Российская армия - не самая многочисленная, но одна из самых современных
Сегодня посмотрел интересный эфир на радио Вести ФМ, где советник министра обороны Андрей Михайлович Ильницкий рассказал о прошедших в России учениях "Центр-2019", где 120 тыс. военнослужащих и 20 тыс. единиц военной техники, совместно с военнослужащими из Китая, Индии и других стран отрабатывали методы взаимодействия и закрепляли знания боевой подготовки.
Из важного, что было сказано в этой программе - В России 70% оборонного бюджета идет на закупку и разработку нового вооружения.
Click to viewА если говорить о нашем современном вооружении и вообще работе армии с ВПК в широком смысле слова, то я тут вижу несколько узких мест.
1. Мой опыт посещения разных выставок и военно-технических форумов, говорит о том, что у нас пока не так много грядок, с которых можно собирать урожай. Проще говоря, конкуренция в области разработки и производства продукции военно-технического назначения весьма низкая. И на мой взгляд, тут есть несколько причин.
Во-первых, все наши силовые ведомства, традиционно опираются в своих запросах на те фирмы или организации, которые являются их постоянными подрядчиками. Как правило, это довольно крупные организации, которые оперируют большими военными заказами, и они просто вытесняют любую конкуренцию.
Во-вторых, небольшим научным или производственным коллективам, достаточно сложно выйти со своими разработками на тот уровень чиновничьего аппарата, даже если он в погонах, где их разработки бы увидели, ими заинтересовались или взяли на апробацию или полевое тестирование.
В-третьих, небольшим научным или производственным коллективам, практический отрезана дорога для работы на военных полигонах, с действующими образцами вооружения и военной техники. Условно, для того, чтоб какой-то конструктор в виде индивидуального предпринимателя или даже самозанятого человека получил доступ к работе по модернизации того же автомата Калашникова или любого другого образца вооружения, он по бюрократическим требованиям к его производственной инфраструктуре, должен соответствовать чуть ли не концерну Калашникова и Уралвагонзаводу вместе взятым, а ему по большому счету, чтоб реализовывать свои задумки нужен только доступ в тир, на полигон, возможность работы с вооружением и военной техникой, а из всего имущества, для этой работы 3D принтер и CAD программы.
Естественно в таких условиях сложно ожидать появления значительно количества улучшенных версий вооружения и военной техники, да и вообще значимой изобретательской и рационализаторской работы в этом направлении.
По сути, мы сами поставили себя в те рамки, которые в условиях современной конкуренции на рынке ВПК, науки, современного аддитивного производства, нам просто тесны. При правильном подходе и при пересмотре некоторых бюрократических моментов, Минобороны могло бы получать с грядок ВПК более значимый урожай и не только в виде классических продуктов.
2. Еще одной важной и не менее значимой проблемой нашего ВПК, на мой взгляд является большая инерциальность в области концептуального планирования.
Очевидно, что эра больших мировых войн ушла в прошлое. По крайне мере, на обозримый период, пока есть эффект глобального ядерного сдерживания. Его конечно пытаются сломать и бдительность тут нельзя терять, но тем не менее.
Наше настоящее и наше ближайшее будущее, как бы нам не хотелось будет тесно связано энтропией малых и средних военно-политических кризисов, и конфликтов, которые будут вызваны переделом политического и ресурсного влияния глобальных держав. Сирия, Ливия, Йемен, Украина, только подтверждают этот довод.
Гибридные войны и военно-политические конфликты будут множиться, следовательно, Российский ВПК должен быть всецело к этому готов.
В чем это должно заключаться:
Во-первых, любая гибридная война опирается на информацию. По сути, информация в условиях гибридной войны становится таким же оружием, как и автомат на поле боя. Сирия, Йемен, Ливия, да те же террористы ИГИЛ, вся пропаганда сделана по самым современным стандартам.
Во-вторых, наш российский ВПК пока не понимает, что такое гибридная война или гибридные вооруженные конфликты, какие требования предъявляются к вооружению, военной техники, да даже к военной экипировки в условиях подобных противостояний, а что самое главное, у него нет ориентира, в каком направлении ему надо развивать свою военно-техническую и научную деятельность.
В качестве примера тут можно привести вопросы организации связи и обеспечения защиты легкой колесной бронированной техники в условиях вооруженных конфликтов в Сирии и Йемене.
Например, у российского Тайфун К-63968 есть средства связи, которые были бы необходимы этой технике, если бы она применялась в составе мотострелкового батальона в условиях классической войны, но эти средства связи и передачи информации абсолютно недостаточны в рамках выполнения патрульных функций военной полицией на этой машине в условиях вооруженного конфликта в Сирии.
Российские войска связи в Сирии присутствуют, и они действительно обеспечивают надежную связь и передачу данных, но только в пределах авиабазы Хмеймим и порта Тартус, так как вне пунктов базирования вооруженных сил России в Сирии, все пользуются мобильными телефонами и китайскими «балалайками», работающими в диапазонах сирийской транкинговой связи. А спутниковые средства связи в Российских вооружённых силах недоступны младшему командному звену, не говоря о простых военнослужащих.
Напротив, спутниковая связь в армии США, не является атрибутом начальства и вполне доступна даже в ротном звене.
Даже боевики, так называемой «сирийской оппозиции», имеют у себя на вооружении американские базовые терминалы AN/PRC-155 Manpack от General Dynamics, которые не только создают защищенную ячейку подвижной связи, но и позволяют через спутник постоянно находится на связи со своим американским куратором.
Или вот еще один пример характерных атрибутов современной гибридной войны.
Те, кто интересуются проблематикой современных вооруженных конфликтов, прекрасно знают, что весь YouTube завален съемками Хуситов, где в Йемене они жгут управляемыми ракетами военную технику Саудовской Аравии. Современную военную технику, которая выполнена по тем же стандартам защиты, как и Российский КамАЗ-63968 «Тайфун».
На мой взгляд, вооруженные конфликты последнего десятилетия диктуют новые правила ведения боевых действий.
В условиях современных войн, когда применение легкой бронированной техники, типа MRAP получило достаточно широкое распространение, а роль бронетехники, танков, БМП, БТР свелась к огневой поддержке, роль ПТУР и ПТРК на поле боя зачастую имеет решающее значение.
Учитывая эти обстоятельства, возникает крайняя необходимость в обеспечении защиты легкой бронированной колесной техники, типа MRAP, от поражения управляемыми вооружением типа ПТУР и ПТРК.
И нужно понимать, что таких моментов, где ВПК России готовится к старым войнам, пока еще очень много и этот вопрос нужно корректировать.
3. И в заключении, хотелось бы поднять такой вопрос, как концептуальная несовместимость отдельных элементов вооружения, военной техники или экипировки, которая поставляется нашим ВПК в Российскую армию.
Не будем ходить далеко вокруг да около, а приведем сразу пример.
На сегодняшний день, для Российских вооруженных сил ВПК поставляет ряд элементов военной экипировки и снаряжения, это активные наушники ГСШ-01, которые входят в базовый комплект военной экипировки «Ратник», активные наушники ГСШ-01-01, которые входят в комплект экипировки «Ратник» для подразделений разведки и радиостанция Р-187 «Азарт», которая потихоньку вытесняет российский цифровой комплекс радиосвязи пятого поколения Р-168 «Акведук».
Особенностью активных наушников в исполнении ГСШ-01-01 является тот факт, что они радиофицированы и предназначены для совместной работы с радиостанцией Р-187 «Азарт» и только с этой радиостанцией. К российским цифровым средствам радиосвязи пятого поколения Р-168 «Акведук» эти наушники подключить невозможно, да и вообще к любым другим радиостанциям, так как у этих наушников тупо эксклюзивная колодка штекера, которая подходит только для совместной работы с Р-187 «Азарт».
Ну, допустим, активные наушники ГСШ-01-01 и радиостанция Р-187 «Азарт» идут на обеспечение подразделений разведки, у них все хорошо, они совместно работают, пусть разведчики с ними ходят и работают.
А как быть другим, 95% личного состава вооруженных сил, которые не служат в разведывательных подразделениях. А им, придется довольствоваться тем, что есть, активными наушниками ГСШ-01, которые не радиофицированы и которых в промышленных количествах поставляются в вооруженные силы, а также цифровым комплексом радиосвязи пятого поколения Р-168 «Акведук».
В состав КВ-УКВ радиостанций комплекса «Акведук» входят много разных технических средств, но нас непосредственно интересуют те радиостанции, которые стоят на вооружении взводных групп и отделений. Другими словами, та радиостанция, которую использует конкретный военнослужащий на поле боя.
На сегодняшний день, такая радиостанция одна - это Портативная УКВ радиостанция взводных радиосетей «Акведук-0,1У(М)» комплекса Р-168 «Акведук».
Р-168 «Акведук-0,1У(М)», это самая массовая радиостанция, которая стоит на вооружении вооруженных сил Российской Федерации. Их очень много в войсках и замены им пока нет. Граниты, Азарты, Арахисы, это достаточно эксклюзивные средства связи и их по большому счету нет в массовой армии.
И вот тут мы переходим к самому главному.
Когда российский призывник приходит с военкомата в воинскую часть, ему выдают комплект экипировки «Ратник», в который входят активные наушники ГСШ-01, которые вообще не имеют возможности подключения, к каким бы то ни было средствам связи. В них даже штекера нет. Просто от слова совсем.
А если этому военнослужащему придется выполнять задачи по своему непосредственному предназначению, то ему, скорее всего, выдадут радиостанцию Р-168 «Акведук-0,1У(М)», у которой имеется своя, фиговинькая, но собственная гарнитура, сделанная по стандартам 80-хх годов прошлого века.
И этому военнослужащему придется выбирать, либо защищать свои органы слуха активной гарнитурой ГСШ-01, либо использовать радиостанцию Р-168 «Акведук-0,1У(М)». Потому, что вместе их использовать просто невозможно.
Вот вам парадокс несовместимости, который вне всякого сомнения влияет на качество боевой эффективности Российских вооруженных сил.
Вроде бы сделали, хорошо, молодцы. Не было у нас раньше в вооруженных силах, ни активных наушников, ни современных раций. К пуговицам претензий нет, а пиджак косой получился…
Должен быть создан некий стандарт, который должен описывать, как и каким образом, каждый элемент вооружения, военной техники и даже индивидуальной боевой экипировки военнослужащего должен взаимодействовать друг с другом, дабы не происходили такие коллизии, как это произошло с активной гарнитурой ГСШ-01 и радиостанцией Р-187 «Азарт».
МОО Вече, CIGR
Владимир Орлов