НАШ ОТВЕТ АЛЕКСАНДРУ ИВАНОВУ
Оригинал взят у piotrovsky_book в НАШ ОТВЕТ АЛЕКСАНДРУ ИВАНОВУ
В недавнем своем интервью Александр Иванов, редактор издательства Ад Маргинем, сделал сразу несколько замечаний в адрес Пиотровского, которые выходят, как нам кажется, за рамки дружеской критики (которая может быть не просто необъективной, а какой угодно) и сказал в пространстве СМИ то, что не соответствует истине и потенциально наносит вред нашему проекту (интервью цитируется в пермских блогах). Речь идет в т.ч. о словах, которые Александр Терентьевич безапелляционно приписывает «ребятам из Пиотровского», т.е. нам: «Пермь - это пустыня, тут ничего не понимают».
Причину и цель этой атаки сложно понять, если не изложить собственно контекста наших бесед с Александром Терентьевичем, высказываемых в их рамках претензий и истинного, как нам видится, их значения. Все это сводится к двум основным пунктам:
1. Пиотровский является клоном Фаланстера, а потому несет на себе все издержки формата Фаланстера и находится от него в долгосрочной идейной зависимости.
Отвечаем:
Пиотровский если и начинался как магазин «фаланстеровского типа» поскольку Ф. был единственным примером хорошего российского книжного магазина, который был у нас перед глазами, буквально за несколько лет ушел далеко в сторону (а в чем-то и вперед) от формата Ф., как в принципе организации пространства, принципах отбора книг, их рубрикации, репрезентации и проч. так и в плане понимания своей миссии. И сейчас достаточно побывать в обоих магазинах, чтобы понять - сходство, на самом деле, скорее родовое, чем видовое (сам Борис Куприянов, между прочим, сделал немало для появления у нас этих различий).
Поэтому когда нашу четырехлетнюю напряженную работу по обретению своего места в гуманитарном мире предпочитают не замечать, сводя все к влияниям Гельмана, Фаланстера или кого бы то ни было еще, мы воспринимаем это как проявление неуважения. Мы разрешаем и всегда готовы с благодарностью признавать влияние, но не разрешаем приватизировать наш проект в каком бы то ни было смысле.
2. Пиотровский несмотря на все заявления относительно своей демократической ориентации, народности и доступности, является снобским проектом, участники которого считают пермяков идиотами, а Пермь бесперспективной задницей. Все их заявления о народности - это на самом деле стеб и глумление. Чего только стоит проект Философских школ, участие в которых принимают западные актуальные ученые, книги которых по совместительству являются резидентами самых модных книжмагов Лондона и Нью-Йорка (это почти буквально то, что говорил АТ о нас в Казани). Действительно, какие еще могут быть у провинции мотивации в таких проектах как не желание показать козу Москве, а заодно и дать Шукшина, выявив насколько они, т.е. мы на самом деле провинциальны в этом своем желании?
Отвечаем:
Александр Терентьевич, как настоящий москвич, не может поверить, что в провинции есть молодые философы, внимание к спекулятивному реализму которых продиктовано научными интересами. Нет, этого не может, и не должно быть, ведь имперская схема распределения знания в стране предполагает, что Москве, а не Перми должно доставаться все самое модное и актуальное, и никак иначе.
При этом Александр Терентьевич как-то вдруг перестает помнить, что помимо философских школ, Пиотровский организовывает взрослые и детские книжные ярмарки (в которых издательство Ад Маргинем всегда принимает участие), открытые бесплатные мероприятия, продвигает пермское книгоиздание и пермских авторов, что само собой подразумевает и отсутствие снобизма и желание создавать тренды в разных областях, и на разных уровнях знания.
Александр Терентьевич, побывав 2 раза в Перми по два дня, научился понимать и Пермь и наш проект лучше нас самих, а раздосадованный тем, что мы никак «не можем инсталлировать свой тренд» (если не ошибаемся, особый пермский тренд, который как вариант, предлагал нам сам Иванов два года назад заключался в объединении книготорговли и торговли сушеными грибами и ягодами), спешит объявить нас консервативными. Действительно, если провинциальный магазин не хочет превращаться в лавку пермских лесных трофеев, которые так аутентично притащить с собой из командировки, а хочет быть живым, современным, творческим пространством, то он консервативен и олдскулен.
Простите, но у нас, как видите, другое мнение.
В недавнем своем интервью Александр Иванов, редактор издательства Ад Маргинем, сделал сразу несколько замечаний в адрес Пиотровского, которые выходят, как нам кажется, за рамки дружеской критики (которая может быть не просто необъективной, а какой угодно) и сказал в пространстве СМИ то, что не соответствует истине и потенциально наносит вред нашему проекту (интервью цитируется в пермских блогах). Речь идет в т.ч. о словах, которые Александр Терентьевич безапелляционно приписывает «ребятам из Пиотровского», т.е. нам: «Пермь - это пустыня, тут ничего не понимают».
Причину и цель этой атаки сложно понять, если не изложить собственно контекста наших бесед с Александром Терентьевичем, высказываемых в их рамках претензий и истинного, как нам видится, их значения. Все это сводится к двум основным пунктам:
1. Пиотровский является клоном Фаланстера, а потому несет на себе все издержки формата Фаланстера и находится от него в долгосрочной идейной зависимости.
Отвечаем:
Пиотровский если и начинался как магазин «фаланстеровского типа» поскольку Ф. был единственным примером хорошего российского книжного магазина, который был у нас перед глазами, буквально за несколько лет ушел далеко в сторону (а в чем-то и вперед) от формата Ф., как в принципе организации пространства, принципах отбора книг, их рубрикации, репрезентации и проч. так и в плане понимания своей миссии. И сейчас достаточно побывать в обоих магазинах, чтобы понять - сходство, на самом деле, скорее родовое, чем видовое (сам Борис Куприянов, между прочим, сделал немало для появления у нас этих различий).
Поэтому когда нашу четырехлетнюю напряженную работу по обретению своего места в гуманитарном мире предпочитают не замечать, сводя все к влияниям Гельмана, Фаланстера или кого бы то ни было еще, мы воспринимаем это как проявление неуважения. Мы разрешаем и всегда готовы с благодарностью признавать влияние, но не разрешаем приватизировать наш проект в каком бы то ни было смысле.
2. Пиотровский несмотря на все заявления относительно своей демократической ориентации, народности и доступности, является снобским проектом, участники которого считают пермяков идиотами, а Пермь бесперспективной задницей. Все их заявления о народности - это на самом деле стеб и глумление. Чего только стоит проект Философских школ, участие в которых принимают западные актуальные ученые, книги которых по совместительству являются резидентами самых модных книжмагов Лондона и Нью-Йорка (это почти буквально то, что говорил АТ о нас в Казани). Действительно, какие еще могут быть у провинции мотивации в таких проектах как не желание показать козу Москве, а заодно и дать Шукшина, выявив насколько они, т.е. мы на самом деле провинциальны в этом своем желании?
Отвечаем:
Александр Терентьевич, как настоящий москвич, не может поверить, что в провинции есть молодые философы, внимание к спекулятивному реализму которых продиктовано научными интересами. Нет, этого не может, и не должно быть, ведь имперская схема распределения знания в стране предполагает, что Москве, а не Перми должно доставаться все самое модное и актуальное, и никак иначе.
При этом Александр Терентьевич как-то вдруг перестает помнить, что помимо философских школ, Пиотровский организовывает взрослые и детские книжные ярмарки (в которых издательство Ад Маргинем всегда принимает участие), открытые бесплатные мероприятия, продвигает пермское книгоиздание и пермских авторов, что само собой подразумевает и отсутствие снобизма и желание создавать тренды в разных областях, и на разных уровнях знания.
Александр Терентьевич, побывав 2 раза в Перми по два дня, научился понимать и Пермь и наш проект лучше нас самих, а раздосадованный тем, что мы никак «не можем инсталлировать свой тренд» (если не ошибаемся, особый пермский тренд, который как вариант, предлагал нам сам Иванов два года назад заключался в объединении книготорговли и торговли сушеными грибами и ягодами), спешит объявить нас консервативными. Действительно, если провинциальный магазин не хочет превращаться в лавку пермских лесных трофеев, которые так аутентично притащить с собой из командировки, а хочет быть живым, современным, творческим пространством, то он консервативен и олдскулен.
Простите, но у нас, как видите, другое мнение.