Немцов вышел из каменной клетки
Репортаж Radio France International:
Немцов вышел из каменной клетки
Александр Подрабинек
Бориса Немцова освободили в субботу 15 января после 15-суточного ареста совсем не там, где все его ждали. Оппозиционный лидер не сломлен, да и в спецприемнике, среди сокамерников, он не прекращал гражданской активности.
Примерно за час до освобождения Немцова посадили в милицейскую машину и вывезли из спецприемника на Симферопольском бульваре, где к тому времени собрались его друзья, коллеги по оппозиции, журналисты и даже участники молодежных прокремлевских движений. К спецприемнику на пяти милицейских автобусах приехал ОМОН, милиция оцепила всё здание и, по словам очевидцев, можно было подумать, что в Москве проводится контртеррористическая операция. Тем не менее, Борису Немцову удалось из окна увозившей его машины крикнуть встречавшим его друзьям, что его везут в ОВД «Тверское» на Большой Дмитровке. Некоторые сразу поехали туда, но успели не многие.
В 19 час. 10 мин. ОВД «Тверское», в которое не пустили даже адвоката Немцова Вадима Прохорова, распахнуло свои двери, и Немцов вышел на свободу. Он был как обычно жизнерадостен, бодр, обнимался с друзьями и отвечал на вопросы журналистов.
Борис Немцов: Я скажу честно, я не ожидал, что будет так. В принципе, конечно, в этом изоляторе (как в тюрьме) - не санаторий, это очевидно. Вот в этом здании творился полный беспредел. Здесь была такая каменная клетка полтора на три метра без окон, лежать спать на полу без матраса… К сожалению, я еще при этом заболел. Сейчас я надеюсь, что всё же приду в себя через какое-то время.
Ну, они не смогли по-человечески концовку сделать. Вдруг неожиданно буквально за полтора часа до выхода они сказали, чтобы я немедленно собирался и выходил. И меня неожиданно везут в «Тверское». Я понял, в чем дело. Они очень боялись, что будет много сторонников, будет много журналистов. Они боялись, что люди вдруг почувствуют, что будет очевидная поддержка. Этого им очень не хотелось. Они посадили меня в машину, запретили мне звонить - даже жене. Сказали, позвонишь, только когда приедешь в «Тверское». Видимо, чтобы сюда никто не успел подъехать. Чтобы не перехватили по дороге. В общем, издевались до последнего, что называется.
RFI: Как сокамерники относились?
Борис Немцов: Вот я уходил, в моей камере было 13 человек. Вообще условия, конечно…
RFI: Вообще в изоляторе?
Борис Немцов: Да в изоляторе, конкретно у меня в камере (в изоляторе больше народу, это такая тюрьма, там где-то в целом сто мест), но вот в нашей камере, где была общая площадь, может, сорок с чем-то метров, было тринадцать человек. При этом сами понимаете, все еще курят, дышать нечем. Болеть в таких условиях, конечно, тяжеловато.
Ну… я проводил с ними политинформацию. Я им рассказывал (смеется) про доклады «Путин. Итоги», «Лужков. Итоги». «Сочи. Олимпиада» почему-то всем понравилось. Все они готовы записаться в оппозицию. Все готовы прийти тридцать первого числа. Я, кстати, тоже готов прийти 31 числа. Я считаю, что мы провели большую работу в изоляторе, и большое количество людей, я думаю, будут к нам относиться сочувственно.
RFI: Борис, а эти 15 суток не повлияют на дальнейшие планы?
Борис Немцов: Да нет. Послушайте, есть вполне внятная повестка дня. Мы будем продолжать Стратегию-31, мы будем строить партию народной свободы, мы будем готовиться к «праймериз» по президентским выборам. Мы будем, естественно, участвовать во всех протестных акциях, как договорились.
Они хотели меня запугать, они хотели меня прессовать. Потому что, знаете, помещение на сорок часов в каменную клетку в Новый год - это конечно акция устрашения. В результате и не запугали они меня, и не запрессовали. У меня в общем вполне боевой такой настрой. Единственное, что меня сильно как-то беспокоит, это то, что я болею…
Европейский суд впервые в истории взаимоотношений России и Страсбурга, Европейского суда в течение суток принял к рассмотрению дело, поскольку здесь - абсолютный произвол, вопиющее нарушение. Во-первых, условия, в которых я содержался сорок часов в каменной клетке, в Европе считаются пыткой. Во-вторых, судилище, которое устроила Боровкова, является и пыткой, и издевательством над правосудием. И третье: право обжалования решения, бессудного решения Боровковой, которое у каждого человека в стране есть, я был этого права лишен.
Увидев такой путинский беспредел, естественно, Европейский суд, видимо, посчитал необходимым это дело в течение буквально суток принять к рассмотрению. Я думаю, что в ближайшее время будет принято решение.
Тут, кстати, сейчас со мной начальник пытался провести профилактическую беседу. Предупредил меня о 31-м числе, намекнул, что всё повторится сначала, весь этот беспредел и так далее…
Но меня поразила, конечно, их трусость, когда они меня вывозили из изолятора. Они очень боялись, что будет много сторонников. Я благодарен всем, кто меня поддерживал.
Вскоре появились «нашисты», которые после нескольких небольших потасовок отступили на противоположенную сторону улицы, где подняли свои плакаты, обличающие Немцова, как американского агента. При виде высыпавшей из ОВД милиции «нашисты» мгновенно разбежались и митинговали где-то неподалеку.
Импровизированная пресс-конференция продолжалась недолго. Немцов поблагодарил всех, кто пришел его встречать и также тех, кто поддерживал его во время суда и 15-суточного ареста. Он заявил, что планы не меняются, запугать его не удалось и митинг 31 января на Триумфальной площади обязательно состоится.
Немцов вышел из каменной клетки
Александр Подрабинек
Бориса Немцова освободили в субботу 15 января после 15-суточного ареста совсем не там, где все его ждали. Оппозиционный лидер не сломлен, да и в спецприемнике, среди сокамерников, он не прекращал гражданской активности.
Примерно за час до освобождения Немцова посадили в милицейскую машину и вывезли из спецприемника на Симферопольском бульваре, где к тому времени собрались его друзья, коллеги по оппозиции, журналисты и даже участники молодежных прокремлевских движений. К спецприемнику на пяти милицейских автобусах приехал ОМОН, милиция оцепила всё здание и, по словам очевидцев, можно было подумать, что в Москве проводится контртеррористическая операция. Тем не менее, Борису Немцову удалось из окна увозившей его машины крикнуть встречавшим его друзьям, что его везут в ОВД «Тверское» на Большой Дмитровке. Некоторые сразу поехали туда, но успели не многие.
В 19 час. 10 мин. ОВД «Тверское», в которое не пустили даже адвоката Немцова Вадима Прохорова, распахнуло свои двери, и Немцов вышел на свободу. Он был как обычно жизнерадостен, бодр, обнимался с друзьями и отвечал на вопросы журналистов.
Борис Немцов: Я скажу честно, я не ожидал, что будет так. В принципе, конечно, в этом изоляторе (как в тюрьме) - не санаторий, это очевидно. Вот в этом здании творился полный беспредел. Здесь была такая каменная клетка полтора на три метра без окон, лежать спать на полу без матраса… К сожалению, я еще при этом заболел. Сейчас я надеюсь, что всё же приду в себя через какое-то время.
Ну, они не смогли по-человечески концовку сделать. Вдруг неожиданно буквально за полтора часа до выхода они сказали, чтобы я немедленно собирался и выходил. И меня неожиданно везут в «Тверское». Я понял, в чем дело. Они очень боялись, что будет много сторонников, будет много журналистов. Они боялись, что люди вдруг почувствуют, что будет очевидная поддержка. Этого им очень не хотелось. Они посадили меня в машину, запретили мне звонить - даже жене. Сказали, позвонишь, только когда приедешь в «Тверское». Видимо, чтобы сюда никто не успел подъехать. Чтобы не перехватили по дороге. В общем, издевались до последнего, что называется.
RFI: Как сокамерники относились?
Борис Немцов: Вот я уходил, в моей камере было 13 человек. Вообще условия, конечно…
RFI: Вообще в изоляторе?
Борис Немцов: Да в изоляторе, конкретно у меня в камере (в изоляторе больше народу, это такая тюрьма, там где-то в целом сто мест), но вот в нашей камере, где была общая площадь, может, сорок с чем-то метров, было тринадцать человек. При этом сами понимаете, все еще курят, дышать нечем. Болеть в таких условиях, конечно, тяжеловато.
Ну… я проводил с ними политинформацию. Я им рассказывал (смеется) про доклады «Путин. Итоги», «Лужков. Итоги». «Сочи. Олимпиада» почему-то всем понравилось. Все они готовы записаться в оппозицию. Все готовы прийти тридцать первого числа. Я, кстати, тоже готов прийти 31 числа. Я считаю, что мы провели большую работу в изоляторе, и большое количество людей, я думаю, будут к нам относиться сочувственно.
RFI: Борис, а эти 15 суток не повлияют на дальнейшие планы?
Борис Немцов: Да нет. Послушайте, есть вполне внятная повестка дня. Мы будем продолжать Стратегию-31, мы будем строить партию народной свободы, мы будем готовиться к «праймериз» по президентским выборам. Мы будем, естественно, участвовать во всех протестных акциях, как договорились.
Они хотели меня запугать, они хотели меня прессовать. Потому что, знаете, помещение на сорок часов в каменную клетку в Новый год - это конечно акция устрашения. В результате и не запугали они меня, и не запрессовали. У меня в общем вполне боевой такой настрой. Единственное, что меня сильно как-то беспокоит, это то, что я болею…
Европейский суд впервые в истории взаимоотношений России и Страсбурга, Европейского суда в течение суток принял к рассмотрению дело, поскольку здесь - абсолютный произвол, вопиющее нарушение. Во-первых, условия, в которых я содержался сорок часов в каменной клетке, в Европе считаются пыткой. Во-вторых, судилище, которое устроила Боровкова, является и пыткой, и издевательством над правосудием. И третье: право обжалования решения, бессудного решения Боровковой, которое у каждого человека в стране есть, я был этого права лишен.
Увидев такой путинский беспредел, естественно, Европейский суд, видимо, посчитал необходимым это дело в течение буквально суток принять к рассмотрению. Я думаю, что в ближайшее время будет принято решение.
Тут, кстати, сейчас со мной начальник пытался провести профилактическую беседу. Предупредил меня о 31-м числе, намекнул, что всё повторится сначала, весь этот беспредел и так далее…
Но меня поразила, конечно, их трусость, когда они меня вывозили из изолятора. Они очень боялись, что будет много сторонников. Я благодарен всем, кто меня поддерживал.
Вскоре появились «нашисты», которые после нескольких небольших потасовок отступили на противоположенную сторону улицы, где подняли свои плакаты, обличающие Немцова, как американского агента. При виде высыпавшей из ОВД милиции «нашисты» мгновенно разбежались и митинговали где-то неподалеку.
Импровизированная пресс-конференция продолжалась недолго. Немцов поблагодарил всех, кто пришел его встречать и также тех, кто поддерживал его во время суда и 15-суточного ареста. Он заявил, что планы не меняются, запугать его не удалось и митинг 31 января на Триумфальной площади обязательно состоится.