Война и голод
начало - https://solaris-po4ti-n.livejournal.com/73243.html
Можно готовить на костре, но это теория. Откуда вы возьмете дрова в городе, где нет даже парков? Однажды газ все -таки пропал, и надо было видеть, с каким энтузиазмом немногочисленное в те дни население нашего дома устраивало уличную печку, как пилили сухие деревья .. К счастью, вскоре газ дали.
Кстати, в тему дров упирается и обзаведение буржуйкой на зиму (об этом тоже много было думано). Сделать печь могут многие. А чем топить?
Все, что осталось после приобретения сала и сухарей, впоследствии ушло на воду и сигареты.
Думала ли я о том, как буду действовать, когда у меня кончатся деньги, и (или) на прилавках магазинов не станет продуктов? Конечно. Мой опыт таких размышлений занимает всю сознательную жизнь. Отсюда, если б все мои работы заносились в трудовую книжку, она была бы толщиной в двухтомник "Анна Каренина". Но приходилось делать поправку на то, что сейчас в городе мало кому нужны журналисты, психологи, да, собственно, даже дворники. Точнее: они -то нужны, но вряд ли им будут платить зарплату (Так и вышло. Вернувшись на свои рабочие места, бюджетники не получали зарплату почти год).
Помогала давняя привычка жить одним днем. День этот я проводила с пользой. Искала воду, пряталась от обстрелов и слушала истории, которые мне рассказывали, а их было немало.
Например, Бабушка - Божий одуванчик пребывавшая в сложных отношениях с внуком, в начале лета 2014 года уехала в Москву. Свою комнату она закрыла на замок, снеся туда все припасы: крупы, сахар, варенье. Внук ее решал диллему: вскрыть ли комнату, чтоб поесть и не заругается ли бабушка, когда вернется.
Или: узнав, что из России привезут продукты и будут раздавать луганчанам, кто -нибудь принимался мечтать вслух о том, что там будет. При этом говорилось:
- Один мой знакомый ополченец (!!!) рассказывал мне, что будет в посылке.
Наилучшая фантазия на эту тему содержала такой список:
бутылка водки
бутылка вина
бутылка коньяку
банка тушенки
банка шпор и т.д.
(Вообще же, зачин "знакомый ополченец рассказывал" непременно сопровождал каждую информацию (или фантазию, или слух), передаваемую из уст в уста и, понятно, таким образом информации придавался вес).
Овощи продавались на базаре, поскольку их выращивали в собственных огородах местные и несли на продажу, чтобы выручить три копейки. Некоторые голодающие блокадники купили по сорок кило помидоров, чтобы заняться консервированием в городе, где литр воды в августе 2014 года стоил доллар. Здесь надо понимать, что в ситуации блокады оказались люди с разными финансовыми возможностями. При том, что большинство по -настоящему богатых людей уехало из города; остались, например, пенсионеры с весьма приличными сбережениями, отсюда и эти кульбиты с помидорами. Осталось и некоторое количество людей небедных, в которых страх за нажитое пересиливал чувство личной безопасности, либо их держали чувства патриархальные, уход за какой -нибудь престарелой бабушкой, которая ехать отказывалась наотрез.
Про одного мужичка его старушка - мама пела, что остался он, чтобы ухаживать за четырьмя кроликами. Думаю, все- таки больше кроликов мужичка волновал его дом и два автомобиля в гараже - его собственный и принадлежащий его боссу, отбывшему в Киев, при котором он работал личным шофером. Присмотр не помог, машину босса все ж таки экспроприировали для нужд войны. А кролики сдохли в конце сентября, возможно, в результате пережитых стрессов.
Рисковые подростки ездили на велосипедах в район заброшенных дач, бывший одновременно линией фронта, чтобы выкопать картошку. Пенсионеры их за это ОСУЖДАЛИ, ибо "частная собственность священна".
Голод очень страшен, друзья, но только когда голоден ты. Голод чужого мальчика - ничто перед священной частной собственностью на картошку, понимаете ли.
(окончание следует)