Шесты и моралисты (застежки и морали)
Шесты для стриптиза производят из сплавов металла - самые лучшие (надежные) содержат титан, попроще - алюминий. Все так же, как в производстве кастрюль - чтоб было гладко, только не из-за анти-пригарного эффекта, а чтоб мозолей не образовалось на нежных местах - даже при самых интенсивных движениях.
Моралист посложнее завсегда помянет философа, а попроще - общеизвестные предрассудки, без которых не прожить, но которые заменяют понимание одобрением/осуждением. От философии до предрассудка, как от титана до алюминия - пешком, но через всю таблицу Менделеева. Так и моралисты - публичные и обычные живут в одном измерении общественных предписаний, но с разным уровнем жизни.
Последовательность моралиста - залог его успеха, его позиция - вне дискуссии. Моралист должен быть безупречен, что зацепиться не за что. Поэтому моралист должен быть закален как сталь - например, политическими репрессиями, тяжелой жизнью или опытом преодоления.
Шест в стриптизе нужен для опоры и для увеличения способности занимать неправдоподобно завлекательные позы. Производители шестов балансируют между этими предназначениями шеста. Моралисты нужны для основательности действий - иначе зачем политики привлекают в партии священников? А еще мораль помогает оправдать любые действия - главное, найти живого «столпа», ему и говорить не надо, достаточно сидеть (как Ходорковскому) и делать парафраз со слов того, кто правду ищет, если не в своих художествах, так в народе...
В дешевых клубах шесты часто бывают со спецэффектами - прозрачные, блестящие, переливающиеся. Моралисты поглупее предпочитают иметь в запаснике книжки с афоризмами и тренируют проникновенный голос - чтоб заметили и прислушались. и там, и сям клиенты - еще более неискушенные, чем исполнители.
Бывают шесты для домашнего стриптиза, а бывают - для большущих клубов. Мораль бывает на каждый день, а бывает - для большой политической кампании или реформы.
Домашние шесты - из материалов попроще, с меньшим количеством навинчивающихся деталей, легким креплением к потолку и полу. Также и повседневная мораль - один-два принципа, отсылка к опыту мамы-папы, и готово. Благо принципов немного, да и родители внушают примерно одно и тоже. Обыденный моралист как домашний шест - прост в употреблении, а вопрос его нужности в быту - открыт. Хочешь освежить отношения - можно и стулом обойтись, нужна моральная основа - можно и телевизор включить.
Профессионально-бордельные шесты - длинные, с кучей деталей, которые сложным образом соединяют между собой - их монтируют профессионалы, да и стрипдансят вокруг них не абы кто, а те, кого учили. Большой моралист создается из сложных деталек, обычно он закупается со всем оснащением для стрип-сцены, в смысле, для очередной общественной кампании. В идеале он должен быть уже мертвым, приемлемо - если заживо похороненным, условно-допустимо - переродившимся (как отец Элизы Дуллитл).
Хорошо подготовленный танцор на хорошо закрепленном шесте станцует и получит денюжку за лямочку. Умелый манипулятор в паре с моралистом - захватывающее зрелище, как, например, Ленин с Горьким. За такое и заплатить не жалко - хотя смотря чем.
Самые дорогие детали шеста - крепежи к полу и потолку, самое важное для моралиста - связь с верхами и низами, по большей части за счет простоты и понятности. К потолку шест крепится основательней, чем к полу - что соответствует и направленности моралиста.
Сама по себе мораль - это как застежка на одежке. У кого кнопки, пуговицы и крючки, а у кого и рукава-завязки на рубашке сзади. Все, кто носит одежду (чтоб было не холодно, привлекательно, роскошно, не скучно, зафиксировано, нечто-постыдно-запрятано), имеют мораль-застежку. Застежки имеют обыкновение теряться - время от времени мораль тоже куда-то девается. Иногда хватает перешить пуговицу, а иногда надо и в починку нести - например, на исповедь, трезво или пьяно поплакаться друзьям, заплатить психотерапевту.
Общественный устой, в смысле моралист, располагает к прилюдному разоблачению - он гладок, блестящ, надежно прикреплен к народной традиции и благоволению власть имущих. Как по нему не поездить голой попой или писюлем?! Не устроить публичную рефлексию или на худой конец - просто посмотреть и поохать, или над благородством шеста или над сложностью исполнения. Кто-то еще и душевную встряску получает от таких телодвижений.
Разница между шестом и моралистом - в возможности применения для оздоровления. Говорят, стриптиз - отличная кардио-тренировка, чего об общении с моралистом не скажешь
Моралист посложнее завсегда помянет философа, а попроще - общеизвестные предрассудки, без которых не прожить, но которые заменяют понимание одобрением/осуждением. От философии до предрассудка, как от титана до алюминия - пешком, но через всю таблицу Менделеева. Так и моралисты - публичные и обычные живут в одном измерении общественных предписаний, но с разным уровнем жизни.
Последовательность моралиста - залог его успеха, его позиция - вне дискуссии. Моралист должен быть безупречен, что зацепиться не за что. Поэтому моралист должен быть закален как сталь - например, политическими репрессиями, тяжелой жизнью или опытом преодоления.
Шест в стриптизе нужен для опоры и для увеличения способности занимать неправдоподобно завлекательные позы. Производители шестов балансируют между этими предназначениями шеста. Моралисты нужны для основательности действий - иначе зачем политики привлекают в партии священников? А еще мораль помогает оправдать любые действия - главное, найти живого «столпа», ему и говорить не надо, достаточно сидеть (как Ходорковскому) и делать парафраз со слов того, кто правду ищет, если не в своих художествах, так в народе...
В дешевых клубах шесты часто бывают со спецэффектами - прозрачные, блестящие, переливающиеся. Моралисты поглупее предпочитают иметь в запаснике книжки с афоризмами и тренируют проникновенный голос - чтоб заметили и прислушались. и там, и сям клиенты - еще более неискушенные, чем исполнители.
Бывают шесты для домашнего стриптиза, а бывают - для большущих клубов. Мораль бывает на каждый день, а бывает - для большой политической кампании или реформы.
Домашние шесты - из материалов попроще, с меньшим количеством навинчивающихся деталей, легким креплением к потолку и полу. Также и повседневная мораль - один-два принципа, отсылка к опыту мамы-папы, и готово. Благо принципов немного, да и родители внушают примерно одно и тоже. Обыденный моралист как домашний шест - прост в употреблении, а вопрос его нужности в быту - открыт. Хочешь освежить отношения - можно и стулом обойтись, нужна моральная основа - можно и телевизор включить.
Профессионально-бордельные шесты - длинные, с кучей деталей, которые сложным образом соединяют между собой - их монтируют профессионалы, да и стрипдансят вокруг них не абы кто, а те, кого учили. Большой моралист создается из сложных деталек, обычно он закупается со всем оснащением для стрип-сцены, в смысле, для очередной общественной кампании. В идеале он должен быть уже мертвым, приемлемо - если заживо похороненным, условно-допустимо - переродившимся (как отец Элизы Дуллитл).
Хорошо подготовленный танцор на хорошо закрепленном шесте станцует и получит денюжку за лямочку. Умелый манипулятор в паре с моралистом - захватывающее зрелище, как, например, Ленин с Горьким. За такое и заплатить не жалко - хотя смотря чем.
Самые дорогие детали шеста - крепежи к полу и потолку, самое важное для моралиста - связь с верхами и низами, по большей части за счет простоты и понятности. К потолку шест крепится основательней, чем к полу - что соответствует и направленности моралиста.
Сама по себе мораль - это как застежка на одежке. У кого кнопки, пуговицы и крючки, а у кого и рукава-завязки на рубашке сзади. Все, кто носит одежду (чтоб было не холодно, привлекательно, роскошно, не скучно, зафиксировано, нечто-постыдно-запрятано), имеют мораль-застежку. Застежки имеют обыкновение теряться - время от времени мораль тоже куда-то девается. Иногда хватает перешить пуговицу, а иногда надо и в починку нести - например, на исповедь, трезво или пьяно поплакаться друзьям, заплатить психотерапевту.
Общественный устой, в смысле моралист, располагает к прилюдному разоблачению - он гладок, блестящ, надежно прикреплен к народной традиции и благоволению власть имущих. Как по нему не поездить голой попой или писюлем?! Не устроить публичную рефлексию или на худой конец - просто посмотреть и поохать, или над благородством шеста или над сложностью исполнения. Кто-то еще и душевную встряску получает от таких телодвижений.
Разница между шестом и моралистом - в возможности применения для оздоровления. Говорят, стриптиз - отличная кардио-тренировка, чего об общении с моралистом не скажешь