Грёзодень 1 декабря 2012
Дорогой читатель этого текста, если ты когда-либо появишься! Определись уж сам, могло ли всё это в действительности произойти обыкновенным днем с простой воронежской студенткой, али всё это бред, галлюцинация и прочие происки злого подсознания. Со своей стороны могу, однако, заметить, что у меня таки имеются документальные свидетельства реальности произошедшего - такие как афиша "Стихоборья" с двумя автографами (пока что с двумя) Сергея Калугина, диплом "Стихоборья" за 2ое место в номинации "городская и пейзажная лирика" с не менее ценным автографом Андрея Родионова, диплом участника "Стихоборья", билет на концерт Калугина, ссылка на ролик НТВшных новостей, в котором мелькают моя и моих друзей-товарищей физиогномии. А следовательно....
Я встала в 6,00 утра. Помыла голову, макияж. Скинула на книжку заявки - свою и Костика, вдруг не смогу какой стих прочитать по памяти. Утрамбовала в желудок не разлипшийся даже после усердного подогревания шлкоблок вчерашних макорон. За окном была зима. Точно, безо всяких сомнений была зима, потому, что лежал снег. Во всякое зимнее утро просыпаешься, глядишь в окно на снег и думаешь: "А вдруг я ошибаюсь, и сегодня выходной?" И иногда это правда. А тут я подамала: "Ну вот, стоило задуматься о том, чтобы надеть легкое вечернее платье. К вечеру буду совсем больной".
На улице было тепло, даже жарко, даже в моем тонком платье под кожанной куртейкой до пояса. Я все думала, будет ли в маршрутке кто-нибудь со мной ехать на "Стихоборье"? Едет ли кто-нибудь в маршрутке туда со мной? Может, лучше в универ на лекцию по БД?
В "Петровском" на меня обрушился жуткий сумбур. Запутанные коридоры пресловутого КК, мальчик Костя, "набиравшийся опыта", Бондарев, Маша Бахтина и Матыцин, которые потом еще и в жюри оказались (шок!), Ваня, Лена, Настя, Женя, Марина, Рома, Наташа, Родион, Колесниченко... Бух-бух-бух-бух!!! И еще много новых лиц, много интересных глаз, смотреть-смотреть-смотреть-смотреть! Совсем другое ошущение реальности, воздуха, событий, не как в прошлые два года. Пролистала рабочие материалы: "Ну и номинация у меня, блин!" Говорил мне Родя в одну с ним номинацию не попадать... Не угадала, млин... Ну, какие карты сдали, тем и играем!
Вес выдаваемого тебе креста прямо пропорционален грузоподъемности твоего позвоночника. Я врю, что кто-то там наверх постоянно решает для меня Задачу о Ранце. Возможно, даже как-то булее мудро и весело, чем с помощью уравнения Беллмана. Баги должны случаться и случаются, но всё, что нельзя поднять, можно дововлочь. Главное, чтоб по-людски, то есть, не против себя.
И был зал. И я стояла напротив у микрофона, которым и пользоваться-то не умею, по сути. И было белое пространство, вытканное шершавыми нитками шепотов. Шепоты отсвечивали на меня серым, будто ткань отбеливали хлоркой, а еще долго терли хозяйственным мылом. Занавес был красноватым. Действовать. И я заорала, наверное, от страха, свой первый стих в микрофон, страясь превратить голос в нож, разрезать ткань и прорваться сквозь время в вечер на Валькину кухню, где мы пьем из разномастных кружек не то чай, не то пиво.
Села. Я хотела выйди и прочитать это. Сделанно. Alles.
Что-то там мне на местах говорили, пальцы большие показывали. Есть ситуации, когда так сделают в любом случае, вне зависимости от случившегося. С этим, как с грифельной доской: запечатлели картинку - стерли картинку-рисуем новую. Запомнилась фраза Мар Залыгаевой: "Ты как вышла, аж задние ряды заткнулись и послушали". Не знаю, не видела, не в курсе.
Сильная номинация. Опять не выйду во второй тур. Мысль была настолько уютной и мягкой... За пару дней до этого услышала песенку, которая мне лет в 12 нравилась, де, like bullet u can hurt me, take me, break me... и подумала, что для 12летней двочки она вполне верна. А 20ти летнюю меня вот так запосто взять и сломать? Ранить? Кость крепкая, кожа шаргеневая.
Яркая девушка Фима Ананасова (колготки запомнила, стихи - нет, но, вроде, хорошие были - это надо до сборника добраться), мальчик в ядовито-фиолетовой рубашке, темненький Сережа в черном, светловолосая москвичка из моей номинации, славная маленькая девушка в сером из "любовной лирики"... Второй тур, и ойкнуть не успела. Правильно, подсознание мудрее сознания. Дмать бывает вредно, значит, и время бывает вредным.
Пробегает Сопелкин: "Ну, как ваше выступление?" И как на таой вопрос будешь отвечать? "Понятия не имею. - Видя, что надо приличия ради добавить чего-то еще, добавляю, - Зрителям, это, видно. А мне нет".
Тревога за Костю... Про иногородних участников, не присутствовавших лично, почему-то так и не вспомнили. Я хотела, чтобы прозвучали его стихи.
Вышла из зала - наткнулась насвоего преподавателя по философии. Думала, было, объяснять, чего я тут делаю, но мудрых мужей в тот момент как раз интересовали вопросы большей важности... Философия up to date в Петровском. Неизменная, что бы ни.
На перерыве поняла, что надо ехать в "Тарантул". Дорога была смутно знакома, но... 48г, 48б, 48а... 46г. А 48ой дом потерялся, вместе с любой, спободной помочь вывеской. Проспект труда был отвратительно сыр и грязен, будто уголок глухого савхоза посредь двольно-таки аккуратного городка. Но почему-то со светофорами. Я прошлась пару раз туда-сюда, позвонила подруге уточнить адрес, та, глянув в Яндекс-карты, заверил меня, что я там, где должна быть, а клуб со своими обитальцами, верно, провалился подземь - там-де, самый рок-н-ролл)) Несоло нахлебавши, я поплелась обратно. Обратила внимание на то, что меня шатает. Голова болела нещадно - видать, "чепер становился больше нимба".
Меня кидало, меня туманило. Следующее место, где я себя осознала - кафешка "Робин Сдобин", что на остановке "БРНО". Предо мной были вилка и тортик, за мной - неразрешимый коллапс Бытия, сам собой образующийся преобразующийся под ответственность великого русского "Авось!".
А потом дверь открылась и вошел.. Сергей Калугин в сопровождении юноши-организатора концерта. Нет, я, конечно, знала, что концерт вечером.. ну, приблизительно помнила. Приставать к человек за едой я сочла негуманным, некультурным и безответственным с моей стороны, как Представительницы населения города. Так что я просто дождалась, когда юноша-парень сказал, глянув на часы: "Ну, пора", - и двинула следом. На двери соседнего магазина 1с было написано:"Автограф-сессия Сергея Калугина с 16,00 до 16,30" На часах было 15,57.
Будь я своим преподом по числякам, я бы была в это время в "Тарантуле". Про сессию я бы просто не знала. Да и автографов обозначенного СК у меня было бы уже штук 10 всяких разных, не меньше, плюс еще всех, когда либо с ним игравших, штуки по две. Ну и на концерт Самого не пошла бы, ибо дороговато и одновременно с Марафоном - который "оптом дешевле" при том же качестве материала {Уриевский и Фахрутдинов разом, поспорьте со мной кто-нибудь!}. Самый студенческо-преподавательский вариант. В чём-то я угадала, в чём-то нет. Об этом позже.
На часах 15,57, а спустя 6 минут, в течение которых я общаюсь со страыми знакомыми, тоже ценителями, оказывается, звонит мой сотовый. "Через сколько вы можете подойти?" - спрашивает девушка с конкурса. "В течение получаса буду". "Не пойдет. Надо в течние 10ти минут". Я в панике думаю, кому поручить взять автограф, тут к стойке подходит Калугин, я вторая в очереди, он еще успевает показать вякоразный мерч и извиниться за отсутствие дисков. Я отдаю ему афишу "Стихоборья", которую берегла для автографа поэта Родионова - у меня больше нет другой бумаги, но я переживу.
"Радоваться" - желает мне седовласый рокер. Я выбегаю за желтую дверь и бегу до Самого Спартака, где запихиваюсь в марштурку. Куртка распахнута, шарф болтается, на мне черное вечернее платье с узкой юбкой, задравшейся от бега. Подъезжаю к Петровскому. 16,13. Что там?
В зале горит свет, у входа хохмят Родион с ребятами. Увидев меня, Родя встает, жет мне руку и говорит нечто про соперничество. Меня, прости госопди, интересует, что происходит, сколько у меня времени, и успею ли я в туалет - хочется жутко. Потом меня Серега Матыцин за локоток отводит в сторону и говорит, де, "посмотрел я на тебя, а ты, Вика, могёшь". И офигеваю я от этого несусветно, на самом-то дел, потому что помню, как в 16 лет я в Трансфлоре стояла, облокотившись на стеночку и с откртым ртом слушала *пардон* невъебенно крутого поэта Сергея Матыцина, до которого, блин, как до солнца пешком и обратно.
Кличут меня, я отзываюсь. Потом выключают свет. Что-то должно произойти.
А потом ведущий объявляет, что. Для самых понятливых. Сейчас Ваня Манаев будет боротья с некиим еще Иваном из Москвы за 2ое место в "Религиозной лирике", а я(!) с Родоином(!) - за первое место.
Третий стих я посылала на конкурс потом, что надо было послать три стиха, а не два. Я не знаю, чем был мотивирован мой выбор, но читать его я не хотела. Играть картами, какие есть. Иметь смелость лажать.
Решение в третьем туре, в отличии от первых двух, принималось не жюри, а непосредственно людьми из зала - подниманием рук. Более всего на свете я желаю всякому ближнему, чтобы он знал, что это за чувство - когда шуткующий дядя-ведущий кричит в темный зал: "Кто за ... <ну, твое имя и фамилия>!" и в темноте начинают подниматься руки. А на задних рядах - и ноги)) И рядом с тобой на сцене - рука тоже. Да не только рука, еще глаза, улыбка. Я жутко растерялась, а он нет. За образец. Платье на мне так и скособочено - не успела поправить. Все лучи на нас. За Родю - руки. За меня - руки. На сцене тепло, на сцене любовь. С чего, откуда? Откуда в нашем мире появляются явления и вещи?
Место-не место, руки! Знакомые и незнакомые люди. Хоть кто-то, хоть в чём-то за тебя. Поверить ли?
"Мы с тобой вообще были самые клёвые" -говорит мне Родион, когда мы, подписав дипломы, одеваемся на выход. Таки и без автографа Родионова я не осталась. Доверяй интуиции - находи лучшие решения.
Чувство, как будто поскидывал публично с себя всю одежду, а тебя видят не эксгибицонистом, а "моделью бурлеска". И не отводят глаза молча, а улыбаются:"О, да ты клёвый! И мышцы какие, и родинка вон..." Только это всё не о теле, а о какой-то части души, верно. Не знаю, о чём, но о чём-то куда более важном, чем плоть.
Приезжая домой я понимаю, что брошу вещи и поеду в Дом Актёра. И за любую цену пойду на концерт Калугина, если будут деньги. Тарнтул я уже не нашла, у Вали генеральная уборка. К Ирке далеко, но, конечно, ближе, чем к Костику в Смоленск).
Самые дешёвые билеты по штуке, голова уже успела привыкнуть, к тому, что действительности не обязательно в неё помещаться. Прошу билет "поближе и посерединнее", получаю 11ое место на 7ом ряду.
У входа в зал сидят все те же мои други, иденные на автограф сессии. Шепотом сообщают, что пьют водку на каких-то там шишках или еще какой зеленой фигне. Мыслится: "Купили билеты за шутку - значит, фанаты. А почему тогда в трезвом виде слушать не могут? Нешто всё так плохо?" Предлагают водки мне, я сначала отказываюсь, а потом соглашаюсь, ибо говорят, что водка какая-то редкая. И действительно редкая - водку я последний раз классе в десятом, а то и девятом пробовала. Эта, в отличие от той, мягка и совсем не противна на вкус и запах. Закусываю ломтиками сыра, рассказываю про свой славный дурной день, слушаю поклоннические байки.
Концерты такого толка, как я поняла, мероприятия семейные. В зале - сплошные пары М+Ж, кто с кольцами, кто без, плюс несколько штук пар М+М, как мне увиделось, таки гетеросексуальной направленности). "Здравствуйте, сосед!" - говорит мне мой препод по числяками, пробираясь на свое 13е место. Между нами присаживается его спутница - исполненная земной хрупкости Дева с чистым ликом. "Упс! Просчиталась, надо же" - думаю я. Рассказываю про автограф. ОГК зависает в раздумье секунд на сорок, не меньше. "Крутотень! - лезет мне в голову, - раньше от моей деятельности только компы в лабах зависали, а теперь еще и целые преподаватели". Ощущение, правда, как будто повесила Суперкомпьютер *Супермозг*, хотя ничего необычного в моей детельности нет.
Во мне Любовь. Она минует потолок и взвивается небо воздушным змеем.
Калугин вживую - гораздо круче, чем в записях. Хотелось одпевать даже тем песням, которые меня в альбомах не нравились. Чему только удивлялась: откуда тексты всех этих песен взялись у меня в голове? Я не фанат, и большую часть из них я слышала за жизнь не более двух-трех раз. Калугин заполнял собой весь зал. Отродясь такого не видела: чтобы обыкновенный, из мяса, мужик с акустикой мог до такой степени вырасти за пределами совего собственного, не суть великого тела, и разойтись в каждый уголок клубами густого тумана - медного и охряного {тут не понимать буквально: и мы были не в варьете, и сеансов магии для нас не устраивали, и видимость была хорошая, а цвета, et centra, синий в зале и топленого молока на сцене, всё не так, но в точности так, дургими словами не скажешь}.
А препод мой... Был, определенно, второй по харизме и очарованию человек в зале)). Да не обидьтесь, коль узнаете, милостливый, ОГК, но вы восхитительно заразный сумасшедший!) Всякое лечение было бы сщим преступлением перед миром и человечеством! Как любимая дочка папы-психиатора убеждена в этом на 1000%.
После антракта пересела к ребятам с водкой и сыром. Ела сыр. Как в детском лагере в первое утро - люди почему-то помнят, как меня зовут, но это, увы не взаимно. Немного стыдно, но общаться не мешает. И со временем устранимо. Не, ну как же стыдно таки!
Обзвонила друзей, узнала, что никто меня в этакий час уже не ждет (разве только Костик в Смоле). Жутко не хотелось ночевать дома, ну да к лучшему - с утра хотели с мамой на рынок за тюлью.
Около 11ти мама позвонила, сказала, что её коллега видела меня по телвизору. Зашла в сеть, там мне тоже писали, что видели меня по телеку. Смореть запись было слом, написала своей бессменной учительнице литературы в 5-11 классах, де, вчера был конкурс, я вышла в победители, а сегодня по НТВ репортаж про это показывают, даже я мелькаю. Спасибо Вам за привитую любовь к литературе. Решила, что лучше ей узнать от меня. Говорят, она в жуткой депрессухе после смерти родителей сколько времени уже.
Рассказала маме, мама говорит - правильно, хоть как-то у неё настроение поднимется.
Так вот знаешь что, мой читатель, если ты всё ещё есть и здесь? Я думаю, что именно это - та точка, на которой всё сюжетные линии, все события сходятся в одно. Вот почему Бог, или как там тебе это всё нравится называть, замутил всю эту цепочку домино. Ради полноватой женщины за пятьдесят, потерявшей своих пожилых родителей в трагиеских обстоятельствах. И я думаю, что эта цепочка - не единственная, хоть и из очевиднейших. Так, мелочь за мелочью, знак за знаком, сам Бог помогает нам не терять веру, не терять любовь и надежду, что живут в наших сердцах. Судьбы переплетаются невероятно. Твоя история всегда, суть, история многих людей. И "достоин рассказа каждый, когда-либо живший на этом свете"(с)И.Бунин
========================
З.Ы. Да, конечно, я глуп: люди получили книги, публикации, записки в тырнетах (про вторые и третьи места журналисты не пишут, только про гран-при и первые), а у меня - маленький метафизический миг, день, настроение. И притом я ценю всё это больше, чем материалистические нямки. Чем не диагноз - одиночество головного мозга, например) Или бессеребренничество оно же. Хорошо быть мной! Радостно.
То, что я знаю точно: на конкурсе были люди значительно круче меня, были и послабее. Но ни одного человека, такого же, как я.