ПАТРИОТИЧЕСКОЕ.
Никогда нихуя толкового в этой стране не будет.
Захожу в конюшню - навоза по колено. А ведь только-только нашли, наконец, вменяемого таджика, который любил лошадей и умел работать. И быстро так и ладно так и складно. И говнецо-с прибирал и опилочками посыпал и вода свежая и дрова привезены и лошади ежевечерне почищены от копыт до расчесанности хвостов и грив.
И наш работничек имелся. Андруша. Я его все время за полной миской видела. Лошади Андрушу терпеть не могут. Но у них выбора нет, кроме как отвечать взаимностью. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть.
Я в дела чужой конюшни не вмешиваюсь. Сплетни, версии, охи-ахи послушать - завсегда с нашим удовольствием, или я не пейсатель? А вот комментарии, советы и прочую маниловщину - при себе. Не моя конюшня. Хозяйка есть. Сердобольная. Андрушу жалко. Его бы вытолкать взашей, но куды ж ему бедолаге - ничего не умеет, да ещё и ленивый, как русский, - податься? А тут - и тебе жрачка полным половником качественная, а делов-то - с Абдуллой парой слов перекинуться:
- Щас поем, лошадям сена дам.
- Не надо! Я сам!
- Щас поем, минут через пять подойду, ты пока дров натаскай.
- Ладно.
А через часок-другой, когда пять минут кончились, глядишь и дрова уже все поперетасканы. Абдуллой.
Но у Андруши от лени и жадности совсем крыша съехала. Работают двое, это же две зарплаты, так? А если Абдуллу спровадить, так можно же обе зарплаты себе заграбастать! Эврика! Абдулла же столько не выпьет, сколько наш русский парень Андруша. И папиросок столько не скурит и халявной свинины не сожрёть. А уж если его жене настучать, а та - брату, так Абдуллу быстренько семейство на кресты и полумесяцы в зелёные тряпки ислама порвёть.
Эврика-то эврикой. Абдуллы больше нет - второй вменяемый на все сто конюх, встреченный мною за последние годы на подмосковных просторах. Заметили, я не говорю "второй таджикский вменяемый на все сто конюх"? Да оказалось, что работать надо. А не хочется. Хозяева ему сказали, мол, раз такой-сякой, будешь работать за одну зарплату, а не за две! А то ему не похуй, за сколько зарплат не работать.
Сегодня вот опять за миской лицезрела. А на конюшне навоза по колено.
Бухгалтеров таджикских ещё ни разу не встречала, врать не буду. Да и зачем мне таджикский бухгалтер, если наш, отечественного розлива, московский - выбачайте, национальности не знаю, - три недели цифру четыре в счёте не мог заметить. Все переписывались и переписывались, переписывались и переписывались. Я уже и сканами, я уже и вручную. Вот, мол, вам цифра четыре. Э, нет! - отвечает мне бухгалтер. - Должна быть цифра четыре!
А навоза все по колено.
Тут могла быть масса других примеров, но не хочу вспоминать, а эти - самые свежие.
Чувствую себя какой-то не очень русской. Торжественно обещаю просрать сроки рукописи, не купить дочери обещанную нагайку и не убирать говно за собаками. А то что-то позорю целую нацию. Пойду, пожру для инициации в великоросса. А потом, помолясь, за разгильдяйство. Тяжкий труд, доложу я вам! Никак не меньше двух северных окладов потянет.
Захожу в конюшню - навоза по колено. А ведь только-только нашли, наконец, вменяемого таджика, который любил лошадей и умел работать. И быстро так и ладно так и складно. И говнецо-с прибирал и опилочками посыпал и вода свежая и дрова привезены и лошади ежевечерне почищены от копыт до расчесанности хвостов и грив.
И наш работничек имелся. Андруша. Я его все время за полной миской видела. Лошади Андрушу терпеть не могут. Но у них выбора нет, кроме как отвечать взаимностью. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть. Абдулла пиздячит. Андруша жрёть.
Я в дела чужой конюшни не вмешиваюсь. Сплетни, версии, охи-ахи послушать - завсегда с нашим удовольствием, или я не пейсатель? А вот комментарии, советы и прочую маниловщину - при себе. Не моя конюшня. Хозяйка есть. Сердобольная. Андрушу жалко. Его бы вытолкать взашей, но куды ж ему бедолаге - ничего не умеет, да ещё и ленивый, как русский, - податься? А тут - и тебе жрачка полным половником качественная, а делов-то - с Абдуллой парой слов перекинуться:
- Щас поем, лошадям сена дам.
- Не надо! Я сам!
- Щас поем, минут через пять подойду, ты пока дров натаскай.
- Ладно.
А через часок-другой, когда пять минут кончились, глядишь и дрова уже все поперетасканы. Абдуллой.
Но у Андруши от лени и жадности совсем крыша съехала. Работают двое, это же две зарплаты, так? А если Абдуллу спровадить, так можно же обе зарплаты себе заграбастать! Эврика! Абдулла же столько не выпьет, сколько наш русский парень Андруша. И папиросок столько не скурит и халявной свинины не сожрёть. А уж если его жене настучать, а та - брату, так Абдуллу быстренько семейство на кресты и полумесяцы в зелёные тряпки ислама порвёть.
Эврика-то эврикой. Абдуллы больше нет - второй вменяемый на все сто конюх, встреченный мною за последние годы на подмосковных просторах. Заметили, я не говорю "второй таджикский вменяемый на все сто конюх"? Да оказалось, что работать надо. А не хочется. Хозяева ему сказали, мол, раз такой-сякой, будешь работать за одну зарплату, а не за две! А то ему не похуй, за сколько зарплат не работать.
Сегодня вот опять за миской лицезрела. А на конюшне навоза по колено.
Бухгалтеров таджикских ещё ни разу не встречала, врать не буду. Да и зачем мне таджикский бухгалтер, если наш, отечественного розлива, московский - выбачайте, национальности не знаю, - три недели цифру четыре в счёте не мог заметить. Все переписывались и переписывались, переписывались и переписывались. Я уже и сканами, я уже и вручную. Вот, мол, вам цифра четыре. Э, нет! - отвечает мне бухгалтер. - Должна быть цифра четыре!
А навоза все по колено.
Тут могла быть масса других примеров, но не хочу вспоминать, а эти - самые свежие.
Чувствую себя какой-то не очень русской. Торжественно обещаю просрать сроки рукописи, не купить дочери обещанную нагайку и не убирать говно за собаками. А то что-то позорю целую нацию. Пойду, пожру для инициации в великоросса. А потом, помолясь, за разгильдяйство. Тяжкий труд, доложу я вам! Никак не меньше двух северных окладов потянет.