось доказать свою стабильность.
Ошибка стала очевидна на следующий день после свадьбы, когда Элиягу придирчиво осмотрел ее юбку, кряхтя, достал из ящичка сантиметр, измерил и объявил:
- Нужно длиннее.
Она кивнула и пошла ставить чайник.
- Птичка, уж эти ваши привычки из Урюпинска,- поморщился муж,- в центре Москвы женщина сперва убирает постели и готовит завтрак, а потом уже думает о кофе. Мне в ешиву через двадцать минут.
- Ага - кивнула Лерочка.
Это было все. Просто вопрос времени.
- И не считай себя творческой личностью. Творческая личность - Окуджава.
Зачем добавлять, когда и так - все?